Александр Рудаков НОВАЯ СВЕРХДЕРЖАВА (Индия)

Александр Рудаков НОВАЯ СВЕРХДЕРЖАВА (Индия)

С конца 90-х годов на фундаменте Индийской Федерации стала подниматься совсем другая страна — новая мировая держава, технологичное и мощное государство имперского типа. Что изменилось на земле Индостана? Какие причины привели страну к этим переменам? Попробуем найти ответы на эти вопросы...

ЭПОХА ГАНДИ

В 1946-1947 годах, когда колониальная администрация готовилась к уходу из "Британской Индии", включавшей в себя территории нынешних Пакистана, Индии, Бангладеш, Шри-Ланки и Бирмы, саму перспективу существования Индии как единого государства многие воспринимали со скепсисом. На то были свои основания — ведь в Индии проживает больше тысячи народов, говорящих на сотнях языков и исповедующих несколько религий. Многие опасались, что после ухода англичан на индийском субконтиненте вспыхнет настоящая бойня, в которой столкнутся интересы различных религиозных и этнических групп, и завершится она расколом на множество небольших "государств-наций". Отчасти эти опасения оправдались, когда в 1947 году выделились в самостоятельное государство территории Британской Индии с преобладающим мусульманским населением, назвавшим себя "Пакистана" — "Страна чистых". Борьба за обладание северо-индийским княжеством Кашмир привела к вооруженному конфликту между индийским федеративным государством и Пакистаном, который потом назовут первой индийско-пакистанской войной. Потоки беженцев, спасавшихся от погромов, устремились по обе стороны границы, разделявшие Индию и Пакистан. Шесть миллионов мусульман бежали с индийской территории, почти столько же индуистов покинули Пакистан. Однако и после выделения Пакистана в независимое государство опасность раскола страны, после которого слово "Индия" могло обозначать только культурные или географические реалии, оставалась вполне серьезной. На юге к независимости стремились тамилы — потомки доарийских жителей Индии, отличающиеся от большинства индусов и темным цветом кожи, и особым языком, не относящимся к индо-европейской семье. Не менее сложной была ситуация на Востоке страны, в Бенгалии, жители которой также не говорили на хинди и представляли собой особую этническую общность. В Пенджабе, на северо-западе страны, сильны были сепаратистские настроения среди сикхов. Не удивительно, что в основе государственного устройства страны был заложен принцип федерализма, предоставлявший индийским штатам настолько широкие полномочия, что впору было бы говорить о конфедерации. Основным государственным языком стал английский, и идеологию определяла партия Индийский национальный конгресс, правившая страной с небольшим перерывом до начала 90-х годов. ИНК проповедовал светский секуляризм, национальную и религиозную терпимость, пацифизм. Мировоззренческие установки Махатмы Ганди также во многом определяли идеологические ориентиры ИНК.

На протяжении почти сорока лет у власти в Индии находились представители клана Неру-Ганди (Дж.Неру, его дочь Индира Ганди, а после ее гибели в 1984 году — сын Индиры Ганди, Раджив). Политика ИНК позволяла сглаживать этнические и религиозные противоречия, обеспечивать единство страны. Казалось, что какой-либо иной путь для Индии просто невозможен.

КОНТРПРОЕКТ

Однако еще во времена борьбы за независимость в Индии стала оформляться глобальная альтернатива ИНК, которую отстаивали индуистские религиозные националисты. Они видели свою задачу не в создании этнорелигиозного консенсуса, а в национально-религиозном возрождении, конечной целью которого должно было стать создание единой индийской нации и мощного, централизованного государства. Духовной основой этого проекта должна была стать религиозная традиция индуизма. В 1929 году националисты объединились в организацию "Союз служителей нации" (РСС), которая была не столько политической партией, сколько элитарным политическим клубом, разрабатывавшим идеи, которые сегодня можно назвать индийским вариантом идеологии "консервативной революции". ИНК, а также весьма влиятельные в Индии левые партии, обвиняли РСС в "фашизме", и на протяжении нескольких десятилетий "Союз служителей нации" считался ультранационалистической и фашистской организацией. Особое неприятие вызывал тезис "Одна страна, один язык (хинди), одна вера (индуизм)".

Так или иначе, но именно РСС сформировал радикальную цивилизационную альтернативу тому, что предлагало ИНК. Однако в то время их поддерживали не более 5% населения, что было ничтожно мало для того, чтобы претендовать на власть в стране. Казалось, что борьба против ИНК и отстаиваемой этой партией концепции индийского общества — совершенно безнадежное дело. И возможно, что со временем идеи РСС стали бы достоянием узкого круга фанатиков-маргиналов, если бы не личность вышедшего из рядов "Союза служителей нации" Атала Бихари Ваджпая, человека, четко осознававшего свою исторического миссию и продвигавшегося к поставленной цели вопреки всему.

Атал Бихари Ваджпай родился в 1929 году в семье индуистского священнослужителя брахмана, бывшего, к тому же, и известным поэтом. С самого начала Ваджпай проявил себя как глубоко религиозный человек, приняв на себя обет безбрачия (брахмачарьи), став таким образом своего рода "монахом в миру". Ваджпай последовательно стремился к тому, чтобы придать национально-религиозному движению массовый характер, расширить его социальную базу. Несмотря на преследования властей (в 1975 году Ваджпай был брошен в тюрьму, откуда вышел лишь два года спустя), он стремился проводить в жизнь тактическую линию на компромисс с другими политическими силами, которых в Индии до сих пор великое множество. Индийское законодательство не предусматривает 5-процентного барьера, и поэтому каждая небольшая этническая или этноконфессиональная группа имеет в парламенте несколько своих депутатов. В 1977 году коалиции нескольких правых партий удалось на время отстранить ИНК от власти, но во главе коалиции стояли лидеры, родившиеся еще в XIX веке и склонные к идеализации консервативной архаики. Вскоре ИНК вернул себе власть и, казалось, снова был готов править Индией до конца времен. Националисты оказались в числе политических аутсайдеров. Однако к этому времени потенциальные конфликты, которые ИНК стремился смягчить и уладить еще в годы борьбы за независимость, снова дали о себе знать. В этот период какой-то зловещий рок навис над харизматическим семейством Неру-Ганди, которому, по тогдашнему убеждению большинства индусов, было доверено править страной. Сначала в авиационной катастрофе погиб старший сын Индиры Ганди, Санджай, которому была уготована роль наследника после ухода Индиры. В 1984 году, после подавления частями индийской армии восстания в Пенджабе и штурма религиозной святыни сикхов, Золотого Храма в Амритсаре, сама Индира Ганди была убита своими телохранителями-сикхами. В 1991 году жертвой другой сепаратистской группировки, "Тигры освобождения Тамил Илама", действовавшей на Шри-Ланке, стал и младший сын Индиры Ганди, Раджив, ставший после смерти матери премьер-министром Индии. Жена Раджива, итальянка по национальности, которой после гибели Р.Ганди предложили возглавить ИНК, уже не была для индийцев столь значимой фигурой, как прямые потомки первого главы независимой Индии.

НАЦИОНАЛЬНОЕ НАСТУПЛЕНИЕ

С этого момента и начался обвал прежней модели индийского общества. Главная проблема ИНК была в том, что партия не могла найти адекватного ответа на тот вызов, который бросало Индии последнее десятилетие XX века, насыщенное драматическими межнациональными конфликтами и войнами. В 1992 году в городе Айодхье произошли крупнейшие за всю историю страны столкновения между индуистами и мусульманами. Страна находилась на грани гражданской войны; и больше всего пострадала от этих событий именно БДП, которую обвинили в подстрекательстве к террору, беспорядкам, к погромам. Казалось, еще одно такое столкновение, и от БДП отвернутся ее сторонники в политической элите страны, в военных и деловых кругах.

В то же время в том же 1992 году БДП получила на выборах рекордное количество голосов, лишь ненамного отстав от ИНК. Стало ясно, что однопартийной монополии на власть, которой владел ИНК на протяжении сорока лет, приходит конец. В ситуации, когда БДП находилась на грани запрета, Атал Бихари Ваджпай сделал все возможное для того, чтобы не допустить дальнейших межрелигиозных столкновений с мусульманами и направить клокочущие энергии индуистского фундаментализма на борьбу с секуляристским режимом. В этой борьбе Ваджпай использовал весь арсенал средств политической борьбы — от массовых митингов и демонстраций до смертельной голодовки, на которую он пошел в 1996 году, когда в одном из индийских штатов пытались отстранить от власти сформированное БДП правительство. Ударным отрядом БДП в борьбе за власть стало столичное студенчество, открыто протестовавшее против попыток секуляристских правительств реформировать систему образования, зарезервировав часть мест в университетах для представителей низших каст (большинство из которых негативно относятся к индуистскому фундаментализму). Временами Нью-Дели начинал напоминать Париж 1968 года или южнокорейские студенческие города времен борьбы с военной диктатурой. По всему городу были видны следы студенческих волнений — перевернутые и подожженные автомобили, разбитые витрины, полицейские облавы.

В 1996 году БДП едва не прорвалась к власти, набрав на выборах наибольшее количество голосов, однако не смогла сформировать правительственную коалицию и была вынуждена уступить место левым. Но через два года, в 1998-м — после правительственного кризиса и досрочных выборов, БДП все-таки стала правящей партией. Атал Бихари Ваджпай стал премьер-министром Индии. Победа Ваджпая, начинавшего свою борьбу молодым человеком, а достигшим цели уже будучи семидесятилетним старцем, во многом была и победой его политического стиля, в котором циничному и безыдейному политиканству противопоставлялась пламенная религиозная вера, абсолютная убежденность в своей исторической правоте и готовность идти до конца в конфронтации с системой устоявшихся представлений. Ведь в предельном, духовном смысле противниками Ваджпая были не только обанкротившиеся партийные бюрократы из ИНК, но сам Махатма Ганди, которого принято считать ключевой фигурой новейшей индийской истории. По большому счету, Ваджпай проявил себя не только как крупнейший политик, но и как национально-религиозный революционер, поставивший перед собой дерзновенную задачу — придать Индии тот заряд духовного динамизма, которая она имела разве что во времена арийского завоевания Индостана несколько тысячелетий тому назад.

ДРУГАЯ ИНДИЯ

С приходом к власти БДП стали стремительно меняться представления о "стране-пацифисте", отказывающейся наращивать военную мощь. Первым шагом, который сделал Ваджпай, заняв кресло премьера, была "реализация права на ядерный выбор", как говорилось об этом в программе БДП. Атал Бихари Ваджпай отдал приказ произвести взрыв уже давно заложенных в шахтах ядерных зарядов. Испытания прошли успешно, и Индия открыто провозгласила себя ядерной державой, после чего миллионы ликующих людей вышли на улицы, приветствуя Ваджпая и БДП. Через несколько дней ядерные испытания провел и Пакистан, однако сделано это было после долгих колебаний и консультаций с США. Естественно, что и политический резонанс от этих испытаний был совершенно иным. А спустя год Ваджпаю пришлось взять на себя политическое руководство боевой операцией индийской армии против пакистанских сил, вторгшихся в Кашмир. После нескольких недель боевых действий индийцы водрузили свои знамена над господствующими высотами в секторе Каргил, по которому проходила стратегически важная транспортная магистраль. После военных побед в Кашмире авторитет БДП значительно вырос, и на следующих выборах, состоявшихся в том же 1999 году, Ваджпай получил абсолютное большинство голосов. Это означало, что политическая консолидация общества теперь происходит на основе совсем иной политической доктрины, отличной от политической философии ИНК. Сегодня большинство индийцев объединяет вера в "великое будущее" своей страны, вера в "Великую Индию".

ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЙ ВЫБОР

Усиление индийской мощи не осталось незамеченным для США, которые, видимо, решили привлечь на свою сторону "перспективную страну" с ядерным оружием и миллиардным населением. Впервые за 22 года Дели посетил американский президент, щедро расточавший комплименты "самой большой демократии в мире". На фоне совсем недавних оценок индийского правительства и БДП, которые называли чуть ли не "фашистскими", которым еще два года назад грозили экономическими санкциями и международной блокадой, такой поворот выглядит очень показательно. Это — хороший урок тем, кто утверждает, что внешнеполитический вес страны зависит от того, насколько "хорошими" и "теплыми" будут отношения с США. Реальность свидетельствует об обратном: завоевать достойное место в мире можно только вопреки диктату США, только перешагнув через искусственные фетиши "либеральных ценностей". Всякий раз, когда нынешний индийский лидер бросал вызов системе, система отступала. Возможно, это происходило потому, что ее запас прочности сегодня не столь велик, как хотелось бы представить ее апологетам.

Сегодня Запад устами одного из своих "геополитических пророков", Самуэля Хантингтона, рисует сценарий будущей мировой войны, в которой Индия выступит на стороне Запада против Китая и Исламского мира. Индия, по мнению Хантингтона, должна в этом случае очень сильно выиграть и занять одно из доминирующих мест в мире. Однако в Дели не спешат переориентироваться на Америку. Свидетельство тому — недавно заключенный контракт на покупку огромной партии российского оружия — современных танков Т-90. Индийцы не доверяют США, понимая, что в XXI веке выживает и побеждает только тот, кто не даст замкнуть себя в систему планетарного глобализма, а надеется только на свою собственную духовную и военную мощь.

Александр Рудаков

Аппарат дэнас мс цена 3 снижена.