ПМЭФ: лучше бы президент не выступал

ПМЭФ: лучше бы президент не выступал

Только что прошел Петербургский международный экономический форум – одновременно и бизнес-собрание, и политическое событие, генерирующее сигналы в сторону Запада и, конечно, на внутреннюю российскую аудиторию. Центральным событием было выступление президента. Комментариев официальных СМИ – великое множество, но, как водится, это в основном пропаганда. «Показатели собрания рекордные, успешность невероятная, сделок подписано на миллиарды и миллиарды…» Но для аналитического взгляда ПМЭФ дает и иные исходные данные.

Конечно, центральное событие – это речь президента Путина. Фактически ее профессиональное бизнес-содержание и политическое содержание равны нулю. Речь ушла от самых острых вызовов развития страны, к которым, конечно, относится конфликт с Западом и масштабное санкционное давление, конфликт на Украине, в котором Россия участвует, модель отношения власти к экономическому кризису, меры, которые она принимает и планирует принимать в дальнейшем. Это было выступление-попытка представить дело наилучшим образом, принципиально не замечая и не признавая никаких ошибок и неудач своей деятельности, принципиально настаивая на продолжении тех финансово-экономических мер, которые власть применяет.

Но, не касаясь политических сторон, заметим, что неадекватность эмпирической базы, статистики, которой воспользовался президент, неадекватность оценочной картины подрывает доверие к политике власти.

Президент упомянул по данным первого квартала экономические показатели, заявив, что глубокого кризиса в экономике России не произошло, страна уверенно справляется с текущими испытаниями:

«Мы стабилизировали ситуацию, погасили негативные колебания конъюнктуры, уверенно проходим через полосу трудностей, потому что экономика России накопила достаточный запас внутренней прочности».

Но это неверно! Например, волатильность рубля после глубоко ошибочного перехода к свободному плавающему курсообразованию, опять зашкаливает до 6 % – рекордно в мире. Куда уж тут до погашения колебания конъюнктуры… Это неверно потому, что неизвестно, на самом деле, о чем идет речь, когда говорится о запасе внутренней прочности.

Раньше подобная риторика всегда касалась золотовалютных резервов, но если пять лет назад их было 570 миллиардов долларов, то на сегодня уже около 370 миллиардов – 200 миллиардов исчезли, а из оставшихся 75 % – это ценные бумаги. Но вопрос об их «ценности», то есть об их ликвидности – большой вопрос. Например, кудринское наследие, бумаги американских ипотечных компаний, которые обанкротились, для оклейки стен в качестве обоев – годятся, а вот для продажи и выручки живых денег для погашения кассовых разрывов, дефицита государственного бюджета, интервенций в экономику – совершенно не годятся. И косвенно о том, что золотовалютные резервы фактически исчерпаны, говорит переход на свободный плавающий курс рубля – Центральному банку России уже не из чего совершать интервенции на валютные биржи.

Дойти до понимания необходимости фиксированного курса эти либералы-экстремисты никак не могут, но зато утешаются тем, что, оказывается, экономика России накопила достаточный запас прочности.

Апрельские данные отрицательные, и в речи президента это подчеркнуто: ВВП сократился на 2,2 %, промышленное производство – на 1,5 %. Но, имея в этот момент уже данные по пяти месяцам – майские данные, – президент должен был бы сказать, что спад промышленного производства не 1,5 %, а 5,5 %. Что за пять месяцев, по оценке Минэкономразвития, этот спад ВВП составил уже 3,2 %.

О том, что прогноз в годовом исчислении, с учетом обычных комплиментарных власти «ошибок» Минэкономразвития, дает спад ВВП, достигающий 9–10 %. Об этом же свидетельствует и майский обвал экспорта, который составил 44 %. С учетом вклада экспорта в ВВП делается независимая оценка, что по году этот спад может составить до 10 %.

Начиная с мая макропоказатели экономики страны падают ускоряющимся темпом. Например, по некоторым видам экономической деятельности спад валовой добавленной стоимости достигает 10 %, а спад индекса производства достиг 20 %. По индексам промышленного производства машин и оборудования, например, спад составил 25 %.

Инвестиции в российской экономике отрицательны уже с конца 2013 года, а в мае 2015 года их спад составляет около 7 %, и этот спад ускоряется. Корреспондирует с ним спад грузооборота российского транспорта (5 %), строительства (6 %). Спад Индекса выполненных работ в секторе строительства составляет более 10 %. Спад оборота розничной торговли (это спросовый фактор развития экономики и состояния уровня жизни населения) – 10 %. Наибольшее падение продаж в сфере компьютеров достигает 25 %.

Инфляция составляет более 16 %, хотя и наблюдается ее замедление. Заработная плата в стране сократилась почти на 7,3 %, реальные доходы населения – на 0,4 %. В том числе упали пенсии (6,4 %), упал Индекс потребительской уверенности, и спад идет ровно теми же темпами, как это происходило в 2008–2009 годах. Но говорить о том, что уже достигнуто дно, нет никаких оснований. Растет безработица. За первый квартал чистый отток капитала составил 34 миллиарда долларов…

Иными словами, желаемое выдается за действительное. Но при этом президент демонстрирует отчетливую консервативную позицию – «мы ничего менять не собираемся». Цитата: «Наша позиция заключается в том, чтобы создать максимально свободные, предсказуемые и благоприятные условия и возможности для инвесторов. Для того, чтобы вкладывать в Россию было выгодно».

Но именно эта позиция привела к сокращению внутренних, суверенных источников развития, что планируется и в дальнейшем. На три предстоящих года правительство планирует сокращение государственных инвестиций более чем на 30–40 %. Интересно, какой внешний инвестор будет вкладывать в страну, в которой собственное правительство не собирается инвестировать в развитие никакого типа, даже венчурного.

Глубокая ошибка в том, что государство самоустраняется от экономических регуляций: «Наша принципиальная позиция – это отказ от создания каких-либо барьеров или ограничений для движения капитала». Результат по 2014 году: отток 150 миллиардов долларов, оценка на 2015 год – более 130 миллиардов. Результат в том, что спекуляции все более начинают преобладать над инвестициями в развитие, в производство, но в этом моменте никаких изменений, как видим, не планируется.

Неадекватная информация, ошибочное представление о причинах, выдавание желаемого за действительное не может вызывать доверие ни политиков, ни инвесторов, ни населения.

И когда мы провели экспресс-экспертную оценку – как повлияла речь президента на его слушателей – во внешнем для России пространстве, относительно России, и в ее внутреннем пространстве, – то результаты получились следующими.

В мире общее внешнее доверие к России выросло на 20 %, но упало на 80 %. Цифра означает позицию экспертной оценки. Желание внешних инвесторов инвестировать в Россию выросло на 10 %, упало на 90 %.

Внутрироссийский эффект: уверенность российского бизнеса в экономической политике руководства России выросла на 10 %, упала на 90 %. Уверенность населения России в экономической политике руководства России выросла на 20 %, упала на 80 %.

Получается, что лучше бы президент не выступал на этом форуме. Получается, что российская экономическая политика высшего уровня подрывает доверие бизнеса как вне, так и внутри страны. Возник замкнутый круг, ловушка: правительство и президент призывают внешние частные инвестиции, а их деятельность и их призывы, в той форме, в которой это делается, ведут к прямо противоположному. Называется это – отрицательная обратная связь, исход которой – дальнейшая эскалация кризиса, падение ВВП и сползание страны под давлением внешних санкций к полномасштабному кризису типа политического и экономического дефолта.

Очень был бы рад, если бы кто-нибудь хотя бы на этом же уровне аргументации доказал обратное.

2015 г.