Глава 3. Кровь за нефть

Глава 3. Кровь за нефть

Утренний звонок

Ненавижу, когда меня будят утром. Ненавижу, когда это происходит рано. Ненавижу, но уже привык — такова, очевидно, моя судьба. Я даже почти научился не хамить в трубку сразу, а сначала выслушивать собеседника. Почти научился — потому что в этот раз не сдержался и высказал в трубку всё, что думаю о ранних звонках.

А ответ послышался только знакомый хриплый смешок. С меня мигом слетели остатки сна. Этот смешок мог принадлежать только Ральфу Клеменцу. А Ральф, да будет вам известно, не звонит мне просто так. Вернее сказать, он вообще не любит просто так звонить по телефону — германские спецслужбы работают неплохо, у них наверняка нашлось бы немало вопросов к моему другу Клеменцу. А моему другу Клеменцу очень не хочется на них отвечать — так уж получилось. Поэтому он ждёт не дождётся того дня, когда сможет уехать в Северную Корею. А пока живёт в старушке Европе и время от времени позванивает своим знакомым, когда у него есть для них важные новости.

Новости в самом деле оказались важными. Ральф прекрасно запомнил нашу последнюю беседу и мой интерес к событиям 11 сентября. Именно поэтому, встретив одного старого знакомого, немецкого военного лётчика, он выведал кое-какие интересные факты. Основные из них он прислал мне в тот же день по электронной почте.

«Привет, буржуй-лягушатник! Если тебе это интересно, рассказываю всё как на духу, не буду даже требовать с тебя доллар на пиво — всё равно не дашь. Итак, встретился я тут со старинным знакомым, который в 90-е годы служил в германском Люфтваффе. Летал на истребителе-бомбардировщике «Торнадо», а в 1999 году принимал участие в налётах на Сербию. Поскольку человек он миролюбивый, это ему здорово не понравилось, и он подал в отставку сразу же после завершения кампании. Так как его считали одним из лучших асов, его убеждал остаться лично один из высших бундесверовских чинов. Много говорил, ну, и обронил случайно: подождите немного, скоро вам, боевым пилотам, дел хватит, будем крошить диктаторов по всей планете и демократию наводить. Ну, мой друг лётчик и спросил: а что это мы в суверенные страны полезем? Важный чин смутился и говорит: сами мы, конечно, не полезем. А вот когда на нас нападут, теракт крупный устроят… Заметь, не «если», а «когда», это мой друг точно запомнил. Так вот, важный чин уговаривал моего друга подождать года два, не больше. Говорил, за это время силы зла наверняка не выдержат и где-нибудь напакостят. Да ещё и так уверенно говорил…»

В общем-то, ничего нового Ральф мне не сообщил. Было и без того ясно, что теракт спланирован заранее, причём на достаточно высоком уровне. Но теперь я окончательно понял, что ни о каком поражении тех, кто его совершил, речи быть не может. Потому что война началась именно в те сроки, на которые они рассчитывали.

Значит, 11 сентября было поводом к нападению на «непокорные» страны? Очень похоже на то. Ведь в истории такое бывало не раз: вспомним хотя бы известный инцидент в Гляйвице 1 сентября 1939 года, когда немцы мастерски инсценировали нападение на пограничную радиостанцию, чтобы сфабриковать себе повод для вторжения в Польшу. Правда, тогда они обошлись всего лишь несколькими трупами. Американцы же с истинно имперским размахом убили три тысячи человек…

Итак, 11 сентября лишь чудовищная провокация? Чтобы ответить на этот вопрос, мне придётся заняться «грязными» войнами последнего десятилетия. Я имею в виду, разумеется, Югославию 1999-го, Афганистан 2001-го и Ирак 2003 года. Каждый нечётный год, ёлки-палки. В 2005-м ничего не было почему-то. Ну, ничего, янки это быстро наверстают…

Начать следовало, конечно же, с Югославии. Я снял трубку и набрал номер Ральфа.

— Слушай, — спросил я своего друга, — а ты сможешь устроить мне встречу с тем лётчиком?

С чего взбесились албанцы?

Война 1999 года вызвала у нас, европейцев, совершенно противоречивые эмоции. Одни считали, что любой вооружённый конфликт — это недопустимое зло. Другие — что эта война могла нанести ущерб европейским интересам. Третьи (и таких было большинство) говорили, что сербы должны быть наказаны за свои издевательства над ни в чём не повинными албанцами.

К ним одно время принадлежал — каюсь! — и автор этих строк. Но потом мне, прожжённому журналисту, стала казаться подозрительной необыкновенная «гладкость» всей информации, исходившей из Сербии и транслировавшейся по всем западным СМИ. Вот смотрите: сербы уничтожают ни в чём не повинных местных жителей албанцев — ах, какие подлецы! А вот идёт караван албанских беженцев, они спасаются от злобных сербов, бегут в сторону Албании, посмотрите! И лишь суровые люди с эмблемами Армии освобождения Косова не дают кровопийце Милошевичу уничтожить и этих несчастных!

И неважно, что, судя по положению солнца, случайно попавшего в кадр, эти «беженцы» идут не в сторону Албании, а, наоборот, прямо от неё, на северо-восток. И неважно, что у всех тех, кто случайным образом попал на второй план (на первом, ясен пень, только старики, женщины и дети), за плечом автомат, а порой и гранатомёт. С экрана нам приказывают верить в сербские преступления — и мы должны верить!

И не важно, что большинство этих преступлений выдуманы самими журналистами, как, например, печально известный инцидент в Рачаке, случившийся в январе 1999 года. Тогда весь мир облетели кадры: сербская полиция провела этническую чистку, уничтожив поселение мирных албанцев! Леденящие душу кадры: труп албанского старика в лохмотьях, лежащий у стены разрушенного дома.

Лишь потом наблюдатели ОБСЕ (которых, кстати, на место происшествия пригласили сербы — довольно странное поведение для организаторов этнических чисток, вы не находите?) опубликовали сообщение, в котором весьма осторожно говорилось: «Как минимум двое из троих убитых в Рачаке албанцев принадлежали к Армии освобождения Косова», то есть, по сути, являлись террористами. Там же приводились данные о потерях сербского спецназа. Вы слышали когда-нибудь, чтобы при расстрелах мирного населения у стреляющих были потери?

Но это было напечатано позже, много позже, когда Сербию уже разбомбили, а Милошевича свергли. Да и то опубликовали не всю правду. По своим каналам мне удалось раздобыть полный текст доклада ОБСЕ. Рискуя подставить под топор голову кое-кого из своих знакомых, я всё же опубликую выдержки оттуда. Потому что люди должны знать правду…

«Расследование инцидента в Рачаке показывает следующее. Деревня Рачак с 1998 года являлась одним из опорных пунктов Армии освобождения Косова (АОК): Самое позднее в ноябре 1998 года оттуда были эвакуированы все жители. Часть из них переселена в окрестные албанские деревни, часть включена в состав формирований АОК. Из Рачака осенью 1998 года было совершено несколько диверсионных рейдов против сербских государственных структур, органов охраны порядка, а также гражданских учреждений. Определённое время сербские структуры воздерживались от силовых мер против Рачака, поскольку считалось, что там остаются мирные жители. Как только ложность последнего предположения была доказана, сербская полиция провела карательную акцию против базы АОК. В результате база была полностью уничтожена, практически все базировавшиеся там группы АОК уничтожены и рассеяны.»

Фактически речь идёт просто об удачной контртеррористической операции, которую предприняла сербская полиция. Особо отметим, что сербы старались ни в коем случае не задеть мирных жителей. Зачем же западным СМИ потребовалось представлять это как этническую чистку? Чтобы ответить на этот вопрос, давайте проследим истоки албано-сербского конфликта.

Исторически Косово — исконно сербская земля. Именно здесь произошла в XIV веке знаменитая битва на Косовом поле — сражение сербов с войсками турецкого султана. Сербы проиграли, но смогли остановить поток турецкого завоевания, направленный в самое сердце Европы. Проще говоря, когда-то в Косове сербы спасли всю европейскую христианскую цивилизацию. Правда, нынче об этом успешно забыли.

Захватив эту область, турки начали населять её мусульманами. Именно так в Косове появились первые албанцы. Но процесс шёл очень медленно, и к моменту образования независимой Сербии (XIX век) большинство всё ещё составляли православные сербы. Массовое переселение албанцев в этот край началось лишь во второй половине XX века. Коммунистические власти не только не препятствовали этому процессу, но и дали албанцам достаточно широкую автономию. До поры до времени мусульмане и христиане мирно уживались вместе. А потом албанцы словно сорвались с цепи.

В 90-х годах образовалась Армия освобождения Косова. Взялась она словно из ниоткуда и сразу провозгласила лозунг отделения Косова от Сербии и присоединения его к Албании. Одновременно через границу хлынул поток мусульманских переселенцев, которых привлекал более высокий уровень жизни в Югославии. АОК начала организовывать крупные диверсионные акты, вступать в столкновения с силами полиции, нападать на гражданские объекты: больницы, школы, церкви. В тот же момент в западных СМИ начали на все голоса кричать о неслыханных притеснениях, которым якобы подвергаются албанцы в Косово.

Удивительная согласованность действий, не правда ли? Простым совпадением её объяснить довольно-таки трудно. Так ли стихийно возникла АОК, как нам пытаются об этом рассказать? Вряд ли, учитывая, что одним из главных создателей Армии был Омар ибн-Бекр, человек, достаточно известный на Ближнем Востоке. В тайных досье ГДРовской разведки о нём говорится следующее.

«Омар ибн-Бекр, уроженец Саудовской Аравии. Родился в 1947 году. Получил высшее образование в США, предположительно в это время начал сотрудничать с ЦРУ. С 1965 года является штатным сотрудником силовых структур Саудовской Аравии. В 1975 году направлен в Афганистан для обеспечения интересов Саудовской Аравии и предположительно США в этой стране. С 1979 года является одним из главных сподвижников Усамы бен Ладена и членов «Аль-Каиды». Чрезвычайно опасный агент американского империализма и исламской реакции.»

Итак, ибн-Бекр был в не столь отдалённые времена связан с «Аль-Каидой» и являлся сподвижником бен Ладена. Прервалась ли эта связь после 1990 года? Если верить информации, которую мне удалось раздобыть, — нет. Ибн-Бекр и после ухода русских оставался в Афганистане, выполнял роль своего рода посредника между США и талибским правительством. В 1996 году он был одним из тех, кто встречал бен Ладена в Кабуле. А в 1997 году он столь же неожиданно сворачивает свою деятельность и направляется в Албанию, где начинает тщательно формировать кадры для АОК. В его распоряжении весьма серьёзные финансовые средства.

Кто же финансировал ибн-Бекра? Может быть, талибы, которые стремились таким образом утвердиться в Европе? Но Косово далеко, а у вожаков Талибана была масса других забот. Афганистан в годы их правления практически полностью избавился от плантаций наркотиков, и доходы государства резко упали. Больших денег у талибов не водилось. К тому же они так и не сумели окончательно победить своих противников из Северного альянса. И я снова уткнулся во вторых хозяев ибн-Бекра — в ЦРУ. Потому что только эта организация располагала достаточным могуществом и связями для того, чтобы снабдить своего эмиссара деньгами. А деньги, вложенные в косовских сепаратистов, были очень большими. По некоторым сведениям, семья, согласившаяся на переселение из Албании в Косово, получала от АОК пять тысяч долларов на человека в качестве единовременного пособия! Вот тебе и «колонны беженцев»!

Впрочем, за более подробными сведениями по этому вопросу мне нужно было обратиться к человеку, который переживал эти события изнутри. На одном из многочисленных интернет-форумов я, словно иголку в стоге сена, отыскал такого человека. Его звали Живко Джуретич.

Живко родился в Косове, образование получил в Белграде и преподавал в одной из столичных школ. Когда на его «малой родине» стало слишком жарко, молодой учитель отправился в родное село. Здесь он и пережил страшные события 1998 — начала 2000 года. В ответ на мои вопросы он охотно написал большое письмо.

«Дорогой Этьен! Меня радует Ваш интерес к судьбе моей Родины. На самом деле немногие в Европе хотят что-либо знать о косовской проблеме. Я сам до сих пор удивляюсь той скорости, с которой эта проблема возникла. Когда я был маленьким, в моей деревне было несколько албанских домов. Сербы и албанцы жили как добрые соседи, между ними не существовало никаких противоречий. Мы играли с албанскими детьми, и никому не могло прийти в голову взять оружие и начать убивать друг друга.

Когда я вернулся в деревню в 1998 году, туда толпами прибывали переселенцы. Они были злобными и старались завязать драку. Многие несли с собой оружие. На местных албанцев они смотрели как на мягкотелых людей второго сорта, потому что те не хотели убивать сербов. Примерно половина прибывающих (а может, и больше) выглядели совершенно не как албанцы, они были гораздо более смуглыми. Ходили слухи, что это арабы. Мои старые друзья из числа албанцев говорили мне, что с собой переселенцы приносили листовки, в которых говорилось, что теперь можно безнаказанно убивать и грабить сербов, а также обещалась награда за убитых сербских военных и полицейских…»

На этом остановлюсь. К письмам Живко я буду обращаться и дальше, но пока в этом фрагменте моё внимание привлекла ещё одна деталь: примерно половина переселенцев была не албанского происхождения. Следовательно, массовое переселение шло из других стран Ближнего Востока. Быть может, именно арабские страны спровоцировали события в Косово?

Хочется побомбить?

Для того, чтобы проверить это утверждение, стоило бы просмотреть статистику иммиграции Албании. Однако такие данные мне, увы, недоступны. Остаётся, как всегда, оперировать косвенными данными.

Проверить переселенцев у меня, может, и не получится, а вот руководящий состав Армии освобождения Косово известен достаточно хорошо. Эти люди мелькали в роли героев в западной прессе, да и в сегодняшнем Косово они занимают крупные посты. Всего мне удалось добыть тридцать пять имён. С помощью своих связей я проверил их по трём критериям. Выяснилось, что из этих тридцать пяти:

* как минимум девять когда-либо поддерживали связи с «Аль-Каидой» или были её членами;

* как минимум двенадцать когда-либо поддерживали связи с ЦРУ;

* как минимум двадцать три принадлежали к кругам международной наркомафии;

* как минимум пять человек имели связи и с «Аль-Каидой», и с ЦРУ, и с наркомафией одновременно.

Круг заинтересованных структур мы определили. Руководство арабских стран в их число не вошло — да и как в этом случае объяснить безоговорочную поддержку их действий со стороны Запада? Теперь остаётся определить, какие мотивы были у каждой из трёх заинтересованных сторон.

Наркомафия чувствовала себя не слишком уютно на территории Югославии. Впрочем, существует масса других стран, где её тоже довольно жёстко преследуют. За Косово стоило бы бороться, если бы там существовало широкомасштабное производство наркотиков. Однако это не так. У наркобаронов нет никакого стимула вкладывать огромные деньги в «освобождение» Косова — у них хватает своих забот.

Об «Аль-Каиде» и талибах мы уже говорили. Они тоже не смогли бы самостоятельно провернуть операцию такого масштаба. Очевидно, и «Аль-Каида», и наркомафия были лишь пешками в руках каких-то более серьёзных сил, действовавших через ЦРУ.

То есть пешками в руках США.

Сначала я счёл этот вывод по меньшей мере странным. Действительно, что Соединённые Штаты забыли в этой затерянной на краю Европы маленькой стране? Зачем потребовалось проворачивать столь крупную и дорогостоящую операцию, завершившуюся «горячей войной»?

Ответ на этот вопрос я искал долго. На самом деле не только я один. Так, мои русские друзья в один голос утверждали, что удар по Сербии — это удар по России и США своей агрессией преследовали открыто антироссийские цели. Однако Россия к концу 90-х годов была уже откровенно слабым государством; бомбёжки Югославии были для неё серьёзным моральным ударом, но не нанесли практически никакого материального урона. Впрочем, определённая доля истины в этой версии имеется: из всех держав Европы Сербия наиболее известна своими пророссийскими симпатиями.

Вторая версия гласит, что США попросту не хотели допускать существования «недемократического», враждебного им режима на Балканах. Однако такие режимы имеются во всём мире (например, в Северной Корее и на Кубе, причём в гораздо более резкой форме). Почему для силовой акции была избрана именно Югославия? То, что эта страна находится в Европе, ещё ни о чём не говорит — вряд ли режим Милошевича мог как-то повлиять на позицию ключевых европейских держав, наиболее важных для США.

Более убедительной мне показалась версия о том, что ведущую роль в развязывании войны сыграл военно-промышленный комплекс США. Действительно, к концу 90-х годов в этой отрасли намечался определённый кризис. Речь шла об уменьшении огромного военного бюджета времён холодной войны, который непосильным бременем давит на американскую финансовую систему.

С тех пор как СССР сошёл с дистанции, потребность в масштабных вооружениях, казалось бы, отпала. Армейские склады буквально переполнились вооружением и боеприпасами. Следовало их кардинально опустошить, чтобы получить новые заказы.

В своё время мне попались на глаза несколько скандальных журналистских расследований, касавшихся влияния американского ВПК на политику страны. Данные были опубликованы в европейской прессе и довольно быстро и успешно забыты, но моя цепкая память сумела-таки их удержать. Так вот, до трети американских конгрессменов являются, по сути, агентами мощных транснациональных корпораций, большинство из которых связаны с торговлей оружием. То есть стоит «военно-промышленным баронам» подать команду — и треть американского парламента зальётся истеричным лаем о необходимости очередной военной операции или сверхдорогой программы перевооружения. Я не знаю аналогичных цифр по европейским странам — членам НАТО, но думаю, что там они не меньше. Так вот, война против Югославии позволила потратить на закупку вооружений несколько миллиардов долларов — огромный куш, который был фактически передан из бюджета страны военно-промышленному комплексу. Поэтому, если мы задаём классический вопрос сыщика: «Кому это выгодно?», ответ будет гласить: «В первую очередь американскому ВПК».

Но только ли ВПК? Не буду торопиться с выводами. Тем более что в бумагах Варламова я обнаружил странное на первый взгляд указание: «Войны начинаются, когда Доу Джонс зашкаливает». «Доу Джонс» — это знаменитый индекс Доу Джонса, который называют ещё «градусником американской экономики». Он представляет собой сумму котировок акций крупнейших компаний США. Если котировки растут — растёт и индекс.

По идее, рост котировок — явление положительное. Акции должны дорожать, если компании работают всё лучше и лучше и приносят всё больше прибыли. Но это только по идее. Потому что в современной экономике акции растут ещё и благодаря биржевым спекуляциям. И в результате колебания их стоимости уже не отражают реального положения дел. Разрыв между печальной действительностью и миражом растущего курса акций становится всё больше и больше, словно мыльный пузырь. И, как любой мыльный пузырь, он обречён лопнуть. Такое случилось, например, в 1929 году, когда весь мир охватил страшный экономический кризис, так называемая Великая депрессия, из которой ведущие державы мира выкарабкивались целое десятилетие. Но какое отношение это имеет к современным США?

Я решил дать отдохнуть собственным мозгам и обратился за разъяснениями к специалисту, профессору экономики Сорбонны Жану Готье. Когда-то я учился у этого немолодого преподавателя, и с тех пор мы прониклись друг к другу взаимной симпатией. Причина этого проста: мы оба в чём-то похожи, он такой же бунтарь, как и я, мыслит весьма оригинально и нешаблонно и наверняка смог бы написать какую-нибудь «Фальсифицированную экономику», если бы задался такой целью.

В то же время он серьёзный и уважаемый учёный. Именно поэтому его консультация была для меня столь ценной.

Готье откликнулся сразу же. Вот что он написал мне по электронной почте:

«Этьен, чувствую, ты опять сунул свой нос в какую-то глубокую нору. Смотри, чтобы тебе его там не прищемили. Что касается биржевых спекуляций, то на них держится вся экономика Штатов. На самом деле здесь у янки большие проблемы, которые они пытаются старательно, но безуспешно скрыть. Два простых факта: США — крупнейшее в мире государство-должник; внешнеторговый баланс страны глубоко пассивный, то есть янки ввозят гораздо больше, чем вывозят. По всему миру гуляет огромное количество ничем не обеспеченных долларов, и, если все их разом предъявить к оплате федеральному казначейству, американцам придётся снять свои последние звёздно-полосатые штаны. Вся американская экономика — это большой, красивый, помпезный карточный домик. «Почему же он не рушится?» — спросишь ты. Ха, тебе нужно было лучше слушать меня на лекциях, а не рассматривать прелести своих однокурсниц! Дело в том, что домик, держится, пока все верят, что он каменный, пока все считают США сверхдержавой, их экономику — незыблемой, а доллар — мировой валютой. Заметил, как всполошились американцы, когда появился единый евро? Они и войну в Косово из-за него затеяли, подлецы!»

И действительно: просмотрев экономическую статистику, я отметил, что индекс Доу Джонса приближался к своему пику три раза за последние десять лет: в начале 1999 года, летом 2001-го и весной 2003-го. Как раз накануне войн в Сербии, Афганистане и Ираке. Начало компании позволяло, с одной стороны, уменьшить размер «пузыря», а с другой — лишний раз показать всему миру незыблемость американских позиций. Кстати, сейчас, в начале 2006 года, индекс Доу Джонса вновь приближается к своему максимуму…

Письмо Готье оказалось для меня ценным вдвойне: он подкинул мне ещё одну идею по поводу причин войны в Югославии. Действительно, в 1999 году полным ходом шла подготовка к введению единой европейской валюты, которая вполне могла потеснить доллар на мировых финансовых рынках. Показав, что Европа — место не очень спокойное, зона военных конфликтов, США заранее изрядно подорвали доверие к евро.

Впрочем, вскоре я отыскал ещё одну, более глубинную причину…

Кто владеет нефтью?

Изучая военные сводки той недавней войны, я наткнулся на удививший меня факт. Дело в том, что свои первые удары авиация НАТО нанесла по сербским нефтеперегонным заводам. Именно «заводам», а не «заводу». Сначала я не обратил на это внимания — в конце концов, нефтезаводы — это стратегический объект, и только потом задумался: откуда у маленькой Сербии большой комплекс нефтеперегонных заводов?

На территории страны месторождений нефти нет. Потребление тоже не настолько велико, чтобы строить целый комплекс заводов. Откуда же сербы брали нефть и куда продавали нефтепродукты?

И мне снова пришлось обратиться к сухой статистике. Обратиться — и тут же громко и витиевато выругаться. Потому что несколько цифр разом сказали мне больше, чем все мои предыдущие поиски.

Нефть попадает в Европу несколькими путями. И один из них, чуть ли не самый крупный, проходит через Сербию. Более того, здесь встречаются два пути — «трубы» с Ближнего Востока и из каспийского региона. На нефтяной карте Европы Сербия становится одной из узловых точек.

Однако, если нефтяная «труба» представляет собой такую ценность для НАТО, зачем же бомбить заводы? В том-то и дело, что сами нефтепроводы пострадали лишь незначительно. Их повреждения можно было быстро восстановить, а на время боевых действий транзит через югославскую территорию и так прекратился.

А вот нефтеперегонные заводы странам НАТО совсем ни к чему. У них и своих хватает. Окончательно убедиться в правоте своих догадок мне позволил один любопытный документ, который всеми правдами и неправдами удалось добыть через знакомых в одной французской газовой компании. Называется он «Энергетическая безопасность государств — членов НАТО» и насчитывает довольно много страниц. Но я ограничусь всего лишь маленьким отрывком.

«Для обеспечения энергетической безопасности европейских государств — членов НАТО необходимо проложить новые нефтяные трассы из региона Ближнего и Среднего Востока. Эти трассы должны проходить через территорию Турции, стран Балканского полуострова и Центральную Европу. На всём протяжении трасс необходимо обеспечить стопроцентный экономический и политический контроль.»

Вот здесь и зарыта собака — стопроцентный политический и экономический контроль. Сербия, территория которой позарез нужна была строителям «трубы», таких Гарантий не давала. Маленькая, но гордая страна пыталась защищать свои национальные интересы, за что в конечном счёте и поплатилась. Войска НАТО оказались на её территории, а президент попал в международную тюрьму. Итак, главными двигателями этой войны были те же силы, которые, похоже, организовали теракты 11 сентября, — крупный бизнес, армия и спецслужбы. Похоже, что этих «трёх китов» сплачивает нечто большее, чем просто сиюминутная общность интересов…

«Стоп-стоп-стоп», — остановил я себя. Президент был свергнут в результате восстания, разве нет? Я начал знакомиться с информацией по этому делу. И чем больше знакомился, тем больше вопросов возникало у меня.

Не всё решают деньги!

Итак, Сербия сразу после бомбёжек. Руины заводов и жилых домов, обрушенные мосты через Дунай. Однако народ Сербии не сломлен и готов сопротивляться дальше. Потери НАТОвских ВВС гораздо больше, чем они склонны признавать, — похоже, Россия всё-таки успела перебросить в Сербию несколько новейших зенитных установок. Вот что мне рассказал уже упоминавшийся мной немецкий лётчик, друг Ральфа.

«15 апреля мы, пять истребителей-бомбардировщиков «Торнадо», взлетели с нашей итальянской базы и направились в глубь югославской территории. Нашей целью был аэродром, затерянный в горном массиве. Существовали предположения, что там базируются сербские истребители. Нам предстояло отыскать аэродром (со спутника были сделаны несколько фотографий объектов, похожих на взлётно-посадочные полосы), уничтожить истребители, если мы найдём их, если не найдём — вывести аэродром из строя. Неистраченный боезапас было приказано выпустить по любому объекту: мосту, дороге, населённому пункту…

Полёт продолжался уже около двадцати минут, как вдруг моё бортовое оборудование зафиксировало пуск ракет «земля-воздух». В принципе, мы не очень опасались устаревших систем югославской ПВО — новейшие «ловушки» почти всегда помогали уйти от них. Но не в этот раз.

В шлемофоне я услышал встревоженный голос командира: «Они не уходят с курса! Маневрируем!» Его самолёт заложил резкий вираж, и тут же на его месте вспух огненный шар. Бедный Томас даже не успел катапультироваться. То же случилось и со вторым пилотом. Третий из нашей пятёрки, поняв, что борьба бессмысленна, выбросился с парашютом. Больше я не видел его никогда. Четвёртый продемонстрировал настоящий высший пилотаж, почти увернулся от ракеты, но та, пройдя рядом, взорвалась. Видимо, один из осколков попал в боезапас, и «Торнадо» разлетелся на мелкие кусочки.

Я смотрел на всё это в оцепенении. Наверное, надо было катапультироваться, но я был неспособен ни двигаться, ни думать — настолько нереальным казалось всё происходящее. У меня было ощущение, что нас атаковали марсиане, для которых наше оружие — словно детская рогатка. Но мне повезло — я вернулся на базу. Ракет было всего четыре, я сыграл в русскую рулетку и выиграл.

На базе меня попросили написать подробный рапорт, а потом взяли строжайшую подписку о неразглашении. В вечерней сводке было сказано, что авиация НАТО, как обычно, не понесла никаких потерь.»

Конечно, четыре новейших самолёта — разве это потери? Так, пустячок. Вполне понятно, почему ни русские, ни американцы не стали разглашать эти данные. Русские не хотели окончательно портить отношения с Западом, а НАТО не хотело признавать, что его хвалёное оружие не так уж непобедимо.

Впрочем, я отвлёкся. Итак, после войны в Сербии было лишь два общепризнанных политических лидера. Действующий президент Милошевич, социалист, и главный оппозиционер Шешель, националист. Оба радикально настроены против Соединённых Штатов. Ситуация, казалось бы, безвыходная — если Милошевич перестаёт быть президентом, к власти без вариантов приходит Шешель, продолжающий антиамериканский курс.

Но несколько месяцев спустя, словно бы из ниоткуда, берётся некая «демократическая оппозиция», которая вербует массу сторонников, организует переворот и свергает Милошевича. К власти приходят малоизвестные лица, которые выполняют все требования США. Как это получилось?

Деньги? Да, немаловажный аргумент. Но добиться за столь короткий срок такого эффекта при помощи одних только денег невозможно. Рационального объяснения этому явлению я пока не находил. Пришлось отложить его до лучших времён и вернуться к старой теме 11 сентября.

Кому демократии?

Сразу же после 11 сентября в Соединённых Штатах начали происходить достаточно странные перемены. Не то чтобы они были неожиданны — наоборот, вполне предсказуемы. Удивительно то, что никто во всём западном мире не стал обращать на них особого внимания, а тем более изучать и анализировать.

На следующий день после терактов, ещё до официального объявления итогов скоропостижного расследования, Джордж Буш заявил буквально следующее.

«Я только что провёл совещание с моими советниками по вопросам национальной безопасности, в ходе которого наши разведслужбы представили нам последние сводки. На нашу страну были совершены нападения, злоумышленные и смертоносные, и это были не просто акты террора. Это были военные действия. Следовательно, наша страна должна слиться в единой и непоколебимой решимости. Нападение угрожает нашей свободе и демократии. Американский народ должен знать, что враг, с которым нам надлежит выйти на бой, не походит ни на одного из врагов в прошлом. Этот враг таится в тени и не имеет ни малейшего уважения к человеческой жизни. Этот враг избирает своей добычей невинных и доверчивых и, удовлетворившись, снова затаивается. Но он не сможет ускользать от нас бесконечно. Этот враг старается спрятаться, но ему не удастся вечно скрываться. Этот враг думает, что его логова надёжны, но они тоже не вечны. Этот враг напал не только на наш народ, но на все народы мира, возлюбившие свободу. Соединённые Штаты используют все имеющиеся в их распоряжении силы, чтобы победить этого врага. Мы снова восстановим мир. Мы будем терпеливы. Мы будем сосредоточены на нашей цели и непоколебимы в нашей решительности. Эта борьба потребует времени и твёрдости. Но будьте уверены: мы победим. Мы не позволим этому врагу одолеть нас, изменив наш образ жизни и ограничив наши свободы. Сегодня утром я передал в Конгресс просьбу о срочном выделении фондов, которые должны обеспечить нас всем необходимым, для того чтобы оказать помощь жертвам, помочь гражданам Нью-Йорка и Вашингтона подняться после этой трагедии, чтобы защитить нашу национальную безопасность. Я хотел бы поблагодарить членов Конгресса за их единство и за их поддержку. Америка едина. Народы мира, жаждущие свободы, стоят с нами рядом. Эта схватка Добра со Злом будет монументальной, и Добро победит.»

Таким образом, в ответ на теракты США собирались развязать целую войну, войну со Злом в планетарном масштабе. Кто есть Зло — надлежало определять Америке. Не этого ли добивались истинные организаторы событий 11 сентября?

Президент провозгласил борьбу за свободу — и ради этой борьбы свободы граждан США оказались серьёзно урезанными. Конгресс (подконтрольный, как мы помним, крупным корпорациям) принимает один за другим несколько «патриотических законов», в соответствии с которыми права и свободы американцев ограничиваются, а спецслужбам США предоставляются огромные полномочия. Итак, опять всё тот же тандем «спецслужбы — корпорации», который постоянно маячит на заднем плане! Я попросил Софи тщательно проанализировать эти акты и сравнить их с порядками, действовавшими в нацистской Германии. Результаты оказались потрясающими: сходства гораздо больше, чем различий! Механизмы тотальной слежки словно напрямую заимствованы у тоталитарного государства.

Но если жизнь граждан стала для спецслужб более прозрачной, то сами спецслужбы отгородились от общественности непроницаемым занавесом, запретив разглашать любую, даже самую невинную, информацию об их деятельности. То же самое касается и предприятий военно-промышленного комплекса. Фактически в Штатах устанавливается авторитарный полицейский режим, не имеющий с демократией ничего общего!

Одновременно американский Конгресс принимает решение о предоставлении президенту неограниченных полномочий для борьбы с терроризмом и распространения демократии во всём мире. Очевидно, для того чтобы распространять демократию, потребовалось сначала отменить её у себя дома. Зато можно с гордостью говорить: «Всё вам отдаём, даже себе не оставили».

Если серьёзно, посмотрим ещё раз: кому выгодно такое развитие событий? Конечно же, президенту. Однако он существует не сам по себе, а выполняет требования определённых групп. Начав искать эти группы, мы неизбежно придём к спецслужбам и крупным корпорациям, прежде всего из сферы военно-промышленного комплекса, а также к самой армии. Новым их совместным актом стала война в Афганистане.

Демократия с маковой соломкой

Логично задаться вопросом — почему именно Афганистан? Официальное объяснение — талибы поддерживают бен Ладена, поэтому их надо наказать. Кроме того, они ужасно недемократичны! Если вы, уважаемый читатель, способны поверить в такие доводы, отложите эту книгу. Возьмите с полки сборник детских сказок, он подойдёт вам гораздо лучше.

Можно считать установленным, что бен Ладен с его «Аль-Каидой» — агенты ЦРУ. В пособничестве ему можно было бы обвинить любую страну, включая мою родную Францию. Действительно, почему Франция принимает столько арабов из Северной Африки? Не иначе, готовит армию террористов. Лувр используется как база для тренировок, в соборе Парижской богоматери будущие шахиды приносят клятву, а Эйфелеву башню используют для пилотажных тренировок. Отчего бы не ударить по Парижу ракетами?

Да, я ёрничаю. Но таким же ёрничаньем, если разобраться всерьёз, выглядят все заявления официальных лиц США об их кампании против Афганистана. Действительно, военная операция там началась через считанные дни после терактов 11 сентября. Внимание, вопрос: а когда же янки сосредоточили силы для данной операции?

Правильный ответ будет звучать так: в августе 2001 года. В смысле в августе войска уже начали перебрасываться в Пакистан. Когда же были составлены планы операции, известно очень немногим. До меня дошли сведения, что один из американских генералов в июле 2001 года неофициально хвастал, что в октябре талибы будут стёрты в пыль.

И после этого нас ещё пытаются убедить, что о событиях 11 сентября никто не знал заранее? Прекратите детский лепет! 11 сентября стало лишь командой, нажатием на спусковой крючок пистолета, уже заряженного и поднесённого к виску. Как вы думаете, кто бы мог нажать на курок: тот, к чьему виску поднесён пистолет, или тот, кто его держит?

Так почему же именно Афганистан? Я долго не мог этого понять. Страна удивительно бедна природными ископаемыми, никакой нефти и газа там нет и в помине. Население достаточно немногочисленное, экономика исключительно слаба. Позариться, одним словом, совершенно не на что.

И тем не менее янки туда полезли. Зачем?

В поисках более или менее достойных целей я долго рассматривал карту Афганистана. И лишь потом понял, что мне нужно было взять другую карту — карту мира. Вот он — Афганистан, крохотное пятнышко в центре Южной Азии. Слева от него — враждебный Америке фундаменталистский Иран с огромными запасами газа. Справа — исламский Пакистан, невольный, но ненадёжный союзник США, и громада Индии. На севере — молодые азиатские республики, осколки советской империи, слабые и политически, и экономически, но с огромными запасами нефти, газа и тяжёлых металлов.

Где же устроить свою базу для контроля над этой частью Земли, как не в Афганистане, где уже много лет идёт гражданская война и найдётся масса людей, которые с восторгом встретят приход «демократизаторов»? Вспомним югославский сценарий: сначала НАТО захватывает базу в Косово, чтобы затем контролировать Сербию. Всё повторяется в точности.

Но возникает второй вопрос: как американцам удалось так быстро разгромить талибов? Ведь фундаменталисты контролировали 90 % территории страны, пользовались поддержкой населения. А тут какой-то месяц бомбёжек, высадка небольших частей, и всё — Афганистан свободен! Конечно, у Штатов были свои союзники, например Северный альянс, который поддерживала Россия. Но он больше десяти лет топтался на севере и вряд ли мог внести решающий вклад в победу. Так что же случилось?

Американцы, конечно, объясняют всё превосходством своей военной машины. В это слабо верится: военная машина хорошенько наложила в штаны во Вьетнаме и с тех пор кардинально лучше не стала. Многое, конечно, нужно списать на умелую пропаганду: талибы не побеждены до сих пор и продолжают сопротивление партизанскими методами. Но контроль над страной они в общем и целом потеряли. Почему это произошло?

Опыта в разгадывании подобных загадок у меня хватало. Поэтому я стал изучать не только то, что было до и во время операции, но и то, что произошло после.

А после поражения талибов Афганистан вновь, как и несколько десятилетий назад, стал одним из мировых центров выращивания опиумного мака. Запрещённый фундаменталистами наркотик расцвёл в прямом и переносном смысле, его потоки хлынули в Европу и Азию. Американцы усердно делают вид, что никакого наркотика не существует. Интересная получается картина! Талибы прищемили наркодилерам хвост, а янки после своей победы полностью развязали им руки. Оставим в стороне, простите за каламбур, моральную сторону этой проблемы и сделаем вывод, который напрашивается сам собой: наркомафия помогала американцам справиться с талибами!

Когда я написал эти строки, их увидел Гена Таманцев, мой коллега по агентству «СофиТ». Прочитал и воскликнул: «Точно! Они это уже делали как-то раз!» Оказалось, в 1943 году, перед высадкой на Сицилию, американцы широко привлекали на свою сторону мафию, практически полностью загнанную в угол при Муссолини. После победы американцы позволили мафии в знак благодарности расцвести таким пышным цветом, что итальянцы до сих пор справиться не могут.

Так что опробованный однажды сценарий, очевидно, повторился ещё раз. Союз с наркомафией для США не впервой, точно так же янки действовали в Косово. Но сама по себе наркомафия не смогла бы сломить талибов. Было применено ещё какое-то неизвестное средство. Как я ни бился, какие бы каналы сбора информации ни привлекал, я никак не мог его вычислить. И потому обратился к следующей войне — иракской. А там загадок и странностей оказалось отнюдь не меньше…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.