AhABAT ИСРАЭЛЬ

AhABAT ИСРАЭЛЬ

В прежние времена были на земле великие евреи, которые решались оспаривать приговор Всевышнего, когда Он хотел сурово наказать Свой народ. Их любовь к своим собратьям была так велика, что они готовы были сами стать объектом гнева Всевышнего, добиваясь прощения согрешившим сынам своего народа.

Таким человеком был Моше-рабейну. Услышав, что терпение Г-спода переполнено и Он намеревается обрушить весь Свой гнев на евреев, очередной раз сошедших с Его путей, а в живых оставить одного лишь Моше, чтобы произвести от него новый народ, Моше воскликнул: "Если так, то умертви и меня!"

Таким человеком был раби Леви-Ицхак из Бердичева, смыслом своей жизни сделавший Ahават Исраэль, переполненный состраданием к своим собратьям-евреям. Раби Леви-Ицхак жил в самом сердце "черты оседлости", где еврейская жизнь состояла из преследований и притеснений, а бедность доходила до поистине чудовищных размеров. В Йом-Кипур, в День искупления, раби Леви-Ицхак, человек, добрее которого не было в мире, мужественно требовал от Всевышнего простить свой многострадальный народ. Затаив дыхание, сотни людей слушали суровые слова раби Леви-Ицхака, который знал, что грехи евреев вызвали на Небесах суровый приговор, и который нашел в себе силы оспаривать этот приговор, требовать снисхождения для своего народа. К концу Йом-Кипура, когда его силы были уже на исходе, Леви-Ицхак поднялся и обратился к своему Творцу с такими словами:

— О, Б-г Аврагама, Ицхака и Яакова! Ты учишь нас идти Твоими путями, но почему Ты не хочешь понять наши пути? Если еврей случайно роняет "тфилин", он спешит поднять и поцеловать их и целый день будет поститься, — потому что он любит Твои "тфилин". Наши мудрецы учат нас, что и у Тебя есть "тфилин", в которых написано: "Кто подобен народу Твоему, Израилю, единственному народу на земле!" Ты уронил Свои "тфилин" — народ Израиля — на землю, с вершин свободы и счастья они упали в прах изгнания и преследований. Прошло уже почти две тысячи лет с тех пор, но Ты не хочешь поднять Свои "тфилин", поцеловать их и поститься. Я прошу Тебя поднять Свои "тфилин" и простить их! Если же Ты не сделаешь этого, — я буду вынужден объявить всему миру, что Всевышний носит непригодные "тфилин"…

Хасидская легенда гласит, что слова раби Леви-Ицхака достигли трона Всевышнего, и Он произнес: "Ты победил, сын мой, Леви Ицхак: Я прощаю их…"

Ahават Исраэль — это основа и квинтэссенция иудаизма.

Сам Всевышний говорит нам: "Дети Мои, чего Я хочу от вас? Я хочу, чтобы вы любили и уважали друг друга" ("Тана дней Элияhy").

И тому же учит нас Тора: "Не стой безучастно при виде крови ближнего твоего" (Ваикра, 19:16).

И об этом же говорит нам Талмуд: "Откуда мы знаем, что тот, кто видит своего ближнего, который тонет в море или на которого напали дикие звери или грабители, обязан спасти его? Из сказанного [в Торе]: "Не стой безучастно при виде крови ближнего твоего". Откуда мы знаем, что тот, кто знает о чьем-то намерении убить своего ближнего, может спасти жизнь, даже убив злоумышленника? Из сказанного [в Торе]: "Не стой безучастно при виде крови ближнего твоего" (трактат Сангедрин, 73).

Еврей обязан преодолеть любые препятствия, чтобы оказать помощь своему собрату. Он должен быть готов приложить ради этого все усилия и пойти на большие жертвы. Когда нужно помочь отцу, матери или брату, мы не жалеем ни денег, ни времени, ни энергии — мы бросаем все и идем на помощь. Точно так же обязаны мы поступать, когда наша помощь требуется нашим собратьям-евреям, где бы они ни находились.

Но Агават Исраэль означает нечто еще большее.

Однажды некий бедняк обратился к раввину Бреста, раби Йосефу-Дову-Беру Соловейчику с вопросом: "Можно ли выполнить в Песах заповедь "четырех стаканов", выпив не вино, а моле-ко?" Раби Соловейчик ответил отрицательно, вынул из кармана двадцать пять рублей — большую сумму по тем временам — и велел тому бедняку купить себе вино. Когда бедняк ушел, жена раби Соловейчика, слышавшая весь разговор, спросила: "Для того, чтобы купить вина, ему хватило бы двух-трех рублей. Зачем ты дал ему такую сумму?" Раввин улыбнулся и ответил: "Скажи мне, неужели еврей, который в жизни не смешивал мясного и молочного, будет запивать пасхальные мясные блюда молоком? Понятно, что у него нет денег не только на вино, но и на мясо".

Мы видим, что Ahават Исраэль требует от нас не только быть готовыми в любой момент помочь еврею. Мы обязаны проявлять заботу и участие, стараясь понять, в чем именно нуждается другой еврей.

Объясняя своим ученикам, что означает Ahават Исраэль, раби Давид из Львова рассказывал им историю о том, как два друга убеждали один другого, как велика их дружба. "Если это так, — сказал один, — то скажи, чего мне недостает?" "Как я могу знать, чего тебе недостает?" — ответил другой. "Если бы ты действительно любил меня, ты знал бы, чего мне не хватает, даже и без того, чтобы я сам рассказал тебе об этом…"

Глядя на наше осиротевшее, нищее духом поколение, мы видим, как не хватает ему величия и красоты Ahават Исраэль. Не видевший тьмы не поймет, что такое свет. Так и мы приходим к пониманию всей важности Ahават Исраэль только после того, как осознаем всю трагичность утраты.

Когда шесть миллионов погибали в лагерях смерти и весть об этом уже разнеслась по всему миру, вожди еврейского истэблишмента ужаснулись. И пытались что-то предпринять, потому что они, конечно же, любили евреев, но они любили их недостаточно. В их действиях не было должной решительности, им не хватало готовности идти на жертвы. Как далеки были они от раби Леви-Ицхака! Те евреи в Европе, что шли на смерть, ждали нашей помощи, мы же пребывали в каком-то оцепенении.

Сегодня у нас нет таких евреев, как раби Леви-Ицхак из Бердичева. Сегодня у нас не болит душа за наших собратьев-евреев. Сегодня мы готовы из-за пустяка перегрызть друг другу глотку. И нет в этом ничего нового, всему этому были уже примеры в еврейской истории. Не римские полчища во главе с императором Титом прорвали оборону Иерусалима, не легионеры сожгли и опустошили город: причиной падения Иерусалима была жестокая гражданская война, разразившаяся в стенах осажденного города. Когда римляне готовились к решающему штурму, евреи были заняты тем, что сражались друг с другом на улицах, сжигали продовольственные склады…

И когда армия Бар-Кохбы, костяком которой были ученики великого раби Акивы, уже почти изгнала римлян из Страны Израиля, произошел трагический поворот событий — по вине самих повстанцев, в среде которых начались кровавые стычки. Они сами себе вырыли могилу, проложив римлянам дорогу к полной победе. Восстание Бар-Кохбы закончилось поражением, страна подверглась невиданному разрушению, а евреи были изгнаны с родной земли.

Что было причиной разрушения Второго Храма? Синат хинам, беспричинная ненависть. Что может дать еврейскому народу силы восстать из праха? Что может дать нам силы для того, чтобы выжить? Ahават хинам, беспричинная любовь. Любовь, которая не нуждается в объяснениях ее причин точно так же, как не нуждается в этом любовь матери к своему ребенку.

Настало время, когда мы обязаны наполнить наши сердца этой любовью. Святой раби Ицхак Лурия произносил перед утренней молитвой: "Я готов исполнить заповедь Торы: люби своего ближнего, как самого себя". С него нам следует брать пример.

И тот, кто действительно понимает, что такое Ahават Исраэль, должен поставить еврейские дела во главу угла. Слишком долго поливали мы своим потом чужие поля, слишком долго обрабатывали чужие виноградники, оставив в запустении свои собственные. Всегда найдутся люди, которые готовы будут бороться за лучшую жизнь для народов Азии, Африки или Латинской Америки. Всегда найдутся борцы за свободу и гражданские права угнетаемых и преследуемых в любом уголке мира. Но кто готов будет помочь нам, евреям, в тяжелый момент?

В течение многих месяцев я участвовал в десятках и сотнях демонстраций в поддержку советских евреев. И на протяжении всех этих месяцев я искал среди демонстрантов тех неевреев, кому евреи так самоотверженно помогали, забыв о собственных нуждах и заботах. Их не было с нами в те дни.

Вывод ясен: нам не на кого полагаться, кроме самих себя. Точно так же в те трагические дни рядом с европейскими евреями не оказалось их немецких, польских, чешских друзей. Еврейские коммунисты, оказавшиеся в Варшавском гетто вместе со всеми прочими евреями, не получили никакой помощи от своих польских товарищей, исповедовавших те же идеи "пролетарского интернационализма". Эти еврейские коммунисты вынуждены были объединиться со своими "фашиствующими, буржуазно-националистически настроенными" собратьями-евреями.

Немедленно после провозглашения Государства Израиль арабские армии перешли его границы с одной-единственной целью — "сбросить евреев в море". Кто-нибудь пришел нам тогда на помощь? Когда Иерусалим был осажден арабами, никто не установил с ним "воздушный мост", как это было сделано в свое время с блокированным Западным Берлином. Никто не собирался посылать на Ближний Восток войска ООН, чтобы остановить арабскую агрессию. Гибель еврейского населения Израиля была предотвращена лишь благодаря героизму еврейских солдат и массированной поддержке евреев всего мира. И все те миротворцы, которые требуют от Израиля пойти на "уступки", обязаны знать, что в 1948 году мы уже пошли на шесть тысяч уступок: шесть тысяч евреев погибло в той войне. Войне за независимость, когда никто не готов был придти нам на помощь.

Когда в 1956 году Израиль был вынужден под угрозой экономических санкций со стороны США отступить из Синая, ему были даны международные гарантии свободного судоходства на морских трассах, ведущих к израильским портам, а ООН обязалась держать на Синае специальные силы, чтобы гарантировать неприкосновенность израильских границ. Тем не менее, в 1967 году египтяне блокировали проход к порту Эйлата, а силы ООН покинули Синай по первому требованию египетского президента Насера — цена международных гарантий оказалась не выше цены бумаги, на которой они были записаны. И на этот раз существование еврейского государства было гарантировано не пустыми обещаниями "миротворцев", но кровью еврейских солдат и материальной помощью евреев в странах свободного мира. И всем тем, кто требует от Израиля уступок, мы должны напомнить, что к 6000 "уступок" 1948 года прибавились 600 "уступок" 1956 года и 800 "уступок" 1967 года. Достаточно "уступок"! Достаточно могил на военных кладбищах!

И хватит обманывать самих себя. Хватит убеждать себя в том, что борьба за чьи-то права является в то же время борьбой за наши, еврейские права. Это не так. История ясно говорит нам, что хотя принципы морали и справедливости обязывают нас помочь любому человеку в беде, мы не должны обольщать себя иллюзией о том, что их и наши интересы всегда и во всем совпадают, и что те, кому мы оказывали бескорыстную помощь, так же бескорыстно будут помогать нам.

Конечно, мы можем поддерживать других в их справедливой борьбе, но прежде всего мы обязаны заботиться о собственных интересах, потому что никто не сделает это вместо нас. Ahават Исраэль означает, что приоритет следует всегда отдавать еврейским делам. Наша обязанность помочь любому еврею, попавшему в беду. Мы обязаны помочь ему, потому, что он еврей. Наши действия должны определяться четким сознанием того, что нам ждать помощи не от кого, только мы сами можем помочь себе. И если кто-либо из нас загорится вдруг идеей борьбы за права человека где-нибудь в Африке или в Латинской Америке, пусть выяснит сперва, каково положение его братьев в Советском Союзе. Прежде чем помогать коммунистам во Вьетнаме и Лаосе, следует убедиться, что Израилю уже ничего не угрожает и он не нуждается в нашей помощи. Прежде чем заступаться за униженных и оскорбленных всех народов мира, давайте-ка посмотрим, не осталось ли еще еврейских бедняков в нью-йоркских кварталах, живущих в атмосфере постоянного страха перед грабителями и бандитами.

Еврейский истэблишмент должен уяснить, что мы не желаем тратить деньги на нееврейские дела, какими бы благородными они ни были, пока в этих деньгах нуждаются евреи. Еврейский истэблишмент обязан вспомнить, что он возник именно как еврейский истэблишмент для того, чтобы защищать еврейские интересы, и именно в этом заключается сам смысл его существования. Лидерам еврейских организаций надо объяснить, что нас не убеждают их разговоры о том, что наша безопасность и благополучие зависят от милости окружающих. Это не так, и история привела нам тысячи доказательств, что это не так. Еврейский истэблишмент обязан хорошенько уяснить, что его обязанностью является защита евреев, их прав, их имущества, их безопасности.

Но, к сожалению, нельзя возлагать надежды на то, что руководители еврейского истэблишмента внезапно изменяет весь образ своего мышления. Маловероятно, что они станут вдруг тратить время, силы и деньги на такие несущественные вопросы как оказание помощи своим собратьям-евреям. Ведь им гораздо важнее произвести правильное впечатление на своих нееврейских друзей и покровителей, которые убеждены, что перед ними — настоящие вожди, представляющие широкие массы еврейского народа.

Нам нечего ожидать от этих "вождей". Наши надежды связаны — как и всегда было в истории нашего народа — с теми простыми евреями, "маленькими людьми", что не отравлены страстью к славе, почестям и престижу. Об этих людях, обычных, "незаметных" героях, о безымянных бойцах еврейского возрождения рассказывает в своей книге "Слово о полку" З. Жаботинский. Он пишет о создании Еврейского легиона, первой со времен Древнего Рима еврейской армии, и о том, как сопротивлялся этому еврейский истэблишмент:

В зимний вечер, в самый разгар лондонской слякоти, с полудождем и полуснегом на улице, кто-то стучится в мою дверь. Входит молодой человек, очень бедно одетый, и протягивает мне измятый, грязный клочок бумаги. Я узнаю почерк приятеля, который застрял в Яффе. Он пишет: "податель — Гарри Фирст. Можешь ему верить".

Гарри Фирст говорит:

— Я прямо из Палестины. Тамошние рабочие мне поручили сказать вам, что они за ваш план, и чтобы вы не дали себя запугать никакими страхами за судьбу палестинских колоний. Это первое. А второе: я к вашим услугам. Я говорю на идиш и по-английски, член рабочей партии и знаю Уайтчэпель. Чем могу служить?

— Поселитесь в Ист-Энде и займитесь тамошней молодежью, — говорю я.

Он встает и уходит.

И с тех пор два года подряд Гарри Фирст вел нашу агитацию в Ист-Энде, в мастерских, в чайных, в комитете своей партии, на собраниях. Одного за другим находил он отдельных сторонников, знакомил меня с ними, а потом шел дальше работать. Он стал одной из популярных фигур Уайтчэпеля: его и любили и терпеть не могли. За что терпеть не могли — понятно; а любили за то, что и противникам импонировало его спокойное, учтивое упрямство и его благородная бедность. Потом он поступил в легион, тихо и по-хорошему отслужил свои два года в Палестине, не добивался никаких послаблений и повышений; а после демобилизации исчез, не напоминая о себе, не требуя ничьей благодарности, и я не знаю, где он и что с ним. Может быть, кто-нибудь покажет ему эти строки: шалом, Гарри Фирст, один из тех "безымянных солдат", которые делают историю, — а честь оставляют именитым.

"Невозможно покорить вершину горы, не оставив могил у ее подножья". Эти слова Зеэва Жаботинского должны быть начертаны на наших сердцах, стоять постоянно перед нашими глазами.

Наши мудрецы учат, что Тору, Страну Израиля и грядущий мир можно обрести только путем страданий, будучи готовым к самопожертвованию. Они хотели сказать нам, что только таким образом мы можем добиться великих целей.

И если сегодня проблема советского еврейства находится в центре внимания всего мира и гигантская советская империя вынуждена идти на уступки, предоставляя "своим" евреям возможность обрести свободу в родной стране, — то мы добились этого не петициями и не подачей два раза в год скромных респектабельных протестов.

Советское еврейство идет к свободе благодаря тем евреям, которые ощущали его боль и страдания всей душой и оставляли свои дела, чтобы выйти на улицы, провести бурные демонстрации и — да, они не боялись этого — применить насилие. Эти люди готовы были подвергнуться избиению со стороны полиции и аресту, они рисковали попасть в тюрьму, но не боялись этого, потому что ими руководила Ahават Исраэль.

Небольшая группа смелых, уверенных в своей правоте людей может добиться успеха там, где ничего не сможет добиться пассивная толпа. Самопожертвование! Вот ключ к победе в наших усилиях помочь своему народу. Самопожертвование — вот пробный камень Ahават Исраэль. Как просто говорить о любви к братьям-евреям, если от тебя не требуется никаких действий, чтобы доказать эту любовь на деле. Но свободу невольникам невозможно дать красивыми словами и пустыми декларациями. Свободу можно обрести только в борьбе. Если мы готовы на самопожертвование, ничто не устоит перед нами. Но если нет — наша война проиграна еще до того, как началась.

Вот почему реальная помощь никогда не приходила от тех лидеров, организаций и групп, которым было много что терять. Этот закон социальной природы человека был тысячи раз доказан на протяжении еврейской истории. Люди, живущие в благополучии, занимающие солидное положение в обществе, заботящиеся о собственном престиже, не склонны идти на риск. И это естественно. Но все эти причины, объясняющие бездействие, не интересуют еврея, взывающего о помощи. Еврейские лидеры, которые думают прежде всего о собственном благополучии, а только потом об интересах своего народа, не могут быть еврейскими лидерами. Такие люди- слишком опасные поводыри.

Наше возрождение начнется не с истэблишмента и не с тех сытых, самодовольных людей, на которых он опирается. Когда Герцль, говоря о возвращении в Страну Израиля, сказал, что "сначала приедут бедняки, затем представители среднего класса и лишь затем богатые", — он знал, откуда придет спасение.

Оно придет от тех широких масс народа, которые сами вкусили горечь страданий, а не от "лидеров", чьи сердца заплыли жиром. И это не ново в еврейской истории. Когда Моше потребовал от египетского фараона отпустить еврейский народ на свободу, тот лишь усилил гнет, труд рабов-евреев стал еще тяжелее. И тогда лидеры порабощенного народа обрушили свой гнев на Моше: "Из-за тебя потеряли мы расположение в глазах фараона! Из-за тебя наше положение ухудшилось!" Спасение пришло тогда не от египетско-еврейского истэблишмента, которому даже и в рабстве было что терять. Спасение пришло от Моше, который готов был пожертвовать собой, чтобы выполнить возложенную на него Всевышним миссию и освободить свой народ.

И когда мы будем искать "солдат" для битвы за будущее еврейского народа, мы найдем их среди тех, кого называют амха — "твой народ", — среди "простых" евреев, терпящих бедность и житейские невзгоды, притеснения и антисемитизм. Эти люди понимают сущность еврейских проблем и у них не так много есть того, что можно потерять.

Существует еще одно препятствие, мешающее современному еврею посвятить себя работе исключительно на благо собственного народа: вера в идеалы, которые довольно часто противоречат один другому. В частности, современному еврею трудно совместить свою приверженность к еврейским ценностям с верой в либерализм.

В современном мире еврею в высшей степени трудно замкнуться в собственном, еврейском мире, окружив себя непроницаемой стеной культурного гетто и стараясь не замечать того, что происходит за его стенами. И в частности, чрезвычайно трудно не проникнуться симпатиями к тем или иным политическим и идеологическим течениям. А поскольку в политической жизни современной Америки тон задает либерализм, то большая часть американских евреев восприняла постулаты этого учения, убеждая себя, что либерализм никак не может противоречить морали иудаизма и даже напротив — неотделим от нее.

Но так ли это на самом деле? Так ли это очевидно, что либеральный лагерь лучше понимает проблемы безопасности Израиля, чем остальные? Из чего следует, что те, кто превратили "мир" в один из основных своих лозунгов, действительно способны принести мир и безопасность Израилю? Будут ли те, кто выступают за сокращение ассигнований на вооружение и против "военных авантюр" в отдаленных уголках мира, продолжать оказывать военную помощь Израилю? Будут ли те, кто выступают против того, чтобы США оставались "всемирным жандармом", помогать Израилю в случае, например, советской агрессии? Станут ли те, кто боролись за вывод американских войск из Вьетнама, посылать их на Ближний Восток?

И станут ли либералы, утверждающие, что надо положить конец "холодной войне", поскольку война "вредна для детей и всех живых существ вообще", требовать от советских властей прекращения преследования евреев? Будут ли эти либералы, считающие антикоммунизм глупейшей затеей и требующие налаживания всяческих связей с Советским Союзом, добиваться прекращения культурного геноцида советских евреев? Мы обязаны трезво смотреть действительности в лицо: во многих вопросах, причем вопросах очень важных, интересы еврейского народа не совпадают с идеалами классического либерализма. Мы должны оценивать реально существующие явления не с точки зрения неких "объективных" принципов, но пытаясь понять, несут они нам пользу или вред.

Пора прекратить преклоняться перед либералами. И в то же время мы должны быть уверены, что не будем преклоняться перед консерваторами. Мы не должны автоматически поддерживать то или иное политическое движение только потому, что оно "правое" или "левое". В каждом конкретном случае следует руководствоваться одним-единственным критерием — хорошо это для евреев или плохо.

Сегодня же очевидно, что либералы относятся к Израилю отнюдь не лучше, чем консерваторы. Многие консервативные газеты занимают куда более про израильскую позицию, чем либеральный "Нью-Йорк Тайме". Если сегодня либералы требуют от Израиля "уступок", то консерваторы видят в сильном еврейском государстве препятствие распространению советского влияния на Ближнем Востоке. Завтра их позиция может измениться. Тогда изменятся и наши симпатии. Мы не должны идти на поводу у других, мы обязаны бороться за свои права и интересы.

Вместо этого мы слепо поддерживаем американских и любых других либералов, не желая отдавать себе отчет в том, что несет Израилю их деятельность — пользу или вред. Этому безответственному поведению надо положить конец.

Еврей одинок в этом мире, который тысячи раз пытался уничтожить его. Еврей выстоял в своем одиночестве, полагаясь на своего Б-га, Который защитит его в любой беде. Когда же он начинал верить, что спасение придет не от Всевышнего, но от той или иной идеологии или политической партии, он допускал трагическую ошибку. Было бы просто великолепно, если бы все человечество принялось дружно бороться за правду и справедливость. Но оно не делает этого. Каждый народ занят своими заботами. Пора и нам заняться собственными проблемами, руководствуясь одним принципом: принципом Ahават Исраэль

Так и только так мы сможем выжить.