Мистика Катыни
Мистика Катыни
— Вы были, по сути, самым первым, кто заявил о предательстве, совершенном правительствами СССР и России в Катынском деле. И вы очень долго оставались на этой позиции один под градом оскорблений. Давайте поговорим об этом, сделав краткое введение в курс дела.
— Летом 1941 года при быстром наступлении немецких войск они захватили под Смоленском лагеря с трусливым польским офицерством, сбежавшим в 1939 году от напавших на Польшу немцев и сдавшихся Красной Армии в плен. Ну, немцы взяли этих офицеров и перестреляли, небрежно закопав в Катынском лесу. А в 1943 году, когда немцам стало особенно круто, они, чтобы покрепче сплотить вокруг себя фашиствующую Европу, свалили этот расстрел 12 тысяч поляков на советских людей и устроили в Катынском лесу пропагандистское шоу. Послали туда международную комиссию во главе с немецким профессором Бутцем, раскопали часть польских могил, в которых якобы нашли множество документов, для перевозки которых потребовался грузовик. И эти документы якобы неопровержимо подтвердили, что этих поляков расстреляло НКВД. Подготовили и допросили свидетелей.
А надо сказать, что чуть позже союзники предупредили немцев, что они на краю земли разыщут всех тех, кто совершил военные преступления. Казалось бы, немцы как зеницу ока должны были беречь и этого профессора Бутца, и свидетелей, и найденные документы для доказательства своей невиновности в убийстве польского офицерства. Так ведь?
— Естественно!
— Но оказалось, что все это у немцев вдруг взяло и пропало! Однако когда союзники начали разбираться с этой пропажей, то выяснилось, что по команде из Берлина накануне своей капитуляции немцы пристрелили и свидетелей, и профессора Бутца. А документы, «доказывающие их невиновность», сожгли.
Но это все присказка, а начало сказки таково.
В перестройку обнаглевшие грантососы из «Мемориала» убедили Горбачева, что его новому мЫшлению не будет на Западе цены, если он объявит, что пленных польских офицеров расстреляли не немцы в 1941 году, а русские в 1940-м. И этот минеральный секретарь КПСС взял и объявил об этом. Маргарет Тэтчер была в восторге от душки Горби, но нашлись люди, которые сумели объяснить выпускнику юридического факультета Московского университета, что полагается сначала следствие провести, в суде с этим делом разобраться и только потом кричать. И Горбачев дал задание Главной военной прокуратуре под видом следствия сфабриковать Катынское дело так, будто поляков расстреляли русские. В прокуратуре тогда еще служили честные люди, посему настоящие следователи отказались от этой подлости. И за нее охотно взялись специалисты, обжиравшие советский народ «реабилитацией жертв сталинского произвола». Однако умишка ни у них, ни у КГБ для мало-мальски приличной фальсификации не хватило.
— Не слишком ли вы недооцениваете прокуратуру?
— Да вы сами посудите. Прокуратура нашла в архивах документы на каждого из поляков, из которых безусловно следовало, что пленные польские офицеры весной 1940 года были преданы суду Особого совещания. И тогда прокуратура, невзирая на тайну следствия, стала радостно вопить на весь мир, что она-де доказала, что поляков расстрелял НКВД. Тогдашний Генпрокурор СССР Трубин авторитетно заявил, что поляки расстреляны по решению Особого совещания. Дельце сделано, злотые из Польши потекли рекой тогда еще в СССР в благодарность за подлость советской прокуратуры и «исторической науки». А в Польше собралась компания из 800 тысяч человек с оттопыренными карманами, чтобы получить с России дань за этих своих 12 тысяч трусливых родственников, удравших в 1939 году от немцев и так удачно сдавшихся в плен Красной Армии.
Но тут вдруг выяснилось, что в 1940 году Особое совещание никого не имело права приговаривать к расстрелу: по его приговору преступники ссылались в отдаленные местности СССР, и максимум, что Особое совещание могло, это приговорить к 8 годам лагерей. То есть выяснилось, что на самом деле прокуратура доказала, что поляков расстреляли немцы, как оно и было. Но зачем это было надо Горбачеву, уже провопившему на весь мир о том, что поляков расстреляли русские? Зачем это надо было полякам, которые уже заплатили взятки советским сволочам и теперь ждали окончания этого дела, чтобы вызвать у польского населения ненависть к СССР и этим затолкать Польшу в НАТО?
Но тут алчная советская государственная бюрократия решила, что обворовывать СССР будет удобнее, если разорвать его на части. А после Беловежского сговора архивы СССР достались ЕБН. Тот решил, что раз в архивах нет нужных документов, то их необходимо смастерить. И к осени 1992 года таки смастерили. Получилось очень красиво — ну совсем как настоящие. Сделали из этих подделок ремесленников из бывшего КГБ и Академии наук РФ две ксерокопии, украсили копии фиолетовыми печатями, заверяющими их подлинность, и одну тут же потащили в Конституционный суд, в котором очень кстати слушалось «дело КПСС». Получалось удачно: послушные судьи примут на веру эти фальшивки, обвинят КПСС в убийстве этих офицеров. И получится, что Катынское дело рассмотрит суд, и все будут в шоколаде: Польшу втолкнут в НАТО, прокуроры и «ученые» из российских архивов будут гулять на польские злотые, а Россия станет платить дань размножившимся в Польше родственникам трусливых офицеров, мужественно подставившим затылки немецкому ефрейтору, отправившему их на службу Сатане.
Эту копию с фиолетовыми печатями на суд представили адвокаты ельциноидов Шахрай и Макаров. Представили в пачке из 200 других документов, чтобы протолкнуть фальшивки под шумок рассмотрения разных других вопросов. Но всю «малину» ельциноидам истоптали адвокаты КПСС Слободкин и Рудинский. Особенно повеселился Слободкин, хотя вообще о Катынском деле он узнал именно в тот момент, когда мошенники предъявили в суде свои фальшивки, и по сути Катынского дела Слободкин без подготовки ничего сказать не мог. Но по профессии Слободкин судья, потому он начал рассматривать внешний вид этих фальшивок и указывать Зорькину и остальным судьям Конституционного суда на вопиющие признаки подделки. Образно говоря, начал тыкать Шахрая и Макарова фейсом не в шоколад, а в дерьмо. Признаков фальшивки было много — около 50. Но Слободкин указал на один, сразу же бросавшийся в глаза: некое «письмо Берии» было написано 5 марта 1940 года и рассмотрено Политбюро 5 марта, т. е. в тот же день. А такого технически быть не могло.
— Но почему же мы, граждане России, об этом не знали?
— Вопрос не ко мне. Пресса об этом скандале в Конституционном суде молчала и подло вопила о том, что, дескать, имеются документы, подтверждающие, что поляков расстреляли русские. Но на самом деле скандал разгорелся нешуточный — как эти документы показывать не то чтобы в суде, а просто людям, если с первого взгляда видно, что они фальшивые? Забегая вперед, скажу, что Конституционный суд не только не признал вину СССР в убийстве польских офицеров, но и дипломатично умолчал в своем решении о предъявленных ему фальшивках. А сами ельциноиды три последующих года не показывали общественности свои фальшивки, лишь устно уверяя дебилов, что сомнений в убийстве поляков никаких быть не может.
Но факт оставался фактом — такой признак, как дата, вопиял о фальшивости, и ельциноидам с поляками что-то надо было делать. Ведь одновременно с тем, как Шахрай предъявил одну заверенную копию в суд, вторую копию схватил Пихоя и поскакал с ней в Варшаву обменивать на злотые. Там вспыхнула радость… и тут же горе — узнали, что в Конституционном суде выявлены признаки подделки. Но поляки не могли ждать и не показывать эту копию никому, ведь на улице в нетерпении сучили ножками 800 тысяч алчных «родственников». И поляки на своей подлинной копии то ли стерли, то ли закрыли цифру «5» в дате на письме. И наделали множество вторичных копий этого «письма Берии», но теперь уже без даты. И этот свой вариант фальшивки раздали и опубликовали.
А что было делать российским мерзавцам? И они тоже за эти три года переделали саму фальшивку, убрав дату, и подменили копию этой фальшивки в «деле КПСС» в Конституционном суде. Теперь бывший председатель этого суда Зорькин выглядит идиотом — из протоколов суда следует, что он обсуждал со Слободкиным дату письма, а в документах нынешнего дела этой даты на письме нет.
Но ситуация в России с Катынским делом зашла в тупик — оно настолько фальшиво, что его нельзя показывать в открытом суде. Кто этому не верит, того я отсылаю к своей книге «Антироссийская подлость». Там я фактически провел разбирательство этого дела, опубликовав все «доказательства», собранные и Главной военной прокуратурой, и поляками, и потребовав открытого суда по этому делу. Кстати, я сослался в этой книге на более чем 650 источников фактов.
Однако тут надо понять следующее: для передачи дела в суд необходимо, чтобы следователи и прокурор подписали обвинительное заключение. Но в момент его подписания они совершат преступление, предусмотренное статьей 299 УК РФ «Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности». А то, что они обвинили в убийстве заведомо невиновных государственных служащих СССР, на суде вскроется немедленно. Что делать? И вот российская прокуратура вешает обывателю лапшу на уши о том, что мертвых якобы нельзя судить. Чепуха! Вот что об этом сказано в Уголовно-процессуальном кодексе РФ (статья 24): «Уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное уголовное дело подлежит прекращению по следующим основаниям:…смерть подозреваемого или обвиняемого, за исключением случаев, когда производство по уголовному делу необходимо для реабилитации умершего».
На процессе над главными военными преступниками Нюрнбергский трибунал инкриминировал это убийство польских офицеров госслужащим нацистской Германии. Теперь их надо реабилитировать в этом преступлении, раз российская прокуратура уверяет, что поляков расстреляли русские, следовательно, суд по Катынскому делу обязателен. Ведь та же прокуратура и тот же российский суд рассмотрели дела сотен тысяч умерших «жертв сталинского произвола», так чем Гитлер или Геббельс им неровня? Они уж точно по всем параметрам «жертвы сталинского произвола» — хотели, чтобы нынешние либералы пили баварское пиво, а проклятый Сталин не дал им обеспечить этим пивом Советский Союз. Если вдуматься в то, кем именно являются нынешние прокуроры и судьи, то они просто обязаны реабилитировать Гитлера!
— Весной 2010 года разбился самолет с польским правительством, летевший как раз отмечать Катынскую годовщину. Не видите ли вы в этом какого-то мистического смысла?
— Самолеты с правительствами нечасто разбиваются. Но не с польским правительством, причастным к катынской подлости.
Глава правительства Польши в эмиграции генерал Владислав Сикорский и его дочь Софья погибли в авиакатастрофе 4 июля 1943 года близ Гибралтара. Утверждают, что, скорее всего, это не было случайностью. Английский пилот, который никогда не надевал спасательный жилет, именно в этом полете надел его и остался жив. Хотя причиной того, что летчик выжил, было, возможно, то, что летчик никак не участвовал в геббельсовской провокации в Катынском деле, а утонувший Сикорский был главным действующим лицом этой провокации.
— Вы так уверены, что пленных поляков расстреляли немцы?
— Разумеется, как и в том, что польское правительство в эмиграции предало союзников и тайно сотрудничало с немцами. Напомню, о чем речь.
Весной 1943 года немцы сообщили миру, что они отрыли под Смоленском в Катыни захоронения польских офицеров войны 1939 года и «установили», что эти офицеры убиты советскими властями. С того времени и по сей день Катынское дело никогда не было предметом уголовного или исторического расследования, оно всегда оставалось акцией пропагандистской войны. В 1943 году это было понятно всем, да немцы и не скрывали, что это удар их пропаганды по союзникам по антигитлеровской коалиции. И в этот момент правительство Сикорского предает союзников и смыкается с гитлеровцами в этой пропагандистской кампании.
— С чего вы это взяли?
— Смотрите. В чем была важность Катынского дела в те годы?
До конца 1942 года союзники (Красная Армия и британцы) дрались отчаянно, но надежду на победу им заменяло упорство. И до того же момента у немцев не было никаких сомнений в их победе. Первый звонок для немцев прозвенел в конце 1942 года под Сталинградом. Надежды выиграть войну немцы не теряли, но для них пришло время задуматься, как им отстоять то, что они завоевали в Европе. А для этого необходимо было сплотить Европу против СССР.
Надо сказать, что и до этого Европа в стороне не стояла, за годы войны только в составе вермахта и войск СС воевало 1 800 000 граждан всех стран Европы, не считая войск официальных союзников Германии. Но для сплочения Европы в монолит обычных угроз, адресованных европейским призывникам, Гитлеру было мало — опасно угрозами загонять человека в армию и там давать ему оружие. Для сплочения Европы нужна была идея, и такая идея гитлеровцами была найдена — это идея антисемитизма.
Ввиду исключительной важности катынской пропагандистской кампании для судьбы Германии Геббельс лично и непрерывно руководил немецкой и подручной немцам прессой в деле Катыни, и на его инструктажах евреи с его уст не сходили. С 6 по 30 апреля 1942 года Геббельс дал по Катынскому делу нацистской прессе обширные инструкции примерно на 40 машинописных страницах. В них он лишь один раз упоминает Сталина. Зато евреи у него именинники:
«…прежде всего заклеймим цинизм английских евреев, советские союзники которых способны на отвратительные поступки…
…чтобы эти еврейские негодяи, заключившие совместный сговор между Лондоном и Москвой…
…За каких дураков эти нахальные еврейские болваны считают европейскую интеллигенцию…
…Более глупого тупые евреи в Москве действительно ничего не могли придумать…
…Под тяжестью этих обвинений евреи могут произносить лишь бессвязный лепет…
…Наряду с тассовскими евреями и англичане придумали махинацию…
…В прессе следует прежде всего показать, как в данном случае действовали евреи…
…Такого идеального случая соединения еврейского зверства с отвратительной еврейской лживостью мы еще не знали во всей военной истории…
…Было бы совершенно неправильно предполагать, что мы подавляли нашу заграничную пропаганду тем, что внутри страны включаем еврейский вопрос в катынское дело. И фюрер придает значение тому, чтобы еврейский вопрос был связан с катынским делом. Соответствующее указание для прессы было дано уже вчера в дневном пароле.
…Если евреи в Кремле выдумывают такую сказку, то это знаменательно для того душевного состояния, в котором сейчас находятся советские властители…
Здесь нам снова предоставляется случай направить внимание немецкой и мировой общественности на евреев, высказав следующее:
«Теперь евреи снова придумали махинацию! Снова они действуют своими давно известными методами: замалчивать вещи, которые им не подходят. Еврейское агентство прессы, придумавшее эту махинацию, довольно дерзко и нагло, в открытую признает намерение евреев убить молчанием и похоронить без шума катынское дело, после того как уже было разбито столько фарфора. Это чисто по-еврейски. Таким путем думают затушевать исчезновение 12 тыс. польских офицеров». Соответствующий пункт должен быть включен сегодня в лозунг дня…»
Для союзников гитлеровская антисоветско-антисемитская кампания не была чем-то неожиданным, поскольку было понятно, что немцам больше просто нечем было сплотить Европу. Прекрасно это понимали и руководители СССР: если не поляки, то нашлись бы еще какие-нибудь «убитые советскими евреями» европейцы, о которых Геббельс начал бы вопить.
— Тогда при чем тут польское правительство Сикорского?
— Тут надо понять, что в 1943 году без участия Сикорского эффект от этого геббельсовского удара не стоил бы ни гроша. У Геббельса, кстати, были еще заготовки — могилы с расстрелянными румынскими гражданами под Одессой, украинскими в Виннице и т. д. Но он не пустил их в дело, поскольку вне гитлеровского блока вопли по этому поводу никто не поддержал бы. Ведь всем было понятно, что идет война и пропаганда воюет. Всем было понятно, что немцам на своей территории ничто не мешало создать какие угодно могилы, а подчиненные немцам эксперты подписали бы какие угодно акты. Без участия польского правительства в эмиграции этот геббельсовский блеф никто бы не заметил и никто бы в него не поверил.
А Сикорский с ходу и полностью подтвердил версию немцев о том, что пленных расстреляли Советы. Вопреки требованию Черчилля и Рузвельта, даже не попытавшись запросить своего союзника СССР, даже не попытавшись дождаться хотя бы каких-то сообщений из Катыни, Сикорский немедленно примкнул к пропагандистской акции Германии. Более того, не исключалось и более грандиозное участие Сикорского в деле с Катынью. Такой вот факт.
«22 апреля 1943 года, Полевая ставка. Гиммлер Риббентропу по вопросу приглашения генерала Сикорского в Катынь.
По делу в катынском лесу преследует меня мысль, не поставили бы мы поляков в ужасное положение, если бы пригласили через Испанию господина Сикорского прилететь в Катынь (предоставив ему гарантии безопасности) с подобранными им сопровождающими, чтобы он лично удостоверился в фактах.
Это всего лишь моя мысль, которую, может быть, невозможно осуществить. Я хотел, однако, ею с тобой поделиться. Подписано: Гиммлер ».
Рейхсфюрер СС Гиммлер — шеф государственных разведывательных и контрразведывательных служб Германии, т. е. по своей должности человек очень информированный. И он предлагает не пропагандистский трюк в газетах с приглашением Сикорского (иначе бы он обратился к Геббельсу), а действительно через нейтральную Испанию привезти Сикорского в Катынь. Англичане, конечно, никуда бы Сикорского не отпустили, поэтому Гиммлер и обратился к министру иностранных дел Риббентропу, чтобы тот по дипломатическим каналам тайно договорился с Сикорским. Обратите внимание на уверенность Гиммлера в двух вопросах.
Он почему-то был уверен, что Сикорский подчинится требованию немцев и приедет, если сам приезд можно организовать.
Второе. Он почему-то был уверен, что Сикорский подтвердит версию немцев. Ведь Сикорский в Катыни мог сказать, что убили русские, а вернувшись в Англию, заявить, что первое заявление было вынужденным, а теперь он заявляет, что убили немцы. И тогда конец всей немецкой провокации. Но Гиммлер такого поворота не боится — он был уверен в Сикорском.
Не менее примечателен и ответ Риббентропа:
«26 апреля 1943 года, Фушль. Ответ Риббентропа Гиммлеру по вопросу приглашения генерала Сикорского в Катынь. Секретно.
Сердечно благодарю за твое письмо от 22 апреля, в котором ты выражаешь мысль, не стоит ли нам пригласить господина Сикорского прилететь в Катынь. Признаюсь, что эта мысль с пропагандистской точки зрения сначала представляется соблазнительной, однако существует основная установка относительно трактовки польской проблемы, которая делает для нас невозможным любой контакт с главой польского эмигрантского правительства, причем она настолько существенна, что ею нельзя пренебречь в пользу возможно весьма привлекательной в настоящее время пропагандистской акции. Подписано: Риббентроп».
И Риббентроп, как видите, нисколько не сомневался в Сикорском и был уверен, что Сикорский не подведет. Но тайный от союзников (без их разрешения) приезд Сикорского в Германию не мог не скомпрометировать его в глазах союзников, и вот это для немцев почему-то было недопустимо. Причем истинную роль Сикорского знал только Гитлер, поскольку «установку », исходившую от любого другого лица в Германии, Риббентроп не посмел бы утаить от Гиммлера. Риббентроп сообщил Гиммлеру, что Сикорский предназначался Гитлером для очередных дел, не менее важных, чем усиление с его помощью пропагандистской клеветы по Катыни.
Если Сикорский не был предателем, сидевшим на крючке у немцев, то тогда и Гиммлер, и Риббентроп являлись идиотами, поскольку без оснований рассуждали о своем враге так, как будто он был их агентом.
— И что — англичане об этом догадались? — А как иначе объяснить, что вскоре после раскрутки Катынского дела Сикорский вылетел на инспекцию польских войск на Ближний Восток, на английской военной базе в Гибралтаре его самолет поднялся со взлетной полосы и тут же упал в море. Часть людей, находившихся на борту, спаслась, но Сикорский благополучно утонул. Англичане все это списали на несчастный случай, но результаты расследования этой катастрофы засекретили. Таким образом, то ли действительно случай, то ли случай, организованный англичанами, не дали Гитлеру и Риббентропу внедрить в жизнь «основную установку » с помощью Сикорского, но предотвратить его подлость в Катынском деле уже не смогли.
И если в гибели польской элиты в 2010 году под Смоленском никто из людей, как в деле Сикорского, не приложил руку, тогда это какой-то рок, причем удивительно справедливый.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.