Ещё одна сказка с опушки леса

Ещё одна сказка с опушки леса

Общество

Ещё одна сказка с опушки леса

ЦСК (ЦИТАТА С КОММЕНТАРИЯМИ)

Лев АННИНСКИЙ

Из письма Льву Аннинскому:

«…После ваших колонок ЦСК, вызывающих дискуссионные взрывы, стал читать прессу с постоянно сопровождающим меня  вопросом: «А что по этому же поводу сказал бы Л. Аннинский?» И вот недавно наткнулся в одной московской газете на статью, в которой её автор Максим Кантор утверждает буквально следующее: «…Россия – страна-оборотень. Она обращается то на Запад, то на Восток, не являясь, по сути, ни тем, ни другим. Она – обыкновенный вервольф, вот эта её оборотническая природа и должна быть учёными изучена». И далее: «…Чиновник, сросшийся с природой своей страны, – этот чиновник мимикрирует так же, как сама страна. Бороться за демократию – давай! Строить вертикаль власти – с рвением! И то, что призывы меняются каждый день, никак не настораживает рьяного чиновника…»

Эти запальчивые утверждения наводят на мысль, что автор в погоне за оригинальностью упростил, опримитивил ситуацию до предела, в реальности же всё гораздо сложнее… Не так ли, Лев Александрович?..»

Иван САЖИН, постоянный читатель «ЛГ».

Ну напугали вы меня, дорогой Иван Сажин! Это мы с вами – вервольфы?! В такой шкуре я ещё не гулял.

А потом посмотрел статью Максима Кантора и… успокоился. Ничего там нет такого, что «недоступно нашему пониманию». И если отвлечься от зоологических метафор, всё вполне здраво и даже ожидаемо.

«Это просто-напросто нахождение между двумя мирами, – пишет о России М. Кантор. – Не что иное, как обычное промежуточное состояние, то, что иные философы определили как сумерки души».

Иные философы пусть и дальше делают своё дело: они вообще любят сумерки, потому что именно в сумерках вылетает Сова Минервы. Но что Русь зародилась «между двумя мирами» и находится в этом положении больше тысячи лет своей истории (последние лет полтораста это двоение образа России вообще стало идеологическим стандартом), – это положение реально. Оно и теперь помогает понять, что с нами происходит.

А происходит следующее:

«Россия… обращается то в Запад, то в Восток, не являясь, по сути, ни тем, ни другим».

А зачем нам делаться тем либо другим – если история поместила нас там, где надо общаться, обращаться, а также оберегаться от тех и других? Вот и святой благоверный князь выбирал, кто в тот момент опаснее: западные рыцари (извините, «псы-рыцари») или восточные ханы… и выбрал благоверный правильно.

Непредсказуемый наш характер пугал Кюстина и Герберштейна? Нас он тоже пугал. Но изменить характер народа может только катастрофическая история… что с нами и происходило («Мы не те русские, что были до 1917 года…» и т.д. – это уже не Кантор, это Жданов).

Ну что там ещё напугало вас в статье Кантора? Что у нас может «один и тот же человек попеременно быть премьер-министром, затем возглавлять оппозиционную партию»?

Может. По-человечески это иногда бывает странно. Хотя в принципе хорошо. Хорошо, что политик, потерпевший поражение,  не поставлен к стенке (как в военное и предвоенное время), а старается опять пробиться к власти. Ещё лучше, когда проигравший поздравляет победителя и обещает с ним сотрудничать. Хуже, когда проигравший кричит об обмане  и требует пересчёта  голосов, но такие крики раздаются и на Западе (вспомните эпизод с Гором, не прошедшим в президенты США), и на Востоке (только что в Афганистане) – так что мы тут вовсе не впереди планеты всей. По-человечески мне более понятен деловой партработник советской поры, тихо снятый с должности и так же тихо принимающий менее важный пост, чем «отставной премьер», в протестах которого больше обиды, чем здравого смысла. Иной раз такое даже противно. Но терпимо.

Ну что там ещё у Кантора? Страна, чей облик оборачивается чуть не на противоположный? А разве одни мы оборачиваемся на пинки Матери Истории? Где Рим? На его месте – флорентийцы, венецианцы и прочие дети Возрождения, и это хорошо. А потом на том же месте дуче с фашистами, и это плохо. Где первонасельники Нового Амстердама? Ста лет не прошло – на их месте оборачиваются Штаты, колотясь между Севером и Югом, а что им хорошо, что плохо, знают южные плантаторы и северные саквояжники, а также потомки дяди Тома, и это уже их дело.

А наше дело? Граница меж Западом и Востоком, проходящая через сердце России, проницаема? Она и должна быть проницаема. Можно ещё сказать, что мы – мост меж берегами. Или, как говорил Лев Николаевич Гумилёв, мы – хрящ, наросший от трения Европы об Азию. Межпутье меж Вечным Городом и Вечной Деревней. Опушка меж лесом и степью. И далее по цепочке метафор.

Тут я натыкаюсь на единственный пункт в статье Максима Кантора, вызывающий моё недоумение. Пункт это чисто художественный. С чего это он называет нас вервольфами? Как-то не по себе от этого сравнения мне, спасёнышу военных лет, половина родственников которого полегла во рвах под эсэсовскими пулями. Ну пусть бы не с зубастым немецким волком сравнил нас, а со славянским волкодавом или с волко-медведем из древнего «Чаровника».

Впрочем, вся эта метафорика – тоже в духе нашей непредсказуемой оборачиваемости. Немец-учёный описал бы всё в духе строгой науки, а русский всё норовит одновременно быть ещё и художником. И Городу, и Миру! Натерпелись мы при такой всеотзывчивости и от чистых учёных, и от чистых художников, но великая культура России создана именно от оборачивания туда-сюда и от разрывов сердца. И тот замечательный факт, что возросший в наших сумерках (меж собакой и волком) Максим Карлович Кантор совмещает в себе и острого карикатуриста, и яркого прозаика, и вот теперь – весёлого мифолога, написавшего «русскую народную сказку» об «Экономисте, который был оборотнем», – сам этот факт есть выражение нашей творческой непредсказуемости, вряд ли мыслимой в какой-нибудь другой стороне света.

17.12.2009 23:19:20 - николай завалишин пишет:

Даешь в ЛГ диалог Кантор-Аннинский!

Начал читать Анненского и, как всегда, не смог оторваться от текста. И вот что пришло мне в голову: а не обратиться ли редакции ЛГ к обоим публицистам с просьбой неспеша обменяться своими мыслями и наблюдениями по поводу нашей с вами современности. Мне кажется, что это был бы интересный разговор-диалог, который мог бы даже вызвать дискуссию на страницах ЛГ. Написал, подумал и одернул себя: да не в жисть не рискнет нынешняя робкая "Литературка" дать на своем развороте полный текст беседы двух незаурядных и оригинальных в хорошем смысле слова публицистов! К великому сожалению.