Фальшивые подлинники

Фальшивые подлинники

Фальшивые подлинники

Вилков А.И.

Очерки культурных ценностей современной России. - М.: Пашков дом, 2012. - 496 с.: ил. + DVD?R. - 1000 экз.

В восьмидесятые Анатолий Иванович Вилков работал в отделе культуры ЦК ВЛКСМ, а затем курировал вопросы музейного дела и охраны культурного наследия в Комитете народного контроля СССР. В середине 90-х вместе с искусствоведом Павлом Хорошиловым создавал национальную службу государственного контроля и надзора за вывозом и ввозом культурных ценностей. И хотя каждая главка книги - это мини-детектив (завязка, поиски похищенного, неожиданная развязка), перевернув последнюю страницу, понимаешь, что это не столько "очерки культурных ценностей", сколько отчёт о работе Росохранкультуры, облечённый в весьма, надо признать, увлекательную форму.

Многие описанные в книге истории в своё время широко освещались в прессе, но, как часто бывает, дальше смакования жареного факта дело не шло. Анатолий Иванович лично участвовал практически во всех расследованиях, поэтому его очерки - кладезь сюжетов для мастеров детективного жанра. И повод для грустных размышлений. Почему грустных? Наши частные коллекции, да нередко и музейные абсолютно не защищены. Вот несколько историй из главы "Криминальные тайны".

Из квартиры фалериста Михаила Селиванова исчезла огромная (более двух тысяч единиц) коллекция орденских знаков, в том числе выполненных и в мастерской Карла Фаберже, наградной серебряный ковш, пожалованный в 1696 году боярину Фёдору Годунову. Через месяц после кражи часть медалей появилась в клубе нумизматов - их пытался продать друг Селиванова коллекционер Дмитрий Петерс. Как выяснилось позже, он и был наводчиком. Проникли в квартиру его подельники - Фридман и Белолипецкий, а всю вину троица свалила на некоего Петрова, найденного с огнестрельным ранением в голову.

Фридмана и Белолипецкого арестовали только через два года, после ещё нескольких дерзких краж. Они отправились в колонию, а Петерс за сотрудничество со следствием от ответственности был освобождён.

Иконы, картины, редчайшие документы всплывали на аукционах, и часто только после этого музеи и библиотеки узнавали о кражах. В начале 90-х подобная история произошла с Российской национальной библиотекой в Санкт-Петербурге, где в течение длительного времени из уникального альбома Джона Одюбона "Птицы Америки" неким Мамонтовым вырезались ценнейшие гравюры и заменялись газетными вырезками. В это же время там же, в Северной столице, из Российского государственного исторического архива двое "предпринимателей", Файнберг и Зайцев, подкупив охранника, целый месяц сумками выносили ценные документы. Когда наглая кража вскрылась, Зайцев и охранник получили сроки, а Файнберг вышел под залог в 50 миллионов рублей и эмигрировал в Израиль.

Документы удалось вернуть благодаря бдительности владельца берлинского букинистического магазина. Вообще же за время существования Росохранкультуры, пишет Вилков, в Россию было возвращено свыше шести с половиной тысяч произведений искусства, артефактов и архивных материалов на сумму в 35 миллионов долларов.

Те, кто следит за антикварным рынком, наверное, помнят скандал, разгоревшийся из-за липовых экспертиз. Мошенники, используя интерес к нашей культуре, начали столь мастерски "русифицировать" работы западных художников, что эксперты ничтоже сумняшеся выдавали заключения об их принадлежности выдающимся русским живописцам второй половины XIX - начала XX века. Это вынудило издать специальный каталог "Внимание: возможно, подделка!". Кстати, в книгу вложен DVD-диск с этими "фальшивыми подлинниками".

В последней главе "Перемещённые культурные ценности" автор ратует за возврат Германии вывезенного оттуда в годы Великой Отечественной войны и однозначно отстаивает точку зрения Михаила Швыдкого, который в бытность министром культуры хотел безвозмездно передать Германии предметы Бременской коллекции, вывезенные капитаном Виктором Балдиным незаконно. Незаконно в том смысле, что никакого указания от военного ведомства он не получал, таможенную пошлину не платил и сдал всё в государственный музей лишь в 1947 году.

Возможно, согласно букве нами же принятого закона, это и незаконно. Но всё же более разумной, вернее справедливой, мне кажется точка зрения Ирины Антоновой, Саввы Ямщикова и Николая Губенко, считающих, что мы ничего никому не должны. В годы войны были разграблены 427 наших музеев, разрушено около 1800 церквей, синагог и мечетей, украдены 180 миллионов книг и утрачены 564 тысячи художественных произведений. И разве это мы пришли с мечом на чужую землю?

Ещё при Хрущёве, пишет сам же Вилков, Советский Союз вернул в ГДР девяносто процентов вывезенных после войны культурных ценностей. А нам сколько процентов разграбленного вернули или компенсировали?

Людмила МАЗУРОВА