Япония и Китай — единство противоположностей

Япония и Китай — единство противоположностей

В мире немного стран, связанных между собой так тесно и так долго, как Япония и Китай. Экономика и культура, искусство и каллиграфия, сама по себе являющаяся искусством, боевые единоборства и кровавая история первой половины ХХ-го века описаны тысячами авторов в тысячах книг. Всё, что связывало и разделяло Срединную Империю и Страну Восходящего Солнца, перечислено и охарактеризовано. И ещё раз перечислено.

Отредактировано, проиллюстрировано, сфотографировано, измерено и взвешено. Подвергнуто сравнению, рецензированию, дотошной проверке и пристрастной критике. Не потому, что другие страны Азии менее любопытны, имеют не такую древнюю историю, заслуживают меньшего внимания или внесли меньший вклад в мировую цивилизацию. Не меньший. Но уж очень великие империи Дальнего Востока отличались от всех прочих на непривычный западный взгляд.

Где-то в одной из предшествующих книг автору довелось вспомнить пример, который ему в годы его молодости привёл замечательный лектор и большой путешественник примерно полутораметрового роста, знаток множества языков и ещё большего количества стран, Михаил Анатольевич Членов.

На основании собственного жизненного опыта Мика, как его называли окружающие, провёл по Азии с юга на север цивилизационную черту, которую с тех пор автор по аналогии с линией Уоллеса и прочими условными границами называет линией Членова.

Начиналась она к востоку от Индии, примерно в центре материка поворачивала на север и тянулась вдоль Урала до «самого синего моря». Точнее, до Северного Ледовитого океана. И был сей географический зигзаг не чем иным, как линией великого евразийского цивилизационного разлома.

Сам это Членов, большой специалист по эскимосам, евреям и народам Индонезии, а также каннибалам Южных морей, придумал или позаимствовал идею у кого-то из предшественников, история умалчивает. Ну, она и про Лейфа Эриксона до поры умалчивала. Всё Колумб, Колумб… Однако вернёмся к упомянутому разлому.

К востоку от него люди ели палочками, писали поэмы и хроники иероглифами, носили распашную одежду типа халата или кимоно, коров не доили и молока всуе не пили, зато, очевидно в возмещение, перекусывали при случае собачатинкой.

К западу употребляли за столом вилку или обходились ножом и ложкой, палочек не знали и есть ими не умели, надевали туники, платья и рубахи через голову, писали буквами, доили молочный скот, а собаку есть было не принято. Хотя с голоду могли схарчить кого угодно, хотя бы и человека. Но в экстремальных условиях, а не в качестве нормативного деликатеса.

Так вот, сердцем в высшей мере необычного для западного человека восточного мира были Китай и Япония. Страны таинственные и до поры закрытые. Знали про них многие. Бывали же там до самого конца XIX-го века только в отдельные исторические периоды особо непоседливые путешественники.

Поскольку достаточно часто эти государства для окружающего мира закрывались. И чем дольше они были закрытыми, тем больше про них говорили и писали, накручивая одну за другой невероятные легенды. Что и превращало их для всех авантюристов западного мира в желаннейший из призов. Известное дело: запретный плод…

Как бы то ни было, хоть в древности или средневековье, хоть в новые и новейшие времена сутью, сердцевиной и основой существования обеих этих стран была империя. Одна — континентальная. Другая — островная. Взаимосвязанные на протяжении периода куда более долгого, чем время существования большинства государств на планете.

Намертво сцепленные буддистскими монахами, нёсшими китайские ценности в Японию. А также самураями, осуществлявшими перенос японских ценностей в обратном направлении. Нанкинской резнёй. Квантунской армией в Маньчжурии. Оккупацией Тайваня. И много чем ещё. С минимальными шансами прийти по поводу этих событий к какому-то общему знаменателю. Как и положено от века бывшему агрессору и бывшей его жертве.

Тем более что Китай потихоньку поднимается и, похоже, если не случится чего-то из ряда вон выходящего, к середине XXI-го века займёт своё исконное место на планете. Был же он когда-то супердержавой мирового класса. В то время как испанцы и португальцы только-только выползали в Атлантику на своих мелких каравеллах. Осваивая каботажное плавание вокруг Африки и не покушаясь на трансатлантические переходы.

Большое европейское счастье, что эскадры Чжан Хэ, шедшие на запад, захватывая по пути целые царства в качестве опорных баз в Индокитае, на Цейлоне и на арабо-африканском побережье, так им и не встретились. Поскольку были по приказу императора уничтожены как неэффективный с экономической точки зрения проект. За несколько десятилетий до Бартоломео Диаша и Васко да Гамы. Не говоря уже о Колумбе.

Китайская государственная машина и в далёком XV-м веке работала с прозорливостью и результативностью, характерной для любой централизованной бюрократии всех времён и народов. Ибо бюрократ любит деньгам счёт. И даже в отсутствие возможности похоронить их под спудом в дедушкином сундуке или вложить под минимальный процент в западные ценные бумаги, расточительные траты вроде гуляющего туда-сюда по морям и океанам флота не одобряет.

То, что по прошествии трёх-четырёх столетий из-за гениального с любой нормальной точки зрения решения от государства мало что останется, бюрократ не знает. И не узнает никогда. Бюджет бюрократ ревностно сохранял и, несмотря на причуды морских бродяг, сохранил? Сохранил. К нему какие претензии?

Что-то всё это так напоминает… Болезненно похоже на логику отечественных гениев от бухгалтерии, которые вместо баланса кооператива получили в руки бюджет большой страны. И поскольку бюрократы всего мира одинаковы, в России они флот давно добили. В настоящее же время добивают науку и образование. РИА «Новости» и «Голос России». Промышленность и сельское хозяйство. Социальную сферу и дорожное строительство. И всё прочее, что отечественным мандаринам ни к чему.

Так вот, лишь то, что китайские океанские флотилии начала ХV-го века, по двести тысяч человек в каждой, кораблям христианнейших величеств не встретились, позволило их королевствам превратиться в те Испанию и Португалию, между которыми Рим поделил мир, как яблоко. По Тордесильясскому договору от 7 июня 1494 года.

При имевшихся у китайцев специализированных десантных кораблях на две тысячи солдат. Судах-водовозах, нёсших пресную воду для всей армады на случай её отсутствия на пустынных берегах. Специализированных кораблях, приспособленных для перевозки конницы в особо крупных размерах… Мало сомнений в том, кто с чем остался бы в случае непосредственного контакта.

Тем более что стальные доспехи и огнестрельное оружие у Китая были не хуже, чем в Европе, карты лучше, а компас был на каждом корабле. О пороховых ракетах, которые у европейцев отсутствовали, не стоит и говорить. Китайцы так много разного изобрели за свою длинную историю, и масштабы производства у них во все времена были такими, что соревноваться с ними на пике развития их империи было очень и очень небезопасно.

Что будет, если нынешние Испания и Португалия возьмутся воевать с сегодняшними Соединёнными Штатами? Ну вот примерно это бы и было, встреться конкистадоры с тем Китаем, которым эта страна была, пока они грабили окраины Африки, добивали мавров Иберийского полуострова и готовились выйти в открытый океан.

И кстати, далеко не только в упомянутом выше столетии. Молодые историки по всему миру любят развлекать себя и окружающих мысленными экспериментами на тему «что было бы, если…». Автору запомнилась показательная дискуссия о том, что было бы, если б Александр Македонский дошёл до Китая.

Сначала её инициатора повозили «мордой лица» по его собственным аргументам насчёт того, какие шансы греческая фаланга и союзные ей восточные вспомогательные подразделения имели добраться до китайской армии. Если уж Искандер Двурогий завяз на западной границе Индии и едва унёс оттуда ноги. Затем же речь зашла о сравнительном анализе военной техники сторон.

На чём дискуссия и завершилась. Поскольку китайцы на вооружении уже тогда имели многозарядные арбалеты. Так что длиннейшие копья-сариссы тяжёлой пехоты, которые превращали македонскую фалангу в серьёзную силу в войнах с персами, на китайском фронте просто сделали бы её идеальной по неповоротливости мишенью для прицельной стрельбы.

Это к тому, что Китай на протяжении большей части истории человечества тех времён, которые можно назвать цивилизованными, был не просто империей, но сверхдержавой. И понимание того, что он был всегда и будет всегда, вне зависимости от воли случая, у его населения и лидеров есть по сей день.

Варвары могут победить и захватить страну — полностью или частично. Она может распасться сама в результате гражданской войны. Народное восстание может смести одну династию и возвести на трон другую. О стихийных бедствиях не приходится и говорить. Но сам по себе Китай вечен.

Население, составлявшее в эпохи расцвета этой страны до четверти жителей планеты, сокращалось после очередной катастрофы раз в десять — было. Достижения цивилизации забывались, технологии забрасывались, книги и учёные уничтожались в массовом порядке — было. Варвары занимали трон, и их династии правили сотни лет — тоже было.

Правителей мудрых и справедливых сменяли тираны. Деятельных и умных — ленивые глупцы. Но при всём понимании того, что лидер Китая — всегда хоть немного император, а каким будет этот император — дело случая, Китай, пусть с гигантскими издержками и потерями, продолжал существовать. Поскольку после каждого Мао Цзедуна приходил свой Дэн Сяопин.

Специфика этой империи — уверенная неторопливость. Работоспособность жителей и их спокойный фатализм: китайцы на своём историческом пути видели всё. В буквальном смысле слова. Приземлённая прагматичность и практичность. Способность переваривать и вбирать в себя любые этнические или религиозные меньшинства. В том числе правящие Китаем.

Спокойное отношение к военным. Отчего так мало полководцев правило этой страной. Война там — нормальная работа, и военные просто выполняют свой долг. Если же на этом основании они рвутся к власти, это вовсе не повод им её отдавать. Все примеры того, как управляют этой страной генералы, для Китая кончались плохо. Или очень плохо. «Из хорошего железа не делают гвоздей, из хороших людей не делают солдат».

Повышенное почтение к книжной мудрости и тем, кто её создаёт. Что не мешало двору игнорировать Конфуция при жизни. Хотя помогло возвысить его после смерти. Первые в мире энциклопедии: слишком большие объёмы знаний в эпоху, когда ничего подобного не было ни у кого. Первые в мире костры из книг: императоры сохраняли то, что полагали полезным для себя, и не нуждались в альтернативных точках зрения. Знакомо…

Уникальная, сложившаяся на протяжении тысячелетий этика бюрократии. С системой экзаменов, практиковавшейся, когда во всём прочем мире даже такого понятия ещё не существовало. Значит ли это, что китайская система распределения полномочий и привилегий была справедлива, как должна быть справедлива истинная меритократия? Да чёрта с два.

Хоть расстреливай чиновников, хоть вводи им стимулы вроде знаменитого на весь мир «Сада честного чиновника», они крали и будут красть. Строили свои династии и будут строить. Помогали детям пройти наверх и будут помогать. Собирались во враждующие группы, кланы и клики и будут собираться.

Но канон есть, и он по-настоящему хорош. Хотя, повторим, теория теорией, а практика практикой. Что, к слову, служит утешением для жителей современной России. Не говоря об Украине и Молдавии. Поскольку если уж китайцы не могут справиться со своими бюрократами…

Особое, подчёркнуто уважительное отношение к людям, занимающимся реальным трудом. В древности к крестьянам. А в настоящее время много к кому ещё помимо них. Что, помимо разумной долгосрочной политики руководства, и превратило эту страну из территории абсолютной демографической катастрофы во всемирную мастерскую.

Хотя, справившись с безудержным ростом собственного населения, чего, к слову говоря, так и не смогла сделать Индия, Китай вот-вот встанет перед проблемой его нехватки. Так как демография — это качели. В стране, долго боровшейся за выполнение и перевыполнение принципа «одна семья — один ребёнок», воспроизводство населения оказалось под вопросом.

Последнее предметно демонстрирует, какой фикцией для России является пресловутая «жёлтая опасность». Спекуляций на эту тему пруд пруди. Глупостей тоже. Написаны тома и библиотеки. Но аннексировать Дальний Восток? Зачем? Всё, что китайцам надо, оттуда вывозят сами местные жители. Включая рыбу, лес и контрабандное краснокнижное зверьё для китайской медицины.

Всё прочее, что не может вывезти в порядке частной инициативы население, успешно вывезет начальство. Будь это нефть, газ или прочие ценные минеральные ресурсы. К чему китайцам обустраивать холодную чужую территорию? Когда у них есть свои собственные Маньчжурия, Внутренняя Монголия и СУАР? Он же Синьцзян-Уйгурский автономный район. Кашгар там, Джунгар. Плюс сложный с точки зрения отношений коренного населения с ханьцами Тибет.

Скажем крамольную с точки зрения традиционного патриотического мышления вещь: единственный шанс России преодолеть депопуляцию и не потерять пустеющие Сибирь и Дальний Восток — это как раз китайцы, вьетнамцы и корейцы. Хорошо бы как-то заманить японцев, но у них с приростом населения так же плохо, как в отечественном Третьем Риме. А с уровнем жизни, напротив, слишком хорошо, чтобы их российские проблемы интересовали.

Хотя настоящая книга совсем не о том, и никакая отечественная национальная идея по определению не будет учитывать то, что стране на самом деле нужно. Не наш метод. Нам надо не страну отстраивать, таща её за волосы из того болота, куда она коллективными усилиями начальственного гения проваливается, а электорат завлекать и гладить по всем чувствительным местам.

Чтобы голосовал правильно. И голову особо не морочил. Тем более когда это народная масса хотела чего по-настоящему полезного? Помимо того, чтобы ей, массе, было выпить и закусить по потребности. Квантум сатум, стало быть, как говорили на давно вымершей народной же латыни.

Так вот, для реализации высказанной автором крамолы насчёт превращения жёлтой опасности в палочку-выручалочку, надо затащить в Россию миллионов двадцать-тридцать этого народу. Для начала. Причём тех, от кого с точки зрения профессиональной стране может быть толк.

Благо чего от них ожидать не стоит, так это проблем с терроризмом и религиозным фанатизмом. Хоть исламским. Хоть каким-либо другим. Переросли — и очень давно. Не все: в меньшинствах, исповедующих в КНР ислам, там много чего есть. Но их-то брать зачем?

Но, повторим, с этим работать надо. По-взрослому, на совесть. А не так, как обычно в отечественных пенатах. По принципу «сама пойдёт». И кстати, какие у среднего китайца недостатки? Повышенная бережливость? Нам бы так. Любовь к выпивке, еде, женщинам и азартным играм? Это дело привычное. Сами такие.

Ну и какой от них стране вред, кроме пользы? Если, конечно, они в ней постоянно живут и обустраиваются надолго. Как в тех же Штатах или на тихоокеанских островах, где они уже более полутора веков как обосновались. Ну, жаба будет душить. Раскулачить захочется. Так ведь в своё время своих-то уже раскулачили. Результат известен.

Япония — империя совершенно другого типа. На протяжении большей части своей истории бравшая пример с Китая, но в итоге ставшая его зеркальным отражением. Страна, где военные на протяжении столетий правили всем и всеми, будучи привилегированной кастой профессиональных воинов.

И хотя формально возглавлял страну и представительствовал перед богами император, стоящие во главе самураев полководцы-даймё под командованием сёгунов выстроили строгую систему, в которой он занимал место именно царствующей особы. Которая символизирует верховную власть, но ни в коем случае сама не правит.

Какой-то период после Второй мировой войны эта страна просуществовала в качестве демилитаризованной — в той мере, в которой местные Силы самообороны могли опираться на американцев. В условиях отсутствия для послевоенной Японии какой-либо серьёзной внешней угрозы, за исключением СССР времён Сталина, эта конструкция работала. Но в наше время работать перестала.

Зависимость Японии от свободы мирового судоходства на фоне стремительного роста пиратства на основных океанских коммуникациях, в первую очередь у побережья Африки и Юго-Восточной Азии, заставила её основать первую базу японского военно-морского флота в современный период за пределами собственной страны, на территории Джибути. И это только начало.

Тем более что своё военное присутствие в Африке и на других сырьевых плацдармах, обеспечивающих необходимыми ресурсами колоссальную и быстро растущую китайскую экономику, вот-вот придётся обеспечивать и КНР. Строя авианосцы. Атомные подлодки. И военные базы на отдалённой периферии. Куда б китайцы делись.

Воинственная риторика, сопровождающая обсуждение проблемы Южных Курил в средствах массовой информации, дивно контрастирует с реальными отношениями России и Японии. Торговля идёт, культурный обмен идёт, туристы в обе стороны движутся. И нет ни малейшего сомнения, что, дай волю местному населению, оно с превеликим хотением откочует в Японию. Вместе со своими Курилами. Да и не только с ними.

Тем более что стратегически эти острова, наверное, стране зачем-нибудь нужны. И национальная гордость великороссов, в своё время помянутая В. И. Лениным, не даст им пропасть ни за грош. Хотя бы японцы потом эти свои Северные территории и обустроили, как новый рай земной.

Но пока что, в качестве российской территории, заброшены они и загажены сверх меры. Так, как забросить и загадить родную землю в цивилизованном мире могут только в России. И кое-где на Украине. Ну и ещё в некоторых бывших советских республиках, поплоше.

Было на островах высокое начальство в виде третьего российского президента. И были там вместе с Д. А. М.-ом драйв, надежда и планов громадьё. С ним они оттуда и улетели. Птица-говорун отличается умом и сообразительностью, умом и сообразительностью… Как сказано было в «Тайне третьей планеты» у Кира Булычёва.

И чего их только мотает по России с речами и свитой — от Николая Первого до Брежнева, от Брежнева до Горбачёва, от Горбачёва до Медведева? Дома им, что ли, не сидится? Своим толку ноль. Японцам одно расстройство. Да и островитянам — хрен ли толку? Туристы, понимаешь. Царь приехал — царь уехал. А ты кукуй там, на краю света. Рассвет встречай.

Как бы то ни было, период внешней военной агрессии у Японии прошёл. Чужое прихватывать незачем. Своё бы сохранить. Хотя технологический уровень в этой стране, а также масштабы и динамика развития её экономики таковы, что считаться с ней приходится. И на обозримую перспективу придётся.

Страна эта более не закрыта для внешнего мира, но, модернизируясь в полной мере, сохранила свою самобытность. Хотя и о Китае, открывшемся для иностранцев куда позже, можно сказать то же самое. И как это им только удаётся? Может, начальство просто делом занимается?

Обе великие империи Дальнего Востока своё место в мире расчищают методами, более гуманными и более эффективными, чем военная агрессия. Хотя трогать их по сей день не рекомендуется. И налаживание отношений с Китаем, которое Путину удалось, при подведении итогов его правления пойдёт ему в зачёт, немало перевесив многие из его промахов. Тем более обидных, что большинства из них можно было избежать. Ну, знать бы, где упасть…

Отметим, что именно Япония и Китай служат наряду с США и Европой наиболее часто используемыми в России ориентирами развития. Китай из-за социалистического прошлого, хотя и выстроенного по собственной модели. Япония — из-за сходства по демографическим показателям. Хотя изобилующая ресурсами громадная континентальная страна и никакими резервами, кроме населения, не обладающие вулканические острова на первый взгляд несопоставимы.

Притом что Китай прошел трансформацию из догматичного неповоротливого монстра, развлекавшегося то Большим скачком, то Культурной революцией, в государство всё более нормальное, хотя и со своей спецификой. Что в полной мере касается и Японии. При всей несопоставимости её управляемой демократии с китайским социализмом.

Японией по сей день правит император. Китаем управляет коллективная партийная верхушка. Императора ограничивают во всём парламент, пресса, общественное мнение и традиция. Кем-кем, но самодержцами в российском понимании этого слова японские императоры не были никогда. В Китае действует своя система сдержек и противовесов, напоминающая о советском Политбюро. И присутствует своя собственная «битва бульдогов под ковром».

У каждой страны развитие идёт по собственному пути. Вместе же они напоминают — по крайней мере тем, кто ещё помнит основы марксизма-ленинизма, который в СССР вбивали в головы студентам крепче всякого матанализа и сопромата, — о классическом единстве противоположностей. Очень похожие. И невероятно разные. В одно и то же время.

Похожи они в том числе и тем, что обе страны насмерть стоят за территории, которые полагают отторгнутыми. Китай вернул себе Макао и Гонконг и наверняка вскоре вернёт Тайвань. Причём скорее всего добровольно. Поскольку постепенно, но неуклонно приближает его к себе экономически. Перегибы же времён Мао давно остались в прошлом.

Нынешний Китай напоминает страну, которой генералиссимус Чан Кайши мог бы руководить без особых проблем. Скорее, более демократичную и открытую, чем Тайвань его эпохи. Ну, у КНР есть ещё некоторые разногласия по границе с Индией, по леднику Сиачен, и с Вьетнамом, но это не так принципиально.

Что до Японии, её Северные территории — Южные Курилы. И необходимая формула соглашения с Россией пока не найдена. Однако мало сомнений в том, что если начальство в будущей России будет столь же прагматичным, как нынешнее, эта формула найдётся.

Нашлась же она с Китаем. Почти четыреста лет стороны никак не могли провести устраивающую обе стороны границу на Дальнем Востоке — провели. Договорятся и с японцами. Вопрос цены, формулировок и схемы, по которой пройдёт реализация всех этих договорённостей.

Ну а если в исторически обозримой перспективе Россия развалится на составные части по примеру Советского Союза, так в очередь к Японии если не на присоединение, то хотя бы на экономическую ассоциацию выстроятся не только Сахалин с Курилами, но и всё Приморье, которое давным-давно уже не «Красной армии оплот».

Кстати, вместе с отечественной госкорпорацией по развитию Дальнего Востока и её, корпорации, начальством. Останется только уговорить Японию. Что, вопреки страшилкам российских патриотов, далеко ещё не факт. Нужна ей эта головная боль. Там же столько ещё обустраивать надо…

И напоследок. Нет для России более живительных примеров исторического оптимизма, чем китайский и японский. Китай раскалывался и подвергался оккупации столько раз, что его давно можно было стереть с карты. Однако никуда не делся. Цел. Встал на ноги. И превращается в сверхдержаву, на что ещё недавно не было никаких надежд. Поскольку терпение и труд…

Что до Японии, поражение во Второй мировой войне, включая две сброшенные на неё ядерные бомбы, и скорость, с которой эта страна восстановила уровень экономического и социального развития, — показательный урок для отечественного руководства. Притом что имеющихся у России в распоряжении природных ресурсов у Японии не было и никогда не будет.

Тем более что Россию после самороспуска Советского Союза, инициатором которого был её собственный первый президент, никто никогда не оккупировал. Если, разумеется, не считать её собственного начальства. Со всей его придворной челядью и классово близкими к ней. Питерскими и непитерскими.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.