§ 114. Тактика коммунистической партии по отношению к крестьянству

§ 114. Тактика коммунистической партии по отношению к крестьянству

В нашей аграрной программе мы говорим о том, что мы хотим осуществить в земледелии. Скажем теперь о том, как мы думаем осуществить нашу программу, на какие слои предполагаем опираться, какими методами думаем привлечь к себе крестьянское большинство или, по крайней мере, обеспечить его нейтралитет.

В борьбе с помещичьим землевладением городской пролетариат имел за собой все крестьянство поголовно, не исключая и кулачества. Этим объясняется быстрый успех октябрьского переворота, который сбросил буржуазное временное правительство, пытавшееся оттянуть ликвидацию помещичьего землевладения. Но уже проведение в жизнь закона о так называемой социализации земли с уравнительным разделом земель отбросило кулачество в лагерь контрреволюции. Кулачество потеряло часть покупной земли, которую имело до революции, потеряло землю, которой пользовалось, арендуя наделы бедноты. Оно потеряло все, что успело захватить при разгроме помещичьих имений. Наконец, оно лишилось возможности применять наемный труд. Кулачество представляет собой класс, который должен был бы сменить собой помещика, если бы наша революция осталась в пределах буржуазно-демократического переворота. Оно является классом, который по самой своей природе смертельно враждебен всем попыткам социалистической организации земледелия. Наоборот, этот класс является претендентом на то, чтобы двинуть развитие нашего сельского хозяйства по типу фермерского хозяйства Дании и Америки. Если бы не пролетарская власть и ее социалистическая политика, то на расчищенной от помещика почве в России с чрезвычайной быстротой развилось бы среднее буржуазно-фермерское хозяйство с наемным трудом, улучшенными способами обработки земли и с наличием здесь же рядом огромного слоя полупролетарского крестьянства. Кулак вступил в революцию, окрыленный самыми розовыми надеждами и предчувствиями, а вышел из нее общипанным даже на ту часть своей собственности, которой он располагал до революции. Кулачество до своей полной ликвидации неизбежно должно выступать в качестве непримиримого врага пролетарского государства и его земельной политики и, в свою очередь, может ожидать от Советской власти лишь самой беспощадной борьбы со своими контрреволюционными попытками. Не исключена возможность и того, что Советской власти придется проводить планомерную экспроприацию кулачества, мобилизуя его на общественные работы и прежде всего на работы по мелиорации крестьянских и государственных земель.

Главную массу крестьянства России образует среднее крестьянство. Середняк получил помещичью землю при помощи городского пролетариата, и лишь при помощи его он может эту землю удержать от напора бур-жуазно-помещичьей контрреволюции. Точно так же лишь в союзе с пролетариатом, лишь идя за ним, лишь подчиняясь его руководству, среднее крестьянство может спастись от натиска мирового капитала, от грабежа империалистских разбойников, от уплаты миллиардов денег по долгам царизма и временного правительства. Наконец, лишь союз с социалистическим пролетариатом даст ему возможность без нищеты, разорения и невероятных мук перейти от мелкоЛ) хозяйства, при всяких условиях осужденного на исчезновение, к наиболее выгодному, наиболее производительному крупному товарищескому хозяйству.

Наоборот, душа мелкого собственника тянет середняка на союз с кулачеством, к этому толкает его в особенности необходимость делиться с городским рабочим излишкам хлеба, делиться впереди без надежды немедленно получить в обмен продукты городской промышленности. Коммунистическая партия должна поэтому стремиться оторвать среднее крестьянство от кулака, который в сущности выступает агентом мирового капитала и провокаторски стремится довести крестьянство до потери всех его завоеваний, полученных в ходе революции. Наша партия должна далее с особой ясностью доказать среднему крестьянству, что лишь очень временные и минутные интересы могут соблазнять его идти вместе с кулачеством и буржуазией и, наоборот, более длительные, более важные, более основные интересы диктуют ему, как трудящемуся классу, союз с городским пролетариатом. Наконец, борясь за социалистическое переустройство сельского хозяйства, мы не должны раздражать середняка неосторожностью и поспешностью своих мероприятий, всячески избегая насильственного притягивания его к коммунам и артелям. В настоящий момент основная задача коммунизма в России заключается в том, чтобы рабочие по своим, а крестьяне по своим мотивам разгромили контрреволюцию. Когда это произойдет, то для социалистического переустройства земледелия не будет никаких неодолимых преград. Что касается деревенской бедноты, то из пролетарских и полупролетарских ее слоев, хотя значительная часть этой бедноты как раз благодаря революции перестала существовать, поднявшись хозяйственно до уровня среднего крестьянства, тем не менее именно эта часть деревни продолжает оставаться наиболее последовательной осно-вой в пролетарской диктатуре. Благодаря союзам бедноты, Советской власти удалось нанести ряд наиболее серьезных ударов кулачеству и оторвать от него середняка. Благодаря коммунистически настроенной бедноте, удалось создать аппарат Советской власти в деревне и провести первые, наиболее важные и решающие военные мобилизации крестьянства[5]. Наконец, беднота до последнего времени давала большую часть членов в коммуны и артели и помогала проводить все земельные и не только земельные декреты Советской власти.

Главная задача коммунистической партии по отношению к деревенской бедноте заключается в том, чтобы вывести ее из того распыленного состояния, в котором она очутилась с роспуском комитетов бедноты. Лучше всего можно сплотить бедноту на производственной основе, прочней всего можно закрепить ее влияние в деревне, дав ей возможность окрепнуть на почве более совершенного способа сельского хозяйства. Этого можно достигнуть, если вся беднота перейдет к артельной или коммунальной обработке земли. Кулак силен в деревне потому, что он—хороший хозяин. Кулацкое хозяйство—это сливки мелкобуржуазного крестьянского хозяйства. Объединяясь в коммуны, беднота делается представительницей более совершенного способа производства, чем обычное крестьянское производство, экономически она делается сильней середняка и даже кулака. И вот на этой экономической основе, на этом-то материальном превосходстве коммунара над мелким хозяйчиком может быть построена диктатура бедноты в деревне. Но это будет уже не диктатура в собственном смысле бедноты, не господство «голи и дармоедов», как жаловался кулак в период комбедов, и не всегда безосновательно. Это будет господство передового слоя трудящейся деревни, обогнавшего большинство на два столетия.

Но сплотить всю бедноту в коммунах чрезвычайно трудно. В последнее время в коммуны и особенно в артели идет в большом количестве уже крестьянин-середняк. Необходимо создать ряд профессиональных объединений бедноты, как таковой, поскольку она еще не порывает с мелким хозяйством. Это объединение бедноты должно продолжать борьбу с кулачеством, незаконченную комбедом, беднота должна объединиться на почве взаимопомощи, она должна войти в экономические отношения с государством, поскольку она может брать от него определенные работы и получать взамен различные продукты на льготных условиях и вообще всякую экономическую поддержку. В России существует огромное количество самых различных объединений бедноты, но все они носят местный характер или же являются очень временными и случайными организациями. Надо сплотить эти организации в более крупные единицы. Огромное будущее принадлежит объединениям бедноты из непроизводящих губерний, занятым неземледельческими работами (гонка дегтя, смолы, рубка и складка дров, различные виды переработки дерева и проч.).

Задача коммунистической партии по отношению к бедноте заключается далее в том, чтобы тесней слить ее с городским пролетариатом, оторвать от мелкобуржуазных привычек и несбыточных надежд на самостоятельное индивидуальное крепкое хозяйство и создать всюду, где есть скопление бедноты, коммунистические ячейки и группы сочувствующих. Каждый бедняк должен стать коммунаром. Каждый коммунар — коммунистом.