ЦЕЗАРЬ—ТРИУМФАТОР

ЦЕЗАРЬ—ТРИУМФАТОР

СТАЛИН. ИЮНЬ 1941—МАЙ 1945. М.: ИЗДАТЕЛЬСКИЙ ДОМ "ДОСТОИНСТВО", 2010, 224 С., ТИРАЖ 3000 ЭКЗ.

     Этот респектабельный, великолепно изданный, обильно иллюстрированный альбом посвящен деятельности Сталина в период Великой Отечественной войны.

     "Приказы, оперативные записки Сталина, донесения и письма Верховному главнокомандующему… Фронт, тыл, вооружение, кадры, союзники — вот главные темы его повседневных забот. Документы, под которыми стоит подпись Сталина, приводили в движение фронты, заводы, миллионы людей", — читаем в аннотации к сборнику.

     В целом, это очень выдержанная подборка документов и статей, воскрешающая образ величайшего политика и интереснейшего человека — творца советской красной империи.

      ВЛАДИМИР ДЕНИСОВ: Расчёт Гитлера был таков: в 3 часа ночи Шуленберг вручит ноту об объявлении войны, а в 3 часа 30 минут немцы начнут бомбардировки и артиллерийский обстрел советской территории — получится так, что и войну объявили по всем правилам, и не оставили противнику времени для демаршей. Но Молотов сумел оттянуть приём Шуленберга до 5 часов 10 минут утра, когда пограничники уже доложили о начале вторжения. У Гитлера, таким образом, почти не оставалось шансов доказать, что он поступил в соответствии с нормами международного права: сперва-де объявил войну, а потом начал наступление.

     Кстати, и то, что всему народу объявили о гитлеровской агрессии не утром, а лишь в 12 часов дня, было продиктовано теми же соображениями, как и неоднократное упоминание о внезапности и вероломности, — не столько для своих граждан, сколько для западных политических деятелей. И если бы, например, сказать об этом в 6 часов утра, когда началось вещание московского радио, тут же пришлось бы объявить всеобщую мобилизацию, а слишком малый разрыв во времени между вражеским нападением и объявлением мобилизации хоть и с небольшой вероятностью, но всё-таки мог дать Гитлеру последний шанс истолковать события в свою пользу. По радио, как известно, выступал Молотов, ведь Сталину следовало бы сразу же говорить и о новых задачах для страны, но пока было неясно, как развернутся события в мире.

      Из статьи "Тайны 22 июня".

      ИГОРЬ АЛЕКСАНДРОВ: К концу войны список пожеланий, выдвигаемых советской дипломатией, и лично Сталиным на встречах "Большой тройки", заметно вырос. Он включал в себя не только признание "границ 1941 года", но и равное участие в оккупации Германии и Японии, установление дружественных Советскому Союзу режимов вдоль его западных границ, возвращение территорий и привилегий царской России на Дальнем Востоке, свободный выход СССР в Черное и Средиземное моря с приобретением стратегических опорных пунктов в Проливах (за счёт Турции) и в самом Средиземноморье (за счёт бывших колоний Италии). Делались заявки на приобретение таких же опорных пунктов в Балтийском и Баренцевом морях, а также на создание просоветского анклава на севере Ирана в качестве буфера, обеспечивающего к тому же свободный доступ к иранской нефти.

     Сталин считал эту программу вполне обоснованной с точки зрения обеспечения безопасности СССР. Это признавалось и сведущими людьми на Западе. Они понимали, что с "чисто стратегической точки зрения" интересы "национальной безопасности России требуют защиты границ и выхода в Мировой океан…".

     При этом важно отметить, что стратегически желанное и морально обоснованное требование СССР становилось впервые за долгие годы реально возможным. Наша страна не была великой державой ни в 20-е, ни в 30-е годы. Такой она стала после Ялты. Ялта и Потсдам сделали нас великой державой, без которой не решался ни один крупный вопрос мировой политики.

      Из статьи "Союзники поневоле".

      ВЛАДИМИР ПЕЧАТНОВ: Вообще в работе над перепиской Сталин выказывает себя не только главным стратегом, но и лучшим дипломатом, чем его нарком иностранных дел. В отличие от последнего он чаще находит слова признательности и благодарности, тоньше чувствует необходимость разъяснения своих действий союзникам, выбирая для этого более точные и выразительные формулировки.

     Но Сталин мог быть и более резким и недипломатичным, чем Молотов, когда считал, что ущемляются коренные интересы СССР. Пожалуй, ярче всего это отразилось в известном "Бернском инциденте" — истории с секретными контактами между американской разведкой и нацистскими представителями в Берне в марте 1945 года, которые Сталин не без оснований счёл сепаратными переговорами о капитуляции германских войск в Северной Италии.

     Первое развёрнутое послание Рузвельту по этому вопросу 29 марта было подготовлено Молотовым и оставлено Сталиным почти без поправок. Внимательно изучая американский ответ, Сталин выделяет в нём ключевые места: "атмосфера, достойная сожаления", "никаких переговоров о капитуляции не было", "целью было установление контакта", "Ваши сведения… ошибочны". Отталкиваясь от этих опорных точек, он пункт за пунктом парирует оправдания Рузвельта в послании от 3 апреля, которое на сей раз составляет целиком сам. Перед тем, как окончательно утвердить надиктованный текст, Сталин решает предельно заострить звучание и без того гневного документа. В послание вносятся два последних добавления: "Понятно, что такая ситуация никак не может служить делу сохранения и укрепления доверия между нашими странами… Я лично и мои коллеги ни в коем случае не пошли бы на такой рискованный шаг, сознавая, что минутная выгода, какая бы она ни была, бледнеет перед принципиальной выгодой по сохранению и укреплению доверия между союзниками".

     Суровый отпор Сталина возымел действие: инцидент был вскоре исчерпан, и Рузвельт, преодолевая возражения своих "ястребов", предпочёл закончить это тяжелое объяснение на примирительной ноте. 12 апреля он писал Сталину: "Благодарю Вас за Ваше искреннее пояснение советской точки зрения в отношении Бернского инцидента, который, как сейчас представляется, поблек и отошёл в прошлое, не принеся никакой пользы. Во всяком случае, не должно быть взаимного недоверия, и незначительные недоразумения такого характера не должны возникать в будущем".

     Когда это послание прочли в Москве, Рузвельта уже не было в живых. Переписка с союзниками подходила к концу, как и сам союз.

      Из статьи "Как Сталин писал Рузвельту".

      ИРИНГ ФЕТЧЕР: Всё чаще Геббельс и Гитлер сравнивают относительно лёгкую войну на Западе с войной против Советского Союза, требующей "всех сил немецкого вермахта"(15.11.1941). Однажды в разговоре с Геббельсом Гитлер размышляет об отношениях национал-социалистической Германии и советской России. В восточном походе вермахт впервые "столкнулся с противником… имеющим мировоззренческую позицию". В Сталине Гитлер видит "крупную фигуру, как башню, возвышающуюся над демократическими лидерами англо-саксонских стран".

      Из статьи "Гитлер, Геббельс о Сталине".

      ВЛАДИМИР ДОЛМАТОВ: Парадокс заключался в том, что диктатор (в понимании западного общества) Сталин спас демократию в мировом масштабе!

     Дискредитация Сталина началась на Западе в годы "холодной войны", а затем дважды — массированно — в самой России: кампанией "десталинизации" Хрущёва и в годы перестройки. Но и в 1970-м известный советский диссидент генерал П.Григоренко писал, что ненавидит Сталина "всеми фибрами души", но одновременно "я не могу не признать, что блестящие наступательные операции советских войск представляют собой образец военного искусства. Многие поколения будут изучать эти операции; невозможно представить, чтобы они готовились и осуществлялись без участия Сталина или против его воли".

     Дискредитация генералиссимуса началась не с анализа его полководческих качеств, а с идеологической подачи Госдепартамента США. В 1948 году он преподнёс миру сенсацию: издал сборник трофейных немецких документов под претенциозным названием "Нацистско-советские отношения, 1939-1941 гг.".

     Кроме текстов секретных соглашений Молотова—Риббентропа (вообще-то эти протоколы, полученные через агента в немецком посольстве в Москве, президент Рузвельт имел ещё в августе 1939 г., однако тогда он предпочёл сохранить всё в тайне) в него включили и другие подлинные документы. Но составители подобрали их с таким умыслом, чтобы подчеркнуть идеологическую близость Гитлера и Сталина, отождествить советский режим с нацистским.

      Из статьи "Сталин и Пётр".

     По вопросам приобретения альбома обращаться по телефону: (499) 788-7180. Сайт: www.id-dostoinstvo.ru, е-mail: info@id-dostoinstvo.ru.

2