Нет выбора, кроме выборов

Нет выбора, кроме выборов

Намедни выборы мэра города Ярославля выиграл человек, поддержанный объединенной оппозицией, — 44-летний Евгений Урлашов. На стороне Урлашова были вместе КПРФ, «Справедливая Россия», «Яблоко» и «Солидарность». Своего соперника, бизнесмена-единоросса Якова Якушева, оппозиционный кандидат, как говорят в футболе, вынес в одну калитку, получив почти 70 % голосов против 28 % у ставленника власти. Хотя весь ярославский административный ресурс люто и бешено работал на Якушева. Единоросс царил в местных СМИ. И все равно пролет.

Я не знаком с Евгением Урлашовым и не берусь судить, хороший он человек или так себе, справится с обязанностями мэра или не очень. Меня сейчас это вообще не интересует. Важно иное. Ярославль преподал открытый урок: как оппозиция (системная и внесистемная, подлинная и полуподлинная), соединив силы и возможности, может не только спокойно, но и убедительно выиграть выборы. Здесь, в путинской России, сейчас, на первом году третьего путинского срока.

Строго говоря, победа антивластного кандидата на мэрских выборах не бог весть какая новость. Так уже бывало и в прежние годы в разных местах — от Волгограда до Иркутска. И всякий раз победившие оппозиционеры подозрительно быстро склоняли голову перед «Единой Россией», а то и вовсе бежали с оппозиционного корабля, пополняя жадные ряды «партии власти».

Наверное, такой риск есть и нынче в Ярославле. Но все-таки слабо верится, что избранный мэр Урлашов пойдет на поклон к единороссам. И не потому, что мы должны априори исходить из его совершенной политической честности. А потому, что времена изменились. Бренд «партия жуликов и воров» прирос к «ЕдРу» практически намертво. В общем, все как с КПСС в разгар горбачевской перестройки-1. С той лишь разницей, что в Компартии сохранялось идеологически мотивированное ядро, а в «Единой России» его не было отродясь. Это ведь, по сути, никакая не партия, а союз бизнесменов и бюрократов, объединенных идеей доступа к многоуровневой кормушке. Есть доступ — есть «ЕР», доступ уходит.

И любой Урлашов сегодня будет понимать, что бегство на тонущий корабль — занятие не самое перспективное.

Уже в этом, 2012 году нас ждут еще выборы, губернаторские — в семи регионах: Новгородской, Самарской, Брянской, Амурской, Костромской, Смоленской и Ярославской областях. Плюс выборы мэров Красноярска, Омска и Волгограда. Это не так уж хило. Вы будете смеяться, но оппозиция может победить везде, если согласует список единых кандидатов и соберет все наличные ресурсы. И тогда к концу года страна будет другой. Формально — еще путинской Россией, фактически — уже нет. Так что теперь от оппозиционеров — и тех, что по-прежнему заседают в Охотном Ряду, и других, толпившихся на сценах Болотной площади/проспекта Сахарова, — зависит, сдюжат они или, как чаще всего бывало в прошлом, утонут в мелких интригах и попытках сепаратно расторговать ситуацию с Кремлем.

Концентрироваться на выборах — важнейшая задача, кто бы что ни говорил. Причем мощные оппозиционные фигуры федерального значения вполне могут стать губернаторами и мэрами, что окончательно введет их в поле легальной и легитимной борьбы за власть. На самом высоком уровне.

От некоторых оппозиционеров мне пришлось услышать в последнее время нечто вроде: трудно нам бороться за региональные посты, там, не в Москве, не хотят варягов, а желают исключительно своих, привязанных к месту.

Полноте. Это, как по мне, ерунда.

Одно из самых главных неизбывных (в масштабе нашей многовековой истории) желаний русского человека — преодолеть собственную провинциальность. Мы ощущаем себя живущими на краю обитаемого мира. И хотим — чаще неосознанно, чем сознательно, — как-то придвинуться к теплым гольфстримам Европы, защитив себя от нашего родного ледяного пространства, где человек, отданный всем ветрам, выживает только условно-досрочно, зверским усилием воли или же просто по привычке.

Об этом написана немалая часть большой и маленькой русской литературы, включая почти всего Чехова. «В Москву! В Москву!» А то, что для глубинки — Москва, для Москвы — Париж и всякий прочий Лондон.

Ничто так не способствует преодолению провинциальности, как явление известной, узнаваемой общенациональной фигуры.

Вот, например, вспоминаю выборы губернатора Красноярского края, 1998 год. С федеральных высот баллотироваться туда прибыл генерал Александр Лебедь, ныне, увы, покойный. Команда экс-губернатора Валерия Зубова (кстати, пожелаем ему теперь удачи в борьбе за пост мэра Красноярска) повела против генерала кампанию по двум основным направлениям: 1) Лебедь — чужой, что плохо, а Зубов — свой, что хорошо; 2) за Лебедем стоит инфернальный олигарх Березовский.

Надо ли говорить, что оба эти пункта сработали на будущего губернатора и против бывшего. Было доказано, что при прочих равных русский человек проголосует за интересного чужого, а не обычного своего. Свой — он слишком прост и понятен, как три копейки, мы его как облупленного знаем, вон стоит его покосившийся дворец (у нас же, типа, и украденный). Чего от него ждать? Совсем другое дело — чужой. Это неизвестность, а значит — надежда. А надежда — главное в жизни человека как общественно-политического существа. Что же до Березовского, то один красноярский таксист, представитель неформальной, но вполне репрезентативной социологической выборки, сказал мне весной 1998-го: «Ну и пусть. Если он стоит за Лебедем, может, и нам чего перепадет».

Надо заметить, что русский человек готов тактически блокироваться с нечистой силой, если она способна защитить его от всепроникающей земной власти. Не случайно в XX веке два главных положительных героя русской литературы представляли нечисть:

Воланд (дьявол настоящий) и Остап Бендер (дьявол lights).

Когда же Лебедь привез в Красноярск нар. арт. СССР Алена Делона, с которым познакомился еще в 1996 году на каком-то телеэфире в Париже, избиратель понял: генерал не просто Чужой с большой буквы, он конкретный Марсианин. Всё. Победа Лебедя стала делом решенным.

Или вот еще вспомню пример из жизни.

В 2000 году другой генерал, пожиже Лебедя, Александр Руцкой, баллотировался на второй губернаторский срок в Курской области. Некие региональные предприниматели приехали тогда ко мне в Москву и говорят:

— Вообще-то Александр Владимирович — м. к, но мы за него.

— Почему, — спрашиваю, — за него, если он м. к?

— А потому, что при Руцком нашу область все время по вашему столичному телевизору показывают. А вот уйдет он — и показывать перестанут.

Премудрый Александр Владимирович имел 100 %-ные шансы переизбраться, но его сняли с пробега через суд. И сбылось пророчество моих собеседников: курскую жизнь показывать по ящику перестали. Вы, читатель, помните, кто там сейчас вообще губернатор? Можно, конечно, найти в Интернете, да просто лень.

Так что не надо бояться варягов в государстве, которое варягами и основано (862 год, призвание Рюрика, юбилей — в этом году). К тому же федеральный оппозиционный десант в провинцию может быть поддержан региональными элитами, глубоко уставшими от временщиков-губернаторов, у которых всех целей — навороваться и отползти.

На общенациональном же уровне оппозиция и впредь — в том числе с помощью массовых протестных акций, которые не умерли, а лишь временно затаились, — должна добиваться от власти совершенно реальных, прогнозируемых уступок. Прежде всего логического завершения политических реформ (включая восстановление избирательных блоков и снятие любых фильтров при выдвижении кандидатов в губернаторы). Почему Кремль может пойти на эти уступки? Потому что логика истории сильнее логики человека, даже такого могущественного, как Путин. А логика русской истории нынче истошным голосом требует европейских реформ.

Недавно я был на одном семинаре в Вашингтоне (сами понимаете, надо периодически припадать к Госдепу и вашингтонскому обкому, чтобы освежать знания об «оранжевых» технологиях). Семинар, понятное дело, касался будущего России (а что еще у них, в Вашингтоне, собственно, обсуждать?). Так вот. Большинство ораторов выступали как завзятые пессимисты. В роли оптимиста оказался один я. Отчасти это, конечно, было обусловлено тем, что семинар начинался в 10 утра, а хорошее виски у них там наливают с 11. Посему Остапа в легкой форме несло. Но, так или иначе, на финише семинара его ведущий, благообразный джентльмен, чуть похожий на Виктора Януковича, посмотрел на меня пристально и произнес:

— Ну теперь я вижу, у России таки есть будущее!

Именно это я и хочу сказать. Как говорил мой старинный друг Терминатор-1, будущее начинается сегодня.