Во всем виноват Всемирный фестиваль…

Во всем виноват Всемирный фестиваль…

Поэтому хотя я не смогу назвать имя первого фарцовщика, зато точно назову дату зарождения фарцовки как явления. Произошло это в 1957 году, в июне. Именно в это время в Москве стартовал первый в СССР Всемирный фестиваль молодежи. Современному человеку, имеющему возможность не только реально путешествовать по всему миру и знакомиться с людьми любой национальности, но и воспринимающему в порядке вещей виртуальные знакомства (спасибо Всемирной информационной паутине!), трудно представить себе, что означал для советских людей приезд в страну нескольких тысяч иностранцев одновременно. И не туристических групп, которых, как стада баранов, водили осматривать достопримечательности под руководством гидов из КГБ, не «фирмачей», приехавших в СССР подписывать выгодные многомиллионные контракты, а самых обыкновенных граждан других стран. И привезли этих людей с одной-единственной целью, как было объявлено на весь мир советским правительством – их привезли, чтобы они пообщались с советскими гражданами в неформальной обстановке и тем самым не только наладили личные дружеские связи, но и помогли делу укрепления мирового содружества. Такой вот всеобщий «Миру – мир!», но на сей раз без обычного совкового формализма. Разумеется, советское правительство никогда не пошло бы на такой решительный шаг, как предоставление молодежи возможности завести неподконтрольные и далеко не всегда санкционированные отношения с гражданами других стран, но курс внешней политики государства на тот момент был таков, что пришлось рискнуть. Соображения были нехитрые и вполне в духе советской показушной морали.

У устроителей Всемирного фестиваля молодежи помимо официально задекларированных целей были еще и собственные – отвечавшие стремлению в очередной раз продемонстрировать мировой общественности «колоссальные достижения советского народа». Было необходимо показать, насколько хорошо живется в стране грядущего коммунизма рядовым гражданам. Какие они все из себя счастливые, довольные, сытые-обутые и при этом еще поголовно образованные. Между прочим, идея-то была неплоха, особенно если учесть, что до этого большинство иностранцев (в основном это касается граждан капиталистических стран) были искренне уверены в том, что СССР – это такая одна большая то ли тюрьма, то ли казарма, в которой все поголовно ходят строем, едят баланду и дружно мерзнут жестокими зимами без теплой одежды. Так что одномоментная демонстрация нескольких миллионов довольных и счастливых советских людей была в такой обстановке совсем не лишней.

Но советские чиновники и политические деятели хоть и не отличались особенным интеллектом (разве что хитростью и изворотливостью), все же сообразили, что если «запускать» иностранцев для общения со средним и старшим поколением населения СССР ничего хорошего не получится. Ибо слишком свежими были у людей незабываемые впечатления от партийных чисток 30-х годов, тягот, перенесенных во время Великой Отечественной, а старшее поколение и вовсе в полной мере вкусило ужасов Гражданской войны и последующего истребления верных ленинцев. Так что хорошее впечатление на иностранцев зрелые советские граждане произвести могли только с большим трудом. К тому же в большинстве они были уже до предела запуганы властями и усмотрели бы в такой эскападе очередную провокацию партии и правительства. Вот и было принято решение сделать ставку на «молодую поросль», в памяти которой весьма смутно сохранились негативные явления поры становления воинствующего социализма.

Однако чиновники просчитались. И не в том, что советская молодежь произведет благоприятное впечатление на приезжих, эта часть плана как раз удалась более чем. Устроители фестиваля не учли такого важнейшего фактора, как неокрепшие умы советской молодежи, которые еще не закостенели в страхе перед системой и впитывали как губка любые новые веяния, принимая их за чистую монету. Вот что получилось в результате проведения фестиваля. Сказано – дружить и общаться с иностранцами? Извольте, за милую душу, но под общением разрешите понимать то, что обычно понимают все молодые люди во всех странах и на всех континентах во все времена. Не только о политике дискутировать и о необходимости насаждения социалистического строя во всем мире. Можно и об этом, конечно, на досуге. Все-таки идеологически советская молодежь была подкована будьте-нате. Но это, так сказать, рефреном. Красной нитью. А в основном: что носят, под что танцуют (и как танцуют), о чем поют, как проводят свободное от учебы или работы время. А также: любовь-морковь, со всеми последствиями, которые могут вытечь из бутылки (водки, красного вина, коньяка – нужное подчеркнуть). Когда устроители фестиваля с советской стороны поняли, какого дурака сваляли с этим мероприятием, то просто схватились за голову. К тому же их самобичевание было поддержано определенными ведомствами, отвечавшими как за внутреннюю, так и за внешнюю безопасность СССР. Невозможность осуществлять одновременный контроль сразу за несколькими тысячами иностранцев сводила эти ведомства с ума.

Зато молодежь, согласно полученной директиве, развлекалась вовсю. А то, что эта директива была воспринята несколько расширенно и в вольной трактовке… Так что тут поделаешь? Ведь на дворе лето, ты живешь в самой лучшей на свете стране, а к тебе в гости приехало столько народа. Как тут удержаться? Так что гуляли на полную катушку. Чтобы потом не возвращаться к этой теме, замечу, что «дружеские связи», завязавшиеся в то памятное лето, породили впоследствии немало трагедий на личной почве. Сколько было разбито сердец, сколько несчастных влюбленных разлучили – это ж не сосчитать! Куда там Шекспиру с его трагедиями. А дети? Первая волна разноцветных детей как раз и появилась в Москве после фестиваля 1957 года. Даже термин такой в столице появился – «дитя фестиваля», но не дразнили, нет. Может быть, идеологическое воспитание сдерживало?