3.В поисках универсального рецепта

3.В поисках универсального рецепта

Во второй половине 50-х годов национально-освободительная борьба народов получила дальнейший размах, стала ощутимо угрожать устоям империализма. Ряд молодых национальных государств приступили к осуществлению крупных преобразований в экономике, заявили о своем выборе социалистического пути развития. В этих условиях обнаженная апологетика колониализма была недостаточной и — более того — не соответствовала требованиям времени. Перед идеологами буржуазии встала задача: разработать такие концепции, которые бы воздействовали на общественное мнение в странах «третьего мира», побудили бы их правящие круги следовать в фарватере капитализма. Вместе с тем новые теории должны были дать хотя бы видимость ответа на жгучие проблемы, волновавшие развивающиеся страны: как преодолеть экономическую отсталость, повысить жизненный уровень масс, найти источники средств для самостоятельного развития и т. д. Иначе буржуазная наука не могла бы выполнить свою функцию — убедить народы молодых государств в необходимости выбора капиталистического пути.

От отрицания возможности преодолеть вековую отсталость стран «третьего мира» в силу «внутренних причин» буржуазные теоретики перешли к поискам путей, способных обеспечить начало выхода из «порочного круга». Одним из первых к такого рода исследованиям обратился английский ученый А. Льюис.

В его модели экономика слаборазвитой страны включает два сектора: капиталистический и натуральный. Первый представляется Льюису «генератором» развития. По его мнению, в отсталых в экономическом отношении странах в отличие от индустриально развитых существует неограниченная возможность привлечения рабочей силы из двух источников: во-первых, за счет скрытой безработицы и аграрного перенаселения в натуральном секторе и, во-вторых, путем притока труда из соседних стран. По Льюису, уровень заработной платы остается низким до тех пор, пока темпы накопления капитала и увеличения занятого населения внутри страны приблизительно одинаковы. Далее, по его словам, происходит следующее: капиталистический сектор не может бесконечно развиваться таким образом. Когда избыток труда оказывается исчерпанным, заработная плата начинает подниматься. Но данная страна окружена другими странами, где есть избыточная рабочая сила. Поэтому как только заработная плата становится выше, массовая иммиграция и экспорт капитала вступают в действие для приостановки этого увеличения.

Капиталистический сектор, созданный в основном иностранным капиталом, рассматривается как антипод застойного натурального сектора. Именно он является источником движения, но «порочная» экономика слаборазвитых стран с огромной армией рабочей силы «вынуждает» иностранных предпринимателей не повышать заработную плату. Попутно соседние слаборазвитые страны обвиняются в том, что приток рабочих рук из них препятствует росту заработной платы в той стране, где иностранный капитал под воздействием закона спроса и предложения готов поднять оплату труда. Таким образом, «порочный круг» замыкается, потому что слаборазвитых стран много и они конкурируют между собой на рынке труда. Выход из положения Льюис видит в ограничении притока рабочей силы из соседних стран. Фактически его рекомендации сводятся к попыткам посеять вражду в «третьем мире», натравить молодые государства друг на друга и внести раскол в единство антиимпериалистического фронта.

Но признать возможность развития, как это делает Льюис, еще не равнозначно указать конкретные пути превращения этой возможности в действительность.

Появление концепций, провозглашающих принципиальную возможность для освободившихся стран развиваться по пути прогресса, знаменовало собой завершение первого этапа в разработке доктрины «богатых и бедных стран». Он охватывает период до середины 50-х годов.

Не отвергая существования «порочных кругов», приверженцы доктрины начиная с середины 50-х годов постепенно сосредоточили основное внимание на поиске путей разрыва этих «кругов». Они отчетливо сознавали, что в нынешней обстановке их идеи могут иметь успех у освободившихся народов лишь в том случае, если будут содержать хотя бы мнимые рекомендации по ускорению темпов экономического развития и смягчению реальных острых проблем. Накопив определенный опыт по изучению внутренних проблем экономики «третьего мира», сторонники доктрины принялись за приспособление общей теории экономического роста, разработанной Кейнсом и его последователями для промышленно развитых стран, к специфическим условиям бывших колоний.

В условиях стремительного крушения колониальной системы империалистической пропаганде особенно важно было сохранить наряду с экономическим, политическим и военным также и идейное влияние на миллионные массы, впервые втянутые в водоворот общественной жизни, заслонить от них идеи социализма. Один американский ученый сформулировал эти цели следующим образом: «Не отступать и не уходить, а найти приемлемое решение для того, чтобы остаться». Так в развитии доктрины начался новый, второй этап.

По-прежнему оставляя в стороне анализ империалистической эксплуатации «новых наций» и считая главной причиной отсталости косность «патриархальной структуры общества», ряд ученых (и в первую очередь американских) стали акцентировать внимание на проблемах выхода из «порочного круга бедности» путем ускоренного разложения натурального хозяйства и устранения многочисленных препятствий развитию капитализма в «третьем мире». Именно в этот период возникла теория «начального, или большого толчка», первоначально сформулированная в работах американских ученых П. Розенштейна-Родана, М. Милликэна, Э. Мэсона, Б. Хиггинса и др. Американский профессор Бенджамин Хиггинс так охарактеризовал ее сущность: «Необходим определенный минимум усилий, «большой толчок», чтобы преодолеть исходную инерцию в застойной экономике и начать движение к более высокой производительности труда и доходов».

Более образное описание того, как осуществляется разрыв «порочного круга», содержится в специальном докладе сенатской комиссии, в составлении которого принимал участие профессор Массачусетского технологического института Уолт Ростоу. «Переход страны на самостоятельное развитие,— отмечается в докладе,— несколько похож на взлет самолета. Имеется определенная скорость, которую нужно превысить раньше, чем самолет может оторваться от земли. Простые разъезды по стартовой дорожке ничего не дадут».

С именем У. Ростоу связано наступление нового этапа в буржуазной экономической мысли, занимающейся проблемами слаборазвитых стран. Ранее мало кому известный, заштатный политэконом, он сделал головокружительную карьеру и стал советником президентов Кеннеди и Джонсона по внешнеполитической деятельности благодаря быстро получившей на Западе широкое признание теории «стадий экономического роста». И по сей день она с некоторыми вариациями представляет собой тяжелую артиллерию политической и научной пропаганды империалистических держав.

«Взлет» стадийной теории Ростоу объясняется тем, что она не только заполнила вакуум, но указала путь к выходу из тупика, в котором оказались приверженцы доктрины, исповедовавшие теорию «порочных кругов» и отрицавшие какую-либо возможность развития. У. Ростоу предпринял попытку наполнить абстрактные схемы «порочной экономики» конкретным историко- экономическим содержанием, что диктовалось задачами буржуазной пропаганды в тот период.

У. Ростоу разбивает всю историю человеческой цивилизации на пять стадий: 1) традиционное общество; 2) создание предпосылок для взлета; 3) взлет; 4) движение к зрелости; 5) общество массового потребления. Стадия, именуемая «взлетом», по своему содержанию близка к понятию «большой толчок», которое используется в работах Розенштейна-Родана, Милликэна и других американских коллег Ростоу.

Свою нашумевшую работу «Стадии экономического роста» он снабдил красноречивым подзаголовком «Некоммунистический манифест», чем сразу обнажил истинную сущность и идеологическую направленность своего исследования. По Ростоу, весь «третий мир» подобен Европе в начальный период развития капитализма и находится где-то между второй и третьей стадиями. Третья, четвертая и пятая стадии характеризуются как «современное общество».

Ростоу игнорирует качественные различия между социально-экономическим строем в индустриальных и развивающихся странах. Так, он пишет:

«Разница между традиционным и современным обществом— это всего лишь вопрос о том, низки ли размеры инвестиций по сравнению с ростом населения,— скажем, менее 5% национального дохода; или они повысились до 10% и больше». Практически всю сущность экономического развития он сводит к проблеме накопления, повышению нормы накопления с 6 до 10% национального дохода. По мнению Ростоу, рост нормы накопления обеспечит достижение так называемого «самоподдерживающегося роста», т. е. такого состояния, когда прирост новых капиталовложений будет систематически опережать рост населения отсталой страны, а ее развитие уподобится «вечному двигателю», работающему по инерции в результате полученного изначального «стартового толчка». Под последним подразумеваются иностранные инвестиции из развитых капиталистических стран.

Было бы неверно отрицать важность рассмотрения проблемы накопления в «третьем мире». У. Ростоу впервые в западной экономической науке сделал попытку разработать всеобщую рекомендацию, и притом количественно определенную, по этому вопросу. Он отвергает точку зрения тех, кто считает застой экономики слаборазвитых стран непреодолимым. Рисуя перспективы их движения по «стадиям», он приводит не только конкретные технико-экономические показатели, но и советует развивать некоторые отрасли обрабатывающей промышленности для изыскания внутренних средств накопления капитала.

Однако в целом концепция «стадий роста» порочна по своей методологии и несостоятельна в научном отношении. Согласно ей, историческое развитие рассматривается не как результат смены общественно-экономических формаций, а как следствие совершенствования технического аппарата, технологических процессов производства, ведущих к образованию «единого общества массового потребления».

Таким образом, протаскивается идея «о слиянии», или «конвергенции», социализма и капитализма, а пять стадий роста объявляются «обобщением» всемирно-исторического опыта развития всех стран. Игнорирование глубоких различий в классовой природе капитализма и социализма, в их социально-политическом строе возводится в главный принцип. Понятие социально-экономической системы применяется только к феодализму и капитализму. Социализм квалифицируется как «аномалия» или «болезнь роста», имеющая место между третьей и четвертой стадиями и постепенно «устраняемая» в процессе становления «общества массового потребления». По Ростоу, социальные преобразования необходимы только для ликвидации пережитков феодализма.

Для него характерен ярко выраженный апологетический подход к самой проблеме отсталости. Ростоу не утруждает себя выяснением того, почему возник недостаток капиталовложений в «третьем мире». Все его рекомендации продиктованы одним стремлением: доказать, что дальнейшее развитие освободившихся стран возможно лишь в сотрудничестве с ведущими капиталистическими державами, что основой экономического роста является поощрение иностранного капитала, частного предпринимательства. Конкретным способом повышения нормы накопления и развития капитализма он считает «передачу права распоряжения доходами из рук тех, кто растратит их или использует менее производительно, в руки тех, кто их использует более производительно». Фактически он ратует за мероприятия по активизации деятельности местного и иностранного капитала. Поступательное движение стран Азии, Африки и Латинской Америки по пути, уже проложенному Западом,— вот его конечный идеал. Ведущие державы буржуазного мира, и прежде всего США, согласно Ростоу, освещают человечеству дорогу в «рай потребления» и являются эталоном и носителем прогресса.

Ошибочным во взглядах Ростоу является и отождествление Европы в период раннего капитализма (по его терминологии, смена второй стадии третьей) с современным положением стран «третьего мира». Эта аналогия надуманна, ибо игнорирует специфику многоукладной экономики слаборазвитых стран, влияние современной научно-технической революции на все стороны их общественной жизни.

Заметим кстати, что, указывая на необходимость повышения нормы накопления при переходе от одной стадии к другой, Ростоу отнюдь не был оригинален. Он заимствовал у Маркса положение о смене простого воспроизводства, типичного для эпохи феодализма, расширенным воспроизводством, ставшим законом только при капитализме, а также о необходимости повышения нормы производственного накопления как предпосылке капиталистического способа производства. К тому же современная действительность убеждает, что развивающиеся страны, несмотря на поддержание нормы накопления в среднем на уровне выше 10% в год, не испытывают ощутимого «взлета». Это лишний раз подтверждает справедливость марксистско-ленинского учения о необходимости проведения в освободившихся странах в первую очередь не технико-экономических, а социальных преобразований для завоевания экономической независимости и ликвидации эксплуатации как внутри страны, так и в международных отношениях.

Жизнь убедительно опровергает измышления Ростоу о социалистическом переустройстве как «болезненном отклонении» в период перехода от второй стадии к третьей. Пример ГДР и Чехословакии, которых, кстати, сам автор относит к «зрелым» странам, наглядно доказывает несостоятельность и преднамеренность теории «стадий роста».

Хотя концепция Ростоу имеет немало противников в лагере буржуазных ученых, считающих ее «довольно расплывчатой» (С. Кузнец), «упрощенной» (Дж. Льюис) и т. д., тем не менее она получила довольно широкое распространение и положительный отклик со стороны правящих кругов некоторых молодых государств.

Причины этого довольно удачно объяснил американский экономист, занимающийся проблемами «помощи», Р. Майкселл: «Понятие «взлет к самоподдерживающемуся росту»,— пишет он,— стало частью стандартного лексикона людей, делающих политику иностранной помощи. Оно обычно используется в литературе по вопросам развития даже теми, кто серьезно сомневается в ценности этого понятия. Трудно назвать другую концепцию, которая подвергалась бы большей критике, и тем не менее это понятие не только выжило в литературе, но и продолжает оказывать огромное воздействие на политику в области развития». И как бы дополняя его, шведский ученый Гуннар Мюрдаль пишет: «Взлет к самоподдерживающемуся развитию» — это как раз то состояние, достижения которого слаборазвитыми странами добивается их элита и которого, как мы все надеемся, эти страны достигнут с наименьшими жертвами».

Если общая теория экономического развития, предложенная У. Ростоу, не вышла в основном за рамки ученых дискуссий, то его концепция экономической «помощи» Запада как средства разрыва «порочного круга бедности» и ускоренного развития капитализма в «третьем мире» послужила базой для разработки экономической политики американского правительства и специализированных учреждений ООН. Она и по сей день является руководством в их практической деятельности. Критиковать позиции Ростоу в области стратегии «помощи» означает подвергать сомнению официальный правительственный курс «содействия более бедным нациям».

Теория У. Ростоу, разработанная на пороге 60-х годов, явилась краеугольным камнем доктрины «богатых и бедных стран». Она в наибольшей степени отвечала интересам монополистического капитала США, стремящегося удержать развивающиеся страны в орбите экономической зависимости. В известной мере учение о «стадиях роста» послужило теоретической программой современного неоколониализма. С созданием данной теории в начале 60-х годов завершается второй этап в развитии доктрины. Третий, нынешний этап знаменуется окончательным оформлением доктрины «богатых и бедных стран».