Кризис экономики или кризис общества?

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Кризис экономики или кризис общества?

XX век принес нашей стране колоссальные испытания, которые во многом являлись результатом взаимного усиления влияния ряда факторов.

Казалось, что мощи фашистской Германии наша страна ничего не сможет противопоставить, – ведь кроме индустриального и военного блоков был задействован колоссальный идеологический ресурс. Работа велась по самым разнообразным направлениям – как по линии разжигания национальной вражды, что в конечном итоге и привело к созданию очень существенных и по численности, и по боеспособности этнических военных подразделений из числа народов, проживавших на территории СССР, так и по линии классовой агитации, с поиском обиженных советской властью и демонстративным уничтожением обидчиков, к которым относили коммунистов, комиссаров и евреев. И здесь нельзя не отметить определенные успехи захватчиков: все-таки РОА действовала и не была малочисленной. Да и местная власть, как и полицейский корпус, в оккупированных деревнях и городах набиралась из местных жителей.

Казалось бы, при том что за недолгий период советской власти обиженными оказались миллионы граждан, будет довольно легко взорвать большевистскую империю изнутри. Тем не менее мощной и поначалу неумолимо побеждавшей машине, подмявшей под себя всю европейскую цивилизацию, причем не только в политико-военно-экономическом, но и в идеологическом плане, не удалось совратить достаточное количество наших сограждан, чтобы стереть Россию с лица земли. Думаю, что великую победу нашего народа, как и понесенные им тяжелейшие потери, невозможно объяснить только материальными факторами. Вероятность того, что Россия навсегда прекратит свое существование, была крайне высока, но тогда заявленных целей добиться не удалось.

Тем удивительнее выглядит глобальное стратегическое поражение, которое потерпела наша страна в конце XX века, тем более что произошло оно без участия армий захватчиков. Пожалуй, ни разу за всю свою историю Россия не получала столь тяжкого удара, последствия которого пришлось бы переживать так долго.

Наверняка многие помнят виденную на уроках истории карту наступления немецких войск на красную республику в 1917–1918 годах. Ситуация была еще страшнее, однако стране удалось восстановиться за короткий период времени. А вот сейчас исторические перспективы восстановления неочевидны.

Даже большевистское правительство, отпустившее Прибалтику и Финляндию и потерявшее в результате военной авантюры Польшу, не нанесло стране такого ущерба, как смута Горбачева – Ельцина, причем роль Ельцина в этой смуте, бесспорно, более значима. Судите сами. От 240 миллионов до 130, от 15 республик к одной. Потеря многовековых территориальных завоеваний наших предков, отданных в никуда, бездарно, безвольно. Деградация экономики, науки, образования, культуры, нравственности. Утрата суверенитета во внешней политике на весь период 90-х годов. Гражданская война на своей территории. Постыдное уничтожение Грозного и превращение Кавказа в арену военных действий с последующим подписанием позорного Хасавюртовского мира.

Сложно поверить, что катастрофа подобного масштаба возможна без наличия внешнего плана и неких тайных рычагов, управляющих процессом. Однако следует признать, что произошедшее является результатом тенденции последних 50 лет, и уж конечно, никакому плану Даллеса, тем более что это очевидная фальшивка, это было бы не под силу. Просто, как это зачастую бывает, совпали разнообразные факторы, а бездарность и подлость правителей, неспособных сохранять и преумножать богатства своей страны в связи с отсутствием необходимых для этого моральных и профессиональных качеств, многократно усилили их действие. Вот так давняя борьба с Россией, в течение столетий не затихавшая ни на мгновение, дала свои результаты.

Особенно дико и обидно это осознавать, если вспомнить, что с аналогичным искусом гораздо успешнее боролись правители, по крови и воспитанию гораздо менее русские, чем Ельцин, но в отличие от него осознающие гигантскую ответственность перед историей за великую империю. Единственный раз в душе этого разрушителя проснулось нечто, напоминающее раскаяние, – в момент, когда он покидал Кремль. Ельцин тогда сказал Владимиру Путину: «Берегите Россию». Однако он не добавил фразу, которую должен был произнести: «Так как я не смог».

Внешние факторы в виде вторжений или торговых блокад по своей природе всегда очевидны, и борьба с ними хоть и не проста, зато понятна. Гораздо сложнее распознать опасность в тихих речах и красивых обертках. И тем не менее наши правители с этим справлялись, не поддавались на предлагаемые им из века в век обманки западной цивилизации. В целом, если не брать в расчет краткосрочные заболевания и увлечения, никто не позволил себе отказаться от заветов собирателей земли русской, – хотя и давление, и искушения были колоссальными. И если в случае с русскими князьями все еще можно списать на инерционность мышления и традиционное воспитание, то этот довод никак нельзя применить к правителям из дома Романовых.

Конечно, роль Петра I в истории русской церкви сложно считать положительной, но даже этот поклонник всего заморского не позволил себе открыто отказаться от православия и принять иную веру.

Рожденная в католичестве девочка из захудалого немецкого княжества приняла православие и, став русской императрицей Екатериной II, не позволила ни себе, ни двору заразиться смутой.

При Павле I обожание всего чужеземного было чрезмерным. Была введена тупая прусская система, армия и двор стонали, – однако православие Павел не тронул, хотя в том, что касается его отношения к церкви, не может быть никаких иллюзий.

Его сын, Александр I, мог на примере своей семьи убедиться в сложной природе западных посулов. Напомню, что Александр знал о готовившемся заговоре, целью которого было убийство его отца, но промолчал. Политическая подоплека была проста: англичане не могли допустить сближения России и Франции, что автоматически означало падение влияния Великобритании, и не остановились перед прямым заговором – говоря современным языком, вмешались во внутренние дела независимой страны. Тем не менее Александр расплатился за возведение на престол, не выполнив условия договоренности с Францией в части соблюдения торговой блокады Англии, что и послужило для Наполеона формальным поводом к началу военных действий против нашей родины в 1812 году.

Цель была достигнута: две мощнейшие на тот момент европейские державы сошлись в смертельной схватке, а результатами воспользовались англичане. Значительно позже они сумели унизить Россию Крымской кампанией, повлекшей за собой самоубийство (как утверждают некоторые историки) Николая I.

Да и постоянные локальные конфликты в «мягком азиатском подбрюшье» и на Кавказе не обходились без участия то английских, то французских советников – Россия никогда не давала им покоя. Но ни заговоры, ни убийства, ни вооруженная агрессия и дипломатические сговоры не помогли западной мысли преодолеть языковой и культурный барьер и разъесть Россию изнутри.

Уже и аристократия практически перестала быть русской – и этнически, и культурно; и мода на все западное процветает с петровских времен; и костюмы сменили; и церковь отделена от государства и ослаблена расколом, а все равно – чуть появится внешняя угроза, как слетает с людей налет неметчины и бьется русский дух за правое дело. А вот стоило России ошибиться в целях или поддаться корысти, то и результат плачевный, и стыд на весь мир, и внутри страны смута, лжецари, горе-пророки и крестьянские восстания.

К сожалению, ответ лежит на поверхности. В разложении аристократического слоя нет никакого смысла, ибо он не воздействует на психологическую основу – остов народа, не является, если угодно, ментальнообразующим. Поэтому любая петровская прихоть по большому счету оставалась ветром, гуляющим по верхушкам деревьев, но никак не затрагивающим густой кустарник. Все что угодно могло твориться при дворе Иоанна Грозного или Петра Великого, Екатерины II или Павла I. Можно сгонять ряженых плясать на ассамблеях или отправлять под лед новобрачную на санях с лихой тройкой, кромсать бороды боярам или заставлять всех гвардейцев носить букли, рубить головы стрельцам или вздергивать на виселицы распалившихся аристократишек, решивших присягнуть Константину и жене его Конституции, развлекаться с сонмом любовников в Зимнем или гулять в простом платье по Голландии, заглядывая в окна второго этажа, ибо рост велик, хоть и в плечах император узок, – все одно. Барская прихоть, не народного ума дело, на жизнь повседневную никак не влияет. Как говорится в народе – с жиру бесятся. По своему укладу и природе как была аристократия пришлой, так и осталась. Конечно, любит Россию, пытается ее понять и даже вынужденно по деревням ездит, но платочек с французскими духами брезгливо держит у носа и все норовит поскорее из этого ужаса выбраться. Я сейчас, конечно, упрощаю, но не так уж сильно. Достаточно, чтобы осознать, почему практически любая болезнь или увлечение аристократии проходит незаметно для народа. Баре и так все время бесятся – не тем, так этим, а на аппетиты их игры не влияют, и кушать им хочется исправно. А значит, гнет не ослабевает, и оброк по-прежнему будут собирать железной рукой в любой исторически приемлемой форме, будь то дань, барщина или налоги. Конечно, не всегда в верхах гуляет только ветер. Бывает, что приходит и ураган, и тогда вся жизнь народа меняется. Такого рода потрясений в истории России было немного, но их влияние на всю мировую историю колоссально, хотя поначалу произошедшее и казалось тем же европейцам далеким провинциальным анекдотом.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.