Владимир Голышев УВЕРЕНИЕ ФОМЫ

Владимир Голышев УВЕРЕНИЕ ФОМЫ

19 октября (6 октября по юлианскому календарю) празднуется память апостола Фомы – одного из двенадцати ближайших учеников Христа.

Его имя давно стало нарицательным. Когда мы в сердцах говорим о ком-нибудь: "Фома неверущий", мы, порой, сами того не подозревая, вспоминаем именно его. В Евангелии, однако, у Фомы было другое прозвище: "Близнец"...

После Воскресения Христос посетил своих учеников. "Примите Духа Святого, — сказал Спаситель, — кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся." Отсутствовали два апостола. Один из них — Иуда Искариот — повесился на "горькой" осине, другой — Фома — просто куда-то ненадолго вышел. Когда он вернулся, Христа уже не было.

Апостолам Фома не поверил. "Если не вложу персты мои в раны от гвоздей... не поверю" , — сказал он. Через восемь дней Христос явился вновь. Фома вложил пальцы туда, куда хотел, и радостно воскликнул: "Господь мой и Бог мой!" "Ты поверил, потому что увидел Меня, — сказал Спаситель, — блаженны не видевшие и уверовавшие" .

Эпизод этот принято считать очень утешительным для нас с вами ( "невидевших и уверовавших" ). Апостол Фома, напротив, в данном случае как бы оказался не на высоте — мол, нельзя быть таким недоверчивым...

Не знаю, как у вас, а у меня такая общепринятая, почти банальная интерпретация вызывает смешанные чувства: вроде бы все сходится, и все-таки что-то здесь не так...

"Равви! Давно ли иудеи искали побить тебя камнями, и Ты опять идешь туда?" — запричитали одиннадцать апостолов (включая Иуду), когда узнали, что Христос идет воскрешать Лазаря. "Пойдем и мы умрем с Ним" , — воскликнул двенадцатый апостол — Фома — самый отважный из Христовых учеников... Но вот прошло чуть больше недели, и бесшабашный храбрец не верит своим товарищам на слово, требует вещественных доказательств. "Иначе, — говорит, — не поверю". В чем же причина такой метаморфозы?.. Мне кажется, что разгадка находится в его имени. Напомню: Фома — по-еврейски означает "близнец"...

Давайте немного пофантазируем. Почему "близнец"? Очевидно, у Фомы был брат или братья-близнецы. Или, по крайней мере, человек, очень на Фому похожий. Их, наверное, неоднократно путали. Возможно, пользуясь сходством, Фома сам вводил в заблуждение родных и знакомых. Смеху ради или из-за каких-то мелких выгод... Одним словом, когда апостолы сообщили Фоме радостную новость и любящее сердце его возликовало, рассудок холодно напомнил Фоме одну из его прошлых проказ.

Конечно, трудно поверить в то, что какой-то злоумышленник, пользуясь внешним сходством с Христом, морочит голову апостолам. А разве в то, что истерзанный, умерший, похороненный, три дня пролежавший в гробе Спаситель пришел и говорил со своими учениками, поверить легко?.. Так что желание Фомы вложить пальцы в “язвы гвоздиные и бок прободеный копием” абсолютно оправдано. После освидетельствования им смертельных ран Христа ни один скептик не осмелится утверждать, что Воскресший Спаситель – подлог.

Обратите внимание: Фоме ничего не стоило ради поддержания своего "реноме" сделать вид, что он верит и оставить свои сомнения при себе. Но лгать и изворачиваться, видимо, было не в его характере. "Вот воистину изрильтянин, в коем несть лукавствия!" — помнится, восхищенно воскликнул Спаситель, когда другой апостол (Нафанаил) бестактно заметил о Нем: "В Назарете может ли быть что доброе?" (Назарет для иудея — глухая провинция, все равно, что для нас Урюпинск). О Фоме тоже можно сказать: "израильтянин, в коем несть лукавствия".

Если мы внимательно перечитаем сцену уверения Фомы, то обнаружим, что ни апостолы, ни сам Христос за неверие Фому не порицают. А слова "блаженны не видевшие и уверовавшие" для нас с вами являются скорее заданием, чем констатацией, ибо вера наша крайне немощна...

Святитель Николай Велемирович — великий сербский святой, наш современник (ум. 1956 году) — говорил так: "Церковь Христова назвала знание свое скромным именем — вера. Ученые же назвали веру свою гордым именем — знание..."

"О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши..." — такими словами начинает свое первое апостольское послание Иоанн Богослов.

А что бы сказали апостолы, если бы не Фомино "недоверие"?.. Ведь это именно его руки "осязали" воскресшего Христа...

Владимир ГОЛЫШЕВ