2.3. Голосуй – не голосуй…

2.3. Голосуй – не голосуй…

Все эти манипуляции с выборами привели к тому, что в народе появилось популярное и очень меткое выражение, определяющее его отношение к существующей системе выборов в России и тому, какие итоги от нее следует ждать: «Голосуй – не голосуй, все равно получишь…» – далее следует распространенное матерное слово. Это означает, что вера людей в демократию при нынешнем государственном устройстве полностью утрачена. Чисто интуитивно они в нее не верят. Хотя возможно и не осознают, по каким именно причинам в нее не следует верить. Собственно, ради этого понимания я и пишу эту книгу.

Например, известный факт, что от выборов к выборам падает число тех, кто еще принимает участие в голосовании. Подавляющее число избирателей России на сегодняшний день, и это уже признанный факт, «голосуют ногами». Официально зафиксированная явка на выборы даже в крупных городах типа Москвы находится на уровне 1/3 голосов. А реально она еще меньше. Это означает, что как минимум 2/3 избирателей ни в какие выборы не верят. Они не голосуют не потому, что довольны этой системой, а потому, что чувствуют, что куда ни пойди и какой бюллетень ни положи, реально получишь не то, за что проголосовал. Откуда, собственно, и эта новорожденная русская пословица.

Если кратко изложить суть нынешнего российского избирательного процесса, то он сведется к следующему. Еще до голосования избирателя убеждают в том, что результаты голосования заранее предрешены. Что нужная партия, например, «Единая Россия», обладает убедительным большинством голосов. Как следствие, когда результаты выборов будут сфальсифицированы Центризбиркомом, эта победа не должна вызвать у них никакого удивления. Ради этого всего работает система телепропаганды с массовыми заказными митингами в поддержку «Единой России», а также рейтингов, всякого рода якобы независимых социологических опросов и т.п., которые показывают убедительную поддержку президентской партии и его самого. Их задача – создать у избирателей иллюзию, будто подавляющее большинство поддерживает этот режим, хотя на самом деле это далеко не так.

Начнем с простого. Вообразим себе, что, как нас убеждали рейтинги, 80% действительно избирателей в 2000 и 2004 гг. поддерживали Путина. Он обладал такой поддержкой, какой в стране никто не видывал. Об этом взахлеб твердили российские и западные средства массовой информации, как бы подтверждая друг друга. Российские СМИ ссылались на опросы, зарубежные СМИ на российские, потом российские перепечатывали зарубежные и все шло по кругу. Короче, формировалось общественное мнение, что 70—80% россиян в любых случаях поддерживают Путина, и с этим ничего не поделаешь. Поэтому он автоматически побеждал совершенно закономерно, равно как и ведомая им партия.

Давайте попробуем проверить этот рейтинг хотя бы на простых житейских вещах. Что такое 70 – 80 % поддержки Путина? Это значит, что четверо из пяти людей твердили: «У нас такой отличный президент! Прям расцеловал бы его во все места! Лучшего и желать не хочу!» Так это было или нет? Как правило, это были какие-то чиновники, которые такие взгляды имели только на публике, с оглядкой на то, как бы им не дали по шапке. Про себя же они посылали его ко всем чертям, в чем я имел возможность неоднократно убедиться. И, кстати, имеют на то гораздо больше оснований, чем простые смертные. В остальном же, если опросить обыкновенных людей, то добиться того, чтобы каждые четверо из пятерых, каждые 80 из 100 кричали, что настолько любят Путина, что без него просто жить не могут, что это самый лучший президент России на все века, было просто невозможно. Совершенно очевидно, что такой поддержкой он не обладал.

Тем не менее нам из года в год 8 лет твердили, что поддержка Путина находится на уровне 80%. Это просто вранье, высосанное из пальца. И оно стало возможным лишь потому, что государственная машина получила тотальный контроль над средствами массовой информации. Поэтому она определяет, что им печатать, независимо от того – правда это или ложь.

* * *

В том, что тотальный контроль над средствами массовой информации получен, очень просто убедиться. Для этого тоже не надо сверхъестественных доказательств. Возьмите самое массовое средство массовой информации на сегодняшний день – телевидение. Обратите внимание на то, какие программы новостей идут по центральным телевизионным каналам. Формально все эти каналы разные: один принадлежит финансовой группе, другой – столичный, третий всюду подчеркивает, что вообще ни от кого не зависит, четвертый как бы «общественный» и т.д. Короче говоря, все они различаются. Но когда вы просмотрите программу новостей, какие события комментируются и, что самое главное, как они подаются, то станет очевидным, что они на всех каналах практически одни и те же. Совпадают если не на все 100, то на 90% точно. Во всяком случае, расхождений нет. Если вы посмотрите новости по 2-му каналу, можете смело смотреть их по 4-му и узнаете то же самое, в том же количестве и с теми же самыми оценками и комментариями, даже практически в том же порядке. То же самое повторится и на других каналах. И так каждый день.

Это значит, что при формальном отсутствии цензуры (в России цензура запрещена конституцией) фактически есть некий центр управления, который диктует, какую информацию россиянам положено знать, а какую нет. Например, из российских средств массовой информации вы никогда не узнаете, как подводная лодка «Курск» была потоплена американской субмариной. Эта новость интересовала очень многих россиян, равно как и обстоятельства, при которых это произошло. И уж тем более вы не узнаете, как и сколько заплатило американское правительство за то, чтобы замять эту катастрофу. Ни одно крупное средство массовой информации в России, например, телевидение, подконтрольное государству, эту информацию не пропустило. Хотя бы в порядке дискуссии. Просто пример для понимания того, что российские СМИ находятся под тотальным контролем со стороны правительства.

И поскольку они находятся под контролем, то создать у окружающих впечатление, будто правительственная партия, некий кандидат в президенты или существующий президент обладает тотальной поддержкой, а потому выборы, которые потом фальсифицируются, только подтверждают это, не составляет абсолютно никакой трудности. Что, собственно, и происходит.

Поэтому фальсификация результатов голосования – это фактически только вторая половина аферы, которая оформляет ее первую половину, которая получается из так называемых рейтингов, опросов общественного мнения, высосанных из пальца, и прочих заверений в том, что нужная партия или кандидат обладают должным большинством для того, чтобы выиграть выборы. Вот и вся задачка в два хода, в результате которой, действительно, голосуй, не голосуй, – получишь только тот результат, который необходим президентской верхушке. Которую, если говорить начистоту, никто и не выбирал, которая просто подмяла под себя демократический процесс, превратив его в ширму, избирательный балаган, при помощи которого она от выборов к выборам вновь себя якобы переизбирает.

По этому поводу мне вспоминается анекдот, который еще в советское время я прочитал, кажется в «Крокодиле»: «Самая демократическая система выборов – в одной из африканских стран, где пост президента разыгрывается в лотерею. Самое удивительное, что в течение 30 лет эту лотерею выигрывает один и тот же человек».

Избирательная система России сейчас адекватна этой африканской лотерее. Сохраняя видимые атрибуты демократии, игра в выборы, предвыборная кампания, избирательные дискуссии, напоминают старый концертный номер – борьбу нанайских мальчиков. Если кто помнит, он состоял в том, что комедиант надевал костюм в виде двух борющихся мальчиков и, перетаптывая руками и ногами на сцене, имитировал эту борьбу. Примерно такой же спектакль проходит с российскими выборами.

* * *

Естественно, что избиратель, уже не имея возможности реагировать своим голосованием, ибо оно все равно фальсифицируется, перестает ходить на выборы. Отсюда проблема явки, которая является на сегодня самой серьезной проблемой российских выборов.

Перевести явку избирателей полностью на электронные рельсы, с тем, чтобы ее нельзя было реально проконтролировать, как голосование, пока еще невозможно. К большому сожалению Центризбиркома, избирателю для того, чтобы очередное действо аферы российских выборов удалось, еще нужно прийти на избирательный участок.

Поэтому единственное, что остается делать Центризбиркому, это любым способом бороться за явку. Чтобы избиратель хотя бы пришел, чтобы сохранялась хотя бы видимость легитимности выборов. Потому что когда он придет, результат нарисуют, какой требуется. Для этого есть и наукообразная система в лице разного рода рейтингов и опросов, и средства массовой информации, которые эти рейтинги и опросы раздувают и доносят до всеобщего сведения, и система фальсификации голосования, которая уже доведена до автоматизма. Но вот привести самого избирателя на выборы – это стало проблемой № 1.

Кстати, тот, кто видел избирательные кампании на Западе, так сказать, в «цитадели демократии», наверняка отмечал, что там идет агитация за партию, программу, кандидата. Обратите теперь внимание, что происходит в России: вас призывают в основном прийти на выборы. За кого вы проголосуете, уже не важно. Вы только придите, остальное сделают и без вас!

Приведу такой пример. В декабре 2005 года проходили выборы в Московскую Городскую Думу. Нижний порог явки на эти выборы по избирательному закону составлял уже тогда 20%. Хочу попутно отметить, что даже 25% явки, существовавшие с 1993 года для того, чтобы признать выборы состоявшимися, – это уже само по себе скандал. ? избирателей не приходят на выборы, оставшаяся четверть как бы голосует, и этот результат признается законным выбором избирателей. Если же учесть, что за победившего кандидата голосует только часть избирателей, то это значит, что выбирает даже меньше, чем меньшинство – ничтожное количество избирателей. Так вот, на этих выборах норма явки была опущена уже до 20%, как легко догадаться потому, что набрать и 25% было проблематично.

День голосования выдался морозный, снежный, то есть совершенно не располагающий к выходу из дому. И поскольку к тому времени ГАС «Выборы» в Москве уже работала на полную мощь и даже выдавала свои данные в интернет, я решил понаблюдать за ними. Зная то, как «делаются» выборы, меня интересовали не столбики, которые будут показывать результат по окончании выборов. То, что они покажут, было и так известно. Меня интересовала явка избирателей. Причем явка в режиме реального времени, когда тебе в конкретный час сообщают, сколько избирателей к этому времени пришло на избирательные участки.

Дело в том, что именно этот показатель, особенно по Москве, труднее всего фальсифицировать. Потому что на участках все-таки есть какие-то наблюдатели, они ведут свой подсчет, следовательно, могут сообщить хотя бы приблизительно цифру проголосовавших своим партиям. А те – сравнить ее с тем, что сообщает избирком. Короче говоря, в самый момент голосования эти цифры тяжелее всего фальсифицировать. Потом, после закрытия участков, на следующий день начнется переписывание итоговых протоколов. Но это уже на следующий день.

Я прекрасно помню, как где-то до 6 часов вечера сообщалось о количестве избирателей, пришедших на избирательный участок, а само голосование должно было закончиться в 20 часов. После 2 часов дня появилась цифра: явка на 14 часов составила где-то 18% избирателей. Следующая цифра должна была появиться к 18 часам. И тут данные по явке просто замерли. Никакого продолжения не последовало. Не было данных и на момент окончания выборов – в 20 часов.

Однако на следующий день данные в сети ожили, и вдруг оказалось, что в голосовании приняло участие даже больше избирателей, чем на прошлых выборах – 33%. Получалось, что в течение всего дня, достаточно морозного и не располагавшего к тому, чтобы идти куда-то голосовать, тем более при соответствующем отношении к выборам, только 18% избирателей тем не менее пришли на избирательные участки. Для Москвы, замечу, и то хорошо, поскольку это город, в значительной мере состоящий из чиновников и членов их семей. Так что можно предположить, что они как минимум проголосуют сами за себя, то бишь за свои интересы.

Так вот, если верить избиркомовским данным, когда наступило время ужина и расслабления в воскресный вечер, почти столько же избирателей, что и в течение дня, бросив все, ломанулись на избирательный участок и тем создали необходимую явку, даже превысив ее. При этом понятно, что они в своем большинстве проголосовали за тот состав Городской Думы, который был нужен Лужкову.

Нереальность такого факта настолько очевидна, сразу бросается в глаза. Очевидно также, что сбой системы в интернете пришелся как нельзя кстати, чтобы урегулировать вопросы с явкой. Потому что иначе был бы не избран состав Думы, последовал бы скандал.

Той ночью в работе московской ГАС «Выборы» вообще объявили так называемый технический перерыв до 10 утра. Это не значит, что система не работала – просто ее данные никому не показывали. Хотя всеми избирательными законами это запрещено. Зато появилась возможность поправить тех из избирателей, кто по скудоумию ошибся с выбором. Например, бессменный спикер Мосгордумы до технического перерыва проигрывал в своем избирательном округе кандидату от КПРФ. А после технического перерыва уже выиграл.

* * *

Как видите, даже в Москве, где и коммуникаций побольше, и народ более политически опытен, и то удается подделать даже такой трудный параметр, как явка. Что же в таком случае говорить о провинции? Там это делается вообще без всякого стеснения и без всякой оглядки. Для примера приведу референдум, который проходил в апреле 2005 года в Красноярском крае на предмет объединения с прилегающими автономными округами: Эвенкийским и Таймырским в единый субъект Федерации.

Тут надо пояснить контекст вопроса. Жители Красноярского края от такого объединения ничего особенно не проигрывают и не выигрывают. Что же касается жителей самих этих автономных округов, то слияние с Красноярским краем для них реальная потеря, причем достаточно большая. Поскольку как автономные округа они были представлены в Совете Федерации, то есть имели своего человека в Москве, который – плохо ли, хорошо ли, но отстаивал их интересы. А это в первую очередь вопрос ресурсов, которые удается выбить из центра на развитие территории, от которых прямо зависит благополучие ее жителей.

При слиянии автономных округов это представительство исчезает. У самого же Красноярского края, как нетрудно догадаться, много и собственных территориальных единиц.

Так вот по этому поводу проходил референдум, причем в зимне-весенних условиях Сибири, когда и достичь-то избирательных участков в этих автономных округах было достаточно проблематично. Да и выгоды от голосования для их населения были туманны. Так вот в этих условиях оказалось, что процент явки избирателей на избирательные участки по официальным отчетам зашкалил аж за 60%! Причем в самих автономных округах этот процент был еще выше. По избиркомовским данным, картина была такова, будто люди среди зимней стужи в воскресный день, побросав свои дела, бросились из чумов на избирательные участки, лишь бы только отдать свой голос. Естественно, подавляющее большинство, по отчетам Центрального и Красноярского избиркомов, проголосовало за объединение в единый край.

Особую пикантность бравурным результатам этого референдума придает тот факт, что в тот же самый день в двух городах Красноярского края – Канске и Ачинске – проходили выборы в органы местного самоуправления. Избиратели в этих городах, таким образом, были мотивированы не только голосованием на референдуме, но и выборами своих городских глав и членов городских дум. То есть у них было вдвое больше причин прийти в этот день на избирательный участок. Плюс к тому, поскольку это все-таки городские условия, достичь избирательных урн им было гораздо проще, чем в сельских местностях, тем более расположенных за Северным полярным кругом. Так вот оказалось, что в этих городах явка на выборы была порядка 30 – 40%. И, соответственно, референдум в них был признан несостоявшимся.

А вот в глухой и совершенно нехоженой местности, в которой избиратели должны были проголосовать против своих же собственных интересов, явка была чуть ли не в два раза больше! И в такого рода цифры избиркомовские фокусники предлагают нам верить!

В действительности разгадка феномена столь фантастического голосования проста. На местных выборах в Канске и Ачинске были наблюдатели. И потому подделать результаты явки не удалось. А во всех других местах политические организации голосование не контролировали – за ненадобностью. Ну и избиркомы всех уровней вкупе с ГАС «Выборы» показали, на что они способны.

* * *

Все это вместе взятое приводит к неутешительному выводу, что реальные результаты голосования по любому вопросу в нынешней российской избирательной системе вообще не учитываются. На сегодняшний день то, что пока еще оказывает влияние на размеры фальсификации выборов, это только физическая явка гражданина на избирательный участок. В случае, если он там появился, его голос можно приписать как угодно и к чему угодно. Системы, которая бы реально защитила от этого избирателя, в России сейчас нет.

Поэтому естественно, что у людей остается все меньше и меньше мотивов, чтобы прийти на выборы, потому что они понимают, что избираются не те, за кого они голосуют, а те, кого назначит соответствующая власть. Поэтому требуется все большая подделка результатов выборов, и масштаб российской избирательной аферы все растет.

В этом причина постоянно снижающегося порога явки на выборы. Дело ведь даже не в том, что власть не может ее натянуть. Как мы видим на примерах выборов в Москве и в Красноярском крае, до сих пор у нее это получалось. Она боится, что как-то раз на выборы придет так мало избирателей, что избирательный блеф лопнет. И для того, чтобы этого не произошло, она подстраховывает себя, снижая порог явки сначала до 25%, потом до 20%. Сейчас он вообще отменен. Теперь даже одного избирателя, пришедшего на избирательный участок, достаточно, чтобы признать выборы состоявшимися.

Кстати, если судить по официальным результатам выборов, то окажется, что явка избирателей как раз довольно стабильна. В Москве, например, она порядка 30 – 35%, кое-где даже повышается до 50 – 60%. Если посмотреть на результаты выборов в Чечне, так там чуть ли не 90% избирателей является на избирательные участки.

Но если все это так, отчего в законе постоянно понижается порог явки на выборы? Если проблемы нет, почему сейчас его опустили до нуля? Ответ на этот вопрос один. Реально во многих регионах страны голосуют уже менее 20% избирателей, и российским властям это прекрасно известно. Поэтому, отменив порог явки, и в то же время заявляя о 30—60 или более процентах проголосовавших, они фактически расписались в том, что фальсифицируют выборы, причем по-крупному. Так что действительно, голосуй – не голосуй, все равно получишь…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.