Опрос: «Русскость»
Опрос: «Русскость»
8 апреля, 2011
Сначала расскажу маленькую историю.
Недавно у меня был разговор с Френсисом Грином. Это английский физик, сын Грэма Грина и, как говорили в советские времена, «большой друг нашей страны». Уже несколько десятилетий он приезжает в Россию по несколько раз в год и всё время кому-то помогает: то нашей литературе, то обществу «Мемориал», то нашим политзаключенным. В общем, совершенно замечательный дядька. И задал я ему вопрос, который меня всегда в подобных случаях занимает.
«Скажите, а почему вы тратите столько времени, сил и денег на Россию? На кой мы вам сдались?»
Френсис отвечает: «Обычно русские формулируют этот вопрос иначе: за что вы так любите Россию?».
Ну хорошо, говорю, пусть так. За что же?
Он: «Я Россию совсем не люблю, ужасно не люблю — если говорить о государстве, которое во все времена паршиво обращалось со своими гражданами. Мне не Россия, мне русские нравятся».
Спрашиваю: «Чем это? И вообще, что такое с вашей точки зрения «русские»? Вот если попробовать вычленить одну главную, определяющую черту «русскости» — что это такое? Ну, допустим, считается, что немцы дисциплинированные, французы знают толк в любви, англичане сдержанные. А мы, по-вашему, в первую очередь какие?»
Френсис Грин в типично русской ситуации
Френсис меня поправил: «Нет, англичане в первую очередь не сдержанные, они в первую очередь чудаковатые. А русские не знаю какие. Не задумывался. Вы сами-то что про это думаете?»
Я изложил свое мнение. Он не согласился. Подумал-подумал и в результате сказал примерно следующее: «Когда я впервые попал в вашу страну в конце пятидесятых, меня больше всего поразило, что люди сидят за столом, на кухне (тогда ведь все сидели на кухне), и ведут разговоры о Больших Вещах. Причем это совершенно типичная ситуация. Я не могу себе представить, чтобы двое голландцев или англичан сидели за бутылкой и увлеченно рассуждали о смысле жизни, о душе, о ходе истории. Для меня русские — это люди, которые любят и умеют рассуждать на отвлеченные темы».
Я в жизни не слыхивал лучшего комплимента в адрес своего народа.
А теперь перехожу к недельному опросу, тема которого, я полагаю, вам уже понятна.
Что с вашей точки зрения является главной чертой русского национального характера?
Лакированный ответ на этот вопрос
Для ясности: под «русским человеком» я имею в виду не беспримесного потомка вятичей и кривичей, а человека, сформированного русской культурой. Поэтому Булат Окуджава или Осип Мандельштам — русские, а, скажем, Шарль Азнавур, хоть по крови и армянин, но настоящий француз французович. Понятно, да?
Голосовалки с нажатием на кнопочки в этот раз не будет. Пишите в комментах свою формулировку (желательно четкую и лаконичную) и, пожалуйста, ставьте впереди +, если считаете черту хорошей и! если считаете качество плохим. То есть попробуйте выделить два параметра: что в нас самое хорошее и что самое плохое.
Пример правильного оформления:
+ Всемирная отзывчивость русской души
! Напускная грубоватость, за которой таится неподдельное хамство
Через неделю посчитаем и поглядим, что такое «русскость» с нашей коллективной точки зрения.
«Номинации», выдвинутые в дискуссионных ветвях, при подсчете учитываться не будут — их трудно выловить.
Надеюсь, мы не переругаемся, как это обычно происходит при подобных обсуждениях.
На всякий случай предупреждаю: модератор стоит с шашкой наголо и будет с ходу рубить всякого, кто сорвется на оскорбительный тон — неважно, под каким национальным флагом.
Русские о «русскости»: итоги
Оказалось, что национальным самовосхвалением члены Благородного Собрания не грешат. Отрицательных качеств русского национального характера (далее РНХ) в ходе дискуссии было выявлено гораздо больше, чем положительных, и обсуждались они явно охотнее. В связи с чем с ходу прибавлю от себя одну редко упоминавшуюся, но очевидную черту: мазохизм (если считать ее чем-то плохим) или самокритичность (если ей радоваться).
А собирательный Русский в нашем совместном представлении получился существом довольно любопытным. Описываю его пока безоценочно — просто на основании частоты упоминания тех или иных особенностей.
Итак, за что же мы себя любим (уважаем, ценим, одобряем)?
Во-первых, за отзывчивость, сердобольность, открытость, эмпатию, сострадательность — в общем, за душевность.
Во-вторых, за «дум высокое стремленье», оно же «духовность», «незаземленность» — та самая особенность, о которой говорил Френсис Грин.
В-третьих, за широту души (она же щедрость, она же размах).
Как ни удивительно, это всё. Прочие достоинства упоминались реже и через «семипроцентный барьер» не проходят.
Разнообразнее и увлеченнее выискивались недостатки РНХ.
С огромным отрывом лидируют лень и близкие к этой категории понятия: безынициативность, обломовщина, раздолбайство, безалаберность, пассивность. Сюда же я присоединил бы и часто фигурировавшие безответственность с необязательностью. Предлагаю обозвать всё это безобразие научным терминомпофигизм. Не будет преувеличением сказать, что в «теневом парламенте» национальной души эта фракция обладает просто-таки конституционным большинством.
На втором месте — хамство (грубость, неуважение к личности) и дефицит чувства собственного достоинства.
На третьем — постимперский синдром (к этой же группе я отношу часто поминавшиеся ксенофобию и шовинизм).
На четвертом — внутренняя несвобода (трепет перед начальством, упование на «доброго царя», политическая боязливость и прочее).
А еще мы осуждаем себя за неряшливость, за привычку сваливать вину на других, за пьянство и за косность — но это уже на уровне мелких досадностей.
Это суммарное изображение вряд ли можно назвать фотографическим портретом, и я вовсе не уверен, что именно таковым РНХ является в действительности. Но это автошарж, нарисованный коллективным сознанием — по-моему, тоже интересно.
Попытаемся для наглядности представить себе реального человека (литературный персонаж?), который обладал бы полным набором вышеприведенных характеристик. Душевный и высокодуховный раздолбай, плохо воспитанный и робеющий начальства, но зато способный на большие поступки и считающий, что он — молодец среди овец. Что-то у меня не хватает начитанности. Кто бы это мог быть? Подскажете?
Гораздо проще разделить Русского Человека на двух персонажей, один из которых членам Благородного Собрания симпатичен, а второй отвратителен.
«Есть две национальные культуры в каждой национальной культуре» © В.И.Ленин
Наш русский «доктор Джекилл» — не человек, а мечта: умом устремлен к звездам, душой — к людям, да еще великодушен и немелочен. С примерами хоть из литературы, хоть из жизни проблем у вас, я думаю, не возникнет. Кто из соотечественников, по-вашему, именно таков?
Наш русский «мистер Хайд» — пьяноватая и безответственная скотина, трусящая начальства и попеременно одолеваемая то комлексом неполноценности, то комплексом превосходства. За конкретными примерами, увы, тоже далеко ходить не придется, правда? Но в комментах прошу их не приводить — скучно.
Вот и получается, что наша дискуссия не столь бессмысленна, как сочли некоторые из ее участников. По крайней мере, мы выяснили, с какими качествами в себе нам нужно бороться, а какие стимулировать. Уже немало.
В заключение изложу свой собственный взгляд на предмет. Не хотел делать этого до начала обсуждения, чтоб оно не зациклилось на правильности/неправильности моего частного мнения.
Сущностно я согласен с теми, кто написал, что всякая прононсированная характеристика является одновременно и достоинством, и недостатком.
Если бы мне пришлось выделить одну-единственную, главную и, так сказать, типообразующую черту «русскости», я бы назвал крайнюю размытость чувства меры. Стереотипизированный русский человек не знает меры ни в хорошем, ни в плохом.
Вероятно, исторически это объясняется географическими просторами, отсутствием границы (то есть меры) с восточной стороны: катись себе куда глаза глядят — хоть 500 лет, пока не упрешься в Тихий океан.
Или, может быть, причина в православии — наименее приземленной и наименее дисциплинирующей разновидности христианства (это частное суждение автора, которое он никому не навязывает и на истинности которого не настаивает — короче говоря, IMMHO, где второе М означает “most”).
Возможно также, что неоформленность наших экзистенциальных контуров обусловлена постоянным и бесконтрольным давлением государства на население. На длительное ограничение свободы психика обычно реагирует взрывным образом: периоды подавленности, сжатия сменяются пружинообразным расширением. Переход от рабской покорности к пугачевщине случается в один миг.
Русскому национальному характеру всегда всего мало, у нас есть серьезная проблема с поиском золотой середины. Чаще всего это плохо; иногда — в периоды крайнего общенационального напряжения — эта характеристика оказывалась спасительной.
Еще хочу заметить, что отсутствие чувства меры не является чертой уникальной. На свете есть и другие народы, страдающие (или облагодетельствованные — зависит от точки зрения) этим качеством.
А впрочем тут тема для отдельного поста.