8.2. На пороге. Третьей производственной революции

8.2. На пороге. Третьей производственной революции

Тем не менее, случилось то, что случилось. После краха СССР в мире окончательно восторжествовала мутация капитализма — потребительский финансизм. В 90-е — нулевые годы показалось, что научно-технический прогресс остановлен навсегда и все разработки сводятся к выпуску новой модели iPad или других гаджетов.

Возможно, так бы и продолжалось, если бы не глобальный финансово-экономический кризис, начавшийся в 2008 году. Под угрозой тотальной крупномасштабной катастрофы на Западе и на Востоке пришли в действие ослабленные и подавленные крахом СССР научно-технологические силы, которые соединились с государственными, венчурными и рисковыми капиталами, вставшими на ноги в ходе интернет-революции и накопившими огромные ресурсы всех типов информационными гигантами, и определенными политическими силами, заинтересованными в выживании глобальной мировой системы.

Параллельно с проведением частично целенаправленных, а частично — стихийных мер по ограничению всевластия спекулятивно-финансового и банковского капитала, произошло усиление корпоративных, государственных и социальных сил, делающих ставку на высокие технологии, как гарантию выживания современного социума и обеспечение его развития.

Любопытно, что даже сейчас, когда страна вырвалась из хаоса 90-х годов, идеологическая машина и левых, и правых в основном говорит о тяжелых перспективах экономического, финансового развития, стращает тяжелыми социальными последствиями. При этом в современном российском обществе практически не обсуждаются проблемы, связанные с технологическим прогрессом XXI века, которые активнейшим образом обсуждаются на Западе и на Востоке, и не в среде профессоров и исследователей, а политическими, технологическими и экономическими элитами, субъектами действия и других групп и слоев населения.

Доступная информация свидетельствует о том, что при всех несомненных острых проблемах, противоречиях и трудностях, которые имеются в США, Западной Европе и Японии, буквально на наших глазах разворачивается и набирает темпы Третья производственная, или промышленная революция.

Своим названием она обязана международному бестселлеру Джереми Рифкина «The Third Industrial Revolution: How Lateral Power Is Transforming Energy, the Economy, and the World», которая стала настольной книгой многих политиков и Востока, и Запада. Ее автор признан одним из наиболее влиятельных экономистов современности. Он является советником Еврокомиссии. Среди его поклонников — Барак Обама, Политбюро Коммунистической партии Китая, правительство Бразилии, а на постсоветском пространстве — руководство Казахстана. На основе идей Рифкина разработан план дальнейшего экономического развития Евросоюза, который уже принят Европарламентом.

Наряду с книгой Дж. Рифкина о Третьей производственной революции возвестили еще две работы. Они стали настольными книгами не только в высоких государственных кабинетах, но и, прежде всего, в бизнесе, среди новой генерации научно-технического и программистского сословий. В их число входят книги Питера Марша «Новая индустриальная революция: потребители, глобализация и конец массового производства» (The New Industrial Revolution: Consumers, Globalization and the End of Mass Production), редактора одного из наиболее авторитетных в мире журналов Economist, постоянного автора Financial Times, и бестселлер Криса Андерсона «Производители: Новая промышленная революция» (Makers: The New Industrial Revolution), редактора знаменитого журнала и интернет-портала Wired. К сожалению, ни одна из этих трех обсуждаемых, а сегодня уже и реализуемых во многих странах мира работ не переведена на русский язык.