Александр Нагорный ПОНУЖДЕНИЕ К МИРУ

Александр Нагорный

ПОНУЖДЕНИЕ К МИРУ

Удар грузинской армии по Южной Осетии, на растущую вероятность которого, начиная с мая, постоянно указывали эксперты газеты «Завтра», в ночь на 8 августа, к сожалению, стал реальностью. Причем реальностью не локальной, не внутренним делом Грузии или даже проблемой российско-грузинских отношений, а реальностью, очень жестко вписанной в глобальный геополитический контекст современности. Без выяснения этого контекста, в котором следует выделить фундаментальную и ситуативную составляющую, очень многое в развитии событий окажется или неверно понятым, или непонятым вообще, что может привести российскую «вертикаль власти» к движению по вектору ошибки. Чего в настоящее время допускать ни в коем случае нельзя. Даже в виде какой-то исчезающе малой возможности.

Фундаментальная составляющая этого «южноосетинского» конфликта достаточно хорошо представлена в книге Збигнева Бжезинского «Великая шахматная доска», где предлагалось основной геополитический конфликт XXI века, конфликт между США и КНР, временно решить за счет раздела России. Ясно, что осуществить подобный раздел силовым способом, при сохранении нашей страной хотя бы минимально адекватного ракетно-ядерного потенциала, невозможно. Однако тем соблазнительнее было применить к России отработанную еще на СССР методологию дискредитации центральной власти с уничтожением государственной идентичности населения.

Приход к власти в Вашингтоне республиканской администрации во главе с Джорджем Бушем-младшим сильно сместил акценты американской внешней политики. Главным врагом США с помощью событий 11 сентября 2001 года был выбран «международный исламский терроризм», а направлением главного удара — богатый нефтью, газом и опиатами «Большой Ближний Восток», от Афганистана до Мавритании. Россия же в этой концепции рассматривалась как потенциальный младший партнер и союзник, который должен помочь созданию «антикитайского кольца» по периметру границ Поднебесной, включая Центральную Азию, отрезать растущую экономику КНР от энергетических ресурсов и тем самым помочь Америке сохранить ее глобальное лидерство в XXI веке.

Однако при этом вашингтонские стратеги вовсе не отказывались от параллельной политики открытого оттеснения России с Запада на Восток, выражением чего стало не только расширение блока НАТО, но и «цветные революции» на постсоветском пространстве. Несли в Грузии рубежа 2003–2004 годов Кремль еще способствовал «революции роз», приходу к власти и укреплению Михаила Саакашвили, то уже после случившейся год спустя аналогичной «оранжевой революции» на Украине это направление геополитического сотрудничества двух стран было почти полностью заморожено.

Более того, когда всему миру стало ясно, что в Афганистане и Ираке Соединенные Штаты заходят в тупик, чрезвычайно напоминающий Вьетнам 60-х годов прошлого века, у Америки начались давно ожидаемые неприятности с долларом. В этих условиях шансы республиканцев третий раз подряд выиграть президентские выборы устремились к нулю, а единственной практической возможностью протолкнуть в Белый дом Джона Маккейна стала выглядеть «маленькая победоносная война».

Первоначально «неоконсервативное» крыло республиканской элиты во главе с вице-президентом Ричардом Чейни явно планировало в роли мишени такой войны Иран с его «незаконной» ядерной программой. Однако по целому ряду причин — включая серьезный военный потенциал «страны исламской революции» и ее международную поддержку, в том числе со стороны России, — эти планы все время срывались.

Здесь завершается фундаментальная составляющая нынешнего южноосетинского конфликта и начинается ситуативная. Она связана прежде всего с тем, что «неоконы» не просто утрачивают свое влияние в «команде Буша», а все отчетливее осознают, что вот-вот могут стать «козлами отпущения», на которых спишут все ошибки республиканской администрации 2001–2008 годов. И, соответственно, пошли на риск, самостоятельно дав отмашку своей тбилисской креатуре в лице Михаила Саакашвили. Расчет здесь был и на то, что новости с фронта «перебьют» в глобальном информационном пространстве феноменальную церемонию открытия пекинской Олимпиады (так оно и случилось), но — главное! — на то, что Кремль будет вынужден среагировать на вторжение уже натасканной американскими инструкторами грузинской армии в Южную Осетию с запозданием; Саакашвили запросит Вашингтон о помощи в отражении «российской агрессии»; Буш, поставленный перед фактом, даст команду на переброску в Грузию «миротворцев» из сил быстрого реагирования, после чего Москве волей-неволей придется сесть за стол переговоров с Тбилиси при США в роли третейского судьи и арбитра. Все: демократические ценности восторжествуют, авторитет федеральной власти в России окажется подорван, что придаст новый импульс конфликтам и на Северном Кавказе, и в других регионах РФ, а миротворческие преференции как экономического, так и стратегического характера, полученные Америкой на Кавказе (например, в виде постоянных военных баз на той же грузинской территории), обозначат грандиозный геополитический успех Чейни и К°: победителей не судят.

Однако развитие ситуации пошло совсем по иному сценарию. Взять Цхинвал с ходу грузинской армии не удалось из-за героического сопротивления осетин, а помощь Российской армии пришла абсолютно своевременно: в том смысле, что Грузия уже проявила себя как агрессор, но еще не успела поднять свой флаг над столицей Южной Осетии.

Это был вопрос буквально нескольких часов — и российские бронетанковые колонны идеально вписались в этот временной интервал, полностью сорвав грузинский «блицкриг». А опережающая «работа» российских самолетов по военным складам, аэродромам и портам Грузии показала, что в Кремле прекрасно понимают, с кем имеют дело, — о переброске каких-то серьезных военных контингентов третьих стран речи уже идти не могло. Говоря словами Дмитрия Медведева, Россия продемонстрировала urbi et orbi весьма убедительное «понуждение к миру», которое может оказаться еще более убедительным после того, как части 58-й армии 11 апреля перешли границу Южной Осетии и провели ряд операций уже на грузинской территории. Конечно, в неизбежно предстоящих дипломатических баталиях на всех фронтах, от Совета Безопасности ООН до ОБСЕ, наши геополитические «партнеры» не преминут использовать данный факт для диффамации российской политики на Кавказе. Но это, судя по всему, будет уже совсем другая история…

Пока же нам остается зафиксировать безусловно позитивный для России результат первых дней южноосетинского конфликта и надеяться на то, что его удастся закрепить в дальнейшем и более того — создать условия для коренного поворота во внутренней политике и экономике с полным отказом от заокеанского «либерализма».

«Завтра», 2008, август, № 33

Данный текст является ознакомительным фрагментом.