Прощальное письмо

Прощальное письмо

После нашей встречи Горбатый прожил месяцев девять. Месяца за четыре до смерти он прислал мне письмо, которое я привожу почти полностью, убрав из него лишь некоторые имена по причинам, которые, я надеюсь, будут понятны читателям.

"Добрый день!

Давно хотел написать Вам, но после Вашей публикации в газете статьи обо мне стало очень трудно отправлять письма. Видно, кто-то чего-то боится. Обо мне Вы написали все правильно, за исключением того, что наговорили Вам милиционеры. Я, например, никогда не вкладывал деньги в конкурсы красоты и в фирму «Экобалт», это такая чушь, что и не придумать специально. То есть я знал, конечно, что там есть эти девушки, но даже никогда их в глаза не видел (все это придумано неким Самойловым, заместителем начальника Пятого подотдела – с тем, что он говорит вам, надо быть очень осторожным, уж поверьте мне). Красавиц финансировал некий Павел Григорьевич, бывший ученый секретарь Абалкина. Он хороший финансист, но имел и имеет уйму врагов – то ли от большого ума, то ли еще отчего. Недавно он вернулся из Англии, и вот вам результат – месяц назад его арестовали, и сейчас он сидит в КГБ, там, где до больницы сидел и я. Жаль Павла Григорьевича, очень жаль.

… Они Вам сказали, что из под меня посадили двадцать пять человек – это полная ложь. Я знаю не более пяти человек, и то никогда не совершал с ними преступлений…

… А что касается тех ваз, то я купил их, не зная, что они краденые. Но как только мне сказали об этом, я постарался, чтобы их вернули. Остальное все придумывается за то, что я не согласился оговорить двух заслуженных офицеров из ГУВД. Это не пустые слова. Я хорошо и многих знаю в КГБ, и не я, а они искали со мной встречи. Телефоны и адреса я сохраню в надежном месте…

… Несколько слов хотел добавить о бывшем шофере Ленина Гиле Степане Казимировиче. До переезда правительства в Москву он жил в семье моих родителей и был крестным отцом моей мамы. Любя мою маму, он доверил ей свои дневники, которые после ее смерти 10 ноября 1979 г. достались мне. Я читал их весьма бегло, потому что в те времена мало кто интересовался политикой, как сейчас. Дневники целы, целы и письма тети Наташи, супруги Степана Казимировича. У них был еще приемный сын, бывший беспризорник, которого привел им Ленин, и которого они воспитывали в память о Владимире Ильиче. Знаю, что он работал в охране Кремля, пока у Гиля не начались неприятности со Сталиным. Гиль отказался его возить после того, как Сталин без его ведома перередактировал его книгу «Шесть лет с Лениным». Спас Гиля Вышинский – он взял его к себе. Со слов Гиля я знаю очень много – от текста предсмертной записки Орджоникидзе и до таких вещей, которые до сих пор никто не знает. Да, честно говоря, нет желания и сил много писать. Мне уже четыре раза отказали в изменении меры пресечения, зам. прокурора города Большаков давал слово меня освободить под подписку о невыезде. И слова своего не сдержал. Диву даешься – и это прокурор… Я-то всегда держу свои слова. Сейчас в Дзержинском суде врачи больницы ходатайствуют об изменении меры пресечения. Все зависит от председателя суда (если суд независим, в чем я лично сомневаюсь)…

… Если можете, помогите. Я ничего не обещаю, но останусь признательным.

С уважением, Алексеев Юрий Васильевич".

Горбатого так и не освободили, и он умер в тюрьме, потому что сотрудники милиции опасались, что он подкупил врачей и преувеличивал серьезность своей болезни. Кроме того, по данным милиции, Горбатый также грозил убить руководителя предварительного следствия. Этот факт Горбатый косвенно признавал в моем присутствии, сказав: «Ну, погорячился я с той малявой. Никто ее всерьез убивать не хотел. Я в тот же день отправил письмо, чтобы ничего такого не случилось».

Похороны Горбатого прошли пышно. К его могиле съехались все «сливки» преступного мира Петербурга и даже те, которых сам Горбатый глубоко презирал…

* * *

Наверное, было бы просто нечестно не предупредить читателей о следующем: не стоит воспринимать изложенную выше информацию о ворах, как полную и абсолютную истину в последней инстанции. Недавно мне довелось беседовать с умнейшим специалистом из одного секретного подразделения МВД. Он занимается исследованием мира воров более четырнадцати лет. Так вот, он сказал следующее: «Дай Бог, если я хотя бы на одну треть начал только сейчас понимать суть этого явления. Людей, которые хоть что-то реально понимают в мире воров, – единицы…»

Я думаю, эти слова справедливы. Настоящие воры тщательно оберегают свои секреты. В их мире люди и понятия – постоянные перевертыши, как в детской игре: «да» и «нет» не говорить, «черное» и «белое» не называть. Так что прочитанное вами, уважаемые читатели, – это лишь узкая щелка в чуть приоткрытой двери в мир воровского «Зазеркалья»…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.