Уроки выборов в Белоруссии

Уроки выборов в Белоруссии

Выборы Президента Республики Беларусь остались позади. Международное признание их результатов законными и легитимными поставило точку в череде споров о белорусском участнике будущего международного политического диалога. Однако открытыми остались не менее важные вопросы. В России и за рубежом не утихают споры о существующем в Белоруссии типе общественно-политического устройства. Ряд международных организаций, характеризуя выборы в этой Республике, поставили под сомнение развитость демократических институтов. «Выборы прошли без грубых нарушений, но в целом были далеки от общепризнанных норм демократического процесса» — эта дипломатически закамуфлированная формулировка, по сути, повесила на Беларуси ярлык «последнего тоталитарного государства в Европе».

Надо отметить, что у этой точки зрения есть свои сторонники и противники как в России, так и в Белоруссии. Одни ссылаются на многочисленные нарушения прав и свобод граждан, вторые на «широкую народную поддержку», «элегантную и внушительную победу». Позицию политиков можно понять — «стратегические интересы» всегда были важнее истины в ее чистом виде, но при этом представляется важным иметь и научно обоснованное видение проблемы. Тем более, что, отмечая высокую актуальность формирования российско-белорусских отношений, ученые одновременно фиксируют «слабую разработанность этой проблематики», «высокую степень ее идеологизированности».

Настоящее исследование, безусловно, не претендует поставить все точки над i в российско-белорусских отношениях. Но любые выборы как социальный институт выступают своеобразным индикатором, и по характеру выборного процесса можно с известными оговорками (выборы лишь одна из форм реализации гражданской позиции) судить о зрелости демократического общества.

Итак, постсоветская Белоруссия: демократическое гражданское общество или тоталитарное государство? Справедливости ради отметим, что в отечественной литературе проблеме построения гражданского общества и формирования демократического устройства посвящено немало статей и монографий, многократно организовывалась работа семинаров и конференций.

Поэтому в вопросе составления идеальной модели мы, опираясь на накопленный предшественниками опыт, постараемся максимально упростить абстрактные теоретические модели, оставив в них лишь самые необходимые черты.

Попробуем сформулировать минимальный набор характеристик, которые бы позволили назвать общество гражданским.

— Демократическое правовое поле. Не секрет, что от того, каковы будут устанавливаемые государством правила игры, во многом зависит перспектива развития гражданского общества. Принятие в качестве основных законодательных ориентиров общепризнанных гуманистических норм и ценностей является первой и абсолютно необходимой предпосылкой существования гражданского общества.

— Гражданская культура, являющаяся основой сознательного постоянного и активного участия граждан в политической и общественной жизни. Культура гражданственности складывается раньше, чем гражданское общество в целом.

Культура гражданственности представляет собой органический сплав высших родовых свойств человека, таких как творческая активность, сознательность, свобода и ответственность, солидарность, духовность, самодеятельность и др. Она предполагает наличие оформившейся, устойчивой системы ценностей. Если же связывать ее понимание с российскими традициями служения обществу, высоким чувством общественного долга, то такая культура существовала еще с конца XVIII века.

Именно тогда стали появляться первые осознанные и идеологически обоснованные попытки противостоять деспотизму государства и бюрократии. Одним из первых идеологов гражданственности был Радищев, бросивший вызов бюрократическому произволу и своеволию чиновников.

— Государственная инициатива по созданию и развитию общественных институтов. В отечественной литературе, посвященной данной теме, можно встретить точку зрения, согласно которой гражданское общество — это «общество, организованно противостоящее государственной власти».

На наш взгляд, такая формулировка значительно сужает содержательное поле данного понятия, относит нас во времена полуромантического диссидентского противостояния Человека и Системы, во времена, когда сам факт неповиновения государству становился героическим проявлением гражданской позиции. Об этом характере своего определения косвенно упоминает и сам автор, уточняя, что «эта форма (имеется в виду гражданское общество. — Авт.) существования народа и власти возникает, как правило, при одряхлении деспотии и сохраняется в течение некоторого времени после ее исчезновения, пока не сложится полития».

Но актуальна ли сегодня такая постановка вопроса? На наш взгляд, нет.

— Внекоммерческий характер мотивации гражданского участия. Сегодня мы наблюдаем расцвет некоммерческих организаций в России. Однако если присмотреться к этому процессу лучше, то почти на каждом новом проекте мы можем увидеть «пробу» грантовой или иной другой спонсорской поддержки, что ставит под сомнение их бескорыстное существование. Ни для кого не секрет, что сегодня гранты являются отдельной статьей планируемых доходов для многих организаций. Что касается рассматриваемых нами так называемых НКО, то редкая из ныне создаваемых организаций «долетает» до середины грантового денежного потока — что является следствием, отчасти и ужесточением контроля со стороны грантодателей. В середине 90-х годов в Интернете можно было наблюдать настоящие кладбища мертворожденных организаций, организаций-на-час практически в буквальном смысле.

Именно поэтому мы хотели бы подчеркнуть, что сама идея развития негосударственного некоммерческого сектора верна, однако при анализе ситуации в Белоруссии и России следует учитывать и специфику ее реального воплощения.

— Вера в свои силы. Об этом качестве редко говорят, но оно, на наш взгляд, является определяющим, так как оно подпитывает духовную энергию, прочность гражданского общества. Недаром американская нация и Европа так выделяют свой демократический опыт, возвеличивают исторические факты знакомых демократических завоеваний, как бы каждый раз напоминая себе: мы можем это сделать!

В отношении выборов такая модель предполагает наличие нескольких характерных признаков:

— Свобода слова. Гражданское общество предоставляет право быть услышанным любому гражданину вне зависимости от уровня его приближения к властным рычагам.

— Свобода прессы. Наличие беспрепятственного и объективного отражения избирательной кампании — необходимое условие демократичных выборов, важная предпосылка гражданской образованности.

— Высокая явка на выборы как проявление ответственности за судьбу своей страны. Мотивацией такой явки выступает внутреннее убеждение в необходимости внести свой вклад, сделать свой выбор и тем самым участвовать в управлении своей судьбой.

— Формирование независимых гражданских институтов контроля над ходом избирательной кампании.

— Активная поддержка своего кандидата, открытое и настойчивое выражение своей позиции.

— Широкое использование в работе с избирателями методов по связям с общественностью.

В противоположность гражданскому демократическому обществу тоталитарная модель характеризуется всеобщим контролем и регламентацией со стороны государства всех сфер жизнедеятельности человека. Перечислим наиболее типичные признаки этой формы политического режима.

— Максимальная концентрация власти в руках лидера.

— Монополия на идеологию, средства массовой информации и средства вооруженной борьбы.

— Срастание представительной и исполнительной ветвей власти.

— Централизованный контроль над экономикой.

— Субъект-объектная логика отношений между властью и гражданами. Отчуждение широкой общественности от реальных рычагов управления, следствием которого является развитие пассивно-ожидательной позиции.

Данный список, конечно, можно продолжить, но для целей нашего исследования перечисленных позиций достаточно.

Сформулируем теперь гипотетический образ выборов, соответствующий тоталитарной модели государства. Это будет:

— Односторонняя пропаганда единственной официальной позиции при запрещении (или максимальном воспрепятствовании продвижению) альтернативных точек зрения.

— Апатия населения в отношении к текущим политическим процессам (все и так ясно, выбора нет), отсутствие гражданских инициатив.

— Традиционное (или репрессивное) голосование. В данной ситуации высокая явка на выборах может сохраниться, но обусловлена она будет не внутренней мотивацией совершить значимый выбор, а внешней командой — своего рода действие по привычке, привычке подчиняться, действовать как все (иногда из-за страха перед репрессивными мерами).

— Преобладание в работе с избирателями методов пропаганды и агитации вместо налаживания public relations.

Итак, с определением двух моделей развития выборной ситуации мы завершаем методологическую часть и переходим непосредственно к анализу событий.

Утверждение авторитета и положительного образа главного политика страны — президента А.Г. Лукашенко — с самого начала строилось по канонам политического мифотворчества. История белорусского «батьки» — это история борьбы за «справедливое мироустройство» на территории отдельно взятого государства, борьбы с зарубежными и местными, «доморощенными» недругами. Эта стратегия формирования политического имиджа хорошо известна и прописана в политической науке, она широко используется не только в Белоруссии, но и на территории отдельных субъектов Российской Федерации. С точки зрения динамики общественной активности она характеризуется четкой ритмичностью и непрерывностью эмоциональных волн. Другими словами, реализация данной технологии предполагает регулярное формирование пиков внимания и эмоционального отношения со стороны населения. Источниками таких всплесков обычно выступают политические скандалы, недостатка в которых в ходе анализируемой избирательной кампании, как известно, не было. Фактически белорусский избиратель в течение всего межвыборного промежутка времени был вовлечен в политический процесс, принимал решения по самым различным поводам. Не удивительно, что за полгода до выборов не было необходимости «раскачивать» общественное сознание, большинство потенциальных избирателей находилось в «мобилизованном» состоянии.

Кроме того, следует отметить, что de facto избирательная кампания началась задолго до обозначенного в законе срока. К моменту проведения социологического исследования в Белоруссии уже несколько месяцев развивалась череда скандалов, инициированных оппозицией. Их итогом стало нарастание социального напряжения — его отметили 49,5 % опрошенных.

Анализируя причины высокой электоральной мобилизации, можно обратиться к данным исследования ИСПИ при АП РБ. Так, 50,3 % опрошенных объяснили свою активность тем, что хотят «выбрать президента, который соответствует их ожиданиям»; четверть опрошенных сослались, что идут на выборы по традиции; 53,4 % респондентов согласились с мнением, что «участие в выборах — это обязанность гражданина».

Таким образом, можно утверждать наличие осмысленного участия граждан в политическом процессе, сознательной активности. Однако эта активность носила половинчатый характер. Абсолютное большинство потенциальных избирателей (72,9 %) с самого начала избрали для себя путь зрителей, определив голосование единственно возможной формой их участия в избирательном процессе. И это при том обстоятельстве, что максимальный рейтинг доверия избирательным комиссиям составил 48,3 %, а более половины респондентов были уверены, что в ходе кампании будут иметь место нарушения. Не было проявлено доверия и к международным наблюдателям. В том, что их оценка будет объективной и непредвзятой, были уверены только 17,8 %.

Не изменилась ситуация и во время усиления информационного прессинга раскручиванием оппозиционных настроений. Второе исследование, проведенное в августе месяце, зафиксировало увеличение критических оценок в адрес действующей власти (18,2 % опрошенных высказались, что за последний год политическая ситуация ухудшилась, а треть населения указала на плохое состояние общественного порядка в стране). Одновременно произошел рост антиоппозиционных настроений. Однако даже такая поляризация мнений не повлияла на активность избирателей. Открытую форму заявления протеста в виде митингов, демонстраций и несанкционированных выступлений готовы были поддержать от 7 до 25 % опрошенных.

За ответом на вопрос, что стоит за таким спартанским спокойствием белорусского электората, следует обратиться к анализу их ценностных ориентаций, которые, как известно, во многом составляют основу внутреннего выбора, мотивации. В анкете, которая использовалась в данном исследовании, этой проблеме был посвящен отдельный блок вопросов.

Так, в ходе исследования респондентов просили определить важность тех или иных ценностей — всего была предложена 21 позиция. Первые места в этом списке ожидаемо заняли такие общечеловеческие ценности, как семья (86,3 %) и любовь (78,2 %). На один уровень с ними вышла и проблема материальной обеспеченности. Набрав 80,7 %, она практически сравнялась по важности с проблемой безопасности, на которую указали 81,6 % респондентов; 58,3 % опрошенных посчитали значимым хорошее образование; 57,8 % в качестве очень важной ценности отметили наличие собственного дела. Для 55 % по-прежнему весомы и приоритетны законы нравственности.

Можно было бы предположить, что заинтересованность в высоком материальном положении и ориентация на повышение образовательного уровня послужат основой для продвижения либеральных ценностей. Однако когда респондентов попросили проранжировать ценности, выбрать наиболее значимые, они обозначили иные приоритеты. Когда белорусскому избирателю приходится выбирать, на первое место выдвигается «стабильность, уверенность в завтрашнем дне». Этого мнения придерживаются 67,8 % опрошенных. Почти треть респондентов (27,8 %) самостоятельной активной деятельности предпочитают заботу государства о своем благосостоянии и безопасности.

Если бы пришлось выбирать, то только 20,8 % предпочли бы всем прочим альтернативам соблюдение прав человека и гражданских свобод. Только 8,2 % выбирают свободное развитие экономики по законам рынка. Свобода печати, демонстраций и митингов оказалась важной лишь для 7,0 % респондентов — 10-е место в списке из 12 позиций.

Что лежит в основе такого выбора — патерналистская традиция, неверие в собственные силы или вполне приемлемые условия и удовлетворенность имеющимся состоянием дел? Скорее всего, правда находится посередине.

Из бывших республик СССР Белоруссия, пожалуй, менее всего отдалилась от советской действительности. Установка на плавный переход в новую социально-экономическую реальность привела к тому, что многие жители республики сохранили совковый менталитет, одним из наиболее существенных элементов которого является патерналистский настрой, неравные отношения общества и государства. С другой стороны, власти Республики сделали немало для того, чтобы не развеять в ее гражданах веру в силу и справедливость государства. Безусловно, Беларусь не является сегодня абсолютно процветающим государством, но обладает уверенной динамикой роста экономических показателей, среди бывших союзных республик выступает лидером в области реализации социальных программ.

Другими словами, природа пассивности белорусских граждан заключается в том, что в Республике не сложилась новая гражданская культура. Жители Белоруссии по-прежнему живут в советском государстве, живут прошлым. Подтверждением этой версии, на наш взгляд, выступает и особое место России и Союзного государства в системе ценностей белорусов.

Факт, что для многих граждан Беларуси референтом в вопросах политического выбора выступает России, российское руководство, давно не является новостью. 65,7 % опрошенных считают необходимым и желательным укрепление союза с Россией и другими странами СНГ, так как оно «положительно повлияет на социально-экономическую и политическую ситуацию в их стране». Однако, как показало исследование, не только экономические перспективы определяют симпатии белорусов. Скрытые жизненные ориентиры обнаружились при попытке определить внутреннее ощущение Родины интервьюируемых.

Лишь 20,3 % при мысли о Родине подразумевают государство, в котором сегодня живут. Для абсолютного большинства (80,3 %) Родиной является «место, в котором они родились и выросли» (латентно — Советский Союз), 41,8 % респондентов с представлением о Родине связывают семью. Если учесть, что многие белорусские семьи в основе имеют смешанные браки и их родственники проживают в России, то становится понятным — СНГ, Союзное государство, Россия как правопреемник СССР ощущаются белорусами как Родина, как родной дом.

Но продолжение советских традиций не имеет абсолютного характера. Отсутствие гражданской культуры в ее западноевропейском понимании не отрицает развития демократических принципов. Обратимся к еще не рассмотренным позициям обозначенных нами в самом начале идеальных моделей.

Информационная политика. В демократическом гражданском обществе, как мы отметили в нашей идеальной модели, приветствуется плюрализм мнений, торжествует свобода слова, которая реализуется в том числе и через институт независимых СМИ. В ходе избирательной кампании в адрес руководства РБ неоднократно поступали обвинения в монополизации информационного пространства республики, преследовании альтернативных позиций. Сложно сказать, на какие данные опирались подобные заявления, но анализ печатных и электронных СМИ Беларуси, проведенный рабочей группой ИСПИ РАН, не дал оснований для подобных выводов. На территории Республики уверенно принимаются как белорусские, так и центральные российские телеканалы, доступны более 10 радиостанций, не говоря уже о массе печатных СМИ, среди которых значительная доля принадлежит оппозиции.

Ситуацию с электронными СМИ стоит рассмотреть отдельно. Дело в том, что, согласно данным исследования, наиболее влиятельными электронными СМИ в Беларуси являются российские телеканалы, которые в ходе избирательной кампании, как известно, не особо жаловали президента А. Лукашенко и активно продвигали оппозиционные лозунги. Таким образом, говорить об однонаправленном информационном давлении на избирателей не приходилось. Более того, можно было удивляться выдержке белорусских властей, которые, проигрывая информационную войну на телевизионном поле (а, как известно, по силе влияния ТВ равняется всем средствам массовой информации вместе взятым), четко в соответствии с законом предоставляли эфирное время оппозиционным кандидатам.

«Телевизионный вопрос» можно рассмотреть и с другой стороны. По данным все того же исследования, белорусские граждане достаточно критично подходили к информации, поступающей из российских каналов. При всем при том, что российские журналисты давали относительно взвешенную картину, доверяли им не более 40 %. Таким образом, приоритет российских каналов над белорусским можно рассматривать как осознанное стремление граждан получить максимально объективную информацию, выслушать несколько точек зрения и уж затем вынести собственное суждение. Не это ли качество мы выдвигали как одно из ключевых в демократическом обществе?

Наконец, очень показательным с точки зрения диагностики состояния гражданского общества и демократических институтов можно считать непосредственно день выборов. Высокая явка избирателей подтвердила их включенность в политическую жизнь страны, а распределение голосов за конкретных кандидатов доказало жизнеспособность демократического института выборов. Даже демонстрация протеста, организованная оппозицией и открыто проведенная в центре столицы, подтверждает этот вывод. Белорусы сделали свой выбор: из двух предлагавшихся демократий они выбрали более понятную, «осторожную демократию» «батьки». Они выбрали.

Становление ответственной гражданской культуры при сохранении советского образа мыслей, политическая активность, прячущаяся за патерналистские иллюзии, отстаивание ценностей плюрализма мнений и свободы слова при отсутствии навыков налаживания связей с общественностью — и все это характеристики социально-политического феномена постсоветской Беларуси.

Итак, подведем некоторые итоги нашему небольшому исследованию.

Геополитический. Российская Федерация сохранила своего главного союзника, разрывающего «балтийско-черноморский санитарный кордон», выстраиваемый НАТО вдоль российских границ. Сохранился шанс трансформации российско-белорусского Союзного государства из возможности в действительность.

Правовой. При всех позитивных геополитических итогах выборы в Белоруссии высветили общие для Республики Беларусь и для Российской Федерации внутригосударственные проблемы обеспечения их «прозрачности» и точного отражения воли избирателя. Достоинства и недостатки белорусской и российской избирательных систем во многом схожи, можно сформулировать предложения по назревшим изменениям законодательства о выборах, единым и для избрания президента, других должностных лиц, и для избрания депутатского корпуса всех уровней, органов местного самоуправления. Наиболее важными из таких изменений должны быть:

1. Уменьшение возможностей «усмотрения» ЦИК, ликвидация у нее права снимать кандидатов (отменять решение о регистрации) в период выборов своим решением, без обращения в суд.

2. Формирование избирательных комиссий только из представителей политических партий, с жесткой регламентацией содействия им со стороны администрации.

3. Полный отказ от досрочного голосования и голосования вне избирательных участков.

4. Отказ от практики открепительных удостоверений.

5. Составление и сверка списков избирателей органами МВД на основании регистрации по месту жительства без участия избирательных комиссий.

6. Использование ящиков для голосования, выполненных из прозрачного пластика.

7. Выдача трех-четырех дубликатов подлинного протокола с итогами голосования членам избирательной комиссии, представляющим кандидатов или партийные списки, набравших наибольшее количество голосов.

Завершая разговор о правовых уроках выборов Президента Республики Белорусь, остается в очередной раз высказать надежду, что с завершением формирования российско-белорусского Союзного государства следующими выборами главы государства в Российской Федерации и Республике Беларусь будут выборы союзных Президента и вице-президента.

Статья написана в 2001 г.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.