6. «Спецназ» Древней Руси? — вам и не снилось, что это такое

6. «Спецназ» Древней Руси? — вам и не снилось, что это такое

Ни для кого не секрет, что на начальном этапе распространения материалов КОБ в обществе среди её носителей доля офицеров, выходцев из военной среды и отраслей «оборонки» бросалась в глаза до такой степени, что породила политический миф: Концепция общественной безопасности — порождение спецслужб, их особо закрытый проект.

Беззаботности на то, чтобы произвести и распространить этот миф у многих сторонников КОБ хватило. И в этом мнении они [23] ничем не отличаются от противников КОБ. А вот на то, чтобы понять, почему на начальном этапе в среде приверженцев КОБ выделялись военные и люди, так или иначе связанные с военно-промышленным комплексом? что этому сопутствует в жизни? — об этом приверженцы КОБ думать не хотели в прошлом и не хотят ныне.

Есть такая судьба — защищать Правду Божию и Родину [24]. В силу этого на протяжении всей истории России люди становятся воинами, в наши дни — офицерами и обретают профессию «Родину защищать». И хотя не все офицеры таковы, но с точки зрения тех из них, для кого служба — самоотверженная жизнь и дело защиты Правды и Родины, а не своекорыстная выслуга лет для получения пенсии, всё то, что произошло в 1985 — 1991 гг., эквивалентно тому, что произошло летом 1941 г. А «защищать Родину» — включает в себя и принимать первый бой по своей инициативе под свою ответственность, когда все (включая и высшее руководство) «спят» или дезорганизованы, а агрессор имеет подавляющее превосходство и нагло прёт; и если не принять и не выдержать первый бой, то потом не вынести в будущее из самых страшных катастроф, в которые она попадает исключительно потому, что люди, в ней живущие, уклоняются от Правды Божией.

Выход из катастроф, не только военных, начинается с мобилизации ресурсов и создания стратегической обороны. В Русском духе — духе многонациональной Русской цивилизации эту задачу на протяжении всей памятной истории решает специфическое ядро эгрегора преодоления катастроф (включая и военные катастрофы), которое принимает управление делами на себя в результате краха всякого иного управления и самоуправления в обществе.

Алгоритмика этого узкоспециализированного ядра эгрегора преодоления катастроф носит характер анализа отношений и управления через отношения внешними по отношению к ядру процессами. И это ядро кроме заданности цели «непреклонно защищать Правду Божию и Родину» почти что не имеет какого бы то ни было иного содержания.

Вследствие того, что это ядро почти что не имеет содержания, оно, объективно пребывая в эгрегоре Руси, обладает двумя специфическими свойствами:

· оно почти невидимо, поскольку выявление отношений (тем более не активизированных) — дело более тонкое, нежели выявление и анализ содержания;

· его алгоритмика легко стыкуется с алгоритмикой иных эгрегоров, управляя их содержанием в соответствии со своей очень простой системой основных управленческих категорий, которые можно охарактеризовать так:

1. воздействующая на Родину опасность: в истории это большей частью — враг-завоеватель, а так же тупые (в смысле бездумные) орудия врага или помехи;

2. факторы, власть над которыми устраняет как саму опасность, так и воздействие её поражающих факторов: в случае военных действий это — объекты и субъекты врага, утрата которых делает для него войну неприемлемой;

3. то, что не представляется возможным защитить в процессе преодоления катастрофы: в случае военных действий — «трава на поле боя»;

4. ядро устойчивости эгрегора преодоления катастроф — координаторы и специалисты: по отношению к военным катастрофам это — воины поля боя, оружейники и прочий тыл, руководители фронта, руководители тыла, координаторы фронта и тыла [25];

5. ресурсы (включая и людские), подлежащие мобилизации и использованию в процессе устранения опасности и воздействия её поражающих факторов: в случае войны — все средства воздействия на врага и его подавления и уничтожения;

6. ресурсы, подлежащие безусловной защите и охране от воздействия на них опасности и её поражающих факторов: в случае войны — подлежащие защите и охране от воздействия врага.

Этот эгрегор, как и все прочие эгрегоры в толпо-“элитарном” обществе, работает как запрограммированный автомат помимо воли людей, исполняющих в его алгоритмике те или иные роли (функции), хотя люди способны изменить алгоритмику и его как и всякого эгрегора, порождённого обществом. И он охватывает все шесть приоритетов обобщённых средств управления / оружия, которые оказываются развиты в культуре ко времени его активизации в ходе той или иной природной или социальной катастрофы.

Всё, что основательно либо по ошибке отнесено его алгоритмикой к категории № 1 — подлежит нейтрализации или уничтожению в соответствии со стратегией, характер которой определяется с одной стороны — характером и мощью воздействующей опасности (в частном случае, — врага), а с другой стороны — ресурсами, подвластными этому эгрегору.

Всё, что отнесено к категории № 3, может уничтожаться в ходе преодоления катастрофы (в частности, в ходе боевых действий это — «трава на поле боя»), если это не удаётся сохранить по тем или иным причинам.

Всё, что отнесено в алгоритмике эгрегора к категории № 4 — ядру устойчивости, — не имеет никаких иных прав, кроме , защищать Правду Божию и Родину в русле действующей алгоритмики этого эгрегора в конкретных исторически сложившихся обстоятельствах — этому жесточайшему критерию «кадровой политики» эгрегора отвечают далеко не все признанные толпо-“элитарным” обществом профессионалы-политики и профессионалы спецслужб и военного дела, но ему же отвечают и некоторые лица, которые не имеют никаких явно видимых признаков принадлежности к среде управленцев, среде спецслужб и военной среде. В этой категории каждый должен быть готов к тому, чтобы хоть в одиночку, хоть в организационных порядках в любых предъявленных Жизнью условиях проявить себя предельно эффективно в алгоритмике этого эгрегора вплоть до самопожертвования [26]. Неспособность освободить свою алгоритмику психики от власти мнения «что я один могу сделать?» [27] (в военно-прикладных аспектах — «один в поле не воин…») — надёжнейшая защита от проникновения в это ядро субъектов, чуждых и ему, и Праведному долгу человека быть наместником Божиим на Земле.

Всё, что отнесено к ресурсам, подлежащим мобилизации и использованию в преодолении действующей опасности и её поражающих факторов, вовлекается ядром устойчивости в разнородные процессы на основе принципа «[28] и подчиняй других», что обеспечивает устойчивый автоматизм выработки и проведения в жизнь стратегии преодоления катастрофы, в том числе и стратегии победы над врагом. Те, кого алгоритмика эгрегора относит к этой категории, имеют право саботировать принцип «подчиняйся и подчиняй других», но в результате такого саботажа они переходят в категорию № 1 (опасность, её факторы воздействия; враги, тупые орудия врагов и помехи) или в категорию № 3 — то, что невозможно защитить в сложившихся обстоятельствах (в случае военных действий — «трава на поле боя»).

Всё, что отнесено к ресурсам, подлежащим безусловной защите и охране от воздействия на них опасности и её поражающих факторов, обладает наивысшей значимостью, поскольку после организации стратегической обороны и последующего преодоления природной или социальной катастрофы (победы над врагом) именно они должны обеспечить развёртывание всей полноты и разнообразия жизни в новом качестве спасённой Родины. Однако в каких-то ситуациях категории № 6 и № 2 могут совпадать по своему составу полностью или частично.

Видение этой алгоритмики с учётом специфики военных конфликтов (как наиболее частого вида социальных катастроф в истории толпо-“элитарной” цивилизации человечества) даёт ответ на вопрос: “Почему именно военные и связанные с «оборонкой» люди в начальном этапе распространения КОБ выделялись среди её носителей?” — Потому, что:

· КОБ была воспринята алгоритмикой ядра устойчивости эгрегора преодоления катастроф Руси в качестве оружия — средства воздействия на врага.

При этом безсодержательной алгоритмике этого эгрегора до содержания КОБ «не было никакого дела» — не всякий воин обязан знать, как устроено и производится оружие, которым он разит врага — главное, чтобы воин мог применять это оружие, а враг был бы достаточно беззащитен против него. КОБ этому требованию отвечала даже в первых фрагментарных редакциях её материалов в конце 1980-х гг.

· В СССР в среде военных и связанных с «оборонкой» было относительно больше людей, входящих в этот эгрегор и ядро его устойчивости в качестве действующих координаторов и специалистов или людских ресурсов, подлежащих мобилизации и использованию, нежели в остальном обществе, поскольку состоявшиеся военные и «оборонщики» уже успели отчасти реализовать в выборе своих профессий свою судьбу — защищать Правду Божию и Родину.

Но то обстоятельство, что военных и выходцев из военных кругов, «мобилизованных» в описанной выше алгоритмике эгрегора преодоления катастроф, на первом этапе распространения КОБ среди её приверженцев было относительно много, то это и придало ему специфику, которая неуместна в том этапе, в который мы вступаем ныне.

Дело в том, что сдерживание разразившейся военной катастрофы и организация стратегической обороны требуют высокого быстродействия системы в наращивании её эффективности. Отсюда и принцип «подчиняйся сам и подчиняй других», лежащий в основе начала деятельности ядра устойчивости этого эгрегора и в алгоритмике защиты Правды Божией и Родины не являющийся выражением вседозволенности, порождающей толпо-“элитаризм” [29].

В основе же приобщения личности к ядру устойчивости эгрегора преодоления катастроф лежат её нравственно-психологические особенности и, прежде всего, — задатки, которые проявляются ещё в детском возрасте. По этой причине в зависимости от определённого набора их личностных качеств одни люди, сами того не ведая, оказываются под водительством или под защитой ядра устойчивости эгрегора преодоления катастроф, а другие оказываются вне этого ядра.

Одно из средств повышения быстродействия и эффективности — безцеремонное общение (в смысле отсутствия разного рода нежностей, деликатностей и «церемониального политесу»), в котором вещи и явления именуются предельно точно и кратко. Если процесс идёт под управлением на основе такого рода безцеремонного общения, то все, кто его поддерживают по принципу «подчиняюсь сам и подчиняю других», принимая безцеремонность и предельно точные и краткие наименования вещей, приобщаются к эгрегору и входят в алгоритмику его деятельности в качестве работающих координаторов и специалистов; те, кто начинает разводить дискуссии, выяснять отношения, требует деликатности, нежностей и «церемониального политесу» в отношении себя и других, — в лучшем для них случае расцениваются в качестве ресурсов, подлежащих защите, а в худшем — в качестве воздействующей опасности и её поражающих факторов, врагов, тупых орудий врагов, помех, «травы на поле боя», т.е. всего того, что подлежит нейтрализации или уничтожению в ходе преодоления катастрофы (в ходе боевых действий), или уничтожение чего никоим образом в алгоритмике этого эгрегора не порицается в конкретно сложившихся исторических обстоятельствах.

Как уже было сказано ранее, к вхождению в ядро устойчивости эгрегора преодоления катастроф в качестве его дееспособных участников готовы далеко не все. Но многие из тех, кто отвечает требованиям алгоритмики ядра этого эгрегора, в конкретных исторических обстоятельствах глобального толпо-“элитаризма” концентрируются в вооружённых силах, спецслужбах и «оборонке». А упрощённая военно-прикладная модель свойственных этому эгрегору самодисциплины человека и безцеремонного общения выражена в разного рода воинских уставах и в воинской культуре в целом. Те, кто к этому не способны, либо не стремятся на службу в вооружённые силы, либо довольно быстро покидают ряды вооружённых сил.

Вследствие этого у тех, кто прошёл длительную службу в вооружённых силах, был весьма специфический круг общения, отличающийся от остального общества, и у них преимущественно развиты и активны навыки общения с себе подобными.

Иными словами, в обществе существует корпорация военных, а по существу — корпорация управленцев, чья специализация — управление делами общественной в целом значимости в кризисных обстоятельствах на основе структурной организации вооружённых сил, порождаемой обществом в каждую историческую эпоху. Некогда в далёком прошлом представители этой же корпорации были и гражданскими администраторами: княжеская власть охватывала как военный, так и гражданский (мирный) аспекты жизни общества и власти в нём [30], но в историческом развитии свершилась специализация, в ходе которой корпорация военных управленцев стала подчинённой корпорации гражданских управленцев — политиков.

При этом алгоритмика эгрегора корпорации военных одним из аспектов включает в себя отношение к остальному обществу как к источнику ресурсов, необходимых для военного дела, включая и людские ресурсы, вовлекаемые в военное дело на основе принципа безоговорочного подчинения мобилизуемых вышестоящим военачальникам. Это действенно по жизни и вполне уместно в военное время и в ходе преодоления обществом иных катастроф, но встречает неприятие представителями гражданской среды даже в чрезвычайных обстоятельствах, а тем более — во время, почитаемое гражданской средой мирным (подчас безо всяких к тому оснований).

Что касается административной деятельности в аспектах мирной жизни, то управленческие навыки военных и выходцев из военной среды гражданская среда приемлет, если эти навыки выявления проблем, постановки задач по их решению и координации деятельности людей и коллективов в ходе их решения действительно наличествуют, а не подменяются несостоятельными по отношению к общему делу претензиями командовать всеми и распоряжаться ими и подконтрольными им ресурсами как своею собственностью.

Однако корпорация военных управленцев не является единственной в толпо-“элитарном” обществе, поскольку и гражданская среда порождает многочисленные замкнутые корпорации, вследствие чего представители разных корпораций, если они в той или иной степени оказываются под властью эгрегоров этих корпораций, адекватно общаться не могут.

Отчасти на основе такого рода военно-корпоративных принципов управления распространение КОБ в обществе и осуществлялось на первом этапе силами людей, так или иначе связанных с военной средой и «оборонкой», действующих в алгоритмике преодоления катастроф; силами людей как принадлежащих к ядру устойчивости эгрегора преодоления катастроф, так и мобилизованных им людских ресурсов [31].

Но эти принципы внутрикорпоративного общения и требования безоговорочного подчинения мобилизуемых людских ресурсов оказываются непригодными для единения общества на основе КОБ потому, что единение: во-первых, требует общения не в специфическом кругу той или иной корпорации, включая и корпорацию вовлечённых в эгрегор, предназначение которого выносить из катастроф Родину; и во-вторых, требует ликвидации всех барьеров, отделяющих корпорации друг от друга и остального корпоративно не организованного общества.

Кроме того, надо понимать, что в режиме преодоления катастроф не только остаётся не востребованным во всей его полноте, но для вхождения в этот режим и эффективной деятельности в нём необходимо из этого спектра способностей человека извлечь немногочисленные факторы победы, в которых следует сосредоточить всю свою мощь, для чего необходимо как бы забыть обо всём остальном; т.е. умышленно ограничить себя волевым порядком в чувствах и во многом другом: в частности, необходимо быть готовым самому положить свою жизнь за Правду Божию и Родину, и быть готовым безжалостно послать на верную смерть подчинённых, причём лучших из них как по профессиональным, так и по общечеловеческим качествам, не говоря уж о том, чтобы безжалостно (а в ряде случаев и безпощадно [32]) уничтожать врага, орудия врага и помехи.

Единение же предполагает, что в большинстве своём Правде Божией противостоят и уклоняются от неё в Жизни не враги-злоумышленники, а заблудшие и одурманенные и каждый из них имеет право на то, чтобы воспользоваться возможностью преображения себя.

Соответственно единение требует свободного общения со всеми и каждым, знакомыми и незнакомыми на основе всей полноты спектра способностей людей, дабы люди изменились так, чтобы впредь Родина жила в Правде Божией без катастроф.

Однако у подавляющего большинства людей в современном толпо-“элитарном” обществе нет навыков такого рода свободного общения со всеми и каждым, со знакомыми и незнакомыми, тем более под весьма специфической эгрегориальной опёкой [33], действующей как в отношении них самих, так и в отношении тех, с кем они должны вступать в общение в процессе единения общества на основе КОБ. Это утверждение не следует абсолютизировать по отношению к каждому человеку во всех без исключения обстоятельствах его жизни. Но его следует понимать в вероятностно-статистическом смысле — люди, такие каковы они есть, в определённых персональных сочетаниях не могут свободно общаться на равных, достигая в общении взаимной адекватности понимания. И неспособность свободно общаться со всеми без исключения людьми представляет опасность для общества, если она свойственна носителям той или иной власти, особенно власти действующей.

И это приводит к вопросу: что делать?

Ответ, который толпо-“элитарное” общество в прошлом давало на этот вопрос в ситуациях, когда те, кто выполнил некое дело на одном этапе, по своим личностным и профессиональным качествам не соответствовали требованиям последующих этапов, лежит в широком диапазоне: от уничтожить («революции пожирают своих творцов») до отправить в «почётную» ссылку, отстранив от дел.

Но любой вариант такого рода ответа лежит в русле алгоритма «Разделяй и властвуй!» и потому не обеспечивает единения общества, как того требует КОБ.

Кроме того, те, кто умышленно или невольно своими действиями или бездействием склонен дать ответ на поставленный вопрос в смысле традиций толпо-“элитаризма” (в диапазоне от «уничтожить» до «в почётную ссылку»), для начала должны узнать:

Ядро устойчивости эгрегора преодоления катастроф самo устраняется из текущего управления только по мере того, как в обществе активизируются и вступают во власть силы, способные обеспечить нормальное послекризисное управление («послекризисное управление» не вообще, а соответственно вполне определённым потребностям общественного развития в каждую историческую эпоху).

Иным способом устранить ядро устойчивости эгрегора преодоления катастроф из сферы общественного самоуправления невозможно.

Это означает, что, если недовольные деятельностью его представителей, проявляя активность в политике, бизнесе и т.п., не смогут дать жизненно состоятельный ответ на поставленный вопрос в смысле «Объединяемся и здравствуем!», как того требует наша эпоха, то в алгоритмике этого эгрегора у них есть шансы быть отнесёнными к категории № 1 (опасность для будущего, враги — помехи) и к «траве на поле боя».

Жизненно же состоятельный ответ на поставленный вопрос состоит в следующем:

Надо исполнить долг Любви по отношению ко всем тем, кто сделал для вас настолько много, что вы уже можете видеть их реальные, а не мнимые ошибки.

Для этого:

Приверженцы КОБ (если они сами не имитаторы и извратители КОБ, каждый на свой манер), — как выходцы из военной среды и «оборонки», так и сугубо гражданские, — обязаны развить в себе навыки свободного общения со всеми и каждым, знакомыми и незнакомыми настолько, чтобы прекратить “базар” и разрушительную персонально адресную как бы «критику», и пробудить в самих себе и воинах тот потенциал, который не был востребован прошлой жизнью их всех.

24 — 25 ноября 2003 г.

Уточнения: 10 — 22 декабря 2003 г.