Лето в Конго

Лето в Конго

ТЕЛЕГРАММЫ АЛЛЕНА ДАЛЛЕСА

В течение августа 1960 года возрастающее изо дня в день политическое влияние Лумумбы в Конго все больше тревожит стратегов Совета национальной безопасности и специальной группы администрации президента Эйзенхауэра.

Беспокойство американской администрации вызвано докладами, поступавшими в штаб-квартиру ЦРУ от резидента в Леопольдвиле. Вот, например, один из таких докладов от 18 августа:

ПОСОЛЬСТВО И РЕЗИДЕНТУРА СЧИТАЮТ, ЧТО КОНГО ЯВЛЯЕТСЯ ОБЪЕКТОМ КОММУНИСТИЧЕСКИХ ПОПЫТОК СВЕРГНУТЬ ПРАВИТЕЛЬСТВО. ХОТЯ СЕЙЧАС ЕЩЕ ТРУДНО ОПРЕДЕЛИТЬ НАИБОЛЕЕ ВЛИЯТЕЛЬНЫЕ ФАКТОРЫ И ПРЕДСКАЗАТЬ, КАКОВ БУДЕТ ИСХОД БОРЬБЫ ЗА ВЛАСТЬ, ЯСНО, ЧТО РЕШАЮЩИЙ ЭТАП ЭТОЙ БОРЬБЫ УЖЕ БЛИЗОК. ЛУМУМБА ЛИБО САМ ЯВЛЯЕТСЯ КОММУНИСТОМ, ЛИБО ПРОВОДИТ КОММУНИСТИЧЕСКУЮ ЛИНИЮ, ПЫТАЯСЬ УКРЕПИТЬ СВОЕ РАСТУЩЕЕ ВЛИЯНИЕ. ВРАЖДЕБНЫЕ ЗАПАДУ СИЛЫ ВСЕ БОЛЕЕ АКТИВНО ПОДДЕРЖИВАЮТ КОНГОЛЕЗСКИЕ ВЛАСТИ, И, ВОЗМОЖНО, СЛЕДУЕТ ДЕЙСТВОВАТЬ НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНО, ЧТОБЫ ИЗБЕЖАТЬ НОВОЙ КУБЫ.

(ЦРУ, резидентура в Леопольдвиле — директору, 18.8.60).

В телеграмме, отправленной из Леопольдвиля, указывалась оперативная цель резидентуры: заменить Лумумбу людьми западной ориентации. Начальник африканского отдела Оперативного управления ЦРУ Бронсон Твиди ответил, что он запросил у госдепартамента согласие на проведение соответствующей операции: «Резидент и я, оба мы уверены, что Лумумба должен быть отстранен». На следующий день, 19 августа, начальник Оперативного управления Ричард Биссел ответил следующей телеграммой:

РАЗРЕШАЮ НАЧАТЬ ОПЕРАЦИЮ.

Спустя несколько дней резидент телеграфирует:

ВРАЖДЕБНЫЕ ЛУМУМБЕ ЛИДЕРЫ ИМЕЛИ КОНТАКТЫ С КАСАВУБУ ПО ПОВОДУ ПЛАНА УБИЙСТВА ЛУМУМБЫ… КАСАВУБУ ОТКЛОНИЛ ЭТОТ ПЛАН, СКАЗАВ, ЧТО ОН НЕ РЕШАЕТСЯ ПРИБЕГНУТЬ К НАСИЛИЮ, ТЕМ БОЛЕЕ ЧТО НИ ОДИН ИЗ ЛИДЕРОВ НЕ ПОЛЬЗУЕТСЯ ДОСТАТОЧНЫМ АВТОРИТЕТОМ, ЧТОБЫ ЗАМЕНИТЬ ТАКОГО ДЕЯТЕЛЯ, КАК ЛУМУМБА

(ЦРУ, Леопольдвиль — директору, 24.8.60).

Ричард Биссел — типичный разведчик-профессионал. Воспитанник Йельского университета, он хорошо знает Восток. Имеет ученую степень доктора экономических наук, преподавал в Йеле и в Массачусетском технологическом институте.

Биссел поступил на службу в ЦРУ в 1954 году и очень быстро выделился на секретной работе. В 1958 году он уже возглавляет Оперативное управление. Окружение Кеннеди видит в нем возможного преемника Даллеса на посту руководителя ЦРУ.

Блестяще образованный, светский человек, Биссел являлся образцовым представителем сторонников политики «новых рубежей», окружавших Кеннеди: «Самые блистательные среди лучших». После неудачи с высадкой в заливе Кочинос, проводившейся под его руководством в апреле 1961 года, Биссел был внезапно смещен со всех ответственных постов.

Несмотря на отставку, Биссел остался влиятельным теоретиком в сфере разведывательной деятельности. В 1968 году, не занимая уже никаких официальных должностей в разведслужбе, Биссел выступил на заседании Совета по иностранным делам, возглавляемого Диллоном, с изложением своей доктрины. Он выразил тревогу по поводу того, что ЦРУ подвергается контролю со стороны, что, по его мнению, может служить помехой для секретной деятельности.

«Необходимо, — заявил Биссел, — действовать в полнейшей тайне, пристально следя за действиями промежуточных звеньев. Лицо ЦРУ следует скрыть от взоров внешнего мира гораздо тщательнее…»

25 августа 1960 г. директор ЦРУ Аллен Даллес председательствует на заседании Специальной группы, то есть особого комитета Совета национальной безопасности, ответственного за осуществление программы секретной деятельности. ЦРУ разработало ряд планов, направленных против Лумумбы, предусмотрев, к примеру, возможность спровоцировать выражение ему вотума недоверия в парламенте Конго. Высказываясь по поводу этих планов, специальный помощник президента по вопросам национальной безопасности Гордон Грей заявил, что президент США «выразил глубокую уверенность в необходимости энергичных действий, с тем чтобы стать хозяевами положения. Он выразил сомнение в том, что существующие планы обеспечивают достижение этой цели». Специальная группа «в итоге пришла к согласию: план действий в Конго не должен заведомо исключать возможности устранения Лумумбы». […]

На другой день, 26 августа, Аллен Даллес подписывает телеграмму[40], адресованную резиденту в Леопольдвиле:

РУКОВОДИТЕЛИ ОРГАНИЗАЦИИ ПРИШЛИ К РЕШЕНИЮ, ЧТО, ЕСЛИ ЛУМУМБА СОХРАНИТ ЛИДЕРСТВО, НЕИЗБЕЖНЫМ РЕЗУЛЬТАТОМ БУДЕТ В ЛУЧШЕМ СЛУЧАЕ ХАОС, А В ХУДШЕМ — ОТКРЫТЫЙ ПУТЬ К ЗАХВАТУ КОММУНИСТАМИ ВЛАСТИ В КОНГО С ГУБИТЕЛЬНЫМИ ПОСЛЕДСТВИЯМИ ДЛЯ ПРЕСТИЖА ОБЪЕДИНЕННЫХ НАЦИИ И ДЛЯ ИНТЕРЕСОВ СВОБОДНОГО МИРА В ЦЕЛОМ. В СВЯЗИ С ЭТИМ МЫ РЕШИЛИ, ЧТО УСТРАНЕНИЕ ЛУМУМБЫ ДОЛЖНО БЫТЬ НЕОТЛОЖНОЙ И ГЛАВНОЙ ЗАДАЧЕЙ. В НЫНЕШНЕЙ СИТУАЦИИ ДАННАЯ ЦЕЛЬ ДОЛЖНА СТАТЬ ОПРЕДЕЛЯЮЩЕЙ В НАШЕМ ПЛАНЕ СЕКРЕТНЫХ ДЕЙСТВИЙ

(телеграмма ЦРУ: Даллес — 28.8.60).

В соответствии с этой же телеграммой резиденту предоставлялась «самая широкая инициатива» в осуществлении планируемой операции. Она предусматривала замену Лумумбы группой деятелей западной ориентации и не исключала даже насильственных действий при условии, что они останутся в тайне. В телеграмме говорилось: «…Мы отдаем себе ясный отчет в том, что вы можете столкнуться с обстоятельствами, предвидеть которые невозможно».

Даллес разрешил также израсходовать до 100 тыс. долл., «с тем чтобы завершить любую деликатную операцию, которая не даст возможности проконсультироваться со штаб-квартирой заранее. У резидента сложилось впечатление, что план подобной операции был известен компетентным кругам госдепартамента и одобрен ими». В телеграмме особо было оговорено:

В СЛУЧАЕ ЕСЛИ ПОНАДОБИТСЯ КОНСУЛЬТАЦИЯ, ОБРАТИТЕСЬ ЗА ПОМОЩЬЮ К ПОСЛУ. ЕСЛИ ДЛЯ ОСОБЫХ ДЕЙСТВИЙ В ЕГО КОНСУЛЬТАЦИИ НАДОБНОСТИ НЕТ, МОЖЕТЕ, ЕСЛИ ВРЕМЯ НЕ ПОЗВОЛИТ СВЯЗАТЬСЯ С НИМ, ДЕЙСТВОВАТЬ ПО СОБСТВЕННОМУ УСМОТРЕНИЮ.

Теоретически посол США возглавляет все американские службы, в том числе и ЦРУ, представленные в данной стране. Такая концепция роли посла по отношению к представителям всех других служб сложилась еще в период президентства Эйзенхауэра. Несмотря на это, в соответствии с секретной директивой представители ЦРУ выводились из-под контроля посла.

Во время совещания, состоявшегося 8 января 1968 г., на котором обсуждалась проблема «Разведка и внешняя политика» (совещания секретного, по словам его председателя Диллона), Биссел изложил свою точку зрения на взаимоотношения американского посла и представителей разведслужбы в той или иной стране: «Посол, — заявил он, — как правило, должен быть информирован о любой секретной операции, проводимой в пределах территории, где он аккредитован. Однако в определенных случаях — по требованию главы правительства или государственного секретаря — резидент может получить указание не информировать посла о тех или иных действиях» (из доклада У. Харриса, цитируемого в книге V. Marchetti et J. D. Marks. Op. cit.). […]

По-видимому, телеграмму Даллеса можно было понимать как разрешение сместить Лумумбу с его поста — не более.

Ричард Биссел «почти уверен», что ему сообщили о содержании телеграммы вскоре после того, как она была получена. Он утверждает, что, «по его мнению», в телеграмме косвенным образом говорилось о том, что президент стоит за убийство Лумумбы.

МНОГОСТУПЕНЧАТАЯ СТРАТЕГИЯ

6 сентября, на следующий день после того, как Касавубу сместил Лумумбу, два сотрудника ЦРУ встретились с высокопоставленным конголезским политическим деятелем, связанным с резидентурой ЦРУ в Леопольдвиле. Резидентура информировала штаб-квартиру ЦРУ:

ТОЧКА ЗРЕНИЯ РЕЗИДЕНТА: В ОППОЗИЦИИ ЛУМУМБА ПОЧТИ СТОЛЬ ЖЕ ОПАСЕН, КАК И У ВЛАСТИ. КОНГОЛЕЗСКИЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ ДЕЯТЕЛЬ ДАЛ ПОНЯТЬ, ЧТО ЕМУ ЯСНА СИТУАЦИЯ И ЧТО ОН ГОТОВ УСТРАНИТЬ ЛУМУМБУ ФИЗИЧЕСКИ

(ЦРУ, Леопольдвиль — директору, 7.9.60).

В телеграмме указывалось также, что резидент предложил конголезскому политическому деятелю содействие в «подготовке программы нового правительства» и заверил его в том, что США готовы предоставить необходимых специалистов.

Конголезский парламент собрался по инициативе премьер-министра Лумумбы 13 сентября, накануне переворота Мобуту. Подавляющим большинством присутствующих (88 — за, 25 — против при 3 воздержавшихся) Лумумбе были предоставлены «чрезвычайные полномочия». На самом деле из 221 депутата на заседании присутствовало всего 94 человека, так что кворума фактически не было. Здание парламента охраняли части, преданные Лумумбе.

В соответствии с пожеланием ЦРУ Мобуту воспротивился возобновлению работы парламента: его войска окружили здание и преградили доступ в него депутатам и сенаторам. Мобуту заявил: «Если большинство парламентариев откажет Лумумбе в доверии, я готов разрешить возобновление работы парламента» («Монд», 8 октября 1960 г.).

Сразу же после переворота на пресс-конференции Мобуту говорил о том, что нуждается в помощи иностранных специалистов, в частности англичан и американцев.

В самый разгар борьбы за власть Бронсон Твиди говорил о влиянии Лумумбы на события в Конго и так резюмировал главные опасения Соединенных Штатов:

СПОСОБНОСТИ И ДИНАМИЗМ ЛУМУМБЫ ПРЕДСТАВЛЯЮТСЯ ОПРЕДЕЛЯЮЩИМИ ФАКТОРАМИ, КОТОРЫЕ ПОЗВОЛЯЮТ ЕМУ ВОССТАНОВИТЬ СВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ВСЯКИЙ РАЗ, КОГДА ОНО, КАЗАЛОСЬ БЫ, УЖЕ ПОЧТИ БЕЗНАДЕЖНО. ИНАЧЕ ГОВОРЯ, ВСЯКИЙ РАЗ, КОГДА ЛУМУМБА СОХРАНЯЕТ ЗА СОБОЙ ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО, ОН СПОСОБЕН ПОВЕРНУТЬ ДЕЛО В СВОЮ ПОЛЬЗУ

(ЦРУ, 7.9.60).

Резидент говорит, что на другой день после переворота он действовал в качестве советника при нескольких конголезских деятелях, пытавшихся «убрать» Лумумбу. Он опасался, как бы Лумумба не упрочил своей позиции, встав под защиту Объединенных Наций, что обеспечивало ему свободу действий.

В заключение резидент Хеджмэн писал: «Единственный выход — как можно скорее заставить его уйти со сцены» (ЦРУ, Леопольдвиль — директору, 15.9.60).

17 сентября другой сотрудник ЦРУ встретился с одним из лидеров конголезского сената. Вот что говорится в донесении, направленном штаб-квартире ЦРУ:

(КОНГОЛЕЗСКИЙ СЕНАТОР) ПРОСИЛ НЕЛЕГАЛЬНО ОБЕСПЕЧИТЬ ЕГО ЛЕГКИМ ВООРУЖЕНИЕМ ДЛЯ ОСНАЩЕНИЯ (…) ОТРЯДОВ, НЕДАВНО ПРИБЫВШИХ В РАЙОН (ЛЕОПОЛЬДВИЛЬ) (…). (СЕНАТОР) УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО ЭТО ПОЗВОЛИЛО БЫ СОЗДАТЬ ЯДРО ВООРУЖЕННЫХ ДОБРОВОЛЬЦЕВ, ГОТОВЫХ НАЧАТЬ ПРЯМУЮ АКЦИЮ… (СЕНАТОР) ДАЛ СВОЕ СОГЛАСИЕ, НО ДОВОЛЬНО СДЕРЖАННО — ЛУМУМБА ДОЛЖЕН ПОЛНОСТЬЮ ИСЧЕЗНУТЬ. НЕ ДОВЕРЯЕТ (ДРУГОМУ КОНГОЛЕЗСКОМУ ЛИДЕРУ), НО ГОТОВ СОТРУДНИЧАТЬ С НИМ В ЦЕЛЯХ УСТРАНЕНИЯ ЛУМУМБЫ

(ЦРУ, Леопольдвиль — директору, 17.9.60).

Представитель ЦРУ ответил сенатору, что он «выяснит возможность получения оружия», и рекомендовал штаб-квартире ЦРУ:

В СЛУЧАЕ СОГЛАСИЯ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ ОБЕСПЕЧИТЬ НЕОБХОДИМЫМ ОРУЖИЕМ, ДЕРЖАТЬ ЕГО ГОТОВЫМ ДЛЯ ОТПРАВКИ НА БЛИЖАЙШУЮ БАЗУ (ЦРУ, 17.9.60). […]

Эта рекомендация соответствовала долговременным планам штаб-квартиры ЦРУ, предусматривавшим оказание скрытой вооруженной поддержки элементам, выступающим против Лумумбы.

Именно такую политику подтверждают Маркетти и Маркс:

«Цель состояла в том, чтобы содействовать (…) установлению в Конго (…) прочного режима, ориентирующегося на Запад, который обеспечивал бы защиту иностранных капиталов, и ответственность за успешное проведение такой политики в значительной мере возлагалась на ЦРУ. Вначале секретная деятельность этой организации сводилась главным образом к политическим манипуляциям и к финансированию некоторых политических лидеров. Но по мере того, как внутренняя обстановка в Конго все более запутывалась и осложнялась, ЦРУ направило туда своих специалистов по ведению вооруженной борьбы и наемных солдат с целью поддержать новое правительство. В 1964 году самолеты Б-26, принадлежащие ЦРУ и пилотируемые кубинскими наемниками, систематически совершали налеты на районы, удерживаемые силами, сопротивляющимися (правительству Мобуту)».

6 октября 1960 г. Ричард Биссел и Бронсон Твиди подписали телеграмму, содержавшую приказ резиденту не консультироваться с представителями госдепартамента, а также с сотрудниками резидентуры.

ПОСКОЛЬКУ НЕВОЗМОЖНО ПРЕДВИДЕТЬ, КАКОВ БУДЕТ ИСХОД НЫНЕШНЕЙ СИТУАЦИИ, (ЦРУ) ОСУЩЕСТВЛЯЕТ В ОТНОШЕНИИ КОНГО ГИБКИЙ ПЛАН СООТВЕТСТВЕННО МНОГОСТУПЕНЧАТОЙ СТРАТЕГИИ. ЭТОТ ПЛАН ИМЕЕТ В ВИДУ ПОДГОТОВИТЬ ОБСТАНОВКУ, ПРИ КОТОРОЙ (СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ) СМОГУТ ОКАЗАТЬ ТАЙНУЮ ПОДДЕРЖКУ ВООРУЖЕННЫМ ЭЛЕМЕНТАМ, ПРОТИВОСТОЯЩИМ ЛУМУМБЕ. ПРЕДУСМОТРЕННЫЕ МЕРОПРИЯТИЯ ВКЛЮЧАЮТ ПОДГОТОВКУ ОРУЖИЯ, ОБЕСПЕЧЕНИЕ РАЗЛИЧНЫМИ СРЕДСТВАМИ И, ВОЗМОЖНО, ОБУЧЕНИЕ ГРУПП СОПРОТИВЛЕНИЯ, ВРАЖДЕБНЫХ ЛУМУМБЕ

(ЦРУ, резиденту в Леопольдвиле, 6.10.60). […]

Еще через несколько дней резидент сообщил одному из виднейших конголезских лидеров планы переворота, разработанные Лумумбой и двумя его сподвижниками, и «рекомендовал прибегнуть к аресту или более радикальному средству устранения Лумумбы, Гизенги и Мулеле» (телеграмма ЦРУ резиденту в Леопольдвиле от 20.9.60. Гизенга и Мулеле — помощники Лумумбы, руководившие его сторонниками, в то время как он сам находился под защитой Объединенных Наций).

ТЕОРИЯ ДОМИНО

По словам Ричарда Биссела и Бронсона Твиди, в течение осени 1960 года ЦРУ продолжало видеть в Лумумбе грозную силу даже после того, как он находился под защитой ООН. С одной стороны, Лумумба был блестящим оратором, способным воодушевлять массы, с другой — «голубые береты» не препятствовали передвижениям Лумумбы, а конголезские части, окружившие их, осуществляли весьма относительную охрану. […]

По поводу влияния Лумумбы на Африку в целом Твиди развил «теорию домино».

«Дело было не в самой фигуре Лумумбы. Речь шла скорее о неустойчивом равновесии сил на африканском континенте, которое могло вызвать распад Конго. Создавалось впечатление, что Лумумба способен ускорить этот процесс. И существовало опасение, что это явится лишь началом, поскольку Конго было самой большой африканской страной. Она располагает очень крупными запасами полезных ископаемых. К тому же Конго граничит с Нигерией, которая в то время считалась как бы стержнем, обеспечивающим будущую устойчивость в Африке. Если Конго развалится, тот же самый опасный вирус мог охватить и Нигерию. По всем этим причинам Вашингтон… был так сильно озабочен Лумумбой. Дело не в исключительной личности Лумумбы, а в самом положении Конго […]».

После того как Лумумба отдал себя под защиту Объединенных Наций, резидентура ЦРУ в Леопольдвиле продолжала поддерживать тесные контакты с конголезцами, хотевшими убить Лумумбу. […]

По поводу некоего конголезца, сотрудничавшего с ЦРУ:

СООБЩИЛ, ЧТО ТОТ ПЫТАЛСЯ ОРГАНИЗОВАТЬ ПОКУШЕНИЕ (НА ЛУМУМБУ), НО ДОБАВИЛ, ЧТО ЭТО ЧРЕЗВЫЧАЙНО ТРУДНО, ПОСКОЛЬКУ ИСПОЛНИТЕЛЕМ ДОЛЖЕН БЫЛ БЫТЬ АФРИКАНЕЦ, НЕ ИМЕВШИЙ, ПО-ВИДИМОМУ, НИКАКИХ КОНТАКТОВ С БЕЛЫМИ

(Телеграмма ЦРУ. Леопольдвиль — директору ЦРУ, 28.10.60). […]

ЗАГОВОР

Летом 1960 года Ричард Биссел просил начальника африканского отдела ЦРУ Бронсона Твиди изучить возможности убийства Лумумбы. Биссел просил своего научного советника, дипломированного биохимика Джозефа Шейдера, приготовить средства для убийства — или для вывода из строя — одного «африканского лидера», не называя его по имени. По словам Шейдера, Биссел утверждал, что эта просьба исходит от «самой высокой инстанции».

Выполняя просьбу Биссела, Шейдер изготовил ядовитые биологические вещества и получил приказание Твиди доставить их резиденту в Леопольдвиле. По утверждению Шейдера, резидентура не получала указания выяснить в штаб-квартире, действительно ли принято решение убить Лумумбу. Твиди, однако, заявил, что независимо от того, ставил резидент этот вопрос или нет, он был не вправе переходить от разработки методов и способов убийства к непосредственному его осуществлению, не обратившись сначала в штаб-квартиру ЦРУ, которая одна только могла принимать политические решения.

В конце сентября Шейдер передал резиденту в Леопольдвиле смертоносные вещества и приказал ему убить Патриса Лумумбу. Резидент обратился за подтверждением этого приказа в штаб-квартиру и, получив такое подтверждение, стал «прощупывать обстановку», чтобы продвинуть осуществление заговора. Шейдер якобы сказал ему, что приказ об убийстве Лумумбы исходит от президента Эйзенхауэра. Свидетельство Шейдера в целом подтверждает эту версию. Однако в согласии президента Шейдер мог убедиться не только в результате контактов с Бисселом и Твиди.

Миссии Шейдера в Конго предшествовали и ей сопутствовали указания штаб-квартиры. Эти указания, передававшиеся по сугубо секретному каналу связи — они неизменно начинались словами: «Исключительно для вашего сведения, — подталкивали к убийству Лумумбы. Две телеграммы были подписаны лично Алленом Даллесом[41].

Ядовитые вещества так и не были использованы. Однако данных, позволяющих утверждать, что эта операция была прервана до смерти Лумумбы, не имеется.

ТОЧКА ПОСТАВЛЕНА

По словам Бронсона Твиди, Ричард Биссел приступил к обсуждению средств, которые необходимо привести в действие для убийства Лумумбы летом 1960 года. Они «неоднократно» обсуждались следующей осенью. Твиди говорит, что первый разговор об этом происходил вскоре после отправки телеграммы от 26 августа, подписанной Даллесом и информировавшей резидента в Леопольдвиле о том, что цель — «устранение» Лумумбы — должна стать «определяющей в нашем плане секретных действий». […]

Твиди не помнит, в каких точно словах шел разговор, но, по его утверждению, он касался следующих вопросов:

«Биссел говорил, что в Вашингтоне пришли к решению политического характера: Лумумба должен быть лишен всякой власти или влияния в Конго (…), а среди средств достижения этой цели имеется в виду и убийство (…). Смысл нашей беседы сводился к тому, чтобы наладить обмен информацией между резидентурой и руководством ЦРУ для выяснения различных возможностей (…) убийства либо иного средства отстранения Лумумбы от власти (…). Резидентуре надлежало суммировать наши возможности, приступить к составлению списка наших агентов и обсудить детали со штаб-квартирой, как это обычно делалось при планировании любой операции».

Твиди «убежден», что в ходе этих обсуждений с Бисселом яд имелся в виду «как одно из средств и резидент должен был выяснить возможность его применения». Твиди утверждает, что Биссел поделился с ним и подробностями «оперативного плана: участники операции и их обязанности, обеспечение безопасности, оптимальное решение, имеющее шансы на успех». При этом Биссел ни разу не сказал ему: «Действуйте по своему усмотрению, без дальнейших консультаций со мной». Напротив, Твиди проводил работу, будучи убежденным, что если надежное средство убить Лумумбу уже подготовлено, то решение начать действовать должно исходить только от Биссела.

Твиди не знал, консультировался ли Биссел в «самой высокой инстанции», прежде чем начать подготовку средств физического устранения Лумумбы. По поводу указаний, полученных им от Биссела, Твиди заявил:

«В целом я им следовал. Я исходил из того; что Биссел вправе давать мне такие указания и что он сам должен знать, какие распоряжения он может давать, а какие нет».

На вопрос о том, думал ли он отказаться от выполнения приказа убить Лумумбу, Твиди ответил:

«Разумеется, нет. Учитывая точку зрения правительства на эту операцию, я считал, что изучение возможностей убийства Лумумбы или любого другого средства отстранения его от власти в Конго является по меньшей мере делом стоящим».

На вопрос:

«Включая сюда и убийство?»

Твиди ответил:

«Да, думаю, что я был готов учесть и эту возможность (…). Избавиться от него имело смысл, и если правительство и мои начальники желали осуществления такой цели, профессионально я был к этому готов (…); если бы речь шла о том, чтобы повторить то же самое сейчас, я бы всеми силами старался оставаться в стороне».

НА СЦЕНУ ВЫСТУПАЕТ НАУКА

Биохимик Джозеф Шейдер подтвердил, что в 1960 году «два или три раза беседовал» с Ричардом Бисселом по поводу средств, имеющихся в распоряжении ЦРУ для убийства иностранных лидеров. […] Шейдер рассказал, что в конце лета или в начале осени Биссел просил его сделать все возможное, чтобы в короткий срок обеспечить веществами операцию убийства некоего африканского лидера на тот случай, «если будет принято соответствующее решение».

Биссел доверительно сообщил Шейдеру, «что имеет приказ самой высокой инстанции (…) провести подобную операцию». По словам Шейдера, «ссылка Биссела на самую высокую инстанцию означала для меня намек на президента».

После встречи Шейдер составил список веществ, которые имелись в распоряжении лаборатории химического отдела армии в Форт-Детрике (штат Мэриленд). Эти вещества могли «либо умертвить человека, либо причинить такой вред, что практически выводили его из строя». В списке значилось семь-восемь веществ, в том числе бациллы туларемии, бруцеллеза, туберкулеза, сибирской язвы, оспы и сонной болезни». Шейдер выбрал из этого списка бациллу, которая «предположительно могла вызвать болезнь (…) именно в данном районе Африки и действие которой могло привести к фатальному исходу».

Шейдер говорил, что получил необходимое вещество и подготовился к его использованию:

«Мы должны были поместить его в бутылку и упаковать таким образом, чтобы содержимое ее можно было принять за что-либо другое; мне нужно было также и другое вещество, которое, в случае необходимости, могло нейтрализовать действие яда». Он «позаботился и об иглах для инъекций, резиновых перчатках и защитных масках, обеспечивавших безопасность при обращении с этим исключительно опасным веществом». […]

В сентябре 1960 года Шейдер получил от Твиди и от заместителя начальника африканского отдела ЦРУ(…) распоряжение оказать практическое содействие резиденту при подготовке средств для реализации плана убийства:

«Они настаивали на том, чтобы, в случае использования этих средств (…), мне было ясно, что я являюсь единственным техническим специалистом, а в случае неудачи один буду нести за это ответственность».

Когда Шейдера спросили, был ли он готов обеспечить практическую сторону плана убийства, он ответил:

«Думаю, что в то время мое представление о моих обязанностях и моей ответственности определялось обстановкой молчаливой войны. Отдаю себе, однако, отчет в том, что как человек, не приемлющий по своим убеждениям этой затеи в целом, я не разделял ее. Я чувствовал, что решение принято (…) где-то на самом высоком уровне и что при всей неприглядности моей роли долг мой — принять в этом деле участие».

По словам Шейдера, на резидента возлагалась ответственность «за детали проведения операции, выбор исполнителей и другие вопросы не технического характера». […]

Ознакомившись с показаниями Шейдера, сообщившего об их беседах, и узнав о состоявшемся в это время обмене телеграммами, Твиди заявил, что «совершенно очевидно» он встречался с Шейдером. Он признал, что дал распоряжение Шейдеру снабдить резидента в Леопольдвиле смертоносными веществами и проинструктировать его о применении эффективных средств для убийства Лумумбы. По словам Твиди, кроме него, только заместитель начальника африканского отдела мог знать о задуманной операции.

Шейдер выехал в Конго меньше чем через неделю после свидания с Твиди и его заместителем.

«ДЖО-ПАРИЖАНИН»

19 сентября 1960 г., спустя несколько дней, после того как Лумумба отдал себя под защиту войск ООН в Леопольдвиле, Ричард Биссел и Бронсон Твиди направили в Леопольдвиль шифрованную телеграмму, с тем чтобы обеспечить секретную встречу между резидентом и «Джозефом Брауном», направлявшимся в Конго с определенным заданием. Джозеф Шейдер удостоверил, что «Джозеф Браун» — псевдоним, необходимый, потому что речь шла о «чрезвычайно деликатной миссии».

В телеграмме говорилось:

(«ДЖО») ДОЛЖЕН ПРИБЫТЬ ПРИБЛИЗИТЕЛЬНО 27 СЕНТЯБРЯ… ОН ПРЕДСТАВИТСЯ КАК «ДЖО-ПАРИЖАНИН»…ПОСЛЕ ТЕЛЕФОННОГО РАЗГОВОРА С «ДЖО» ВАМ НЕОБХОДИМО БУДЕТ ВСТРЕТИТЬСЯ С НИМ ВОЗМОЖНО СКОРЕЕ. ОН УДОСТОВЕРИТ СВОЮ ЛИЧНОСТЬ И ОБЪЯСНИТ ВАМ СВОЮ ЗАДАЧУ

(из ЦРУ. Биссел и Твиди — резиденту, 19.9.60).

Телеграмма имела гриф PROP, что свидетельствует о ее особой секретности, а также о том, что в штаб-квартире ЦРУ о ней знали только Даллес, Биссел, Твиди и его заместитель. Слово PROP означало также, что в Конго телеграмма была передана только резиденту и никому больше. Твиди подтвердил, что канал PROP предназначался и использовался исключительно для операций, связанных с убийством.

Телеграмма, подписанная Бисселом и Твиди, информировала резидента о том, что гриф PROP следует использовать

ДЛЯ ВСЕХ СООБЩЕНИЙ (ТЕЛЕГРАММ), КАСАЮЩИХСЯ ОПЕРАЦИИ, КОТОРУЮ ВАМ КАТЕГОРИЧЕСКИ ПРИКАЗЫВАЕТСЯ НИКОМУ НЕ РАЗГЛАШАТЬ.

Твиди подтвердил, что телеграмму они подписали вместе с Бисселом. Это означало, что приказание Шейдеру отправиться в Конго исходило от Биссела. Твиди утверждает, что последний «скреплял своей подписью» телеграммы, посылаемые тем или иным начальником отдела и касающиеся «дел особо важных» либо «имеющих столь большое значение, что начальник Оперативного управления хотел быть в курсе их выполнения». Твиди подчеркнул, что Биссел лично читал большинство телеграмм, касавшихся этой операции, и «вообще он приказал информировать его о ходе ее подготовки».

Резидент в Леопольдвиле Виктор Хеджмэн отчетливо вспоминает телеграмму, полученную им от Твиди — Биссела. Он говорит, что в сентябре 1960 года получил из штаб-квартиры ЦРУ «весьма необычную» шифровку. В ней сообщалось о том, что «некое лицо, которое я, возможно, узнаю, приедет и передаст мне инструкции (…). На телеграмме, помнится, стояло: «Только для личного сведения» (…). В ней содержались указания, которые я ни в коем случае не должен был с кем-либо обсуждать» […] В шифровке не уточнялся характер направляемых инструкций и не содержалось никаких упоминаний о Лумумбе.

Спустя три дня после этой шифровки Твиди послал еще одну, в которой указывалось, что если будет решено,

«что для осуществления поставленных целей необходима помощь, тогда в качестве исполнителя придется использовать лицо из третьей страны, и это позволит полностью скрыть причастность американцев» (шифровка ЦРУ, 22.9.60).

Твиди предупреждал также относительно двух агентов, использовать которых имел в виду резидент, и указывал:

ПРЕДПОЛАГАЕМ ИСПОЛЬЗОВАТЬ НАХОДЯЩЕЕСЯ ЗДЕСЬ ЛИЦО ИЗ ТРЕТЬЕЙ СТРАНЫ, КОТОРОЕ МОЖЕТ СДЕЛАТЬ ТО, ЧТО НЕОБХОДИМО.

Весьма вероятно, что речь идет об агенте QJ/WIN, который впоследствии был направлен в Конго. Твиди указывал также резиденту и своему «коллеге» Шейдеру:

ВАШ ЗАМЕСТИТЕЛЬ И ВЫ ДОЛЖНЫ ПОНИМАТЬ, ЧТО МЫ НЕ МОЖЕМ ПОСТОЯННО КОНТРОЛИРОВАТЬ ХОД РАЗРАБОТКИ ВАШИХ ПЛАНОВ И ЗОНДИРОВАНИЯ ВАМИ СОБСТВЕННЫХ ВОЗМОЖНОСТЕЙ. ГЛАВНАЯ НАША ЗАДАЧА — СКРЫТЬ (АМЕРИКАНСКОЕ) УЧАСТИЕ, ЕСЛИ ТОЛЬКО НЕ ПРЕДСТАВИТСЯ КАКАЯ-ЛИБО ИСКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ, КОТОРАЯ СМОЖЕТ ОПРАВДАТЬ. ПУСТЬ И САМЫЙ СМЕЛЫЙ, НО ОБДУМАННЫЙ РИСК. МЫ НАСТОЛЬКО ДОВЕРЯЕМ ВАШЕМУ ПРОФЕССИОНАЛЬНОМУ СУЖДЕНИЮ, ЧТО ГОТОВЫ ПРИНЯТЬ ЛЮБОЕ СЕРЬЕЗНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ С ВАШЕЙ СТОРОНЫ.

24 сентября директор ЦРУ лично телеграфировал в Леопольдвиль:

ГОТОВЫ ОКАЗАТЬ ВАМ ВСЯЧЕСКУЮ ПОДДЕРЖКУ В ДЕЛЕ ОТСТРАНЕНИЯ ЛУМУМБЫ ОТ ЛЮБОГО ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОГО ПОСТА. ЛИБО, ЕСЛИ ОН ПОТЕРПИТ НЕУДАЧУ В ЛЕОПОЛЬДВИЛЕ, С ЦЕЛЬЮ ПОМЕШАТЬ ЕМУ УТВЕРДИТЬСЯ В СТЭНЛИВИЛЕ ИЛИ ЕЩЕ ГДЕ-ЛИБО

(телеграмма ЦРУ, Даллес — в Леопольдвиль, 24.9.60).

Тремя днями раньше на заседании Совета национальной безопасности Даллес высказал президенту Эйзенхауэру ту же точку зрения. […]

РЕЗИНОВЫЕ ПЕРЧАТКИ И ШПРИЦ

Давая показания в следственной комиссии, резидент Хеджмэн заявил: «Если не ошибаюсь, Шейдер посоветовал мне — либо дал инструкцию — устранить Лумумбу.

Вопрос: Когда вы говорите «устранить», вы имеете в виду «убить»?

Хеджмэн: Да, могу подтвердить, что(…) в это слово я прежде всего вкладываю именно такой смысл. Но это не единственная интерпретация: все зависело от того, были ли другие возможности помешать Лумумбе занять пост, представлявший политическую опасность». […]

В свою очередь, Шейдер заявил:

«Я объяснил резиденту то, что сказали мне Твиди и его шеф: штаб-квартира требовала, чтобы он (Хеджмэн) взвесил возможность использования биологических веществ, доставленных мною, для устранения Лумумбы, и предупреждала, что все должно быть сделано так, чтобы не втягивать Соединенные Штаты».

Резидент вместе со смертоносными биологическими веществами и инструкциями по их использованию получил от Шейдера «резиновые перчатки, защитную маску и шприц». Шейдер отправил это «медицинское имущество» дипломатической почтой. Он объяснил, что ядовитое вещество следует подмешать к чему-нибудь так, чтобы Лумумба затем его проглотил:

«Это может быть пища или зубная паста… Во всяком случае, небольшое количество вещества должно попасть ему в рот».

По словам Хеджмэна, средства, предназначавшиеся для убийства, не ограничивались ядовитыми веществами, которые доставил Шейдер. Ему, вероятно, дали понять, что вместо отравления Лумумба может быть убит и револьверным выстрелом. […]

Шейдер заверил Хеджмэна, что приготовленные яды не оставляют никаких подозрительных следов и создается впечатление, будто человек умер в результате обычной болезни. Хеджмэн рассказывает, что «он был крайне удивлен», когда узнал, что Шейдер прибыл для подготовки убийства. Он сказал Шейдеру, что «будет содействовать такой возможности», «изучит этот вопрос и выяснит, можно ли этот план реализовать (…)». Он подчеркнул сложность осуществления данного замысла. Шейдер, со своей стороны, свидетельствует, что Хеджмэн был «озабочен», но «спокоен» и согласился приступить к делу практически.

В докладе резидента о первом контакте с Шейдером содержался явно положительный ответ на поставленную ему задачу. Хеджмэн сообщал, что он и Шейдер как бы «настроены на одну волну». Он даже высказывал «опасение», как бы правительство не проявило «слабость» и не уступило давлению со стороны, которое склоняло к примирению с Лумумбой:

СКЛОНЕН ДЕЙСТВОВАТЬ ВОЗМОЖНО СКОРЕЕ, СОБЛЮДАЯ УКАЗАННЫЕ МЕРЫ ПРЕДОСТОРОЖНОСТИ

(телеграмма ЦРУ, Леопольдвиль — Твиди, 27.9.60). […]

«АБСОЛЮТНО НЕВЕРОЯТНЫЙ» ПЛАН

В течение двух месяцев после прибытия Шейдера в Конго между Леопольдвилем и штаб-квартирой ЦРУ потоком шли особо секретные сообщения о ходе подготовки операции.

Основываясь на своих беседах с Шейдером, резидент Хеджмэн составил перечень «возможных» секретных действий против Лумумбы. Прежде всего он указал на то, как можно использовать агента:

ОН ОБОСНУЕТСЯ У БОЛЬШОГО БРАТА. ТОГДА ОН СМОЖЕТ ДЕЙСТВОВАТЬ ИЗНУТРИ И ПРОИЗВЕСТИ НЕОБХОДИМУЮ ПОДГОТОВКУ ОКОНЧАТЕЛЬНОГО АКТА

(телеграмма ЦРУ, 27.9.60).

В своих показаниях Твиди указывает, что слова «большой брат» означали Лумумбу. Для Твиди и Шейдера было ясно, что в этой телеграмме речь шла о плане Хеджмэна номер один, в соответствии с которым подосланный агент проникал в ближайшее окружение Лумумбы и затем готовил возможность его отравления. […]

30 сентября резидент настоятельно просит штаб-квартиру разрешить ему провести «подготовительные переговоры» для осуществления срочного плана:

ИМЕЮЩИЕСЯ В ДАННЫЙ МОМЕНТ СРЕДСТВА НЕ ОБЕСПЕЧИВАЮТ НАДЕЖНОГО ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ ОПЕРАЦИИ, ПРИХОДИТСЯ ВЫБИРАТЬ МЕЖДУ ОТКАЗОМ ОТ НЕЕ И НОВЫМИ БОЛЕЕ ИЛИ

МЕНЕЕ РИСКОВАННЫМИ ПОПЫТКАМИ (…). ЕСЛИ БУДЕТ РЕШЕНО ПРОВОДИТЬ ОПЕРАЦИЮ, НАСТОЯТЕЛЬНО ПРОШУ ШТАБ-КВАРТИРУ РАЗРЕШИТЬ ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ, С ТЕМ ЧТОБЫ ВЫЯСНИТЬ, ГОТОВ ЛИ ПРЕДПОЛАГАЕМЫЙ АГЕНТ ВЫПОЛНИТЬ АКТИВНУЮ РОЛЬ ИЛИ МЫ ОТКАЗЫВАЕМСЯ ОТ ОПЕРАЦИИ. НАМЕРЕНЫ ДЕЙСТВОВАТЬ ЗОНДИРОВАНИЕМ, НЕ РАСКРЫВАЯ НАШИХ ПЛАНОВ. ЕСЛИ АГЕНТ СОГЛАСИТСЯ, ПОЛАГАЕМ, ЧТО НЕОБХОДИМО БУДЕТ СООБЩИТЬ ЕМУ ПРЕСЛЕДУЕМУЮ ЦЕЛЬ (…). ПРОШУ ШТАБ-КВАРТИРУ ОТВЕТИТЬ НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНО

(телеграмма ЦРУ, Леопольдвиль — Твиди, 30.9.60).

РАЗРЕШАЕМ ВЕСТИ ПЕРЕГОВОРЫ С ЦЕЛЬЮ ЗОНДИРОВАНИЯ (АГЕНТА), ЧТОБЫ ВЫЯСНИТЬ ЕГО ОТНОШЕНИЕ К ПРИНЯТИЮ НА СЕБЯ АКТИВНОЙ РОЛИ (…). НАМ ПРЕДСТАВЛЯЕТСЯ, ЧТО НАИБОЛЕЕ ЦЕЛЕСООБРАЗНОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ЭТОГО АГЕНТА (…). ТЩАТЕЛЬНО ИЗУЧИМ ВАШУ ПРЕДВАРИТЕЛЬНУЮ ОЦЕНКУ ЕГО ПОЗИЦИИ, РАВНО КАК И ЛЮБЫЕ НОВЫЕ КОНТАКТЫ (…). ОДОБРЯЕМ ВАШ ПОДХОД К ВОПРОСУ. ИСКЛЮЧАЕМ ЧРЕЗМЕРНУЮ ПОСПЕШНОСТЬ

(телеграмма ЦРУ, заместитель начальника африканского отдела — Леопольдвиль, 30.9.60).

Твиди и его заместитель ясно давали понять, что упомянутый агент рассматривался в качестве возможного убийцы. Твиди заявил, что его заместитель, совершенно естественно, направил телеграмму, уполномочивающую офицера местной резидентуры ЦРУ «несколько продвинуть» подготовку убийства. Он указывает также, что «вполне вероятно», что Ричард Биссел был информирован об этих директивах.

7 октября резидент в Леопольдвиле послал в штаб-квартиру ЦРУ отчет о своей встрече с агентом, которого он считал наиболее подходящим кандидатом, имевшим возможность максимально сблизиться с Лумумбой:

ИМЕЛ ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ С АГЕНТОМ (…). ВЗВЕСИВ ВСЕ ВОЗМОЖНОСТИ, АГЕНТ ПРЕДПОЧЕЛ РЕШЕНИЕ, РЕКОМЕНДОВАННОЕ ШТАБ-КВАРТИРОЙ. ХОТЯ ОН И НЕ УХВАТИЛСЯ ЗА ЭТУ ВОЗМОЖНОСТЬ, Я ПОЛАГАЮ, ЧТО ОН ГОТОВ ВЗЯТЬ НА СЕБЯ ЛЮБУЮ НЕОБХОДИМУЮ РОЛЬ, ЧТОБЫ ОСУЩЕСТВИТЬ ОПЕРАЦИЮ, ОБЕСПЕЧИВ ПО ВОЗМОЖНОСТИ МЕРЫ БЕЗОПАСНОСТИ

(телеграмма ЦРУ, резидент — Твиди, 7.10.60).

По свидетельству резидента, он вместе с агентом обсуждал, какие у последнего имеются возможности ввести ядовитое вещество в пищу Лумумбы или в зубную пасту, которой он пользуется:

«Помнится, я спросил у агента, готовившегося проникнуть в ближайшее окружение Лумумбы, о том, каким образом он сможет войти в непосредственный контакт с Лумумбой, иными словами, сможет ли он проникнуть в ванную комнату, в кухню или еще куда-либо в этом роде. Я задавал ему подобные вопросы, не объясняя, почему именно я их задаю».

Однако резидент сомневался в надежности и осуществимости такого плана:

«Разумеется, с практической точки зрения этот план представлялся мне абсолютно невероятным. Я не считал его технически осуществимым, во всяком случае в столь короткий срок и особенно при необходимости скрыть причастность Соединенных Штатов (…). Я продумал этот план всесторонне, однако сомневаюсь, что когда-либо верил в его реальность».

«ПОЗЖЕ УКАЗАННОГО СРОКА ЯД ТЕРЯЕТ СВОИ СВОЙСТВА»

Вопреки свидетельству Хеджмэна относительно его сомнений по поводу практической осуществимости убийства, телеграммы говорят о том, что он решил готовить операцию и делал все необходимое для ее успеха. Он, например, обратился с просьбой в штаб-квартиру направить ему другого агента:

ЕСЛИ ШТАБ-КВАРТИРА СЧИТАЕТ, ЧТО СУБЪЕКТИВНЫЕ (ТРУДНОСТИ АГЕНТА) МЕШАЮТ ЕМУ УЧАСТВОВАТЬ (В ОПЕРАЦИИ), СЧИТАЮ НУЖНЫМ ПОДЧЕРКНУТЬ НЕОБХОДИМОСТЬ НАПРАВИТЬ В ПОМОЩЬ РЕЗИДЕНТУРЕ АГЕНТА ИЗ ДРУГОЙ СТРАНЫ

(телеграмма ЦРУ, Леопольдвиль — Твиди, 7.10.60).

Твиди продолжал настаивать на убийстве и рекомендовал:

УВЕРЯЮ ВАС, Я НЕ РАССЧИТЫВАЛ НА БЫСТРОЕ ОСУЩЕСТВЛЕНИЕ ПЛАНА СПЕЦМЕРОПРИЯТИЙ (…). СОБИРАЮСЬ НАПРАВИТЬ ВАМ АГЕНТА ИЗ ДРУГОЙ СТРАНЫ. ПО ЕГО ПРИБЫТИИ, ПОСЛЕ ПРОВЕРКИ, ВАМ НАДЛЕЖИТ РЕШИТЬ, СПОСОБЕН ЛИ ОН ВЫПОЛНИТЬ АКТИВНУЮ РОЛЬ. ЕСЛИ ВЫ СОГЛАСНЫ, ТО Я, УЧИТЫВАЯ ВАШИ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ТРУДНОСТИ, ПРЕДПОЛАГАЮ ВРЕМЕННО НАПРАВИТЬ ВАМ СТАРШЕГО ОФИЦЕРА ДЛЯ ПРОВЕДЕНИЯ ОПЕРАЦИИ (…) ПОД ВАШИМ РУКОВОДСТВОМ

(телеграмма ЦРУ, Твиди — резиденту, 7.10.60).

Из доклада резидента следует, что Джозеф Шейдер 5 октября покинул Конго и выехал в штаб-квартиру в связи с «истечением срока годности ядовитых веществ». И действительно, по истечении этого срока яд терял свои смертоносные свойства. В телеграмме резидента указывалось:

(ДЖО) ОСТАВИЛ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ МОГУТ ОКАЗАТЬСЯ ПОЛЕЗНЫМИ. РЕЗИДЕНТ НАМЕРЕН ПРОДОЛЖИТЬ ПОДГОТОВКУ ОПЕРАЦИИ (телеграмма ЦРУ, Леопольдвиль — Твиди, 7.10.60).

Не отрицая значения телеграммы резидента от 7 октября и заявляя, что ядовитые вещества оставались у Хеджмэна, Шейдер точно помнит, что он «лишил ядовитые вещества их свойств и выбросил в воды реки Конго перед отъездом в США 5 октября 1960 г.». Вопреки Шейдеру, Хеджмэн заявил, что ядовитые вещества были уничтожены лишь после того, как в начале декабря конголезцы отравили Лумумбу.

Из сказанного вытекает следующий важный вывод: резидент намеревался продолжать попытки организовать убийство даже и после отъезда Шейдера. У Шейдера сложилось впечатление, что Хеджмэн имел полномочия искать возможность убить Лумумбу и должен был доложить о своих планах в штаб-квартиру.

РЕЗИДЕНТ ЗАВАЛЕН РАБОТОЙ

Хотя резидент занимался другими вопросами, связанными с подготовкой операции, он тщательно изучал и оценивал разные средства и различных агентов, которые могли быть использованы в случае попытки убить Лумумбу. Когда один его замысел расстроился из-за того, что намеченный исполнитель не смог получить доступ к Лумумбе, Хеджмэн потребовал новых людей, которые помогли бы ему выполнить его задачу. По-видимому, он продолжал ею заниматься вплоть до ареста Лумумбы конголезскими властями.

15 октября 1960 г., вскоре после того как Твиди предоставил дополнительный персонал для проведения операции убийства, из штаб-квартиры ЦРУ в Леопольдвиль были направлены две весьма примечательные телеграммы. Одну из них передал служащий секретариата африканского отдела ЦРУ за подписью Бронсона Твиди. Поскольку она шла по обычным каналам, это позволило ознакомить с ее содержанием соответствующий персонал резидентуры и американского посольства в Леопольдвиле. В телеграмме ставился вопрос о возможности предоставления некоторым конголезским лидерам секретной помощи, как материальной, так и военной. В ней говорилось:

ЕДИНСТВЕННАЯ АКЦИЯ, КОТОРУЮ МЫ МОГЛИ БЫ ПОДДЕРЖАТЬ, СВОДИТСЯ К ТОМУ, ЧТОБЫ СОДЕЙСТВОВАТЬ БЛОКИРОВАНИЮ ИЛИ АРЕСТУ (ЛУМУМБЫ), ДАЖЕ ЕСЛИ ЖЕЛАТЕЛЬНА БОЛЕЕ РАДИКАЛЬНАЯ АКЦИЯ. ЛЮБОЕ ДЕЙСТВИЕ ДОЛЖНО ИСХОДИТЬ ЦЕЛИКОМ ОТ КОНГОЛЕЗСКОЙ СТОРОНЫ

(телеграмма ЦРУ, директор — Леопольдвиль, 15.10.60).

В тот же день Твиди отправил другую телеграмму, но с грифом «только для сведения» Хеджмэна, так что содержание ее никому не могло быть известно, в том числе и американскому послу. Начальник Твиди заявил, что «только телеграмма с этим грифом являлась директивной» […].

В этой связи Хеджмэн говорит, что он никогда не обсуждал возможности убийства Лумумбы с американским послом в Конго Клером X. Т. Тимберлейком.

Во второй телеграмме говорилось:

В ТЕЛЕГРАММЕ, ПЕРЕДАННОЙ ПО ОБЫЧНЫМ КАНАЛАМ, ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ НА ПАРАГРАФ, КАСАЮЩИЙСЯ РЕКОМЕНДАЦИЙ, ОТНОСЯЩИХСЯ К КАТЕГОРИИ ТЕЛЕГРАММ «ТОЛЬКО ДЛЯ ЛИЧНОГО СВЕДЕНИЯ». ПО ЭТОМУ ВОПРОСУ ВЫ, ВЕРОЯТНО, ПОЛУЧИТЕ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ УКАЗАНИЯ, ИБО КАМЕНЬ ПРЕТКНОВЕНИЯ (ЛУМУМБА) СТАНОВИТСЯ ВСЕ БОЛЕЕ ОЧЕВИДНЫМ. ИЗУЧАЕМ ДЕТАЛЬНО ПОЛОЖЕНИЕ В КОНГО, ЗАХВАТ ЛУМУМБЫ ВЫДВИГАЕТСЯ НЕПОСРЕДСТВЕННО НА ПЕРВЫЙ ПЛАН. ССЫЛАТЬСЯ НА ВЫШЕСКАЗАННОЕ, ЧТОБЫ ИЗБЕЖАТЬ ПУТАНИЦЫ ИЗ-ЗА КАЖУЩЕГОСЯ ДУБЛИРОВАНИЯ. ЭТОТ КАНАЛ ПРЕДНАЗНАЧЕН ДЛЯ ОСОБОГО ВОПРОСА, КОТОРЫЙ ВЫ ОБСУЖДАЛИ С КОЛЛЕГОЙ, И СОХРАНЯЕТ ПЕРВОСТЕПЕННУЮ ЗНАЧИМОСТЬ

(телеграмма ЦРУ, Твиди — резиденту, 15.10.60).

Твиди утверждает, что слова «особый вопрос, обсуждавшийся с коллегой» намекают на разговор, который резидент имел с Шейдером «по поводу убийства». Он говорит, что его послание было вызвано тем, «что в Конго отсутствовало какое-либо решение до тех пор, пока Лумумба сохранял там сильную и влиятельную позицию».

Затем Твиди запрашивал мнение резидента относительно возможности направить в Конго офицера ЦРУ «с непосредственной директивой… целиком заняться этим делом» (телеграмма ЦРУ, Твиди — резиденту, 15.10.60).

Телеграмма объясняет также, почему резидент спешил с организацией убийства:

ВАШИ ПРОЧИЕ ОБЯЗАННОСТИ ПРЕДСТАВЛЯЮТСЯ НАМ СЛИШКОМ СЛОЖНЫМИ, ЧТОБЫ В ДОЛЖНОЙ МЕРЕ СОСРЕДОТОЧИТЬСЯ НА СПЕЦИАЛЬНОМ МЕРОПРИЯТИИ.

В противовес тому, что говорилось в телеграмме, посланной обычным каналом, относительно ограничения действий, направленных против Лумумбы, телеграмма Твиди гласила:

ВОЗМОЖНОСТЬ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ВООРУЖЕННОЙ ГРУППЫ ДЛЯ ЗАХВАТА (ЛУМУМБЫ) НАПАДЕНИЕМ НА ЕГО РЕЗИДЕНЦИЮ, ПОДНЯВШИСЬ НА ХОЛМ СО СТОРОНЫ РЕКИ, ИЛИ, ЧТО БОЛЕЕ ВЕРОЯТНО, ЕСЛИ (ЛУМУМБА) ПОПЫТАЕТСЯ ИНЫМ ПУТЕМ ВЫЙТИ В ГОРОД (…). ВАШЕ МНЕНИЕ

(телеграмма ЦРУ, Твиди — резиденту, 15.10.60).

НАЧАЛО ОХОТЫ

Через два дня резидент ответил Твиди, выдвинув несколько аргументов. Во-первых, агент, которого он выбрал, чтобы тот осуществил убийство, столкнулся с рядом трудностей и не мог проникнуть в ближайшее окружение Лумумбы:

НЕ УДАЛОСЬ ПРОНИКНУТЬ В ОКРУЖЕНИЕ. ПОЭТОМУ НЕ МОГ ПОЛУЧИТЬ СВЕДЕНИЯ, НЕОБХОДИМЫЕ ДЛЯ ЭТОГО ДЕЛА (…). ПРОДОЛЖАЮ ЗАНИМАТЬСЯ ЭТОЙ АКЦИЕЙ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ, НО МОГУ ПОСВЯЩАТЬ ЕЙ ЛИШЬ ЧАСТЬ ВРЕМЕНИ, ПОСКОЛЬКУ ЗАНЯТ МНОГИМИ ОПЕРАТИВНЫМИ ЗАДАНИЯМИ (…). ОЖИДАЮ СКОРЕЙШЕГО НАЗНАЧЕНИЯ ОФИЦЕРА, КОТОРЫЙ ЗАЙМЕТСЯ ЭТИМ ДЕЛОМ. ПРЕВОСХОДНО, ЕСЛИ БУДЕТ ТАКОЙ ОФИЦЕР. ТОГДА РЕЗИДЕНТ СМОЖЕТ УДЕЛИТЬ МАКСИМУМ ВРЕМЕНИ ЕМУ, ПОМОГАЯ И РУКОВОДЯ ЕГО ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ

(телеграмма ЦРУ, 17.10.60).

Резидент заканчивает свою телеграмму нижеследующей рекомендацией, напоминающей его свидетельство, согласно которому он «советовал Шейдеру не давать Лумумбе яд, а лучше убить его»:

ЕСЛИ УКАЗАННЫЙ ОФИЦЕР ОТПРАВЛЕН, РЕКОМЕНДУЮ ШТАБ-КВАРТИРЕ ВОЗМОЖНО СКОРЕЕ ВЫСЛАТЬ ДЛИННОСТВОЛЬНОЕ РУЖЬЕ ИНОСТРАННОЙ МАРКИ С ТЕЛЕСКОПИЧЕСКИМ ПРИЦЕЛОМ, БЕСШУМНОЕ. ЗДЕСЬ ХОРОШАЯ ОХОТА, КОГДА ЗЕЛЕНЫЙ ОГОНЬ. ОДНАКО В СВЯЗИ С ЗАПРЕЩЕНИЕМ ОХОТНИЧЬИХ РУЖЕЙ СОХРАНЮ ЕГО В КАНЦЕЛЯРИИ ДО ОТКРЫТИЯ ОХОТНИЧЬЕГО СЕЗОНА.

У Твиди рекомендация резидента не вызывала сомнений: речь шла о посылке в Конго дипломатической почтой оружия, предназначаемого для убийства Лумумбы. Офицер Марлоне, упомянутый далее, говорит, что он не слыхал в штаб-квартире никаких разговоров о посылке в Конго ружья с прицелом. Он не знал, чтобы такое ружье было послано. Намек на то, чтобы покончить с Лумумбой после «открытия охотничьего сезона», мог быть истолкован как план убить его, когда он будет вне своей резиденции, охраняемой войсками ООН. По словам Твиди, «план действий с использованием ружья» еще не был сформулирован резидентом и «открытие охотничьего сезона» зависело от одобрения такого плана штаб-квартирой ЦРУ.

Доклад, направленный в следующем месяце резидентом из Леопольдвиля и предназначенный «только для сведения» Твиди, указывал на то, что, вне зависимости от плана покончить с Лумумбой посредством огнестрельного оружия, Лумумбу продолжали рассматривать в качестве «объекта». За ним тщательно следили. В телеграмме Хеджмэна говорилось, в каком затруднительном положении он находился с середины сентября и до отъезда Лумумбы в Стэнливиль 27 ноября; Лумумба был как бы пленником, охраняемым «голубыми беретами», и оставался неуловимым как для агентов ЦРУ, так и для конголезцев:

ОБЪЕКТ НЕ ПОКИДАЛ ЗДАНИЯ В ПРОДОЛЖЕНИЕ МНОГИХ НЕДЕЛЬ. ДОМ КРУГЛОСУТОЧНО ОХРАНЯЕТСЯ КОНГОЛЕЗСКИМИ ВОЙСКАМИ И ЧАСТЯМИ ООН (…). КОНГОЛЕЗСКИЕ ВОЙСКА НАХОДЯТСЯ ЗДЕСЬ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ НЕ ДАТЬ ОБЪЕКТУ УБЕЖАТЬ И АРЕСТОВАТЬ ЕГО В СЛУЧАЕ ТАКОЙ ПОПЫТКИ. ЧАСТИ ООН ИМЕЮТ ЦЕЛЬЮ НЕ ДАТЬ КОНГОЛЕЗЦАМ ЗАХВАТИТЬ РЕЗИДЕНЦИЮ ШТУРМОМ. ДВОЙНОЕ КОЛЬЦО ОХРАНЫ НЕ ПОЗВОЛЯЕТ УСТАНОВИТЬ НАБЛЮДАТЕЛЬНЫЙ ПУНКТ, ПЫТАЕМСЯ ДОБИТЬСЯ, ЧТОБЫ ВХОД И ВЫХОД ПРИКРЫВАЛИ КОНГОЛЕЗЦЫ (…). ОБЪЕКТ УДАЛИЛ БОЛЬШУЮ ЧАСТЬ ОБСЛУЖИВАЮЩЕГО ПЕРСОНАЛА, ТАК ЧТО ПРОНИКНОВЕНИЕ ТАКИМ СПОСОБОМ, ПО-ВИДИМОМУ, ИСКЛЮЧЕНО

(телеграмма ЦРУ, резидент — Твиди, 14.11.60).