II Очеркъ землевладѣнія

II

Очеркъ землевлад?нія

Происхожденіе населенія. — Борьба съ инородцами. — Порядки въ землевлад?ніи: земли близкія и дальнія; земли общинныя и заимки, начало захвата и индивидуальность сибирской общины. — Недостаточная прочность земельныхъ порядковъ; прим?ры безпорядочности во влад?ніи. — Типическая форма землевлад?нія; соединеніе индивидуальной и общинной собственности. — Вопросъ объ интенсивной культур?.

Край, занятый теперь тремя округами, заселился съ незапамятныхъ временъ, почти на другой день посл? поб?дъ Ермака, когда въ открытыя этими поб?дами ворота Сибири двинулась могучая волна русскихъ людей. Изъ какихъ элементовъ состояла эта масса? Существуетъ мн?ніе, что предки сибиряковъ были «штрафные людишки» Московскаго царства, причемъ совершенно неосновательно см?шиваются въ одну кучу жители городовъ и деревень. Не трудно показать всю ошибочность такого взгляда. Въ самомъ д?л?, если обитатели сибирскихъ городовъ не могутъ похвастаться своими предками, пришедшими съ бубновыми тузами на спинахъ, то происхожденіе крестьянъ сибирскихъ иное.

И въ настоящее время существуетъ ссылка въ огромныхъ разм?рахъ всего, что стало негоднымъ для Россіи, и этотъ сбродъ наполняетъ Сибирь отъ Урала до Тихаго океана, но весь этотъ людъ не ос?даетъ по деревнямъ. Развращенные до мозга костей, привыкшіе къ легкой нажив?, съ органическимъ отвращеніемъ къ труду, современные посельщики ютятся по городамъ, вс?ми средствами отд?лываясь отъ деревни. Да и деревня ихъ не выноситъ. Относясь спокойно къ т?мъ исключительнымъ посельщикамъ, которые, по приход? въ Сибирь, принимаются за землю, крестьяне безпощадно гонятъ прочь всю остальную массу «хвостор?зовъ». Борьба между коренными сибиряками и посельщиками идетъ на жизнь и смерть. Самое это слово — «хвостор?зъ» показываетъ, насколько безпощадны взаимныя отношенія между двумя сторонами: посельщикъ, которому не удалась кража крестьянской лошади, всегда, изъ-за одной злобы, отр?жетъ съ корнемъ у ней хвостъ.

Каковы теперь отношенія между крестьянами и посельщиками, такія же отношенія существовали и тогда между людьми труда и вольницей. Вольница могла и ум?ла воевать, драться, грабить, но на трудъ она была не способна. Колонизовали край черносошные, кр?постные, монастырскіе крестьяне, б?жавшіе съ родины отъ прит?сненій и голода. Правда, они были б?глецы, но б?жали они не отъ труда, а отъ московской волокиты, отъ воеводскаго кормленія и другихъ жестокостей. И шли они въ открывшійся край не за легкою наживой, а ради упорной работы среди безконечнаго простора. Это были людишки Московскаго царства, но закаленные въ труд?, энергичные, свободолюбивые. Они шли за вольницей или даже вм?ст? съ ней, но, облюбовавъ м?ста новой страны, прочно садились на нихъ, въ то время, какъ вольница, состоявшая поголовно изъ «штрафнаго» элемента, разнузданная, съ органическимъ отвращеніемъ къ труду, двигалась дальше въ глубь Сибири, дралась, грабила, убивала инородцевъ и сама погибала.

Колонизаторы Сибири, по самому характеру своему, не им?ли ничего общаго съ вольницей, завоевывавшей страну, люди труда, они были прямою противоположностью людямъ легкой наживы. Такое же коренное разд?леніе существовало между этими двумя группами и въ посл?дующія времена, существуетъ и теперь. Одни изъ выходцевъ Россіи устраиваются по городамъ, воруя, нищенствуя или занимаясь ремесломъ — такихъ подавляющее большинство, другіе — ничтожное меньшинство — садятся на земельные над?лы, увеличивая собою деревенское народонаселеніе. Такъ заселялись сибирскія страны.

Единственную точку соприкосновенія об?ихъ группъ составляла всегдашняя боевая готовность отстаивать съ оружіемъ въ рукахъ занятыя земли. Сибирскимъ крестьянамъ пришлось с?сть не на умиротворенныхъ м?стахъ, а въ стран? чужой, населенной храбрыми инородцами, которые долго не могли забыть, что они хозяева земли. Шагъ за шагомъ крестьянамъ приходилось отражать наб?ги инородцевъ, отстаивать занятые л?са и степи и нападать, чтобы захватить въ окрестностяхъ новыя земли. И ч?мъ храбр?е были инородцы, т?мъ трудн?е доставалась крестьянамъ ихъ земля, на которой они проливали не одинъ потъ, но и кровь.

Въ описываемыхъ трехъ округахъ борьба шла съ киргизами. Дикіе, ловкіе и храбрые, киргизы чуть не до посл?дняго времени отстаивали свои права хозяевъ; еще въ сороковыхъ годахъ нашего стол?тія происходили кровавыя стычки между крестьянами и киргизами, которые, впрочемъ, уже перешли въ оборонительное положеніе. Главныя ихъ нападенія были направлены на скотъ, который они то и д?ло угоняли у крестьянъ. Старожилы зд?шніе ярко рисуютъ эту борьбу изо дня въ день. Большинство крестьянъ им?ло винтовки; только б?дные не были вооружены. Вы?зжали въ поле съ оружіемъ, совершался-ли с?нокосъ, жнитво или пахота. Старались по возможности вы?зжать на работы толпами; у одиночекъ то и д?ло отнимали киргизы лошадей, нер?дко убивая ихъ самихъ. Въ Курганскомъ округ? по р?к? Тоболу во многихъ деревняхъ вамъ покажутъ м?ста, гд? происходили сраженія съ киргизами, кочевавшими на одной изъ сторонъ р?ки. «Кыргызы!» — это былъ боевой кличъ. Моментально собиралась вся деревня и гналась за шайкой киргизовъ, угонявшихъ стада коровъ. Встр?чались возл? р?ки и начиналась р?зня. Усп?вшіе броситься вплавь черезъ р?ку киргизы спасались, но остальныхъ крестьяне убивали, бросая трупы съ кручи берега въ р?ку. Иногда приходилось, наоборотъ, плохо крестьянамъ, въ особенности, когда крестьяне стояли на одномъ берегу, а киргизы на другомъ; удачные выстр?лы киргизовъ много клали наповалъ мужиковъ.

Кром? киргизовъ, крестьяне им?ли противъ себя и суровую природу: дремучіе л?са, болота. И зд?сь шла борьба, только бол?е постоянная и тяжелая. Берега р?къ и озеръ покрыты были непроницаемыми дубровами и, прежде ч?мъ селиться, колонисты должны были очищать л?са, бороться съ волками и медв?дями, пролагать дороги сквозь заросли и пр.

Подъ такими вліяніями и соотв?тственно имъ установились формы землевлад?нія. Русскіе люди принесли съ собой общинные порядки, но зд?сь, въ новой стран?, эти порядки подверглись сильному видоизм?ненію. Безъ сомн?нія, начало землед?льческихъ работъ возникало вблизи поселенія; къ этому вынуждали киргизы, зв?ри, л?са; безъ сомн?нія также, что борьба съ этими условіями новой страны сначала велась сообща. Поэтому изв?стное регулированіе правъ на эту землю, добытую ц?лою общиной, началось тотчасъ же, какъ только основалось поселеніе, — регулированіе, производившееся на обширныхъ началахъ. Не было податей, воеводъ и другихъ проявленій государственной власти, подъ давленіемъ которой, по мн?нію н?которыхъ, держалась община, но община возникла необходимымъ и естественнымъ образомъ, благодаря не столько преданію, вынесенному изъ Россіи, сколько общей борьб? съ грозными условіями новой страны, гд? отд?льная личность погибла бы.

Но колонисты не могли ограничиться только землями, лежащими вблизи деревень; безконечный просторъ окружающей природы манилъ ихъ дальше, въ особенности людей энергичныхъ и безстрашныхъ; они, оставляя позади себя бол?е робкихъ и мен?е сильныхъ, удалялись въ поискахъ за пахотой, с?нокосами и л?сами далеко отъ деревень и захватывали облюбованные участки. Община не завидовала этимъ см?льчакамъ, оставляя на ихъ страхъ ихъ предпріятія; не могла она им?ть и притязаній на эти участки, захваченные см?льчаками. Посл?дніе влад?ли участками, какъ хот?ли и сколько могли, не встр?чая ни мал?йшаго контроля со стороны своихъ односельчанъ, у которыхъ не было не только повода, но и желанія вм?шиваться въ эти рискованные захваты земель.

Такъ возникъ приблизительно индивидуализмъ сибирскихъ крестьянъ и такимъ образомъ освящено было право захвата.

Впосл?дствіи, когда опасность отъ наб?говъ киргизовъ прошла, когда можно было работать за десятки верстъ отъ деревни безъ всякаго риска, право захвата, уже освященное, перешло и на т? земли, которыя находились недалеко отъ деревень, но которыя община почему-либо не включила въ мірскую собственность. Завлад?вшіе ими также не встр?тили возраженія со стороны ц?лой общины. Могли происходить ссоры между отд?льными лицами, но общество не вм?шивалось въ эти споры, признавая неотъемлемое право каждаго брать всякую землю, которою не влад?лъ другой, и только въ посл?днемъ случа?, когда одинъ покушался отобрать отъ другого уже захваченный участокъ, вм?шивалась въ споръ община.

Такъ укр?пилось право захвата. Земли было еще такъ много, что каждому хватало по изв?стной дол? хорошей земли. И каждый сталъ безконтрольно влад?ть т?мъ, что усп?лъ взять. Онъ могъ зас?вать свою землю, могъ на десятки л?тъ оставить ее пустовать, но она все-таки принадлежала ему. Состоятельные крестьяне строили на своихъ земляхъ заимки, т.-е. л?тнія избушки съ сараями и овинами. Заимки еще бол?е санкціонировали индивидуальную собственность, которая начала передаваться по насл?дству, отъ отца къ сыну и дал?е.

Съ теченіемъ времени индивидуализація подвинулась такъ далеко, что въ общій строй захватной системы вошли и т? земли, которыя лежали вблизи деревень; современемъ он? стали передаваться по насл?дству.

Т? же самыя причины вліяли на способъ с?нокошенія. Косилъ всякій тамъ, гд? ему нравилось и куда онъ явился первымъ. Впрочемъ, это практиковалось только на удаленныхъ отъ деревни участнахъ, да и то вело за собой безконечныя и непрекращавшіяся распри. Что касается луговъ, находящихся неподалеку отъ деревень, то они ежегодно перед?лялись, и сомнительно, чтобы было время, когда эти луга не перед?лялись.

Нарисованная нами схема землевлад?нія и выясненіе того пути, по которому шло развитіе сибирскихъ общинныхъ порядковъ, даютъ возможность представить прошедшее этого землевлад?нія лишь въ общихъ чертахъ. Схема не всегда совпадаетъ съ д?йствительно существующими фактами.

Причина этому та, что порядки сибирскаго землевлад?нія не установились прочно до настоящаго времени. Зависитъ это не только отъ обилія земли, которое позволяетъ крестьянамъ относиться съ меньшею ревностью къ каждому клочку ея, но и отъ другихъ явленій сибирской деревни. Упомянемъ, напр., о той легкости, съ какой крестьяне бросаютъ свои над?лы въ одномъ, перебираясь на другую землю другого общества; эти постоянныя переб?жки совершаются всего чаще среди одного общества; одинъ домохозяинъ покупкой или другимъ какимъ путемъ пріобр?таетъ землю другого, а этотъ другой тоже какимъ-нибудь путемъ завлад?етъ землей третьяго; и если бы еще участки переходили изъ рукъ въ руки ц?ликомъ, а то переходятъ они мелкими частями, производя непонятную пестроту въ землевлад?ніи. Нер?дко зам?чаются такія явленія: крестьянинъ влад?етъ безспорно изв?стнымъ участникомъ или группой участковъ, а платитъ подати за другія земли, находящіяся въ другомъ обще. ств?; дал?е, н?сколько домохозяевъ сразу предъявляютъ притязанія на одинъ и тотъ же участокъ, и между ними начинаются нескончаемые споры.

Система заимокъ также составляетъ источникъ путаницы въ землевлад?ніи; такъ какъ заимки строятъ почти исключительно только богатые домохозяева, то б?дные, всл?дствіе захвата, часто лишаются очень существенныхъ частей земли, всл?дствіе чего въ н?которыхъ деревняхъ происходятъ отмежевыванія изв?стнаго количества земли отъ богатыхъ въ пользу недостаточныхъ.

Но самый ужасный безпорядокъ производятъ мертвыя души или, какъ он? зд?сь называются, «упалыя души». Въ исключительно р?дкомъ хозяйств? н?тъ этихъ мертвыхъ душъ, высылающихъ изъ своихъ могилъ подати. Большинство же домохозяевъ принуждено в?чно считаться съ мертвецами. Принципіальный порядокъ при этомъ такой: всякій долженъ платить столько мертвыхъ душъ, сколько им?етъ, и влад?етъ тою землей, какая искони принадлежитъ его роду. Это выходитъ просто. Но на практик? этого почти никогда не бываетъ. Домохозяева несостоятельные просятъ міръ сбавить съ нихъ часть мертвыхъ душъ. Міръ уважаетъ просьбы и перекладываетъ души на бол?е зажиточныхъ, а зажиточные требуютъ за это изв?стныхъ привилегій при землевлад?ніи, напр., при д?леж? покосовъ; часто ихъ требованія исполняются, а иногда н?тъ — происходятъ безконечныя ссоры.

Особенно обильная пища для ссоръ является въ т?хъ частыхъ случаяхъ, когда перелагается съ одного общинника на другого не ц?лая душа, а, напр., половина, четверть, — тогда происходитъ путаница, въ которой и сами крестьяне нер?дко ничего не могутъ сообразить. Извольте-ка удовлетворить надлежащимъ количествомъ земли, напр., осьмушку души!

Изъ сказаннаго видно уже, что сибирская община не пришла еще къ опред?леннымъ формамъ землевлад?нія. Въ одномъ случа? захватные участки признаются неприкосновенными и передаются по насл?дству: въ другомъ случа? т? же самые участки признаются подлежащими ур?зк? или прибавк? — р?зкое противор?чіе крестьянской мысли. Въ одномъ случа? община предъявляетъ свои верховныя права, въ другомъ она какъ бы забываетъ объ этихъ правахъ. Она пока считаетъ себя безсильною внести равном?рный порядокъ во взаимныя отношенія между своими сочленами и ограничивается ожиданіемъ новой ревизіи, — ожиданіемъ, которое въ н?которыхъ деревняхъ сд?лалось просто мучительнымъ, — до такой степени безконечныя столкновенія вс?мъ надо?ли.

Это регулированіе влад?ніемъ землей все-таки идетъ естественнымъ путемъ, хотя и медленно, почти незам?тно. Чтобы указать, въ какую сторону направляется это движеніе, мы разскажемъ два случая изъ деревенской жизни Ишимскаго округа.

Одинъ касается разграниченія земель между двумя или н?сколькими общинами, влад?вшими землею до этого времени сообща. До посл?днихъ л?тъ между крестьянами разныхъ деревень происходили ежегодно схватки, ссоры, драки; то и д?ло крестьянинъ одной общины завлад?валъ землей крестьянина другой общины, пользуясь т?мъ, что междуобщинвой грани не было и земля считалась общей. Чаще же всего схватки происходили между двумя деревнями во всемъ ихъ состав?; при с?нокос? драка между двумя мірами была д?ломъ до такой степени обыкновеннымъ, что, собираясь на с?нокосъ, вс? запасались оружіемъ: кто бралъ хорошую сырую березу, кто ограничивался литовкой, над?ясь, что на м?ст? побоища онъ всегда можетъ найти достаточно толстое дерево. Обыкновенно одна деревня усп?вала раньше прі?хать на луга и выкосить много травы; въ такомъ случа? другая деревня, приведенная въ негодованіе этимъ поступкомъ, сразу нападала съ кольями и косами. И, прежде ч?мъ убирать с?но, об? партіи усп?вали сд?лать достаточное число фонарей подъ глазами и глубокихъ дыръ на т?л?.

Это продолжалось, повторяемъ, до посл?дняго времени, когда вс? р?шили такъ или иначе покончить съ этими драками. Приглашали землем?ровъ и разверстывали свои угодья. При этомъ разд?лъ совершался не на основаніи только права захвата, но и на принцип? равноправности: къ т?мъ землямъ, которыми члены общины влад?ли испоконъ в?ка и на правахъ насл?дственной собственности, пріобр?тенной захватомъ, прибавлялись земли, не принадлежащія собственно данной общин?, а прир?занныя къ ней другою общиной въ виду равноправности и соблюденія справедливости. Правда, во многихъ случаяхъ, при этихъ размежеваніяхъ, происходилъ подкупъ землем?ра одною общиной, чтобы заставить его обр?зать въ угодьяхъ другую общину, но даже и въ этомъ случа? признаніе каждымъ права за каждымъ другимъ на ровное над?леніе землей было несомн?нно, хотя на д?л? это признаніе и не осуществлялось, благодаря подкупу.

Другой случай рисуетъ взаимныя отношенія односельчанъ.

Въ одной изъ ишимскихъ деревень р?шили сд?лать прир?зку по десятин? на каждую душу. Прир?зка должна была совершиться на счетъ луговъ, которые каждый годъ перед?лялись; но случайно было открыто, что на этихъ лугахъ родится отличный хл?бъ, и р?шено было с?нокосы обратить въ пашни. Къ несчастію, во время д?лежа н?сколько десятковъ домохозяевъ находились въ отсутствіи, такъ что разд?лъ произошелъ безъ нихъ; сходъ р?шилъ только, что дастъ имъ землю въ другомъ м?ст?, если луговъ недостанетъ. Но когда отсутствовавшіе собрались и узнали, что безъ нихъ совершился разд?лъ, подняли такой шумъ, что деревня надолго превратилась въ сущій адъ; на улицахъ и въ домахъ, на сходкахъ и въ одиночку люди сходились и ругались. Наконецъ, когда вс?мъ стало тошно отъ этой распри, послали старосту къ посреднику. Возвратившись, староста объявилъ р?шеніе: сид?ть каждому тамъ, гд? кто сид?лъ въ старыя времена, а луговъ не трогать.

Но это легко было сказать, а не исполнить. Многіе уже усп?ли вспахать пары на лугахъ. Такимъ образомъ, и луга были испорчены, и пашни не оказалось, и на ше? сидитъ безконечная тяжба.

Случайно сошлись въ моей квартир? два крестьянина этой деревни, мои знакомые. Чуть не съ первыхъ же словъ они принялись укорять другъ друга въ недобросов?стности, забывъ совершенно обо мн?. Ссорились они все о томъ же. Когда луга были разд?лены, то одинъ изъ двухъ крестьянъ, которому ничего не досталось, купилъ у какого-то Васьки его над?лъ на этихъ лугахъ, — купилъ около двухъ десятинъ за 16 коп?екъ и обработалъ землю подъ будущую пашню, т.-е. вырубилъ и выкорчевалъ кусты. Но когда приказано было всю д?лежку считать нед?йствительной и разд?лить луга, попрежнему, подъ с?нокосъ, то эти дв? десятины очутились принадлежащими второму моему знакомому. И началась между ними ссора, не разбиравшая ни м?ста, ни времени. Только вм?шательство посторонняго лица оказало д?йствіе: первый крестьянинъ согласился уступить купленную (арендованную) землю законному влад?льцу ея. а этотъ посл?дній обязался выплатить первому 16 коп?екъ. Но очевидно, что вырубка кустовъ, а для другого 16 коп?екъ пропали совершенно напрасно; очевидно также, что оба они, каждый свое, будутъ помнить и эти кусты, и эти 16 коп?екъ вплоть до будущей ревизіи, если когда-нибудь она будетъ.

Наибол?е безпорядочные случаи въ пользованіи земельными угодьями совершаются въ Тюкалинскомъ округ? {Мы считаемъ пріятнымъ долгомъ выразить г-ж? Ш-вой благодарность за доставленіе многихъ св?д?ній о Тюкалинскомъ округ?.}. Тамъ, при населеніи, далеко уступающемъ по количеству населенію Ишимскаго и Курганскаго округовъ, и до настоящаго времени много свободныхъ земель, не вошедшихъ въ захватные и насл?дственно передающіеся участки. Рядомъ съ этими участками существуютъ поля, гд? каждый беретъ столько земли, сколько ему хочется, и д?лаетъ на ней все, что ему угодно: пашетъ, коситъ, запускаетъ въ залежи или бросаетъ, предоставляя пользоваться брошенною землей другому. Правда, практика установила и для такого рода землепользованія н?которыя ограниченія; такъ, крестьянинъ, облюбовавшій изв?стный участокъ, но не поставивщій на немъ какого-нибудь знака, не можетъ заявлять притязанія на этотъ участокъ; если другой крестьянинъ завлад?лъ имъ, онъ долженъ поставить знакъ присвоенія, и тогда земля считается его собственностью; но эта собственность ограничена во времени; если крестьянинъ надолго заброситъ свою землю, — положимъ, по недостатку силъ обработаться или потому, что занялъ другое м?сто, — то всякій другой им?етъ права взять ее. Относительно покосовъ существуетъ также изв?стное ограниченіе, состоящее въ томъ, что снятіе с?на въ одномъ году не даетъ права считать своимъ этотъ с?нокосъ и на другой годъ. Община, главнымъ образомъ, наблюдаетъ за т?мъ, чтобы вольныя земли въ д?йствительности были вольными, чтобы участки пахотной земли не закр?плялись въ одн?хъ рукахъ на в?чныя времена, чтобы покосы не считались частною собственностью, чтобы вольные л?са не вырубались однимъ, оставляя безъ дровъ другого, — однимъ словомъ, община н?которыми ограниченіями и зд?сь наблюдаетъ, чтобы окружающій просторъ былъ доступенъ одинаково для вс?хъ.

Но, т?мъ не мен?е, безпорядочность землевлад?нія въ Тюкалинскомъ округ? подтверждается чуть не ежедневными фактами. Одинъ вдругъ начинаетъ отбивать участокъ, занятый на томъ основаніи, что онъ н?когда влад?лъ имъ; другой отбиваетъ землю, занятую просто потому, что она ему нравится. И фактическое р?шеніе этихъ споровъ не всегда совпадаетъ со справедливостью.

Теперь мы перейдемъ къ возможно точному описанію типической формы землевлад?нія, безспорно существующей въ изучаемой м?стности Сибири, несмотря на безпорядочность, хаотичность и разнообразіе въ способахъ пользованія земельными богатствами. Самое броженіе это показываетъ, что кажущееся разнообразіе им?етъ явное стремленіе принять типическую, однообразную и организованную форму землевлад?нія.

Для удобства мы разд?лимъ вс? угодья на пахотныя, с?нокосныя, выгоны, огороды, усадьбы, л?са, озера и р?ки.

Пахотныя земли, ближайшія къ деревн?, а часто и отдаленныя, находятся въ подворномъ влад?ніи, причемъ количество земли въ исключительныхъ только случаяхъ соотв?тствуетъ числу душъ, такъ что по разм?рамъ своимъ эти участки безконечно разнообразны: доходя иногда до 50 десятинъ, они нер?дко содержатъ только одну-дв? десятины. На каждый дворъ такихъ участковъ приходится по н?скольку въ разныхъ поляхъ. Верховное право на нихъ принадлежитъ общин?, которая считаетъ ихъ мірскою собственностью; это идеально, но фактически они являются собственностью домохозяевъ, никогда не перед?ляются и передаются на насл?дству изъ покол?нія въ покол?ніе. Неравном?рность этихъ участковъ сильно безпокоитъ крестьянъ, но они ждутъ ревизіи.

Другая часть пахотныхъ земель — это т? м?ста, которыя почему-либо остались незахваченными, всл?дствіе-ли отдаленности ихъ, или всл?дствіе другихъ какихъ причинъ. Крестьяне называютъ ихъ «вольными», потому что ихъ каждый им?етъ право брать въ пользованіе, хотя въ большинств? случаевъ съ изв?стными ограниченіями, на изв?стное только число л?тъ. Міръ этими землями распоряжается уже фактически; не ст?сняя въ захват? ихъ на изв?стное число л?тъ, онъ при случа? отбираетъ ихъ. Прир?зки производятся на счетъ этихъ вольныхъ земель, а не на счетъ подворныхъ участковъ; посл?дніе крестьяне не трогаютъ, боясь путаницы. Такимъ образомъ, вольныя земли практически являются общинными; когда н?тъ нужды, ими пользуется всякій, кто въ силахъ, а когда необходимо, міръ д?литъ ихъ, какъ это мы и вид?ли, на лугахъ, которые крестьяне вздумали-было обратить въ пашни.

С?нокосы также по существу двухъ родовъ.

Одни, находящіеся по близости деревень или особенно ц?нные, хотя и удаленные отъ деревень, ежегодно перед?ляются по числу душъ, причемъ самый механизмъ разд?ла нич?мъ не отличается отъ способовъ д?лежки въ русскихъ губерніяхъ.

Другіе принадлежатъ къ вольнымъ лугамъ. Всего чаще с?нокосы эти расположены на т?хъ вольныхъ земляхъ, о которыхъ только что сказано: между, кустарниками и по залежамъ, съ незапамятныхъ времемъ не знавшимъ сохи. По мелочамъ зд?сь всякій можетъ косить; возъ-два не запрещаются. Но большее количество с?на уже- входитъ въ сферу вм?шательства міра. Обыкновенно въ такомъ случа? практикуется сл?дующій порядокъ.

Общимъ голосомъ деревни назначается день захвата этихъ вольныхъ с?нокосовъ, и рано утромъ въ назначенный день вс? наличные работники собираются въ условномъ м?ст? за деревней. Когда вс? уже въ сбор?, подается сигналъ, и вся масса косцовъ, сломя голову, скачетъ къ м?стамъ с?нокоса, гд? каждый и коситъ, сколько усп?етъ и сможетъ, для чего каждый предварительно закашиваетъ косой такой кругъ, какой усп?етъ. И вотъ этотъ-то кругъ считается уже его собственностью. Изв?стно, что порядокъ этотъ свойственъ не одной Сибири, но, напр., является распространеннымъ обычаемъ среди уральскихъ казаковъ, которые, въ свою очередь, также, в?роятно, не первые выдумали его. Въ Сибири, въ описываемыхъ зд?сь странахъ, онъ, должно быть, скоро отойдетъ въ область преданія, потому что частыя ссоры, переходящія въ драки, вс?мъ крестьянамъ наскучили. Медленно, но изъ года въ годъ этотъ, такъ сказать, безпорядочный порядокъ зам?няется ежегоднымъ д?лежемъ по вс?мъ правиламъ деревенскаго землем?рнаго искусства.

Выгоны или какъ ихъ зд?сь называютъ «поскотины» (подъ скотины) находятся въ общемъ пользованіи. Міромъ нанимаютъ пастуха для каждаго стада, и онъ пасетъ порученный ему скотъ въ поскотинахъ. Но пастьба длится зд?сь только до «бызовки» {Это оригинальное слово звукоподражательнаго характера. Ко времени наступленія жаровъ, когда появляются оводъ, сл?пень и другія жалящія нас?комыя, издающія изв?стный звукъ, скотъ отбивается отъ рукъ; заслышавъ страшный для него звукъ, онъ въ б?шенств? кидается въ разсыпную, и никакая сила уже не удержитъ его. Все это вм?ст? и называется «бызовкой».}.

Бызовка д?литъ выгоны на два разряда. О первомъ мы сказали. Второй состоитъ вотъ въ чемъ: когда начинается бызовка, стада разбираются по рукамъ и каждый влад?лецъ скота пасетъ своихъ животныхъ отд?льно, или отправляя ихъ на заимки, если он? у него им?ются, или на т? собственные участки, которые расположены близь деревни. Зат?мъ, когда жаръ спадетъ, оводы пропадаютъ, скотъ опять собирается въ стала и пасется по скошеннымъ лугамъ л?томъ и на пашняхъ въ начал? осени. Понятно, что тамъ, гд?, по м?стнымъ климатическимъ условіямъ, оводъ не производитъ такого вреда, скотъ все л?то пасется въ стадахъ на общинныхъ земляхъ.

Огороды не им?ютъ большого значенія зд?сь, не представляя существеннаго элемента хозяйства. Но, т?мъ не мен?е, они въ большинств? хозяйствъ им?ются. При этомъ т? огороды, которые непосредственно примыкаютъ къ деревн?, состоятъ въ насл?дственномъ пользованіи каждаго дома и совершенно изъяты изъ сферы власти міра; они никогда не перед?ляются, не отр?зываются и не прир?зываются, да, по своей незначительности и ничтожной роли въ хозяйств?, этотъ родъ угодій никогда и не вызываетъ недоразум?ній; только бабы иногда возбуждаютъ по поводу капустниковъ пререканія между собой. Когда же является надобность отр?зать м?сто подъ огородъ для новаго хозяйства, то пустопорожнее м?сто всегда находится возл? деревни.

Кром? этого, есть много любителей р?пы или моркови, которымъ обыкновенный огородъ кажется неудовлетворительнымъ; тогда они садятъ овощи на поляхъ, вдали отъ деревни, очень часто на вольныхъ земляхъ, не встр?чая никакого возраженія со стороны односельчанъ.

Усадьбы и права влад?нія ими соотв?тствуютъ всему, что сейчасъ разсказано о другихъ родахъ угодій. Он? также разд?ляются на два порядка, смотря по сил? власти міра надъ ними. Усадьбы, на которыхъ стоятъ собственно дома и другія постройки деревни, находятся въ личномъ влад?ніи каждаго домохозяина, переходятъ насл?дственно изъ покол?нія въ покол?ніе, передаваясь иногда даже по духовному зав?щанію. Если обществу встр?чается необходимость отвода новой усадьбы подъ строенія новаго семейства, то земля всегда отыскивается среди пустопорожнихъ м?стъ, ник?мъ въ частности не занятыхъ и принадлежащихъ вообще деревн?.

Другой родъ усадебъ — это такъ называемыя заимки съ такимъ правомъ давности (он? возникли сотни л?тъ назадъ), что ихъ не трогаютъ ни въ какомъ случа?, ожидая для ихъ разд?ла ревизіи; он? передаются изъ покол?нія въ покол?ніе и не входятъ въ кругъ вм?шательства общества. На нихъ строятся избушки, овины, сараи, гумны, и никто не считаетъ себя вправ? выражать на это неудовольствіе. Но большинство заимокъ, бол?е поздняго захвата и бол?е мелкіе по своимъ строеніямъ, признаются собственностью домохозяина до т?хъ только поръ, пока онъ не бросилъ ихъ, а зат?мъ они или д?лаются вольными, или поступаютъ въ полное распоряженіе міра. То же самое можно сказать и о земляхъ, принадлежащихъ къ этимъ заимкамъ. Такъ, у знакомаго мн? крестьянина сгор?ла заимка, состоящая изъ избушки и сарая, а вм?ст? съ этими постройками сгор?ли и дв? его лошади, на которыхъ въ этотъ день семья прі?хала въ поле на работу. Крестьянинъ сильно об?дн?лъ и не въ силахъ построить новую заимку; и если н?которое время снова не займетъ ее, то она перейдетъ въ распоряженіе міра или въ качеств? вольнаго м?ста будетъ занята другимъ.

Л?са не являются исключеніемъ изъ общаго порядка.

Одни изъ нихъ съ незапамятныхъ временъ разд?лены по дворамъ, за которыми и закр?пились неподвижно. Участки эти, разум?ется, неравном?рны, р?дко находясь въ соотв?тствіи съ количествомъ душъ двора. Лежатъ они преимущественно недалеко отъ деревень, ч?мъ отличаются своимъ хорошимъ качествомъ. Пользованіе ими не ограничено никакими ст?сненіями; всякій влад?лецъ можетъ безконечное число л?тъ ростить свой л?съ, но можетъ и до чиста его вырубить, выкорчевать и обратить подъ пашню или покосъ, можетъ даже просто опустошить свой участокъ безпорядочно, и никто слова ему на это не скажетъ. Т?мъ не мен?е, крестьяне ждутъ только ревизіи, чтобы уровнять л?сныя дачи пропорціонально количеству душъ.

Вс? остальные л?са, не вошедшіе въ насл?дственные участки по отдаленности или всл?дствіе малоц?нности, принадлежатъ къ числу вольныхъ. Никто не станетъ возражать изъ односельчанъ, если крестьянинъ вырубитъ изъ этихъ л?совъ какія-нибудь мелочи для хозяйскихъ нуждъ — оглобли, ось, корягу для дуги или возъ прутьевъ для плетня. Во многихъ м?стахъ до посл?дняго времени были даже такія л?сныя дачи, изъ которыхъ каждый могъ рубить дровъ сколько ему нужно. Но въ большинств? случаевъ для крупныхъ порубокъ назначается время и м?сто, и л?съ д?лится пропорціально числу душъ.

Озера и р?ки съ каждымъ годомъ теряютъ свое значеніе угодій, всл?дствіе постояннаго уменьшенія рыбы въ нихъ, но пока он? все-таки должны идти въ счетъ. На обыкновенныхъ озерахъ каждый крестьянинъ им?етъ право ловить рыбу сколько можетъ и какими угодно снастями. Д?ломъ этимъ заняты по большей части одни старики, неспособные уже къ другой работ?.

Что касается озеръ рыбныхъ, то міръ распоряжается ими на правахъ общиннаго угодья; отдаетъ ихъ въ аренду или оставляетъ за собой, эксплоатируя собственными наличными силами вс?хъ общинниковъ. Къ сожал?нію, мы не им?ли возможности собрать подробныхъ св?д?ній о формахъ этого пользованія и потому, не касаясь многихъ частностей, скажемъ только самое общее. Вся деревня составляетъ артель, въ которой каждый им?етъ изв?стныя обязанности при невод?; иногда общество разбивается на н?сколько артелей, причемъ каждая артель им?етъ свою организацію, а вс? вм?ст? подчиняются общин?, которая д?литъ все озеро на участки, достающіеся каждой артели по жеребью. Зат?мъ уже каждая артель д?литъ уловъ между своими членами.

Итакъ, вотъ та типическая форма сибирскаго землевлад?нія, которая въ большинств? случаевъ покрываетъ собою вс? явленія, относящіяся къ землевлад?льческимъ порядкамъ, хотя иногда ц?ликомъ и не совпадаетъ съ д?йствительнымъ ходомъ вещей, то удаляясь отъ общаго типа, то приближаясь къ нему.

Разсматривая эту форму землевлад?лія, мы, прежде всего, зам?чаемъ, что, за исключеніемъ с?нокосовъ и водъ, вс? роды угодій д?лятся въ неизм?нмомъ порядк? на два класса: одинъ классъ заключаетъ въ себ? постоянные, неперед?ляющіеся и насл?дственно передаваемые участки, на которые община простираетъ свое верховное право только въ прошедшемъ и будущемъ, не вм?шиваясь въ настоящемъ; община во всемъ состав? своихъ членовъ помнитъ, что н?когда эти земли принадлежали вс?мъ общинникамъ вообще и что он? всегда будутъ принадлежать міру и на будущее время. При первомъ удобномъ случа?, напр., при всеобщей переписи, он? отойдутъ къ общин? и перед?лятся снова, сообразно съ новымъ составомъ населенія.

Другой классъ угодій заключаетъ въ себ? земли вольныя, подлежащія праву захвата каждымъ общинникомъ, и земли, состоящія въ полномъ распоряженіи общины. Ясно, что оба эти вида земель отличаются другъ отъ друга только по той степени власти, какая простирается на нихъ со стороны общины. Вольныя земли — это тотъ фондъ, изъ котораго удовлетворяются вновь нарождающіяся нужды. Когда является необходимость прир?зки, это совершается на счетъ вольныхъ земель; когда заимка на вольной земл? оказывается нужной общин?, то посл?дняя отбираетъ ее; когда, наконецъ, настаетъ необходимость правильно разд?лить вс? вольныя земли, то он? и разд?ляются.

Другая черта, зам?чаемая нами въ сибирскомъ землевлад?ніи и прямо вытекающая изъ первой, состоитъ въ своеобразномъ см?шеніи насл?дственности съ перед?ломъ, частной собственности съ верховною властью міра, индивидуальности съ солидарностью. Разъ міръ над?литъ своего сочлена землей, онъ уже не вм?шивается въ пользованіе ею; каждый им?етъ право передать землю своимъ д?тямъ безъ участія общины; каждый можетъ съ своимъ над?ломъ д?лать что угодно — вырубить л?съ, зас?ять пашню какимъ ему хочется родомъ хл?ба, до всего этого міру н?тъ ни мал?йшаго д?ла. Но міръ вообще и каждый членъ его въ частности знаютъ, что, при всеобщей надобности, участки см?шаются въ общую массу общинной земли и снова перед?лятся, какъ перед?ляются теперь ежегодно или черезъ н?сколько л?тъ т? с?нокосы и вольныя земли, которыми фактически и постоянно распоряжается міръ.

На основаніи всего только что сказаннаго мы уже и теперь можемъ указать тотъ путь, по которому пойдетъ сибирская община въ описываемой стран?, и тотъ типъ, къ которому постепенно приближается сибирское землевлад?ліе.

Вольныя земли, составляющія до сихъ поръ предметъ захвата, современемъ все бол?е и бол?е будутъ переходить въ фактическій контроль общества, причемъ с?нокосы войдутъ въ общую массу ежегодно перед?ляющихся угодій, а пахотныя земли обратятся въ участки, фактически принадлежащіе отд?льнымъ домохозяевамъ, хотя съ юридическою властью общины.

Теперешніе отд?льные участки при первомъ удобномъ случа? снова разверстаются по началамъ справедливости, но зат?мъ опять на долгое время перейдутъ въ отд?льное пользованіе каждаго общинника, безъ мелочнаго вм?шательства общины, безъ страха отчужденія ихъ въ другія руки.

Другія угодья примкнутъ къ этимъ двумъ классамъ, смотря по характеру своему; такъ, л?са, в?роятно, посл? новаго разд?ла опять будутъ розданы по отд?льнымъ рукамъ и на долгія времена, а выгоны останутся общиннымъ достояніемъ ежегодно.

Въ этомъ направленіи и теперь уже во многихъ обществахъ идетъ горячая борьба и возбужденіе. И если пока мы можемъ назвать н?сколько волостей, гд? эта борьба кончилась какими-нибудь результатами, то это потому, что крестьяне боятся путаницы, которая можетъ произойти отъ общаго перед?ла, не над?ются собственными силами уладить д?ла общины и ждутъ высшей, государственной санкціи. Эта боязнь основательная. Въ самомъ д?л?, представимъ себ?, что въ какомъ-нибудь обществ? начался общій пересмотръ влад?ній; но одно существованіе мертвыхъ душъ внесло бы такую путаницу, что превратило бы деревню въ адъ.

Насколько сибирская форма землевлад?нія, сейчасъ описанная, способствуетъ введенію интенсивной культуры и въ какой м?р? эта культура уже существуетъ?

Добрую половину этого вопроса мы сочли бы праздною шуткой, неум?стною подъ перомъ уважающаго себя изсл?дователя, но, въ виду раздающихся съ н?которыхъ сторонъ жалобъ на хищничество сибирскаго мужика и обвиненій его въ полной неспособности въ культурной предусмотрительности, мы отв?тимъ на этотъ вопросъ.

Въ сибирской деревн? мы нашли общину глубоко сознающею свои верховныя права на землю, но не позволяющую себ? вм?шиваться въ отд?льныя хозяйства своихъ сочленовъ; мы нашли духъ солидарности, своеобразно соединенный съ духомъ свободы для каждой индивидуальности; мы узнали, что во влад?ніи своею землей каждый можетъ производитъ какія угодно операціи. Несомн?нно, что такая форма очень удобна для введенія интенсивной культуры. Пользуясь своимъ участкомъ неопред?ленно долгое число л?тъ, на протяженіи, по крайней м?р?, двухъ покол?ній, работникъ не можетъ опасаться за ц?лость произведенныхъ улучшеній; не встр?чая со стороны міра мелкихъ придирокъ, постоянныхъ ограниченій и вм?шательства въ его землед?льческія работы, онъ можетъ въ полной м?р? считать себя свободнымъ и въ состояніи д?лать какіе угодно опыты на своемъ участк?.

Почему же въ Сибири н?тъ даже признака интенсивнаго хозяйства?

Потому, что въ этомъ до сихъ поръ не было надобности. Когда подъ руками есть неизм?римый просторъ полей, когда земля богата черноземомъ, когда этотъ черноземъ не истощенъ, тогда нел?по было бы требовать отъ крестьянина интенсивной культуры. Колонисты Запада, Америки и Канады, пом?щикъ Венгріи и нашей Малороссіи также практикуютъ залоговое хозяйство, распахивая новыя земли и забрасывая на много л?тъ старыя, но ихъ никто не обвиняетъ въ хищничеств?. Придетъ время — и это хозяйство приметъ высшую культуру, какъ приметъ ее въ свое время и русскій крестьянинъ и сибирякъ. А теперь этотъ крестьянинъ былъ бы пом?шаннымъ безумцемъ, если бы, въ виду простора, с?лъ на маленькій клочекъ земли и ухаживалъ бы за нимъ съ ревностью французскаго крестьянина, им?ющаго два акра.

Недавно въ одной изъ деревень Ишимскаго округа, вблизи города, произошло такое событіе. Крестьяне этой деревеньки, видя, что ихъ хл?бъ то померзаетъ, то вымокаетъ и вообще плохо родится, р?шили общимъ голосомъ и общими силами удобрить землю. И начали они возить на поля навозъ, возили день, два, ц?лый м?сяцъ; свозили сотни тысячъ возовъ; свезли все, что было въ деревн? вонючаго, и стали ждать сл?дствій. Къ ихъ удивленію, хл?бъ почти вовсе пересталъ родиться, на унавоженныхъ м?стахъ выросла такая густая и высокая трава, что походила на л?съ, трава-л?съ съ нев?роятною силой душила хл?бъ, пока крестьяне не р?шились бросить, наконецъ, это ужасное м?сто.

Крестьяне въ этомъ случа? сыграли роль Иванушки; они смутно слыхали, что землю можно удобрять; слыхали, что для этого употребляется навозъ, и р?шили сд?лать опытъ, упустивъ изъ виду, что земля ихъ и безъ того богата, что пос?вы страдаютъ отъ климатическихъ условій и что противъ климатическихъ вліяній есть другія м?ры, въ число которыхъ ни въ какомъ случа? навозъ не входитъ…

Хищническое истребленіе л?совъ безспорно, но оно зависитъ отъ другой причины, бол?е глубокой, бол?е общей и бол?е печальной, нежели отсутствіе интенсивнаго хозяйства, — мы разум?емъ потерю сибирскихъ богатствъ безъ всякаго результата для умственнаго развитія сибирскаго крестьянина.

Но объ этомъ въ сл?дующей глав?.