ГЛАВА 19. Лаборатория ядов

ГЛАВА 19. Лаборатория ядов

Об этом угловом здании в Варсонофьевском переулке Москвы, примыкающем к зданию бывшей внутренней тюрьмы НКВД, ходили самые страшные слухи. Когда несколько лет назад здесь начался капитальный ремонт, под фундаментом строители обнаружили завалы человеческих костей. Именно здесь в спецлаборатории до середины прошлого века на приговоренных изучали действие различных ядов. Некоторые из подопытных гибли сразу, другие медленно сохли на глазах экспериментаторов.

Однажды Станислав Лекарев, бывший сотрудник КГБ, переводчик секретной лаборатории ядов рассказывал мне:

«Там собирались рецепты отравляющих веществ, токсинов, которые разрабатывались специалистами Индии, Египта, Японии, Германии. Именно в этих странах было очень много сильных химиков-фармакологов и отечественных специалистов. Как выяснилось, в своих разработках учёные использовали даже рецепты из летописей времён Ивана Грозного».

«У царя был свой лейб-отравитель бельгиец дохтур Елисей, как его называли, — рассказывает публицист Валерий Ярхо. — Его знали под разными именами. В действительности его звали Элизиус Бомелиус. Он мастерски умел создавать по заказу царя разные яды: одни убивали мгновенно, другие медленно, так что человек гнил месяцами и умирал в назначенный день и час. Грозный сам побаивался своего лекаря и у него не лечился. В итоге Бомелия постигла участь всех тех, в ком Иван Грозный видел потенциальную угрозу. Придворного отравителя под пытками вынудили сознаться в заговоре, затем увезли куда-то в тайное место. Больше доктора Бомелия никто не видел. Через несколько веков его судьбу в точности повторит придворный отравитель Сталина. Начальник той самой секретной лаборатории Генрих Майрановский».

«Посмотрели, кто из специалистов есть в наличии, и на конкурсной основе остановились на нём, — рассказывал бывший сотрудник КГБ, переводчик секретной лаборатории ядов Станислав Лекарев. — Но у него были склонности к этому, ведь далеко не каждый согласится быть продюсером и изготовителем смертельных видов оружия. Таким образом, на совести этого человека жизни многих людей.

Долгие годы лаборатория Майрановского разрабатывала яды, которые не оставляли следов. Эксперты ездили по миру, собирая информацию о самых экзотических видах боевых спецсредств.

Я прекрасно помню, когда на партийном съезде в Северной Корее вдруг целиком погибла делегация одной страны. Диагноз — отравление. Но когда приехали специалисты из нашей лаборатории и стали брать анализы, то не обнаружили никаких признаков отравления. Люди заснули и не проснулись. И только потом, когда у одного из погибших измельчили печень и провели спектральный анализ, обнаружили признаки яда. Это был курарин — яд природного происхождения. Содержится в растении живокость высокая.

Его применяли индейцы в Южной Америке. Они смачивали курарином конец стрелы. Когда эта стрела попадала в крупное животное, у него тут же наступал паралич сердца. Выяснилось также, что после этого яд улетучивается из организма в течение 24 часов. Это то, что надо. Были и другие яды, которые тоже имитируют болезнь печени или отёк лёгких, что может случиться с каждым. Эти яды тоже считались ходовой продукцией лаборатории.

Разработка другой спецлаборатории в 2003 году была обнаружена в Лондоне. Британская полиция арестовала группу террористов из Чечни. В подпольной лаборатории они наладили производство одного из сильнейших ядов — рицина. Его смертельная доза в 80 раз меньше, чем доза цианистого калия. Для отравления достаточно вдохнуть аэрозоль или микроскопические частицы порошка. Механизм его воздействия пока досконально не изучен. Рицин может действовать избирательно, убивая определённые клетки. Сегодня учёные пытаются найти способ использовать его в борьбе с раковыми опухолями».

«Наши химики синтезируют порядка 150 тысяч новых соединений в год, и, вполне вероятно, среди них найдутся такие, которые обладают фармакологической активностью, — говорит руководитель отдела разработки лекарственных средств Василий Казей. — На настоящий момент существуют компьютерные программы, позволяющие выбрать из большого количества веществ те, которые окажутся наиболее удачными. Однако эти программные продукты пока несовершенны.

Для арсенала боевых спецсредств рицин оказался настоящей находкой. Идеальный яд без цвета и запаха. Причём из самого ходового сырья — отходов от производства касторового масла».

«Рицин после войны был на вооружении у наших чекистов и использовался в террористических целях, — продолжает доктор химических наук, президент союза „За химическую безопасность“ Лев Фёдоров (фото 11). — Именно таким ядом был убит в Лондоне болгарский диссидент Георгий Марков. Он получил укол зонтиком, в наконечнике которого была спрятана микрокапсула с ядом. Противоядие от рицина до сих пор не найдено. В зависимости от дозы смерть может наступить сразу или только на 5-й день».

«Особенность секретных служб, а именно советских, как раз и состоит в том, что они всегда стремились не оставлять следов, — свидетельствует генерал КГБ в отставке Олег Данилович Калугин. — Нужно было сделать так, чтобы никто никогда не мог указать на них пальцем. Яды для этого подходят идеально. Это, может быть, идёт ещё от византийской психологии наших вождей. Они всегда были излюбленным средством расправы со своими противниками, оппонентами».

^{Фото. 11. Лев Фёдоров}

В спецлаборатории были не только яды. В те годы молодой переводчик Станислав Лекарев входил в московскую сборную по теннису. Как спортсмену, ему пришлось выступать за ведомственную команду на первенстве по лёгкой атлетике. Накануне он выкрал из лаборатории несколько таблеток препарата из арсенала спецназа.

«Этими препаратами пользовались ребята из дивизии „Бранденбург-800“, немецкого спецназа абвера, — комментировал бывший сотрудник КГБ, переводчик секретной лаборатории ядов Станислав Лекарев. — Они совершали большие броски, а на Кавказе лазили по горам под действием этого препарата. Действие препарата я знал только в общих чертах. Поэтому решил ограничиться небольшой дозой».

«Чувствую, — продолжал Лекарев, — что у меня начинают словно каменеть сначала икры ног, потом мышцы спины, бицепсы, трицепсы, пресс. Я, в общем, богатырь, раскидаю человек 5–6, как Шварценеггер».

По правилам первенства для начала было необходимо сдать норматив по бегу. Но тут возникло непредвиденное препятствие. Старт отложили на несколько часов. Накачанный боевым стимулятором спортсмен начал нервничать, что действие препарата скоро улетучится и все уловки окажутся напрасными.

«Нет, напрасно я беспокоился, — говорит Станислав, — двое суток работало. Я пробежал, чуть-чуть до первого разряда не дошёл. Все ахнули, не знали, как это я сделал. Сказали: „Ну, теперь ты будешь в сборной КГБ бегать, везде будем тебя посылать“. Я говорю: „Вы что?“ Но после того, как кончилось действие препарата, меня рвало, и я лежал и спал сутки, не просыпаясь. То есть организм восстанавливается, силы перемобилизуются примерно за двое-трое суток».

Впрочем, как говорят специалисты, человек может быть сверхвынослив и невероятно силён, но начисто лишён интеллекта, а значит, для выполнения спецзадачи непригоден. Последние разработки секретных лабораторий — аппаратура, которая словно массирует мозг специальными волнами, приводя психическое состояние в норму или корректируя под специальные задачи.

«Боец XXI века, или супербоец, как мы его называем, это, в первую очередь, человек думающий, — говорит профессор, генерал-лейтенант медицинской службы Евгений Жиляев. — Это наша основная посылка. Как только человек перестаёт думать, у него снижается эффективность профессиональной деятельности. Это совершенно очевидно. Поэтому наша задача — обеспечить фармакологическими, физическими, физиотерапевтическими методами, психологическими методами активизацию мозговых возможностей, интеллектуальных способностей, то есть максимально задействовать то, что отличает нас от животных».

Военная фармакология, тайны которой мне впервые согласились приоткрыть, позволяет выполнять даже невыполнимые миссии. Таблетки против страха — это уже вчерашний день. Как и препараты, принимая которые можно не спать целую неделю. Как выясняется, уже созданы спецсредства, позволяющие без всяких средств защиты выжить, даже если противник применил любое оружие массового поражения.

Сегодня у нас на вооружении имеется ряд препаратов, в частности для защиты от ионизирующих излучений. Они предотвращают немедленный летальный исход даже при сверхсмертельных дозах поражения. Сегодня у нас есть препарат, введение которого может отсрочить гибель человека на трое-четверо суток.

Что значит четверо суток в условиях боя, когда противник пошёл на крайнее средство, трудно даже представить. Впрочем, также трудно представить, что будет чувствовать солдат, зная, что он обречён и его чудесное спасение — только короткая отсрочка неминуемой смерти.

Антигуманно это? Да, мы не вылечиваем солдат. Но вместе с ними идут в бой те, кто нуждается в их огневой поддержке. И солдат у нас продолжает стрелять, выполнять боевую задачу.

После страшных кадров последствий бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, обошедших весь мир, казалось, что военным удалось, наконец, создать абсолютное оружие. Именно тогда в секретных лабораториях началась работа по созданию универсального средства защиты. По сути, учёным предстояло найти эликсир жизни. Пусть даже ограниченного срока действия.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.