Народная поддержка режима
Народная поддержка режима
Алексей Михайлович опирался на бюрократию.
По подсчетам В.О. Ключевского, в середине XVII века насчитывалось до 80 приказов, в каждом из них был свой штат — от 3 человек до 400 человек. Всего в Москве в 1640 году было 837 приказных людей.
В 1660-е годы, по подсчетам диссидента XVII века Василия Котошихина, во всем Московском государстве было порядка 100 дьяков и 1000 подьячих.
К концу XVII века число приказных в Москве возросло до 3 тысяч человек.
Но и это же совершенно ничтожная численность чиновников для управления таким большим государством! Во Франции с ее 20 миллионами населения в конце XVI века было не менее 30 тысяч чиновников только на службе короля. Примерно такое же число профессиональных юристов были «людьми свободных профессий», то есть кормились в режиме свободного рынка, но тоже были очень важным элементом системы управления страной. Даже если не прибавлять к этому числу еще преподавателей университетов, коммерсантов и священников, привлекаемых в роли консультантов и так далее, получается, в Московии на душу населения приходилось в десять, даже в пятнадцать раз меньше чиновников, чем во Франции!
Удивления достойно это чиновное малолюдство. Страна с населением, во всяком случае, более 12 миллионов человек, управляется чуть более чем тысячей или от силы 3 тысячами чиновников!
Это могло быть только в одном случае — при широчайшем развитии местного самоуправления. Более широком, чем в Европе. Правительство опиралось на бюрократию, а бюрократия опиралась на систему выборного самоуправления.
И уже это одно позволяет мне говорить с большой уверенностью: Московия XVII века — демократическое государство. Демократическое, конечно, по понятиям того времени, а не нашего. Причем Россия во многих отношениях демократичнее даже, чем Британия или Франция.
Заметим: такая же лояльность к своему правительству была и в годы Александра III, Николая I, в «годы застоя» при Брежневе. Но ничего подобного не было в эпоху наполеоновских войн, реформ Александра II, в эпоху Сталина и даже Хрущева.
Во все «застойные» эпохи есть свои недовольные. Они не имеют народной поддержки и волей-неволей кончают бегством из своего общества. И при Алексее Михайловиче был свой «невозвращенец», дьяк Приказа Тайных дел Григорий Котошихин. В 1664 г. он бежал из Московии в Польшу. Проведя некоторое время в Польше, он давал консультации по вопросам обороноспособности Московии, а затек перебрался в Пруссию и далее в Любек и в Швецию. В 1666–1667 гг. он жил в Стокгольме под именем Ивана Александра Селицкого, где «при ободрении» государственного канцлера графа Магнуса Делагарди и составил свое описание быта, нравов и политического устройства России.[149]
Судя по всему, с головой у этого Сахарова XVII века было не лучше, чем у «нашего». Котошихин (без особенных причин) убил своего домашнего хозяина и был казнен. Как и «наши» диссиденты, никакой поддержкой в народе он не пользовался, и о нем в России мало что знали.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.