Закат «золотого стандарта»

Закат «золотого стандарта»

Однако ростовщики не склонны к догматизму: при изменении ситуации они готовы менять свою тактику движения к мировому господству. То, что было хорошо для них в 19 веке, уже не интересно и даже обременительно в 20-м веке. Последнее из наиболее крупных событий в истории «денежной революции» — полный отказ от использования золота в качестве денег. В прошлом веке стало наблюдаться поэтапное «сворачивание» золотого стандарта: в годы первой мировой войны фактически обмен бумажных денег на золото был приостановлен; после этой войны он был восстановлен в урезанном виде. Речь идет о золотослитковом стандарте, когда банкноты могли обмениваться не на золотые монеты, а лишь на слитки желтого металла, обладающие большой стоимостью. Да и такой стандарт существовал всего в нескольких странах. Денежные системы других стран сохраняли очень опосредованную связь с желтым металлом — через размен своих денег на деньги тех стран, которые имели золотослитковый стандарт. Это называлось золотодевизным стандартом (девизы — запасы валюты, обмениваемой на золото). В 1930-е годы даже урезанный золотой стандарт был ликвидирован во всех странах. В том числе в США, где в 1934 г. произошла фактическая конфискация золота у населения: в короткие сроки была проведена скупка металла по цене 20 долл. за тройскую унцию; после завершения этой кампании президент Рузвельт поднял цену на желтый металл до 35 долл. за тройскую унцию. Фактически было ликвидировано даже частичное резервирование денежной эмиссии центральных банков. Некоторые страны, правда, сохранили норму частичного резервирования для центральных банков, но это была формальная норма. Она либо нарушалась, либо периодически пересматривалась в сторону понижения. Это создало возможность «накачки» хозяйства бумажной денежной массой. Запад начал активно финансировать подготовку к войне и выходить из затяжной депрессии.

Что касается внешнего (международного) аспекта золото стандарта, то формально золото оставалось средством международных платежей и расчетов и после отмены золотого стандарта внутри стран. Учитывая усилившуюся экономическую автаркию отдельных стран (закрытость от внешнего рынка), золото мало использовалось в таком качестве.

Последний этап существования золотого стандарта начался с Бреттон-Вудской конференции 1944 г., на которой страны-участницы обязались поддерживать золотые паритеты своих валют (фиксированное содержание золота в национальной денежной единице), а США обещали денежным властям других стран обменивать доллары США на золото из запаса американского казначейства. Это был золото-долларовый стандарт.

Еще не закончилась Вторая мировая война, а финансовые олигархи уже закладывали под мировую экономику «мину замедленного действия» в виде американского доллара, который изначально был национальным платежным средством, но на который принудительно возлагались функции мировых денег. Дж. Кейнс, возглавлявший на Бреттон-Вудсе английскую делегацию (и который предлагал введение наднациональной валюты под названием «банкор») указывал на те риски, которые создавал золото-долларовый стандарт для мировой финансовой системы. Советский Союз также не поддержал идею такого устройства мировой финансовой системы, которое давало односторонние преимущества Америке (СССР воздержался от вступления в Международный валютный фонд и Всемирный банк). Алчность финансовых кругов с Уолл-стрит, опиравшихся на военно-экономические козыри США, возобладала над здравым смыслом и теми принципами послевоенного устройства мира, которые согласовывались Рузвельтом, Черчиллем и Сталиным в ходе войны.

«На деле система была порочна с самого начала: в соответствии с принятыми в Бреттон-Вудсе соглашениями США должны иметь убыточный платежный баланс, чтобы насыщать мир долларами — единственным признанным средством международных расчетов. Другими словами, чем больше доллар становился резервной валютой, тем меньше он вызывал доверия. Этот парадокс, называемый „дилеммой Триффина“, по имени сформулировавшего ее бельгийского экономиста, нынче приобрел жгучую актуальность, хотя и не достиг кульминации», — так описывает ситуацию французский писатель и банкир Жак Аттали в разгар нынешнего кризиса[101]. Заметьте, что ситуация, по мнению Аттали, еще не достигла кульминации. То есть, полномасштабного взрыва «бомбы», заложенной в маленьком американском городке Бреттон-Вудс в 1944 году, еще не произошло. О том, почему эта «бомба» должна взорваться и к каким последствиям может привести ее взрыв, мы еще будем говорить ниже.

Первые двадцать лет после этого ситуация была более или менее стабильная, привязка валют к золоту была важным условием стабильности денежного обращения, способствовала послевоенному развитию стран и международной торговле. Америка всячески стремилась уходить от своих обязательств по обмену долларов на золото, так как не хотела лишаться запаса желтого металла. А долларов США во всем мире становилось все больше и больше, так как Америка уже начинала жить в долг.

По состоянию на август 1971 года, по признанию президента США Р. Никсона по странам Западной Европы бродили «бездомные» доллары в объеме порядка 55 млрд., а по земному шару (помимо Западной Европы) — более 80 млрд. Это количество «зеленой бумаги» в несколько раз превышало золотой запас США (исчисленный по официальной цене 35 долл. за тройскую унцию)[102].

Уже тогда стала складываться такая модель мирового «экономического» развития, когда благополучие Америки в значительной мере основывалось на печатном станке, а не на золоте или национальном производстве, а другие страны вынуждены были обеспечивать свое благополучие за счет напряженного труда, работая не только на себя, но и на дядю Сэма.

Суть этой модели очень хорошо разъяснил в середине 1960-х гг. тогдашнему президенту Франции генералу Шарлю де Голлю его министр финансов. Министр привел генералу такой пример: «Представьте, на аукционе продается картина Рафаэля. Идет битва за нее между немцем Фридрихом, арабом Абдуллой, русским Иваном и янки Джоном. Каждый из них предлагает за картину свои товары: араб — нефть, немец — технику, русский — золото, а янки Джон с веселой улыбкой предложил двойную цену, вынул кошелек с пачкой новеньких стодолларовых банкнот, забрал картину и ушел». «Где же трюк?» — спросил генерал. «Трюк в том, — ответил министр, — что янки выложил сто стодолларовых бумажек, а фактически заплатил три доллара, потому что стоимость бумаги на одну банкноту в 100 долларов составляет три цента». То есть все богатства мира, все его золото обменивалось на зеленые бумажки, реальная стоимость которых определялась затратами на бумагу и краску. Тогда президент собрал по всей Франции бумажных долларов на сумму 750 млн. долл. Во время официального визита в США он с большим скандалом обменял бумажки на золото. Вернулся де Голль домой с партией золота в 66,5 тонны.

Золотодолларовой системой стали тяготиться не только страны, валюты которых были привязаны к доллару, но также мировые ростовщики. Они уже «отжали» все возможное из этой системы (обмен реальных ресурсов на «бумажки» в первые два десятилетия после войны). Далее золотой стандарт (даже в усеченном варианте) сдерживал эмиссию кредитных денег (банкнот) Федеральной резервной системой США и центральными банками других стран. Это, в свою очередь, тормозило выпуск безналичных денег коммерческими банками. С подачи мировых ростовщиков многие «профессиональные экономисты» стали называть золото «тормозом» или «якорем» мировой «экономики»[103].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.