IV.

IV.

Соотношение «Москва - Замкадье» мифологизировано до неприличия. Принято считать, что есть распухшая от денег Москва и есть остальная Россия, в которой умирают от голода бастующие рабочие, внуки убивают собственных бабушек поленом по голове, чтобы отнять пенсию и пропить ее, и так далее. Москва - царство гламура, город с самой высокой концентрацией миллиардеров в мире; стоимость одной пробки на Остоженке превышает бюджет средней российской области. Замкадье - дикое поле с паленой водкой, игровыми автоматами, вещевыми рынками, мрачными спальными районами и хохочущим над всем этим ужасом народным артистом России Евгением Петросяном.

На самом деле Москва - не более чем модель большой России, ничем, кроме самого красивого в мире метро и еще нескольких достопримечательностей, от Замкадья не отличающаяся. Дикого поля в Москве хватает - точно так же, как в Замкадье хватает богатства и гламура. И если в нищем городе Ставрополе - один (на самом деле, не один, конечно) автомобиль «Бентли», а в Москве - сотни, то это только потому, что Москва - сама по себе больше Ставрополя.

А так, и главный вещевой рынок страны, знаменитый Черкизон, - это Москва. И знаменитая история про 11-летнюю девочку Валю, которая родила от таджика, типичная история самого мрачного социального дна - это тоже московская история, потому что Капотня - это такая же Москва, как и улица Тверская. И Петросяна в Москве смотрят так же, как и в Перми. И паленую водку пьют. И у игровых автоматов стоят. И продавщицы московских ночных магазинов со своими бойфрендами охранниками - это самые настоящие коренные москвичи, как и московские гопники, пьяницы и двоечники.