Эскадроны смерти, или Бывают ли цивилизованные диктаторы?

Эскадроны смерти,

или

Бывают ли цивилизованные диктаторы?

Если вести отсчет президентских полномочий с 1994 года, то в 1999-м должны были состояться новые выборы. 1998-1999 годы были для Беларуси страшными. Леонов в тюрьме, Винникова остается под домашним арестом, Чигирь ходит под уголовным делом. На первые роли в оппозиции выходит Геннадий Дмитриевич Карпенко — академик, бывший мэр города Молодечно, вице-спикер Верховного Совета. Карпенко — знаковая фигура белорусской оппозиции. Ведь раньше в оппозиции были националисты, Белорусский народный фронт. Оказалось, что политику действующего президента не поддерживают весьма и весьма уважаемые люди.

Лукашенко не однажды пытался привлечь Карпенко в свою команду, посылал гонцов, предлагал разные должности, вплоть до поста премьера. Геннадий Дмитриевич неизменно отказывался. «Мне подойдет только один пост — президента», — отвечал он многочисленным гонцам.

Карпенко между тем не был чистоплюем. Только он мог припомнить «великому стратегу» трехлитровики самогона, которые тот возил в Минск из своего родного Шклова, стянуть с трибуны главного президентского идеолога или дать на посольском приеме пощечину особо зарвавшемуся президентскому глашатаю. «Давайте не будем делать вид, что играем с ними в шахматы, если нас бьют доской по башке», — убеждал Карпенко. Но и в шахматы он умел играть. Запад делал на Карпенко серьезную ставку, Карпенко готовился к встрече с Мадлен Олбрайт. На саммит в Варшаве были приглашены главы государств и правительств стран ОБСЕ, и лишь от Беларуси поехать туда могли только министр иностранных дел Урал Латыпов и вице-спикер разогнанного Верховного Совета Геннадий Карпенко.

Однако встреча с мировыми лидерами не состоялась. Огромный, веселый, здоровяк Карпенко выпил в компании малоизвестных людей чашку кофе… Результат — инсульт. Спасти могла только срочная операция. Но не приходящего в сознание Карпенко несколько часов возят из больницы в больницу, и во всем Минске лишь на следующий день находится врач, способный сделать операцию. Поздно. Карпенко умирает.

На его похороны приезжают люди в штатском и ищут… Тамару Винникову. Оказывается, незадолго до смерти Карпенко приходил в гости к Винниковой. Бывший главный банкир страны передала лидеру оппозиции какие-то документы. Родные Карпенко говорят, что в день смерти Геннадия Дмитриевича кто-то вскрыл их квартиру. А в день похорон искали Винникову, потому что, узнав о внезапной смерти Карпенко, она сбежала из-под домашнего ареста. Как немолодая больная женщина могла скрыться от двух надзирателей, днем и ночью находящихся рядом с ней, понять невозможно. Может, тоже мертва?

В Минске шок.

Лукашенко пытается оправдаться. Выступает с речью в том смысле, что он выражает соболезнование семье Карпенко, что послал своих людей помочь с организацией похорон, что дал деньги на похороны, ведь Геннадия Дмитриевича не за что было хоронить… «А Винникова скоро объявится», — успокоил президент широкую общественность.

«Чудовищная ложь», — заявит супруга Геннадия Дмитриевича Людмила Карпенко, когда ей станет известно о проявлении «широкой душевной щедрости» г-на Лукашенко, и выступит с гневной отповедью главе государства. Также, когда умрет знаменитый писатель Василь Быков, затравленный властями, президент объявит, что помог лично решить все его проблемы и удовлетворил все просьбы покойного. Надо доказывать, что это была тоже чистой воды ложь? Или Лукашенко говорит: «Я вырос на стихах Быкова». Умные, образованные люди смущенно и лихорадочно начинают вспоминать, какие же стихи написал Василь Быков.

А Винникова действительно объявится. В Лондоне. До сих пор она не раскрыла тайны своего побега из-под ареста, но нет сомнений, что сделано это было с санкции властей: дескать, езжай — подальше от оппозиции ты безопаснее.

Удар, который нанесла по оппозиции смерть Геннадия Карпенко, переоценить невозможно. Шок, страх, безысходность. Юрий Захаренко, бывший министр внутренних дел, а в последнее время — один из самых активных соратников Карпенко начинает создавать альтернативный Союз офицеров. Идею поддерживают не только армейские офицеры, подавленные безденежьем и неопределенностью, но и бывшие сотрудники спецслужб.

— Оппозиция будет вооружаться? — пытаются выведать журналисты у Захаренко.

Захаренко молчит.