ИНТЕРВЬЮ ШВЕДСКОМУ И НОРВЕЖСКОМУ РАДИО И ТЕЛЕВИДЕНИЮ
ИНТЕРВЬЮ ШВЕДСКОМУ И НОРВЕЖСКОМУ РАДИО И ТЕЛЕВИДЕНИЮ
1. Как Вы оцениваете результаты переговоров государственного секретаря США в Москве?
Я считаю переговоры гос. секретаря Вэнса с советскими руководителями необходимым этапом в сложном и противоречивом процессе развития отношений между нашими странами. В ходе переговоров, насколько я мог понять, появилась возможность продвижения в таких вопросах, как судьба Ближнего Востока и полное прекращение испытаний ядерного оружия и, возможно, в некоторых других вопросах. Но наиболее важно, что Вэнс передал советским руководителям предложения США по проблеме ограничения и сокращения стратегических вооружений, потенциально открывающие возможность, при дальнейшем развитии, исключения из отношений двух сверхдержав опасного для всего мира соперничества в этой области. На данном этапе советские руководители отклонили американские предложения, но считаю, что это не отменяет значение того факта, что по крайней мере одна из сторон сделала крупный шаг.
2. Почему советское правительство ответило отказом на американские предложения по ограничению стратегических вооружении?
Решение советских руководителей вызвало большую озабоченность во всем мире. Министр иностранных дел СССР Громыко в заявлении на пресс-конференции пытался объяснить мотивы советского отказа, выступая с контробвинениями в адрес новой администрации США. Что же имело место, по моему мнению, на самом деле? Прежде всего вовсе не «обида» на позицию США в вопросе прав человека. Причина отказа, как это следует из выступления Громыко, лежит в самом существе вопроса. Коротко: советские руководители не хотят отказаться от тех существенных стратегических преимуществ, которые зафиксированы в формулировках соглашения во Владивостоке. Как известно, основу стратегических ракетных сил СССР составляют ракеты, в два с половиной-три раза более грузоподъемные, чем аналогичные ракеты США. Это отличие, дающее СССР важное преимущество, никак не было оговорено и ничем не скомпенсировано во Владивостокском соглашении. Я думаю, что именно попытка США вернуться к этой нерешенной проблеме была главной причиной острой отрицательной реакции советских руководителей.
Вэнс предложил — ради сохранения стратегического равновесия в мире — или уменьшить в два раза число самых мощных советских ракет при одновременном равном уменьшении числа американских ракет и ограничении радиуса действия крылатой ракеты «Круиз», или сохранить основу Владивостокского соглашения при нелимитированном стратегическом использовании ракеты «Круиз» для компенсации советских односторонних преимуществ. Я не буду входить в дальнейшие подробности, но скажу, что считаю американские предложения разумными, открывающими путь к прекращению гонки вооружений. Ведь истинное разоружение возможно только тогда, когда ни одна из сторон не оставляет за собой односторонних преимуществ, а по Владивостокскому соглашению у СССР возникли такие преимущества.
3. Как Вы оцениваете перспективы дальнейших переговоров об ограничении и сокращении стратегических вооружений?
Соглашения по вопросам разоружения, заключенные СССР в последние годы, включая Владивостокское, в какой-то мере означали все же отход от крайних тенденций милитаризации и экспансии. Это дает надежду, что продолжение и углубление принципиальной линии новой администрации США при поддержке и единстве всех стран Запада — общественности и правительств — со временем принесет желаемые положительные результаты как в отношении разоружения, так и в отношении прав человека и других проблем. Но надо быть готовым к тому, что этот путь, по всей вероятности, не будет таким прямолинейным, как хотелось бы. В частности, не исключено, что Западу придется на какой-то период приложить дополнительные усилия для восстановления стратегического равновесия, как необходимого условия для успешных переговоров о разоружении.
4. Каково положение в борьбе за права человека в СССР и странах Восточной Европы — трудности и возможности?
Положение чрезвычайно драматическое. Традиционные нарушения основных гражданских и социальных прав, затрагивающие самые широкие слои населения, продолжаются, несмотря на принятые правительствами наших стран недвусмысленные обязательства в отношении прав человека, в том числе и международные. Эти обязательства явились основой для возникновения новых форм борьбы в едином движении за права человека в СССР и в странах Восточной Европы, и я думаю, что сейчас есть основания, и не формальные, для употребления термина «единое движение».
Очень важным положительным фактором явилось усиление международного внимания к проблеме прав человека, к конкретным фактам их нарушений. Но параллельно появились признаки все большей активности репрессивных органов, тех кругов, которые не способны к открытой, честной дискуссии. В прессе СССР и стран Восточной Европы началась интенсивная и клеветническая кампания против всех, кто выступает в этих странах за права человека, — группы «Хартия-77», Комитета защиты рабочих, группы «Хельсинки» и других. Новым и важным фактором является то, что эта кампания поддержана и санкционирована выступлениями руководящих деятелей этих стран, что говорит о государственном направлении этой политики. Одновременно с кампанией в прессе усилились репрессии. В СССР в феврале-марте арестованы пять членов группы «Хельсинки»: Орлов, Гинзбург, Руденко, Тихий, Щаранский. Защитить их (есть опасения, что они будут наказаны крайне жестоко) — долг всех честных людей во всем мире: ученых и деятелей культуры, участвующих в контактах с нашей страной, рабочих, государственных деятелей. Я призываю к самым активным действиям. Я не могу также не сказать об опасности усиления подпольной, уголовно-мафиозной деятельности репрессивных органов. Сейчас мы все переживаем критический период, исход которого важен не только для наших стран, для судьбы инакомыслящих, но и для всего мира, для всего стиля международных отношений.
5. Какие перспективы дает Белградская конференция?
Я не знаю ее регламента. Но я надеюсь, что все страны-участницы будут добиваться осуществления на деле, а не на бумаге, всех статей Хельсинкского Акта, включая гуманитарные.
6. Как совпадает борьба за права человека с другими движениями в обществе — молодежными, национальными и другими?
Самостоятельные движения в тоталитарном обществе не могут быть вне рамок борьбы за права человека. Органической частью движения за права человека в нашей стране является борьба за право эмиграции (евреи, немцы и др.), движение за право жить в Крыму (крымские татары), движение за сохранение национальных культур почти во всех республиках, религиозные движения.
7. Думаете ли Вы, что движение за права человека приведет к смягчению системы?
Я не хотел бы оценивать действия тех, кто ведет эту борьбу, в прагматических терминах. Просто мы не можем иначе. Но я считаю, что открытые выступления в защиту прав человека, которые становятся широко известными миллионам людей благодаря передачам зарубежного радио, — создают психологические предпосылки для внутреннего раскрепощения людей и тем самым — для крайне необходимых демократических изменений в стране в будущем.
8. Каковы сейчас возможности для Вас продолжения борьбы за права человека, видите ли Вы больше трудностей?
Единственный способ моей общественной деятельности и ее возможность — это гласность. Она постоянно затрудняется отсутствием международных телефонных разговоров и почтовой связи. Трудности все возрастают. В заключении и ссылке близкие друзья. Нарастающее давление на меня и мою семью, жизнь которой уже поставлена за грань человеческого существования.
Не так давно меня вызывал зам. Генерального Прокурора СССР Гусев или я сопровождал на допрос своего зятя, а сегодня я беседую с вами — вот мои трудности и мои возможности.
4 апреля 1977 года