Численность русского населения

Численность русского населения

По всенародной переписи 1897 года Россия в своих тогдашних пределах насчитывала свыше 128 миллионов жителей (128239000. Менделеев. «К познанию России», стр.. 20). Нормальный, средний годичный прирост населения составлял до революции 17 человек на каждую тысячу жителей. Согласно этому, население России исчислялось официально к 1914 году в 167 миллионов человек, а к 1918 году за вычетом военных потерь первой мировой войны (невступно 2 миллиона), – в 175 миллионов приблизительно. На основании этих данных – статистики высчитывали, что, при сохранении этого прироста, русское население должно к 1942 году удвоиться по сравнению с 1897 годом и составить около 256,5 миллионов граждан обоего пола.

Однако в конце первой мировой войны от России отпали целые страны и области с населением около 29 миллионов людей, так что Советская власть захватила Россию к началу 1918 года с населением приблизительно в 146 миллионов граждан (иные считают, преуменьшая, 144 миллиона; советолюбивые писатели исчисляют еще ниже).

С этого момента мы имеем о России только советские данные, к которым следует применять следующие правила.

1. Надо помнить, что Советская власть не стесняется опубликовывать в целях пропаганды заведомо неверные данные; она обычно имеет два исчисления: публикуемое и «засекреченное». О засекреченных числах можно догадываться только на основании косвенных данных.

2. С 1937 года (если не ранее) Советская власть вступила окончательно на путь «тоталитарно-предписываемой статистики». Эта статистика преувеличивает всяческий успех и преуменьшает всяческую убыль; она строится на основании пропагандных и советски-милитарных соображений и не заслуживает доверия.

3. Поэтому советские цифры надо сопровождать прямою критикой. Там, где для этой критики нет обоснованных данных, необходимо оговариваться: в исчислении успехов – «это максимум; больше этого не будет»; в исчислении смертности, убыли, проторей – «это минимум; в действительности может быть гораздо хуже».

4. Принимать советские данные без критики, на веру есть признак наивности или пристрастия.

Советы утверждают, что средний годичный прирост населения России остался на прежнем уровне: + 17 человек на 1000 населения. Если бы они допустили, что он стал ниже, то они признали бы, что их господство повело к истощению биологической силы народа. Но если они устанавливают + 17 на тысячу, то они принимают на себя ответственность за всякий статистический «некомплект» населения.

Мы принимаем цифру + 17.

При таком приросте населения Россия должна была бы иметь в 1922 году 156 миллионов населения – если бы не события и не жестокости революции. Статистик С.Н. Прокопович, который больше всего боится проявить какую-нибудь «несправедливость» к советской власти, показывает на этот год всего 131,7 миллиона, ссылаясь на «официальные источники». Таков первый «некомплект» населения в 25 миллионов душ.

Продолжая среднее статистическое исчисление, мы увидим, что Россия под властью Советов должна была бы иметь к 1937 году не менее 200 миллионов населения (15 лет по 3 миллиона прироста 45 + 156 = 201). Между тем перепись, произведенная в 1937 году, когда Центральное Статистическое Управление находилось еще в руках достойных и образованных людей, дала по предварительному подсчету невступно 160 миллионов населения. Перепись эта была аннулирована Сталиным, а независимые статистики были смещены и убраны в концлагеря. Революционный «некомплект» продолжал нарастать и достиг 40 миллионов.

По исчислению + 17 на тысячу, перепись 1939 года, вновь назначенная Сталиным, должна была бы дать цифру в 206-207миллионов. Сталин предписал цифру в 170,5 миллиона, которая и была послушно заявлена новым Статистическим Управлением. Революционный «некомплект» был произвольно снижен, а 36-37 миллионов жизней были списаны в расход.

Это число, 170,5 млн, не было подвергнуто независимой научной критике в эмиграции. Статистики приняли его как достоверную величину и пользуются ею с непонятным для нас полным доверием.

Запомним эти «списанные» миллионы жизней и пойдем дальше.

Если принять эту произвольную цифру условно как недостоверную, но и не замещенную величину, то к началу советско-германской войны к этим 170,5 миллионам должно было прибавиться за два года нормальной рождаемости около 6,5 миллиона (итого 177). Оккупированные в 1939-1940 гг. области дали Советскому Союзу прирост населения в 22,4 миллиона людей (восточная Польша 12,5 миллиона, Карелия 0,2 миллиона, Бессарабия и Буковина 3,7 миллиона, Эстония, Латвия и Литва около 6 миллионов). Таким образом, к началу войны 1941 года Советский Союз подчинял себе следующие человеческие массы:

Основное население………………………… 177,0 миллионов

Население оккупированных территорий……22,4 миллиона

Итого…………………………………………………199,4 миллиона

При нормальной рождаемости за годы 1941-1946 к основному населению должно бы было прибавиться около 17 миллионов жителей (5 лет по 3,4 млн.). Итого: 216 миллионов.

В 1945 году к этой массе присоединилось население вновь аннексированных областей Печенги, Кенигсбергского округа, Карпатороссии. Южного Сахалина, Курильских островов и др. С.Н. Прокопович исчисляет его в 1,9 миллиона, Н.С. Тимашев в 1,8 миллиона. Принимаем цифру Прокоповича и устанавливаем, что в 1946 году советское государство со всеми оккупированными территориями должно было бы насчитывать около 218,3 миллиона жителей (Тимашев считает 218,4 миллиона).

* * *

Итак, на 1946 год в Советской России должно бы было числиться 218,3 миллиона жителей.

На самом же деле русское население обнаруживает снова вопиющий революционно-военный «некомплект». Мы должны принять во внимание целый ряд причин, в силу которых население России за 1939-1946 гг. погибало или не рождалось. Размеры этих убылей нам неизвестны. Возможно, что они неизвестны и советскому правительству.

1. Мы не знаем точно потерь армии во время войны с Финляндией (1939-1940).

2. Мы знаем лишь приблизительно число погибших в германских лагерях русских военнопленных: за одну только осень-зиму 1941-1942 гг. германцы уморили раздеванием, голодом, холодом и болезнями от 80 до 90 проц. всех, взятых ими тогда, русских пленных, т. е. не менее 4 миллионов людей. Это есть официальный немецкий подсчет, приводимый Б.И. Николаевским в кн. XVIII «Нового Журнала» (С. 218). Н.С. Тимашев напрасно принимает эту цифру за тотальную (1941-1946), ибо после весны 1942 года русские пленные оставались в Германии еще не менее трех-четырех лет, еле одетые, полуголодные или вовсе голодные, заброшенные в своих «лагерях», никак не поддерживаемые советским правительством при безобразном обхождении немцев с «низшею расою». Смертность, может быть, не была столь стихийною (со сценами людоедства и трупоедства), но она была по-прежнему велика: а новые военнопленные продолжали поступать с театра военных действий и к концу войны всех взятых русских пленных насчитывалось у германцев около 8 миллионов. Поэтому надо считать, что за последующие годы погибло еще 1-1,5 миллиона людей.

3. Цифры Сталина, исчислявшего в 1945 году военные потери (убитыми и пропавшими без вести) в 5,3 миллиона, а в 1946 году показавшего цифру в 7 миллионов (павшие, погибшие от оккупации и от «остарбайстерства»), – представляются нам совершенно недостоверными, т. е. преуменьшенными. Цифра в 7 миллионов определяет, вероятно, одни военные потери. Исчисления германского штаба, передававшиеся по радио в ноябре 1944 года, являются, конечно, хвастливо и пропагандно преувеличенными: 13 миллионов убитых и 18 миллионов раненых (будто бы).

4. Германцы оккупировали во время войны русскую территорию с населением около 85 миллионов. Они расстреливали массами «заложников», убивали массами евреев. Здесь могло погибнуть до 1,5миллиона евреев из 2,9 миллиона, живших на территории Советской России. Очищали страну от увозимого ими скота и провианта (организуя на местах голод); вообще проводили систематически политику «обезлюдения» страны для подготовки будущей германской колонизации. Представитель УНРА Фальк, проведший в Белоруссии 5 месяцев, исчисляет убыль населения на месте в 40 проц. (2,2 миллиона). Терещенко, представитель УНРА на Украине, исчисляет потери населения там в 25 проц. (7,9 миллионов; см. статью Тимашева).

5. Мы не знаем, какое число «остарбайтеров» погибло в Германии. Не забудем, что их увозили после облав – еле одетыми и держали на голодном полупайке.

6. Мы знаем, что НКВД во время реоккупации русских территорий расстреляло множество мнимых «коллаборантов». Но – сколько их погибло?

7. Мы знаем, что во время осады Петербурга германцами погибло от голода и холода около 1 миллиона людей.

8. Повышенная смертность имела место среди всего принудительно, наспех эвакуируемого и кое-где, кое-как поселяемого русского коренного населения (1941-1945).

9. Расстреливались и гибли выселяемые немцы Поволжья и Украины, крымские татары, карачаи, чеченцы, ингуши. Но – сколько их погибло?

10. Во время войны террор НКВД, как всегда во время опасности, усиливался вдвое.

11. Все время гибли жертвы большевиков в концлагерях, которые исчисляются и ныне в 10 миллионов человек (оптимизм Н.С. Тимашева, допускающего не свыше 4 миллионов, нам непонятен; данные Б.И. Николаевского гораздо серьезнее).

12. Во время войны неизбежна была пониженная рождаемость, на счет которой Тимашев относит некомплект в 11 миллионов.

13. Наконец, нам невозможно определить, хотя бы приблизительно, каков был за это время перевес эмиграции над иммиграцией.

Возможно, что история никогда не узнает убыль населения по всем этим статьям в отдельности. Во всяком случае, эта убыль была огромной, исторически небывалою и неслыханною.

Экономист Лоример исчисляет население советского государства на 1946 год в 188 миллионов (новый некомплект признается этим в размере 28 миллионов).

Советский статистик Александров назвал цифру в 193 миллиона (некомплект в 23 миллиона).

Перешедший к большевикам экономист Марков назвал (из Парижа) цифру в 197 миллионов (некомплект в 19 миллионов). Н.С. Тимашев указывает на то, что оба они не указали ни дату этих цифр, ни способа их исчисления.

Прокопович С.Н., исходя из числа советских избирателей (по спискам 1946 года) в 101,7 миллиона и принимая, что процентное отношение числа избирателей к общему числу населения (56,35 %) сохранилось и в 1946 году, исчисляет население Советии в 180,5 миллиона (новый некомплект признается этим в 35 – 36 миллионов).

Тимашев Н.С. делает интересную попытку исчислить население Советии по возрастам: старший возраст по избирательным спискам 101,7 миллиона, 4 миллиона «лишенцев» (?), 39 миллионов школьных подростков и 36 миллионов малолетних. Это дает цифру в 181 миллион жителей (новый некомплект в 37,5 миллиона).

Все это – только за годы второй мировой войны. Присоединяя этот новый некомплект к прежнему в 36 миллионов, мы получим чудовищную сумму в 72 миллиона жизней. Это – цена революции.

К этому необходимо добавить следующее.

Как С.Н. Прокопович, так и Н.С. Тимашев принимают советские данные всерьез и на доверие. Такое доверие обнаруживается, напр., в словах Н.С. Тимашева, что «точный ответ» на вопрос о численности русского населения даст только «новая перепись» в Советии (с.200). Это доверие к правдивости публикуемых советских исчислений, после тридцати лет наблюдений за советской политикой и за ее пролганностью, – представляется нам удивительным и, по меньшей мере, неосторожным. Во всяком случае, это доверие делает все их подсчеты оптимальными.

Но если принять это оптимальное число – 181 миллион – как условную отправную точку, то из него надо будет вычесть население аннексированных (в 1939-1945 гг.) территорий (24,3 миллиона), чтобы получить число оставшегося коренного советского населения, подсчитывавшегося в январе 1939 года. Оно составит 156,7 миллиона оставшихся от «официально» объявленных тогда 170,5 миллиона. И вот, допустить, что коренное советское население потеряло за эти ужасные годы 1939, сент. – 1946, сент. по всем перечисленным статьям прямого жизнелишения всего 14 миллионов, – мы не можем.

Не забудем, что все эти исчисления построены на пропагандных и не внушающих доверия советских «публикуемых» данных. Серьезных и обоснованных статистических подсчетов добросовестного и научновероимного характера у нас нет и не будет до тех пор, пока во главе России не станет русское национальное правительство. До тех пор мы все вынуждены будем гадать и должны быть готовы к тому, что в России на 1946 год не окажется и 181 миллиона жителей.

Не забудем еще, что благоденствие народа определяется не только числом непогибших людей, но особенно их питанием, здоровьем, нервным и душевным состоянием, жилищем, одеждой, положением семьи и детской духовной свободою, радостью труда, культурным, моральным и религиозным уровнем жизни.

Революция все время изводит национальную Россию – и количественно, и качественно, – и мы обязаны выговорить это честно и открыто.