Сбрендили!
Сбрендили!
Не прошло и двух пятилеток, не миновало и двух президентских сроков, не отвалился еще от русской культуры Швыдкой, а Большой театр уже реконструировали. Прекрасно!
Говорят, потрачено 4 с половиной килограмма золота. Странно. Я не пожалел бы и 20. А все обошлось в 21 миллиард рублей, по другим сведениям – в 22. Разница пустяковая. Подумаешь, какой-то миллиард, ведь это всего лишь тысяча миллионов. И неужели хотя бы миллиардиков 5-10 не «приватизировали»? Хорошо, если не. Надеюсь, что не. А то ведь повсюду приватизация и спекуляция, воровство и растрата, подкуп и взяточничество, лихоимство и казнокрадство. Сам же Медведев в начале своего золотого срока известил народ, что даже высокие должности, депутатские мандаты продают и покупают. Притом и тарифы были опубликованы. И спрашивается, с какой стати сей объект оказался исключением из общего правила? Только потому, что дело начиналось под приглядом и при участии М. Швыдкого? К тому же известно, что первоначально контора запросила на реконструкцию 25 миллиардов рублей, правительство снизило до 15, а реально ухлопали все-таки 21–22. Известно и то, что Следственный комитет при Прокуратуре возбуждал против прорабов Мельпомены дело о растрате. Это наводит на размышление о бренности всего сущего, в том числе – совести и стыда… Вот и все бронзовые канделябры, и все бронзовые дверные ручки исчезли. Помните, как на теплой встрече Ельцина с цветом русскоязычной интеллигенции здесь в Большом, в Бетховенском зале, известный пианист Петров Николай Арнольдович взывал к нему: «Всех, кто против реформ, вы, Борис Николаевич, канделябрами, канделябрами!» Вот и Ельцин ушел в лучший мир, и Николай Арнольдович за ним последовал, и канделябры исчезли. Скучно жить на этом свете, господа, без канделябров…
Знающие люди говорят, что в руководстве Большого сейчас нет ни одного человека с музыкальным образованием, а директор Анатолий Иксанов, доставленный все из того же Санкт-Ленинграда, честно признавался, что и в опере, и в балете, и в литературе – ни бельмеса. Выходит, ему что Сорокин – что Пушкин, что Дмитрий Черняков – что Борис Покровский, что Серебренников – что Мусоргский, что «Иван Сусанин» – что «Дети Розенталя». И хочется спросить: «А среди тех, кто руководил реконструкцией, были люди со строительным образованием, с опытом именно театральной реконструкции?» Но – оставим это. Будем ликовать вместе с Брилевым и Свибловой.
* * *
Как известно, Большой театр был основан в 1776 году при матушке Екатерине – сразу после потопления в крови пугачевского восстания, четвертования Емельяна Ивановича и разгрома Запорожской Сечи, но… – и к 15-й годовщине царствования матушки. А тот облик, к которому мы привыкли, театр обрел по проекту О. И. Бове в 1825 году – в год подавления восстания декабристов и последующей казни Пестеля, четырех его сотоварищей и ссылки на сибирскую каторгу 121 офицера, но и… к 25-летию царствования Александра Благословенного. В 1856 году по проекту А. К. Кавоса театр был реконструирован – сразу после поражения в Крымской войне, но и… к коронации Александра Второго Освободителя… Увы, так совершается история. Надо полагать, все эти театральные торжества, помимо культурной цели, имели своей целью также и смягчение железной поступи истории посредством опер и балетов на фоне пышных декораций.
Было ли нынешнее торжественное открытие Большого 28 октября исключением из этого длинного ряда с его как бы случайным анестезирующим эффектом? Несомненно. Помните, какое торжество в 1993 году, тоже в октябре, сразу после расстрела Дома Советов, закатили там же? Ельцин, Черномырдин, Грачев, Ерин, их супруги…
Расфуфырясь модно,
Все упыри сползлись в Большой.
И упивались: «Превосходно!»
И ликовали всей душой.
Для похорон страны Советской,
Державы света и любви,
Избрали бенефис Плисецкой,
И стал он танцем на крови.
Это было тогда же напечатано в газете «Молния».
И сегодня расчетец был: глядя на это пиршество, авось, кто-то и забудет, что по уровню рождаемости родина скатилась на 174-е место в мире.
А кто автор проекта реконструкции? Почему его не назвал Медведев во вступительном слове и нет в газетах? Может, автор-то сам М. Е. Швыдкой? Ведь реконструкция началась, когда именно его, уроженца солнечной Киргизии, президент Путин назначил министром культуры и когда при поддержке власти он проводил на телевидении передачи «Русский фашизм страшнее немецкого», «Пушкин устарел» и учинял подобные тому воспитательные инъекции. Судя по всюду натыканным царским коронам, вензелю Николая Второго, которого недавно и Путин назвал Кровавым, и двуглавым орлам, неизвестно что ныне означающим, если не дуумвират, Швыдкой и есть автор проекта, который поверг бы в ужас Бове и Кавоса, а матушка Екатерина четвертовала бы киргизского лиходея.
Впрочем, вот он и сам, Михаил Ефимович, на экране телевизора. Сидит в кресле вальяжный, свежевымытый, довольный, будто в каждом кармане – по фунту сусального золота… Журнал «Российская Федерация сегодня» привел его радостное заявление: «Никогда деятели культуры не чувствовали себя так хорошо, как сейчас». Никогда до тех пор, как культура не попала в лапы Швыдкого. Он каждому положил за пазуху по миллиону.
А кто вон там подальше? Ба, да это главный редактор «Огонька» Виктор Лошак, известный светильник разума, предлагающий судить людей за неугодные ему, Витюше, эмоции, великий мыслитель, заявивший недавно, что внешняя политика должна быть деполитизирована. Кто еще? Ксения Собчак с мамой и Наина Ельцина с дочкой. Ну, как же! Цвет общества, сливки режима, цимес демократии.
Ну, а кто тут из моих собратьев по перу? Что-то не вижу ни Юрия Бондарева, ни Валентина Распутина. Как же так? – ведь знаменитые писатели, да еще Герои. А глава Союза писателей России Валерий Ганичев? А Александр Проханов и Станислав Куняев, редакторы известнейших русских изданий? А Татьяна Доронина и Николай Губенко? Уж эти-то двое – прямая родня Большому. Ведь какой прекрасный повод хоть немного сблизить всех. Нет! Путину и Медведеву, их администрации нужны только Швыдкой да Лошак, Наина да Собчак. Это их все. Ну, и еще Горбачев. Вон он сидит: жирный, расплывшийся, рыхлый…
* * *
Но – внимание! Отверзаются золотые врата, и вот сам президент. Легкой игривой походочкой идет на сцену. Зал встает и взрывается аплодисментами в честь носителя высокого звания. Четыре года носит. Легко ли? Первым, понятное дело, вскакивают Швыдкой и Лошак.
Президент выглядел импозантно: черный костюм, белоснежная манишка, черная бабочка… Его речь была так возвышенна, что казалось: бабочка вот-вот замашет крылышками, поднимет оратора под потолок театра и будет носить его вокруг величественной хрустальной люстры из пластмассы. Так элегантно на моей памяти выглядели только великий Лемешев да бессмертный Козловский.
Я люблю, когда президент говорит все ясно и понятно. Например: «Свобода лучше, чем несвобода». Или: «Если начался пожар, то самое главное – погасить». Или: «Если у вас не работает отопление, надо жаловаться». И тому подобное. Но когда он пересыпает свою речь разными драйвами, трендами и прочей англичатиной, мне, признаться, иногда кое-что непонятно. Да и не только в англичатине второй свежести дело. Но я полагал: причина непонимания – в моих почтенных летах. Однако, оказывается, нет. Вот молодая журналистка Е. Юрьева приводит выдержку из президентской речи: «Мы приняли решение о ставках обязательных страховых взносов. С одной стороны, они уменьшились, но, с другой стороны, мы вынуждены были пойти на определенные дополнительные платежи. Для большинства компаний, тем не менее, они понизятся, но для некоторых они станут более высокими… Я знаю, что Минэкономразвития над этим работало, и соответствующие предложения были подготовлены, но, насколько я понимаю, в законопроект они не вошли».
Приведя этот текст, Е. Юрьева в отчаянии воскликнула: «Ничего не разберешь!» Ну, действительно, с одной стороны, для каких-то компаний – одно; с другой – для некоторых – почему-то противоположное; с одной стороны, Минэкономразвития над чем-то работал, с другой – он, президент, обязан, но не знает судьбу этой загадочной «соответствующей работы», и тут еще какие-то платежи, которые неизвестно кто кому и за что должен платить…
* * *
Если откровенно, иногда я не понимаю, что и Путин-то говорит. (Между прочим, он на открытии не был. И это неспроста.) Вот на днях он нахваливал своего местоблюстителя: «На каком-то этапе Дмитрий Анатольевич посчитал целесообразнее сделать шаги в сторону гуманизации некоторых сфер нашей общественной жизни». На каком этапе? Каких «сфер»? Переименование милиции в полицию – это гуманизация? Или расправа с Лужковым и Кудриным – шаги в гуманном направлении? У меня нет никакой симпатии ни к тому, ни к другому, но выволочка, принародно устроенная им, – это же полное бескультурье на государственном уровне под известным девизом «я начальник – ты дурак». И это тем более дико, что один «дурак» – еще ставленник любимого вами Ельцина, он лет пятнадцать работал мэром столицы, никаких претензий к нему у вас не было, а где-то на высочайшем уровне он даже был объявлен лучшим мэром всех столиц мира. А второй «дурак» десять лет был министром финансов, вас устраивал, вы его нахваливали, недавно повысили – инда вице-премьером сделали еще, но стоило ему где-то за кулисами высказать несогласие с Медведевым, что, по словам Путина, носило чисто эмоциональный характер, как тотчас за эти несанкционированные эмоции: «Пшел вон!» Это гуманизм? Демократия? Или – шаг в сторону гуманизма, и стреляю без предупреждения?
Еще прочитал там же: «Если предложенный нами вариант конфигурации власти будет людьми принят, то я не собираюсь делать никаких изменений того, что сделано Дмитрием Анатольевичем». Гуманизация, конфигурация, симуляция… А что сделано-то, кроме сокращения часовых поясов, наименования Нургалиева полицмейстером да отмены перехода на летнее время? Может, прекращены пожары, нет больше катастроф, решительно сократилось количество убийств и самоубийств? Вот, в 2010 году было около 600 случаев отравления детей в школах и лагерях. Может, в этом году хоть их не было? Или это страшное число не принимается во внимание, поскольку ведь сынок Илюша не пострадал?
Еще? Слушайте: «Не знаю, может, неуместно, но все-таки скажу: спешка нужна только при ловле блох, – так у нас в народе говорят». Вы, тов. Путин, народ русский знаете плохо. Так не он говорит, а лодыри для оправдания своего безделья или бездарности. А народ и пошутить любит. Не замечали? Тут как раз такой случай. Еще народу приписывают такую мудрость: «Не пойман – не вор». А это сами воры и выдумали, спросите у своего друга Чубайса: они с Авеном и выдумали. А вот это народ говорит уже без шуток: «Рыба гниет с головы».
О спешке есть один замечательный пример из истории вашей родины, тов. Путин. В 1931 годуСталин сказал: «Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Либо мы за десять лет пробежим это расстояние, либо нас сомнут». И началась Великая Спешка. Жилы рвали советские люди, а к 1941 году пробежали, успели почти во всем. Не знаю, может, неуместно, но все-таки скажу: а вы двадцать лет валандаетесь на галерах, и только скрипите уключинами со своей конфигурацией да гуманизацией, украв у народа этот огромный срок. И вот хотя бы такой не самый страшный, но свежайший примерчик вашей галерной работы. В Еврейской автономной области пятилетний Артюша Пещерин после четырехлетнего стояния в очереди попал-таки в детский сад только после обращения родителей в прокуратуру. В детсад через прокуратуру! А? Или совсем другое: поголовье овец и коз вы довели до уровня как раз 1776 года, когда был четвертован Пугачев и открыт Большой.
А еще спешка, сударь, нужна при ловле взяточников и других паразитов. Читая ваши с Медведевым речи, я всегда думаю: где эти люди обретались первые 30–40 лет своей жизни? Неужели на облаках в обществе архангела Гавриила? У вас же совершенно несуразные представления о родине, о ее даже недавнем прошлом. Например, рассуждая на днях о создании единой экономической зоны, вы, батюшка, сказали, что вот теперь люди могут куда угодно ехать, где угодно учиться, работать, что невозможно было в советское время с его системой прописки. Прежде чем выставлять себя на посмешище, вы поинтересовались бы: как, например, удалось вашему учителю Собчаку, родившемуся не в Царском Селе, а в Чите, транзитом через Коканд и Ташкент оказаться вдруг в Ленинграде, окончить знаменитый ЛГУ да еще заделаться там профессором? Или как исхитрился ваш создатель Ельцин, родившийся в каком-то селе Бутка, пробраться в Свердловск, окончить там вуз, да еще стать секретарем обкома? В блаженном припадке либерализма ликвидировав прописку, вы лишили русские города и земли их национального облика, духа. До ваших друзей Меркель и Саркози наконец доперло, что они своим либерализмом натворили, до чего довели родные страны, а вы до сих пор хвастаетесь этой дурью, как недавно хвастались («Нам весь мир завидует!») одинаковым для всех налогом в 13 %. Правда, недавно признали, что надо исправить то, чему завидуют все паразиты мира. Медленно до вас доходят простые истины, туго соображаете, судари.
* * *
И за кого вы держите русский народ, когда вдруг начинаете просвещать его в таком духе: «Во-первых, нужно понять, что такое провал и что такое череда провалов»?! Да кто же этого не понимает? Если у вас взрывается или летит не туда одна ракета, то это провал, а когда в короткий срок впустую пускают шесть ракет, то это череда провалов. Напомнить вам череду в других сферах? Ну, потом…
С большим негодованием вы говорите о министерской чехарде: «Это проявление слабости верховного руководства. Либо оно не в состоянии, либо не хочет брать на себя ответственность: виноват Иванов, Петров, Гуревич, а не я». Перед выборами и Николая назвал Кровавым, и до Гуревича добрался. Замечательно. Однако ведь ни вы, ни Медведев как ни обвинили, допустим, в жуткой катастрофе на Саяно-Шушенской Анатолия Борисовича Гуревича, так никто не слышал и того, чтобы вы взяли ответственность на себя. Нет, вы свалили вину на Иванова, который составил негодный проект, и на Петрова, который плохо построил. Да если бы вы и били себя в грудь: «Я, недотыка, виноват! Медведев, недотепа, ушами прохлопал!» – народу от этого ни жарко, ни холодно. Надо раньше было думать, надо беречь то великое богатство, что досталось недотыкам-недотепам от советского времени, а не гнать из него доходы, и только.
Да и какой чехарды вы так опасаетесь? Чехарда была при Ельцине. Вспомните хотя бы только глав правительства: Силаев – Гайдар – Черномырдин – Кириенко – Примаков – опять Черномырдин – Касьянов – наконец, ваш несравненный Фрадков из табакерки. Один другого краше, кроме Примакова, конечно. А министры иностранных дел? Панкин – Бессмертных – Козырев – Примаков – грузин Иванов – наконец, ваш Лавров, русский, опять из табакерки. Так было. А у вас почти все министры сидят в своих креслах еще с ельцинских времен. Да они уже кто полысел, кто поседел, все зубы съели, сидя там. Полюбуйтесь хотя бы на аборигенов Жукова или Христенко, – один зулус, другой зуав на русской ниве. И чем примечательны? Очень хорошо вскакивают, когда вы входите.
И уж на очень опасное поле вступили вы, тов. Путин, когда в расчете на дураков нарисовали такую картину подбора кадров: «Не должно быть любимчиков, решения о назначении на должность должны приниматься на основе профессионального и беспристрастного анализа». Конечно, конечно. Но если Чубайс, Фурсенко, Голикова, Зурабов и до недавнего времени и Кудрин – не любимчики ваши, то кто же они? Ведь народ много лет стоном стонет, воем воет от них, а вы либо не трогаете их, либо даже повышаете. А какому профессиональному анализу вы подвергли кандидатуру мебельщика Сердюкова при назначении его министром обороны? Он же табуретку от гаубицы не отличает. А Кириенко, которого надо было судить за вранье о невозможности дефолта в 1998 году, что соображает в атомной энергетике? Все же видят, что критерий у вас один-единственный – личная преданность, и только в этом ваши министры – высочайшие профессионалы.
А ваш местоблюститель ничего не помнит о важнейших делах даже недавнего времени прекрасной дурократии. На днях заявил: до меня о коррупции никто не говорил, все молчали, стеснялись или боялись, а мы с Путиным готовы бить их по морде. (Правда, о морде – это Путин.) Но, Боже милостивый, да ведь еще Ельцин, грабя державу, объявлял войну коррупции, а любимый вами Гайдар, ничего не соображая в экономике, однако же еще в 1992 году возглавил Государственный комитет по борьбе с коррупцией. Комитет! Государственный!
Но вот вам цитатка на память: «Сколько раз мы начинали эту борьбу! Пора от слов перейти к делу. Пусть в следующем году Комиссия Думы по коррупции, и МВД, и Генеральная прокуратура отчитаются о том, что конкретно сделано в борьбе с коррупцией». И сказала это директор Центра антикоррупционных программ Е. Панфилова. Когда? Где? Еще в 2006 году во время «круглого стола», устроенного Комитетом Думы по безопасности. Вот когда! И какие силы против коррупции! И Комиссия, и Центр, и МВД, и Прокуратура, и даже Комитет по безопасности, и даже в морду грозитесь Гуревичу, а коррупция все живет и благоухает. Как так? Да очень просто: вы создали режим, построили такие вертикали, горизонтали и диагонали, которые без коррупции жить не могут и порождают ее ежечасно и повсеместно.
* * *
Но вернемся в Большой театр. Президент начал торжественную речь так: «Добрый вечер, дорогие друзья! Сегодня очень счастливый для нас праздник (Слово „очень“ за пять минут мы услышим раз десять. – В. В.). Знаете, у нас страна, конечно, очень большая (да, это все знают, как и то, что ваши учителя постарались ее уменьшить, и очень в этом преуспели. – В. В.), но в то же время количество вот таких объединяющих всех символов, национальных сокровищ, того, что называется (Где? Кем? – В. Б.) национальными брендами, очень ограничено. И Большой это как раз и есть один из самых великих наших национальных брендов». Начал «брендом» и кончил им: «Благодарю всех, кто причастен к возрождению нашего чуда, нашего великого национального бренда – Большого театра».
Слово «brand» имеет несколько значений: клеймо, тавро, фабричная марка, но также – головешка, головня…
Наше похожее слово «сбрендить» тоже несколько – спятить, соврать, струсить, стянуть, украсть (см. словарь Даля). Ну, вот выбирайте…
«Очень ограничено»… Трудно поверить, что это сказал человек, почти всю жизнь проживший в Ленинграде. Да неужели он не видел там или видел, но не мог понять, что такое для всего народа Медный всадник или Казанский собор с памятниками Кутузову и Барклаю-де-Толли, не говоря уж об Исаакиевском? Неужто, балдея от всяких роков, не слышал он о Мариинке и о Русском музее, не ходил в Александринку и в Эрмитаж? И ни разу не побывал на Пискаревском кладбище, поскольку там среди сотен тысяч ленинградцев лежат тысячи коммунистов?
Еще труднее поверить, что в торжественный день русской культуры это сказал глава государства. Ведь, у любого главы есть же все-таки пара глаз и два уха. Но его глаза шарят по всей стране (носится-то из конца в конец!) и ничего не видят, его уши вертятся во все стороны и ничего, кроме заморского Маккартни, не слышат.
И страшный вывод приходится сделать. Глава считает, что велика Россия, а гордиться, а блеснуть, а при случае и похвастаться нечем, ибо «брендов» – ну очень, очень, очень мало. Для него Пушкин и Михайловское, Лермонтов и Тарханы, Толстой и Ясная Поляна не существуют как святые для русских людей имена и места. О Бородинском поле и Мамаевом кургане, о Чайковском и Менделееве, о Репине и Сурикове он, поди, и не слышал. В Третьяковку и не заглядывал. Наша победа над германским фашизмом и прорыв в космос, Жуков и Рокоссовский, Королев и Гагарин, московское метро и Московский университет – для него не достойны зарубежного имени «бренд». Да ведь рядом с Большим стоит Малый – это ли не один еще символ, объединяющий нацию!..
И такие люди сидят в Кремле, руководят великой страной… И если так говорит уже немолодой президент-ленинградец, то что можно ждать от молодого жителя Елабуги, выросшего при их власти?
Думаю, что артисты театра, которым предстояло принять участие в концерте, занятые подготовкой выхода на сцену и, естественно, волнуясь, не слышали, что президент обозвал их «брендами», и только поэтому в содружестве с Глинкой, Чайковским и Мусоргским, в лад с Бородиным, Рахманиновым и Минкусом, плечом к плечу с Прокофьевым, Шостаковичем и Хачатуряном они явили чудо русского искусства.
* * *
А Медведев в конце сказал: «Здесь все сделано по последнему слову театральной техники. Я уверен, что в этом смысле театр будет безукоризненным». Безукоризненным брендом.
А когда концерт кончился, вдруг – впервые за 250 лет! – рухнули декорации, такие роскошные, из папье-маше высшего качества.
Один рабочий сцены получил до того сильный удар в грудь, что закричал «Караул!». Пришлось вызвать «скорую помощь» и доставить жертву «бренда» в институт Склифосовского. Предсказанный Николаем Цискаридзе процесс пошел… Зовут пострадавшего Дмитрий, фамилия, кажется Топтыгин.
А 2 ноября состоялась премьера «нового прочтения» оперы «Руслан и Людмила».
Режиссер Дмитрий Черняков. Прошел слух, что дети до 16 лет не допускаются. Впрочем, исполнитель роли Руслана уверяет: «Что вы! Никакой порнографии! Просто Людмила показана вовсе не такой скромницей, как у Пушкина и Глинки. Только и всего». Действительно, ведь сам поэт писал в «Посвящении»:
Счастлив уж я надеждой сладкой,
Что дева с трепетом любви
Посмотрит, может быть, украдкой
На песни грешные мои.
Грешные?! Ну, и не грех под вензелем Николая Кровавого добавить грешка-то. И добавили, добавили счастливые питомцы Швыдкого…
Можно себе представить, что маэстро Черняков устроил хотя бы из таких строк поэмы:
И вот невесту молодую
Ведут на брачную постель;
Огни погасли… и ночную
Лампаду зажигает Лель.
Свершились милые надежды,
Любви готовятся дары;
Падут ревнивые одежды
На цареградские ковры…
Как и следовало ожидать, вместо оперы сделали репортаж из-под цареградского ковра.
2011 г.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.