Александр Куваев ГУБЕРНАТОРЫ ВМЕСТО ПРОФСОЮЗОВ (Современное рабочее движение России срочно нуждается в талантливых лидерах)
Александр Куваев ГУБЕРНАТОРЫ ВМЕСТО ПРОФСОЮЗОВ (Современное рабочее движение России срочно нуждается в талантливых лидерах)
ПОСЛЕ БЕССЛАВНОЙ КОНЧИНЫ пролетарской революции на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате окончательно выяснилась красная цена рабочей солидарности в России. Она оказалась равна двум миллионам рублей. Именно столько денег предложил юридический владелец комбината — британская компания Alcem UK Ltd. — двум тысячам работников ЦБК (по 1 тысяче рублей каждому) за то, чтобы народ "перестал бузить" и подчинился закону. Рабочие почесали в затылках и молча потянулись к кассе — к этому времени они уже несколько месяцев не получали зарплату.
Два миллиона рублей — это 70 тысяч долларов: стоимость приличной, но не элитной иномарки. А рыночная стоимость самого Выборгского ЦБК (одного из самых современных предприятий отрасли) составляет 400 миллионов долларов. То есть игра стоила свеч.
Неизвестно, правда, сколько вдобавок было уплачено пролетарскому вожаку, председателю профкома Виталию Кирьякову, который в самый разгар событий переметнулся на сторону юридических, но не признаваемых трудовым коллективом хозяев, и помог им переманить рабочих на свою сторону.
Что сегодня происходит с рабочим движением в России? Прояснить это нужно хотя бы потому, что большинство отечественных экономистов дружно прогнозируют новый индустриальный подъем в стране — причем в самом скором времени. Что вовсе не обязательно гарантирует сохранение существующих рабочих мест (наоборот, "безнадежные" предприятия будут умирать быстрее), но обещает повсеместное создание новых производств — с гораздо более высокой производительностью труда и (хотелось бы надеяться) его оплатой.
Однако в ходе этого процесса наивно ждать от собственников заводов и фабрик, фирм и компаний, что они добровольно и сознательно позаботятся как о вынужденно увольняемых (оплата переквалификации, пособия и т. д.), так и об оставляемых на работе и даже вновь принятых (размер зарплаты, социальные гарантии и т. п.). Рынок — он и в трудовых отношениях остается рынком, требующим умелой и жесткой торговли, отстаивания каждой стороной своих интересов, завершающихся в конце концов мировым соглашением, основанным на разумных компромиссах.
На Западе этот процесс уже привел хозяев и наемных работников к созданию системы социального партнерства. Большинство же наших предпринимателей живут по принципу: "Честность хороша, когда вокруг все честные, а ты один среди них жулик". И если есть малейшая возможность сэкономить на персонале — она обязательно используется. А почему нет? Ведь им, как правило, никто не противостоит.
У нас в целом рабочий класс сегодня мало чем отличается от прочих "незащищенных" слоев населения. Чтобы вновь приобрести силу и вес в политической жизни страны, ему надо "заново учиться ходить", учиться бороться за свои права. Сейчас рабочий класс растерян, дезорганизован и унижен, как и все остальные наемные работники, а потому и выступать ему лучше единым с ними фронтом. Быть может, потом, в ходе тяжелой борьбы, наподобие той, которая шла в начале века в Америке, он научится отстаивать свои права, создаст действенные профсоюзы. А пока настоящих защитников у рабочего движения нет.
Хотя сами профсоюзы имеются в немалых количествах. Не в прежних масштабах, но все же...
Еще десять лет назад наша бывшая страна — СССР — была вполне "профсоюзным" государством. В профсоюзах состояло подавляющее большинство населения: 99,98 процентов всех наемных работников. А "наемниками" у нас, как известно, были почти все, включая "руководящего и направляющего" генерального секретаря компартии. Теоретически это была мощная сила. Профсоюзов существовало много, в их ведении находились вопросы тарификации и оплаты труда, безопасность на производстве и социальное страхование, распределение жилья и охрана здоровья и так далее, и тому подобное.
На самом деле, права профсоюзов были жестко ограничены как органами государственной власти (например, оплата труда в любой отрасли и на любой должности регламентировалась Госкомитетом по труду), так и партийными органами. Эти последние формировали все руководящие органы профсоюзов, делегируя (или ссылая) туда свои кадры, для которых потом любое решение парткома становилось директивой, принимаемой к неуклонному исполнению.
Неудивительно, что в разгар перестройки, когда в стране началось зарождение независимого рабочего движения, его возглавили не имевшиеся повсюду профкомы, а новые, стихийно создаваемые стачкомы, в которые ни под каким предлогом не пускали профсоюзных функционеров. А на шахтах Кузбасса и Воркуты иных профсоюзных "деятелей" гнали взашей активнее, чем администраторов, руководителей предприятий. И было за что: последовавшие вскоре проверки показали, сколько миллионов долларов было украдено у горняков директорами шахт и их ближайшими приспешниками. Среди них — увы! — не последнее место занимали председатели шахткомов.
КАЗАЛОСЬ БЫ, С ТЕХ ПОР прошло много времени, профсоюзы обновились, стали "ближе к народу". И что?
Минувшим декабрем на думских выборах неожиданную "проверку на авторитетность" прошел и профсоюзный актив России. По данным Центральной избирательной комиссии, в одномандатных округах за депутатские мандаты боролись в том числе 33 человека, "имевших отношение к профсоюзам". В своем большинстве это были председатели профкомов крупных предприятий и объединений, а также руководители территориальных профсоюзов. Теоретически за них должны были проголосовать большинство членов данной профсоюзной организации, что чуть ли не "автоматически" обеспечивало победу над соперниками. Но...
Из 33 в депутаты прошли лишь пятеро: сопредседатель профсоюза "Защита" Олег Шеин, председатель Кемеровского теркома Росуглепрофа Сергей Неверов, председатель профкома Новолипецкого металлургического комбината Лев Яркин, директор управления спортсооружений Самарского облсовпрофа Вера Лекарева и председатель профкома "Единство" АвтоВАЗа Анатолий Иванов (он возглавляет независимый профсоюз, конкурирующий с "официальным" ВАЗовским профсоюзом).
Остальные 28 профсоюзных кандидатов проиграли. Причем в большинстве своем — с унизительным, позорным счетом. Уже один этот факт разгромного проигрыша на выборах — причем в округах, которые тщательно выбирались претендентами и их "командами", показывает, насколько низок авторитет данного профсоюзного лидера (и можно ли его считать "лидером"?).
Но если бы дело ограничивалось лишь нелюбовью отдельных российских избирателей к отдельным профсоюзным работникам... Действительность значительно хуже. Последние данные Госкомстата России и экспертные оценки специалистов свидетельствуют: страна уже практически оправилась от финансово-экономического кризиса, именуемого у нас "Август-98". Вновь выросли размеры банковских вкладов, вернулись к "докризисному" состоянию цифры продаж элитного жилья, золотых украшений, драгоценностей, автомобилей, сложнобытовой техники, выездов за рубеж на отдых и т. д.
Но уровень жизни подавляющего большинства россиян так и остался "послекризисным". Причина простая: под предлогом "кризисных потерь" руководители и хозяева даже очень благополучных, вполне прибыльных предприятий и фирм так и не восстановили уровень оплаты труда своим работникам. В частности, на 30-40 процентов снизился в сравнении с докризисным уровнем размер средней зарплаты в промышленности. То есть в стране произошло новое перераспределение доходов, и опять: от бедных — к богатым, от наемных работников — к хозяевам.
И все это — при попустительстве, а порой и при участии профсоюзных комитетов и профсоюзных лидеров предприятий.
Вина, а зачастую и беда, нынешних пролетарских вождей России в том, что они не только не всегда хотят, но зачастую просто не умеют бороться за права наемных работников. Скажем, сегодня чуть ли не любое российское производство малоприбыльно, а то и убыточно из-за излишней численности работников. И далеко не всегда здесь требуется сокращение штата. Способы решения проблемы бывают разными: от увеличения производства продукции, причем, продукции, продаваемой (необходимейшее условие!) — до создания новых предприятий, в том числе частных, с переводом туда людей, высвобождающихся на основном производстве.
Естественно, все это должно делаться по плану, одобренному профсоюзным комитетом и под строгим контролем профактива. Но — делаться! Однако подавляющее большинство профсоюзных вожаков требуют от хозяев (директоров) единственного: никаких увольнений! Тем самым лишь продляя агонию своего предприятия.
Зато на благополучных производствах профлидеры (если они вообще там имеются) готовы считать за благодеяние всего лишь своевременную выплату зарплаты. А уже если средняя "сумма прописью" хотя бы на пару рублей превышает заработок соседа, то это вообще счастье! Хотя известно, что на Западе профсоюзные боссы строго следят за финансово-хозяйственной деятельностью своих фирм, и в случае повышения размера прибыли немедленно требуют от хозяев "поделиться" (что записано в колдоговоре), соответственно повысив зарплату персоналу. В противном случае следует немедленное обращение в суд — со всеми тяжкими последствиями для стороны, не выполняющей договор.
У нас же принято либо годами ждать милостыни от начальства, либо митинговать "до посинения" в надежде на то, что у хозяев "проснется совесть". Чем сегодня и занимается, например, профсоюзный актив Усть-Илимского лесопромышленного комплекса, безуспешно добивающийся от управляющей комплексом компании ООО "Континентальинвест" начала переговоров о механизме и сроках компенсации потерь работников комбината, которые они понесли в связи с задержками зарплаты в предыдущие четыре года.
"Нам всем вместе удалось вывести комплекс из прорыва, — гордо сказано в заявлении профкома. — Выпускаемая нами продукция пользуется большим спросом на мировом рынке, что было достигнуто в результате установления социального мира и спокойствия, взаимопонимания и безусловного выполнения сторонами договоренностей по решению неотложных социальных проблем..."
В общем, мы их вытащили, а они делиться не хотят.
Глубоко сочувствуя обманутым усть-илимцам, хочется все же спросить профсоюзных лидеров: где же вы были раньше, когда договаривались об этом установлении "социального мира и спокойствия"? Почему в эти "договоренности по решению неотложных социальных проблем" не были включены пункты о более отдаленных последствиях обещанного хозяевами "социального мира"?
Но здесь, хотя и запоздало, профлидеры все же забеспокоились о своих доверителях — работниках комплекса. А в Чите, например, профсоюзы поставили перед собой задачу: убедить областную администрацию в том, что читинские пенсионеры должны ездить в городском транспорте бесплатно, а студенты и учащиеся техникумов — по льготному тарифу. Мне жаль малообеспеченных пенсионеров, да и забота о подрастающем поколении тоже понятна. Но вот вопрос: при чем здесь профсоюзы? И как должны отнестись к этой "благотворительности" уплачивающие профвзносы работники читинских предприятий общественного транспорта, которых их профлидеры лишают заработка?
И таких примеров немало.
УВЫ, ПРИХОДИТСЯ КОНСТАТИРОВАТЬ, что российские профсоюзы в своем большинстве занимаются чем угодно, но только не своим прямым делом — защитой прав наемных работников. На "низовом уровне" всеми способами пытаются остаться распределителями в какой-нибудь "кормушке" — путевки, жилье или жилищные субсидии и т. д. На самом "верхнем" периодически пытаются включиться в политическую борьбу. Например, в последний год едва ли не основной деятельностью Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР) была агитация за блок "Отечество" — Вся Россия". По сути дела, тем же самым — агитацией в пользу тех или других партий или в свою собственную — занимались и другие общероссийские ( и не только!) профсоюзные объединения.
Дошло до того, что уже губернаторы начинают призывать профсоюзы к активности в их основном деле. Мол, ау, ребята, выборы кончились, вернитесь к делам! На днях губернатор Свердловской области Эдуард Россель подписал специальный указ, в котором предложил профсоюзному активу региона "активнее проявлять инициативу по разработке и заключению коллективных договоров..."
А в Кемерове власть вообще была вынуждена взять на себя роль защитника рабочих в столкновении их интересов с интересами работодателя. В нашумевшем конфликте из-за права на собственность между государством и хозяевами Кузнецкого металлургического комбината последние через карманные профсоюзы пытались использовать рабочих в качестве разменных фигур в тяжбе с противной стороной, выставить их "живым щитом" на пути судебных приставов. Здесь, как и в Выборге, "рабочие" вожаки играли на стороне хозяев, скрыв от трудового коллектива, что те сознательно подвели предприятие к грани банкротства и собирались вышвырнуть за ворота 15 тысяч работников комбината. Губернатору Аману Тулееву пришлось самому доказывать трудовому коллективу КМК правоту государства и нечистоплотность владельцев комбината. Аргументы губернатора, у которого огромный авторитет среди кемеровчан, в конечном итоге позволили рабочим не поддаться на провокации, понять, в чем их реальные интересы и кто эти интересы отстаивает.
Но это, безусловно, — случай исключительный. Сам Тулеев признается: "Когда живешь в таком регионе, как Кузбасс, поневоле становишься выразителем интересов малообеспеченного большинства его жителей. Политические схемы уступают место интересам конкретного дела".
Власть лишь должна обеспечивать соблюдение законности на "подведомственных" территориях. Объяснять, защищать и отстаивать права и интересы трудящихся — прерогатива их самодеятельных профессиональных организаций. Но беды этих организаций в сегодняшней России кроются не только в отсутствии идеологии, неопределенности целей, но и в дефиците ярких, масштабных лидеров в рабочем движении в целом. Лидеров, изнутри знающих интересы и устремления рабочих, и главное — умеющих твердо и грамотно их отстаивать.
Предлагаем: каталог детской одежды по специальным ценам 6 в Москве.