Апостроф

Апостроф

Георгий Судовцев

12 сентября 2013 1

Политика Общество

Владимир СЕМЕНКО. Преодоление распада. - М.: Великий град, 2013, 368 с., 2000 экз.

Когда-то давно, еще в начале 90-х, когда "всё перевернулось" и даже не собиралось как-то укладываться, автору этих строк довелось ехать поездом в Москву. Моим соседом был отставной полковник лет пятидесяти, родом из казаков - кубанских или терских, я уж запамятовал. Ехал он в первопрестольную за оформленной там на него пенсией, которую доверил получать своей родной сестре и страшно ругался на неё за то, что она отдаёт ему не все деньги, часть оставляя себе. Потом наш разговор перешёл на другие темы, в том числе на самую болезненную тогда - о развале Советского Союза. И мой попутчик начал рассказывать о своих богатых расказаченных дядьях, которых коммунистам и "совку" никогда не простит, - как бы они все, и он тоже, хорошо жили

Помню, очень захотелось спросить у этого казака: если сейчас он из-за денег не может найти общего языка с родной сестрой, то почему считает, что его расказаченные дядья, останься они в полном праве, вели бы себя как-то иначе и щедро поделились с племянником своими богатствами?

Точно так же удивительно, когда люди, всю свою жизнь отдавшие, например, отечественной космонавтике, последними словами ругают Ленина и Сталина за "Россию, которую мы потеряли" - как будто Сергей Королёв, спутник и Юрий Гагарин могли состояться без революции, коллективизации, индустриализации и победы в Великой Отечественной войне.

Точно так же удивительны обвинения многих верующих в адрес Русской православной церкви: мол, она заражена "сергианством", под которым подразумевается согласие заместителя местоблюстителя патриаршего престола митрополита Сергия (Страгородского) признать Советскую власть. Если встать на эту точку зрения в целом, то все православные патриархи: Константинопольские, Александрийские, Иерусалимские, Антиохийские точно так же должны осуждаться за их признание политической власти мусульман

Вечером 9 сентября я стал свидетелем митинга сторонников Навального. Конечно, десяток тысяч молодых, здоровых и сытых людей, по команде кричащих: "Сво-бо-да! Сво-бо-да!", "По-бе-да! По-бе-да!", "Мы здесь власть! Мы здесь власть!" и восторженным рёвом встречающие "фишки" вроде: "Навальный любит вас!", - вблизи производят сильное впечатление. Но, помнится, Ельцина в годы "перестройки" "праздновали" еще круче - и что? В Киеве времен "оранжевой революции" была та же самая картина: за отсутствие "помаранчовой стрички" на одежде тебя открыто считали "недочеловеком", если не прямым врагом.

А уж явная, во всю мощь громкоговорителей сказанная, ложь новоявленного вождя оппозиции: "Каждый третий москвич проголосовал за меня!" - вообще закрыла в моей личной картине мира тему Навального как политического лидера. Нет, всё понятно: логика политической борьбы, технологии воздействия на толпу и так далее. Но всё же так передергивать "фишки" человек, получивший 600 тысяч голосов из потенциальных 8 миллионов, на мой взгляд, просто не имеет права.

Создается впечатление, что наше сознание вот уже много-много лет больно и расколото, что оно утратило способность адекватно оценивать и воспринимать происходящее вокруг нас.

В своей книге Владимир Петрович Семенко пытается в меру своих сил и способностей преодолеть этот раскол и распад нашего сознания, нашей идентичности, обозначить возможные варианты выхода из него на основе традиционных ценностей русской культуры, прежде всего - православия. Книга составлена из произведений разных лет, разного объема и разной тематики, так или иначе значимых для автора.

Многие из его наблюдений бьют, что называется, "в точку". Вот, например, отрывок из рецензии на некогда нашумевший фильм Павла Лунгина "Остров": "Главный герой, послушник Анатолий, промыслительно попав в монастырь после того, как совершил акт предательства, который, как он уверен, привёл к гибели боевого товарища, более тридцати лет глубоко переживает свой грех, молясь, юродствуя и неся тяжелое послушание в котельной (монастыря. - Г.С.) Поскольку это всё же православный монастырь,.. либо герой просто утаивает на исповеди то, что составляет главный предмет его душевных страданий (что вопиющим образом нарушает всю логику образа), либо он за тридцать с лишним лет своего пребывания в монастыре вообще ни разу не исповедовался и не причащался, что для православного послушника просто дико и с позиций обычной в России церковной (тем более, монастырской) практики невозможно. Если же он исповедал свой главный грех своему другу и одновременно настоятелю монастыря иеромонаху Филарету, то тогда тем более непонятны душевные терзания героя. Ведь общеизвестно, что искренне, с чистым и покаянным сердцем исповеданный грех Господь изглаживает "яко не бывший" На этом фоне еще более шокирующим выглядит то, что герой и перед смертью не исповедуется и так и умирает без покаяния и причастия Неожиданно за "православным" антуражем проступает столь привычная "образованческая" мифология: главное - "Бог в душе", а "официальная Церковь" - да ну её, лицемерие всё это и нечего к нам в душу лезть!"