6. Золото и экономическая свобода

6. Золото и экономическая свобода

Алан Гринспен

Почти истерическое противодействие золотому стандарту - вот пункт, который объединяет государственников, придерживающихся самых разных политических убеждений. Они, похоже, чувствуют - причем куда более ясно и глубоко, чем многие сторонники свободной экономики, - что золото и экономическая свобода неразделимы, что золотой стандарт - лишь ее инструмент, и что одно подразумевает другое.

Чтобы понять истоки подобного антагонизма, необходимо для начала осознать особую роль золота в свободном обществе.

Деньги - общий знаменатель любой экономической транзакции. Они служат посредником в обмене, поскольку принимаются всеми участниками экономического обмена в качестве платы за товары и услуги. Таким образом, они могут служить мерилом экономической ценности и способом ее сохранения, то есть средством сбережения.

Существование подобного средства - необходимое условие разделения труда. Если бы у человечества не было такого принимаемого всеми мерила объективной ценности, как деньги, людям пришлось бы пользоваться примитивным бартером или жить в автономных фермерских хозяйствах, отказавшись от бесчисленных преимуществ специализации. Если бы у человечества не было способа сохранения ценности, то ему пришлось бы отказаться от сбережений, а значит, ни долгосрочное планирование, ни обмен не были бы возможны.

Предмет, который будет обеспечивать посреднические функции в экономике достаточно комфортным для всех участников рынка образом, невозможно выбрать произвольно. Во-первых, он должен сохранять свою ценность достаточно долгое время. В примитивном обществе, на самом низком уровне благосостояния, зерно могло вполне успешно выполнять роль товара-посредника, поскольку процессы обмена происходили лишь во время или сразу после сбора урожая, и никто не задумывался о сохранении излишка прибавочной стоимости. Однако когда ее сохранение становится значимым - в более цивилизованных, более богатых обществах, - всеобщий эквивалент должен сохранять свою ценность в течение более продолжительного срока. Обычно эти функции исполняет металл: его преимущества заключаются в однородности и легкости деления на части. Любой кусок металла как две капли воды похож на другие такие же куски, и их можно отливать и штамповать в любом количестве. Драгоценные камни, к примеру, не обладают ни одним из этих двух ценных качеств.

Что еще более важно, всеобщий эквивалент должен принадлежать к числу предметов роскоши. Стремление человека к роскоши беспредельно, а стало быть, на соответствующие товары всегда будет спрос, а также их в любой момент можно с легкостью сбыть с рук. Зерно - это роскошь в голодающих обществах, однако процветающие цивилизации относятся к нему иначе. Сигаретам не свойственно исполнять функцию денег, однако в Европе в период после Второй мировой войны они использовались именно в этом качестве и считались роскошью. Словосочетание «предметы роскоши» предусматривает редкость, а также высокую стоимость каждого предмета. Последнее свойство обеспечивает такому товару легкость в переноске и использовании: к примеру, одна унция золота стоит столько же, сколько полтонны чугуна в чушках.

На ранних стадиях развития денежной экономики в качестве всеобщего эквивалента может использоваться несколько разных видов товаров, поскольку все они на соответствующей ступени экономического развития будут удовлетворять соответствующим условиям. Однако постепенно один вид эквивалента вытеснит все остальные, обретая все большую популярность. Люди предпочитают сохранять излишек стоимости в том эквиваленте, который имеет наибольшее хождение, что, в свою очередь, обеспечит ему еще более широкое распространение. Процесс скоро приведет к тому, что на рынке останется один-единственный товар - всеобщий эквивалент. Использование единого эквивалента имеет те же преимущества, какие денежная экономика имеет перед бартерной: оно позволяет производить обмен в куда более широких масштабах.

Что будет всеобщим эквивалентом - золото, серебро, ракушки, скот или табак, - не принципиально и всецело зависит от условий и уровня развития соответствующей экономики. Все вышеперечисленное в различные периоды использовалось в данном качестве. Даже в текущем столетии в качестве международного товарного эквивалента использовались и золото, и серебро, и лишь постепенно золото завоевало преимущество. Золото, обладая одновременно художественной и практической ценностью и будучи при этом сравнительно редким металлом, всегда считалось предметом роскоши. Оно долговечно, просто в переноске, однородно, легко делимо и, таким образом, обладает значительными преимуществами перед другими средствами обмена. С начала Первой мировой войны оно фактически стало международным стандартом обмена.

Однако если бы за все товары и услуги приходилось платить золотом, возникли бы проблемы с крупными платежами, что, в свою очередь, было бы чревато ограничениями в разделении труда и специализации. Таким образом, логическим продолжением идеи всеобщего эквивалента стало создание банковской системы и кредитных инструментов (банкнот и депозитов), которые служат заменой золоту и могут быть на него обменяны.

Свободная банковская система, в основе которой лежит золото, в состоянии предлагать кредиты и, соответственно, создавать банкноты (валюту) и депозиты в соответствии с производственными требованиями общества. С помощью выгодных процентов индивидуальных владельцев золота побуждают хранить его в банках, а в случае необходимости - выписывать чеки. Однако случаи изъятия из банка своих золотых запасов всеми вкладчиками одновременно чрезвычайно редки, и поэтому банк имеет возможность держать лишь часть своих депозитов в золоте в качестве резерва. Это позволяет банкирам давать ссуды на суммы, превышающие объем хранящихся у них депозитов, - а это значит, что в качестве инструмента обеспечения безопасности депозитов банки используют лишь заявки о праве собственности на золото, а вовсе не само золото. Однако объем выдаваемых кредитов также не может быть произвольным: банкир должен соотносить его с объемом имеющихся резервов и состоянием инвестиций.

Когда банки выдают кредиты финансово успешным, доходным предприятиям, средства возвращаются быстро, и как результат кредиты остаются массово доступным продуктом. Однако если предприятия, получившие кредит, оказываются не столь доходными и медлят с выплатами, банкиры вскорости обнаруживают, что объем невыплаченных кредитов становится сравнимым с имеющимися золотыми резервами, и сокращают объемы новых кредитов, как правило, используя заградительные проценты. В подобных случаях прекращается финансирование новых предприятий, а существующим заемщикам предлагается сначала увеличить доходность, а уже потом думать о новых кредитах для расширения производства. Таким образом, в условиях существования золотого стандарта свободная банковская система выступает в роли защитника экономической стабильности и сбалансированного роста.

Когда золото принимает в качестве всеобщего платежного эквивалента большинство наций, свободное широчайшее использование золотого стандарта помогает создать систему мирового разделения труда и расширить международную торговлю. И хотя единицы обмена, используемые в разных странах (доллары, фунты, франки и т.д.), для разных стран различны, когда все их можно привязать к золоту, экономика разных стран действует как единый организм, если не существует ограничений, налагаемых на торговлю или движение капитала. Кредиты, проценты и цены в разных странах работают по единой схеме. К примеру, если в одной стране банк слишком либерально раздает кредиты, проценты здесь будут постоянно снижаться, принуждая вкладчиков уводить свое золото в другие банки с более высокими процентами. Из-за этого в стране, где кредиты наиболее доступны, сократятся банковские резервы, что, в свою очередь, приведет к более придирчивому отбору заемщиков и новому повышению процентов.

Абсолютно свободная банковская система и последовательное использование золотого стандарта, однако, до сих пор так и не реализованы на практике. До Первой мировой войны банковская система США (и большинства стран мира) базировалась на золоте, и, невзирая на периодическое вмешательство государства, банки оставались скорее свободными, нежели контролируемыми. Время от времени, в результате слишком активного развития кредитной системы, банки были вынуждены снижать объем кредитования до уровня своих золотых резервов. В этих случаях проценты взлетали до небес, новые кредиты не одобрялись, и экономика входила в краткий, но бурный период рецессии. (Если сравнивать с депрессиями 1920 и 1932 годов, перед Первой мировой войной бизнес, действительно, не особо пострадал). Именно ограниченность золотых резервов останавливала несбалансированный рост бизнеса раньше, нежели он переходил в катастрофу, наподобие случившейся после Первой мировой войны. Периоды реорганизации экономики при этом оказывались краткими: она быстро восстанавливалась и продолжала развитие на обновленной, здоровой основе.

Однако процесс излечения по ошибке был назван болезнью. Если сокращение банковских резервов ведет к снижению активности бизнеса, утверждают сторонники государственного вмешательства в экономику, то почему бы не изобрести способ помочь банкам повысить объем имеющихся резервов, чтобы об их сокращении и речи не шло? Было заявлено, что если банки смогут выдавать кредиты в любых объемах, то бизнесу не придется сталкиваться с проблемой экономического спада. Таким образом, в 1913 году была создана Федеральная резервная система. В нее входили 12 региональных федеральных резервных банков, лишь номинально принадлежавших частным лицам, реально же финансирование, поддержку и контроль над ними всецело осуществляло государство. Кредиты, выдаваемые этими банками, на практике (хотя в законе об этом не было сказано ни слова) возмещались федеральным правительством за счет налоговых сборов. Формально при этом мы остались в рамках золотого стандарта: частные лица все еще свободно могли владеть золотом, оно же использовалось в качестве банковского резерва. Однако теперь, в дополнение к золоту, кредиты Федеральных резервных банков («бумажные» резервы) стали еще одним легальным средством уплаты держателям вкладов.

Когда в 1927 году бизнес в США испытывал некоторый спад, Федеральная резервная система создала дополнительные «бумажные резервы», стремясь упредить любое возможное сокращение банковских резервов. Куда более разрушительной оказалась попытка помощи Великобритании, в ходе которой было потеряно немало золота из-за того, что Банк Англии отказывался повышать проценты, когда того требовал рынок (это оказывалось политически невыгодным). Логика властей была такова: если ФРС вольет дополнительные бумажные резервы в американские банки, процентные ставки в США упадут до уровня английских, после чего Британия перестанет терять золото, не испытав при этом политического дискомфорта из-за вынужденного повышения процентных ставок.

ФРС преуспела в своих начинаниях: ей удалось остановить потери золота, однако по ходу дела чуть было не разрушилась вся мировая экономика. Излишек кредитных средств, впрыснутый ФРС в экономику, затопил фондовый рынок, породив невиданную волну спекуляций. Хоть и с опозданием, руководство Федеральной резервной системы попыталось вывести с рынка избыток кредитных средств, и все-таки сумело остановить спекулятивный рост. Но было поздно: к 1929 году спекулятивный дисбаланс оказался столь грандиозным, что предпринятые ФРС действия заставили бизнес максимально урезать расходы, лишив коммерсантов уверенности в будущем. В результате американская экономика рухнула. Великобритании пришлось еще хуже. Вместо того, чтобы принять последствия предыдущих безрассудных решений, в 1931 году она вовсе отменила золотой стандарт, напрочь разрушив всякую уверенность бизнеса в будущем и положив начало всемирной цепи банковских крахов. Мировая экономика рухнула в пучину Великой депрессии 1930-х годов.

С логикой, характерной для предыдущего поколения, сторонники государственного вмешательства утверждали, что именно золотой стандарт стал причиной кредитного кризиса, приведшего к Великой депрессии. Если бы золотого стандарта не существовало, утверждали они, отказ Британии от расчетов в золоте в 1931 году не привел бы к краху целого ряда банков в разных странах мира. (Ирония в том, что после 1913 года мы имеем дело не с золотым стандартом в полном смысле слова, а с тем, что можно условно назвать «смешанным золотым стандартом»; невзирая на это, золото, конечно же, оказывается виновным во всем.)

Однако противодействие золотому стандарту со стороны проповедников государства всеобщего благосостояния имеет в своей основе другую, куда более тонкую догадку, которая гласит: золотой стандарт несовместим с превышением расходов над доходами - этой визитной карточкой социального государства. Если отказаться от академического жаргона, выяснится: социальное государство - это всего лишь механизм, позволяющий государству отнимать богатство продуктивных членов общества, дабы финансировать всевозможные социальные схемы. Существенная часть конфискаций происходит за счет налоговых схем. Однако деятели, поддерживающие социальное государство, быстро осознали: если они хотят сохранить политическое влияние, налоговое бремя должно быть ограничено. Таким образом, они вынуждены прибегать к программам бюджетного расходования, не покрываемого доходами, - то есть привлекать заемные средства с помощью государственных облигаций, дабы профинансировать масштабные социальные проекты.

В рамках действия золотого стандарта объемы кредитов, которые могут быть влиты в экономику, определяются вполне конкретным объемом имеющихся активов: ведь каждый кредитный инструмент - лишь знак наличия соответствующего актива. Однако за государственными облигациями не стоит никаких активов, помимо обещания со стороны правительства выплатить их владельцам причитающиеся средства за счет будущих налоговых поступлений. Поэтому финансовому рынку нелегко их принять. Большой объем новых государственных облигаций может быть продан массовому потребителю, только если проценты по ним весьма высоки. Таким образом, при существовании золотого стандарта возможный объем бюджетного дефицита оказывается строго ограниченным.

Отказ от золотого стандарта позволяет сторонникам социального государства использовать банковскую систему как инструмент ничем не ограниченного кредитования. Они выпускают государственные облигации, эти бумажные резервы, которые через сложную последовательность шагов банк принимает точно так же, как и реальные активы, и относится к ним так же, как к настоящим депозитам - то есть как к эквиваленту золотого депозита. Держатель государственных облигаций или банковского депозита, созданного за счет «бумажных резервов», полагает, что это - знак владения реальными активами. Увы, на сегодняшний день подобных необеспеченных заявок куда больше, нежели реальных активов.

Закон спроса и предложения не приходится учить наизусть. Если предложение денег (основанное на заявленных активах) превысит объем реальных активов, цены непременно начнут расти. Таким образом, в пересчете на товары деньги, заработанные продуктивными членами общества, будут падать в цене. Когда все столбцы экономического гроссбуха будут, наконец, заполнены, выяснится: эти потери тождественно равны суммам, потраченным государством на социальные программы и иные цели, деньги на которые были собраны с помощью государственных облигаций, позволивших финансировать кредитную экспансию банков.

В отсутствие золотого стандарта не существует механизмов защиты сбережений от инфляции. Комфортное сохранение накоплений становится невозможным. А если бы альтернативные средства накопления существовали, государству пришлось бы объявить владение ими незаконным, как в случае с золотом. Финансовая политика социального государства требует, чтобы состоятельные граждане ни в коем случае не могли защитить себя и свои накопления.

Вот в чем заключается неприглядный секрет, вызывающий к жизни пламенные тирады против золотого запаса, произносимые сторонниками социального государства. Дефицитный бюджет - это всего лишь метод скрытого отъема накоплений. Золото преграждает путь этим коварным планам. Оно защищает право собственности. Поняв это, любой без труда осознает причины ненависти государственников к золотому стандарту.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.