Марк Аврутин 1942 год. Встреча в Мценске. Быль или небыль?

Марк Аврутин

1942 год. Встреча в Мценске. Быль или небыль?

К концу второй недели восточной кампании немцам показалось, что война против России ими уже выиграна. Об этом свидетельствует запись, оставленная в своем дневнике начальником Генерального штаба сухопутных войск генералом Гальдером от 3 июля 1941 года. На этого холодного и расчетливого военного такое глубокое впечатление произвели стремительный прорыв немцев, захвативших уже 28 июня Минск, и катастрофические потери Красной армии на Белостокском выступе.

Многие авторы — как российские, так и зарубежные — именно к этому периоду относят первую попытку Сталина предложить Гитлеру «новый брестский мир». Для этого в Кремль был якобы вызван болгарский посол Иван Стаменов. Сталин потребовал срочно «наладить» контакт с Берлином и предложить Гитлеру немедленное перемирие. Взамен он готов был отдать Прибалтику, Западную Украину, часть Белоруссии и Молдавии. Стаменов показался Сталину идеальным кандидатом для выполнения этой миссии: с одной стороны, Болгария являлась союзником Германии в войне, а с другой — дипломата к тому времени уже успешно завербовали советские спецслужбы.

Второй раз Сталин приказал Берия войти в контакт с болгарским послом 7 октября 1941 года. Тогда, как известно, после разгрома советских войск под Вязьмой и Брянском Москва практически осталась без защиты. И 8 октября после взятия Орла начальник штаба Верховного Главнокомандования генерал Йодль доложил Гитлеру: «Мы без преувеличения окончательно выиграли войну». На следующий день личный пресс-секретарь Гитлера заявил аккредитованным в Берлине корреспондентам: «Все военные задачи нами решены, с Россией покончено».

Существуют две версии того, что произошло потом. По одной из них Стаменов отказался быть посредником, а по другой — болгарин все же донес предложения Кремля до Гитлера, но тот отверг их — Гитлеру мир был не выгоден. Эти попытки, предпринимавшиеся Сталиным в 1941 году, действительно напомнили многим авторам действия Ленина в 1918 году по спасению государственности и, главное, своей власти. Об этом написали впоследствии в своих мемуарах советские военачальники Жуков, Москаленко, Судоплатов, писатель-историк Волкогонов в книге «Триумф и трагедия», британский историк Алан Буллок в книге «Гитлер и Сталин». Все они ничтоже сумнящеся назвали эти сталинские усилия «новым брестским миром».

А вот третья попытка, состоявшаяся в начале 1942 года, когда немцы под Москвой отступали, и стратегической инициативой целиком владела Красная армия, которая по расчету Сталина должна была к концу года выйти на государственную границу СССР, в схему «брестского мира» уже никак не укладывается. Впервые документы, подтверждающие факт советско-германской встречи зимой 1942 года в Мценске привел писатель Владимир Карпов в своей книге "Генералиссимус" (Москва, 2005, том 2). Все другие авторы, писавшие об этом, никаких документов не приводят. Сам Карпов считает, что Сталин тогда просто блефовал: «стране требовалась передышка» для пуска производства на эвакуированных в Сибирь и Среднюю Азию заводах и для формирования новых воинских частей. И Сталин приказал разведке найти выходы на немцев, чтобы предложить гитлеровскому командованию, как ему казалось, деморализованному активностью советских войск, перемирие и даже больше — «коренной поворот в войне». Вот так, скорее всего, даже не подозревая об этом, автор высказал то, что по-настоящему заботило Сталина: сохранив немецкую военную машину, развернуть её на 180 градусов.

Известно, как Сталин был рад, когда, наконец, в 1940 году стальная армада Гитлера ринулась на Запад. Однако Европа покорилась неожиданно легко, практически без боя. Во всяком случае, разговоры об «истекающей кровью Европе» могли вызвать только улыбку и не более того. Зато теперь и Красная армия, и вермахт действительно несли огромные потери. Об этом докладывал даже Жуков, известный своей жестокостью и беспощадностью к людям. Но разве в интересах Сталина было угробить немецкую военную машину здесь, в снегах Подмосковья? Поэтому Сталин с необыкновенной настойчивостью одновременно требовал и открытия второго фронта союзниками, и проведения переговоров с немецким командованием, чтобы перенести очаг войны с восточного фронта на западный. Переговоры обязательно должны были быть тайными, т. к. 1 января 1942 года в Вашингтоне 26 стран образовали антигитлеровскую коалицию. Главным условием её создания было недопущение сепаратных переговоров с Гитлером; а США и Англия уже начали выполнять свои обязательства по ленд-лизу.

На этот раз встреча была организована на основе существовавшего “Генерального соглашения между НКВД СССР и гестапо” от 11 ноября 1938 года. Сталин лично подготовил "Предложения германскому командованию», предназначенные тому, кто будет вести переговоры на этой встрече. Документ, представляет собой конспект с перечнем вопросов, которыми должен был руководствоваться советский представитель. Его не предполагалось вручать немцам. Второй документ, который привел Карпов в своей книге, — это рапорт о результатах встречи, составленный для Сталина первым заместителем НКВД СССР Меркуловым.

Эти документы известный писатель, бывший фронтовик, Герой Советского союза, бывший членом Центрального комитета КПСС и первым секретарем Союза писателей СССР, видел много лет назад в квартире Сталина в Кремле, которая сейчас служит Архивом президента России. Они лежали в личной папке Сталина, непронумерованными на архивный лад.

В соответствии с «Предложениями» на этой встрече обсуждались вопросы установления перемирия, переходящего в сепаратный мир между СССР и Германией, а затем и условия совместной борьбы с Англией и США. Перемирие по всей линии фронта предлагалось объявить с 5 мая 1942 года до 1 августа 1942 года, а в период с 1 августа по 22 декабря 1942 года должен был быть осуществлен отвод немецких войск на довоенные рубежи. С конца же 1943 года, после передислокации армий предлагалось начать совместные военные действия против Англии и США с целью согласованного переустройства мирового пространства.

Особого внимания заслуживает примечание к сталинским «Предложениям», которое поэтому приводится здесь целиком. «Примечание: В случае отказа выполнить вышеизложенные требования, германские войска будут разгромлены, а германское государство прекратит свое существование на политической карте как таковое. Предупредить германское командование об ответственности». Сталин свои предложения теперь уже называет требованиями, а их текст свидетельствует о том, что условия перемирия предлагает отнюдь не слабая, а, напротив, сильная сторона. Цель же этих предложений состоит в том, чтобы предотвратить полный разгром германских войск.

В рапорте, составленном Меркуловым на имя Сталина, сообщалось, что с 20 по 27 февраля 1942 года в Мценске (Орловская обл.) он провел переговоры с представителями германского командования и начальником персонального штаба рейхсфюрера СС группенфюрером СС Вольфом. Однако германское командование советские предложения не приняло. Немцы не согласились признать себя слабой стороной и, в свою очередь, выставили совершенно неприемлемые для Советского Союза условия: оставить границы по линии фронта, прекратив боевые действия; а главное, — незамедлительно покончить с советскими евреями, первоначально отселив их в район Крайнего Севера, изолировав там, а затем полностью уничтожив.

Несмотря на такой результат, Сталин не отказался от своего намерения «сохранить» гитлеровскую армию. И вот в июне 1943 года, когда «маятник победы» уже окончательно отвернулся от немцев, Молотов и Риббентроп встретились в Кировограде. Сведения об этих тайных советско-германских встречах приводит британский историк Лиддел Гарт в книге «История второй мировой войны». Подготовкой этой встречи, по-видимому, занималось советское посольство в Швеции. О контактах в шведской столице немцев, выдававших себя за бизнесменов, с сотрудниками советского посольства пишет историк Мартин Бернд, проф. Фрайбургского ун-та (Германия). Однако Гитлер и на этот раз отказался играть по сценарию Сталина, не оставив последнему других возможностей, кроме сотрудничества со странами ненавистной ему западной демократии. Началась подготовка к Тегеранской конференции. Как мы знаем, до этого Сталин под разными предлогами «уклонялся» от предложений принять участие во встречах лидеров США и Великобритании.

Легко было представить реакцию «красных патриотов» на подобную концепцию Второй мировой войны и место в ней встречи в Мценске. Поэтому-то 15 апреля 2007 года, когда документы об этой встрече, приведенные в книге Карпова, были озвучены народным артистом России Марком Розовским, участвовавшим в дискуссии на тему "О пересмотре итогов Второй мировой войны" в передаче Вл. Познера «Времена», разразился настоящий скандал. Другой участник дискуссии, Ал. Проханов — писатель, журналист, общественный деятель, известный своими националистическими, имперскими взглядами, вынужден был ответить, что это была политика, направленная на спасение катастрофического положения страны, которая лишний раз свидетельствует о гениальности вождя. По мнению же Марка Розовского Сталина следовало бы считать изменником родины. Спор между ними, едва не перешедший в драку, был прерван свистом ведущего, Вл. Познера. И всё это стало достоянием многомиллионной аудитории «Первого канала» российского телевидения.

Против распропагандированных на этой передаче документов тут же выступили в электронных СМИ многие журналисты, историки, писатели. Все они пытаются доказать, что уважаемый писатель оказался в плену обнаруженной им фальшивки, которую принял за истину и преподнес всему миру как сенсацию. Беда ещё в том, что писатель то, действительно ими уважаемый, — их единомышленник, — поэтому прилагаются неимоверные усилия его защитить и оправдать. Высказываются соображения, будто бы он хотел показать тем, кто и по сей день считает Сталина антисемитом, что поголовное истребление евреев оказалось для вождя неприемлемым условием. Однако как же тогда расценить "дело врачей", которому предстояло завершиться лагерями уничтожения евреев? Не было ли это претворением в жизнь той идеи геноцида, которую подбросили Сталину гитлеровцы на мценских переговорах?

Спасти исторический имидж Сталина могут только неопровержимые доказательства, что обнаруженные Карповым документы являются фальшивкой, причем, изготовленной, скорее всего, немцами. И вот к делу уже подключились эксперты, аналитики и другие специалисты. Они быстро обнаружили, что и рапорт Меркулова составлен не по форме, и подпись его вызвала у них сомнение, и терминология явно не советская. И вообще, как заявляют эксперты, общемировая практика ведения тайных сепаратных переговоров такова, что ни одна из участвующих в них сторон не пользуется письменными предписаниями глав своих государств. И вот, наконец, приводится ещё один аргумент, который, казалось бы, должен поставить последнюю точку в этом споре. Комсомольская правда в номере от 22.06.07. пишет: «Невозможно представить, чтобы Верховный перед отъездом Меркулова в Мценск хотя бы раз не встретился с ним для инструктажа в Кремле. Или после того, как Меркулов возвратился с переговоров». Однако, судя по записям в тетрадях посетителей, опубликованных в журнале «Исторический архив», в 41-м Сталин встречался в Кремле с Меркуловым 23 раза, в 43-м — 12 раз, а в 42-м — ни разу! В результате делается заключение: «Подделка на сто процентов, подброшенная в ведомство Берия с целью внести разлад в лагерь союзников». Но, ведь хорошо известно, как в своё время по указанию Сталина был «скорректирован» аналогичный журнал с ежедневными записями посетителей Ленина в Горках.

Карпов тоже, вместо того, чтобы отречься от своей находки, напротив, ссылается на авторитеты в лице бывших министра обороны Советского Союза Язова, начальника ГРУ Ладыгина, заместителя начальника Объединенного штаба вооруженных сил Варшавского договора Малашенко, которые читали «Генералиссимуса» еще в рукописи и отозвались о ней положительно. Короче, «скандал в благородном семействе» продолжается.