«Мне приснился бунт зверей»
«Мне приснился бунт зверей»
«Революция не есть явление ненормальное или отрицательное, как сейчас усиленно внушают нам Кащеи-проповедники, хлюпая кадыками и сладко улыбаясь. Революция – естественное и желаемое в жизни нации явление. Когда ее долго нет – нужно беспокоиться Революция – здоровое явление. После нее всегда наступает взрыв, всплеск жизни в стране Расцвет»[150]
Несмотря на то что Лимонов говорит о ненасильственном якобы прорастании новой цивилизации, в той же «Другой России» есть глава, посвященная революции, в которой он гораздо более эмоционально и убедительно рассказывает о том, что «Россия остро нуждается в Революции. <…> Социально неудовлетворенных в России достаточно Ненависти к власть имущим хватает. Людские ресурсы есть Одних беспризорников 2,8 миллиона».[151]
В последнее время призывы Лимонова к насильственным действиям не становятся реже, а наоборот, приобретают, пожалуй, большую определенность и конкретность При этом он пытается действовать по принципу «чем хуже, тем лучше», уверяя своих последователей, что страна находится на грани катастрофы, что уже немного осталось до развала старой цивилизации и надо быть готовыми ее «подтолкнуть» «То, что сейчас происходит в России, для меня – долгожданная стадия психопатии. Вот так. Чем хуже, тем лучше Только так Потому – да здравствует истерия!», – кликушествует Лимонов в статье «Россия во мгле», опубликованной 12 октября прошлого года на Grani.ru,[152] и его голос кажется отголоском призыва, прозвучавшего пять лет назад в «Лимонке»: «Нам, у кого ничего нет, нужна Революция Потому: поддавайтесь на провокации! Чем хуже, тем лучше! Хватит быть осмотрительными! Мне приснился сон, что звери взбунтовались и вышли из клеток. Мне приснился бунт зверей».[153]
Бунт, беспорядок, хаос, революционная кровавая круговерть – Лимонов готов пытаться продлить свою иллюзорную молодость даже такими средствами, не считаясь с потерями и ничего не видя вокруг. Из сферы сексуальной он все больше уходит в сферу революционную, меняя один стимулятор на другой
Кстати, в «Другой России» есть интересное рассуждение о том, что «пожилой возраст, свыше 60 лет» должен вместе с пенсионной книжкой получать «уведомление о прекращении его права участвовать в выборах»,[154] поскольку пенсионеры в силу слабости телесной и умственной не могут избирать правителей. Когда Лимонов писал это, ему было чуть меньше 60-ти, сейчас – уже больше. Возможно, он думает, что его моложавый вид позволяет ему выдавать себя за 30-летнего, или считает, что после 60-ти нужно не избирать власть, а становиться ею?
«…Наиболее революционным типом личности является маргинал: странный неустроенный человек, живущий на краю общества, талантливый изувер, фанатик, поэт, психопат, неудачник. <…> Часть маргиналов пополняет ряды криминального мира Лучшие – должны быть у нас» (Открываются новые вакансии для бандитов.)
Маргиналы – вот сверхлюди в больном сознании Лимонова. Но читают ли маргиналы лимоновскую писанину? Нет, у них нет в этом потребности А значит, задача Лимонова – сделать маргинальность привлекательной для молодежи, выбить молодежь из нормальной жизни, опустить на дно и подняться за ее счет
Много лет назад, в одном из своих «бессмертных творений» Лимонов написал:
«И я, не моргнув глазом, твердо принял сторону зла – ведьм, упырей, грешников, нацистов, чекистов, Равальяка, убившего Генриха Четвертого, Освальда, убившего Кеннеди, Че Гевары. <…> Да, я принял сторону зла – маленьких газеток, сделанных на зироксе листовок, движений и партий, которые не имеют никаких шансов. Никаких. Я люблю политические собрания, на которые приходят несколько человек…»[155]
Видимо, с тех пор жизненные установки и потребности Эдички существенно изменились, поскольку организация нацболов в его представлении явно не должна быть партией «нескольких человек». Напротив, Лимонов достаточно много приложил усилий для того, чтобы его партия стала брендом, круто замешанном на ненависти и сексе и претендующем на новую религию. «На примере средневековых революционеров Дольчино и его “апостольских братьев”, и анабаптистов Джона из Лейдена становится понятным, что религиозный экстремизм служил прикрытием для политического экстремизма и экстремизма сексуального. Все средневековые социальные движения были одновременно и религиозными. То есть политическая партия подразумевала и религиозный компонент, за иную жизнь на Земле восставали и боролись секты. Следует вернуть современной партии эту универсальность – религиозный и эротический компоненты Смесь будет взрывчатей, круче»[156]
Данный текст является ознакомительным фрагментом.