Перед финальной битвой

Перед финальной битвой

Эпоха тайных организаций и закрытость элит

С наступлением эпохи постмодерна и принятием новых сетевых стратегий всё больше теряют свой привычный смысл секретные службы и секретные агенты. Разведка как таковая стремительно принимает постпозитивистский формат — меньше документов и конкретных данных, больше образов, подразумеваний и контекстов. Конспирология с её заговорами, масонами и тайными обществами, констатирующая очевидное при отсутствии прямых доказательств, входит в повседневный оборот. Хотя и масоны, и представители тайных обществ — как на Западе в целом, так и в Америке в частности — продолжают играть не последнюю роль в элитах в виде необходимого элемента политического декора. Действительно, к примеру, оба Буша, да и значительная часть представителей американских элит входят в так называемое тайное общество «Череп и кости». В это тайное общество в прежние годы входили многие руководители ЦРУ, силовых ведомств, другие представительные американской элиты. А сколько таких обществ, реально влияющих на судьбы мира до сих пор? Сложно согласиться с тем, что всё это уже скорее некий формальный символ принадлежности к элите, архаичный пережиток. Как, например, королева Великобритании, является символичным ориентиром Великобритании и британских элит, так символом американских элит — тайные общества. На сегодня тайное общество — это некий профсоюз элитарных групп, часто противостоящих друг другу в вопросах тактики достижения мирового могущества. О стратегии там не спорят.

Постмодерн, доминация которого всё больше проявляет себя, открывает равные возможности и для традиции, и для модерна. Например, в современном обществе вместе с обычными людьми, вместе с типовыми обывателями сосуществуют как старообрядцы, исповедующие древние, архаичные культы, так и те, кто меняют пол, встраивают в организм искусственные органы, с помощью химикатов или генной модификации изменяют возможности собственного организма. Киборги, мутанты, клоны — реальность не столь далёкая, сколь казалось ещё буквально несколько лет назад. Пройдёт не так много времени, и они начнут всё чаще появляться среди людей, размывая понятие «человек», раздвигая его границы, заменяя индивидуума — человека неделимого — на дивидуума постмодерна, встроенного в сети точно так, как индивидуум модерна был встроен в социум. Но точно так, как в нынешнем мире высоких технологий и транснациональных сетей присутствуют элементы древнего, архаичного, сакрального, в нём существуют тайные общества и масонские ордены.

Вообще все американские элиты реально преисполнены мессианством. Их позиция такова, что американское могущество есть высшее предназначение Америки, Manifest Destiny. Америка создана для того, чтобы реализовать это геополитическое могущество и контролировать всех, проще говоря — управлять миром. Это было заложено изначально в сам концепт американской «Империи» и описано прямым образом в американской конституции: «Конституция США, на что указал Джефферсон, лучше всего приспособлена для расширяющейся „Империи“. Следует лишь подчеркнуть, что эта Конституция является имперской, а не империалистической. Имперской потому, что американский конституционный проект основан на модели выстраивания заново открытого пространства и воссоздания бесконечно различных и сингулярных отношений сетевого типа на неограниченной территории»[88]. Таким образом, миссия американской элиты — заново открыть, а затем освоить глобальное мировое пространство, инсталлировав туда свою цивилизационную модель, тем самым закончить историю, то есть снять все основания для противоречий и конфликтов через установление единой — американской — мировоззренческой системы. Всё это есть не что иное, как эсхатологический проект, выраженный буквальным образом в религиозных категориях. При этом проект американской сетевой «Империи» постмодерна выстраивается «в противоположность проекту империализма, всегда распространяющему свою власть линеарно, в закрытых пространствах и вторгающемуся в зависимые страны, уничтожающему их самостоятельность и вовлекающему их в сферу своего суверенитета»[89], что было свойственно преимущественно эпохе премодерна с первоначальным заходом в модерн. Американская сетевая «Империя» претендует не только на объекты материального мира, обеспечивающие экономическое или тем более хозяйственное могущество. Теперь она претендует на изменение ваших взглядов, образа мысли, на ваш разум, подменяя всё многообразие ценностей живого мира американским мировоззренческим суррогатом. Это не просто командование и контроль империализма прошлых эпох, это претензия на формирование абсолютной истины, становящейся обязательной для всех. Имперское мессианство американских элит, таким образом, обосновано онтологически и имеет эсхатологические предпосылки в самом своём основании.

К примеру, ведущий американский геополитик и идеолог Збигнев Бжезинский — в буквальном смысле — религиозно одержимый человек. Он движим американским высшим предназначением — контролем над всем миром, и в первую очередь над Евразией, — так, как религиозный фанатик одержим своим культом. Поработить, расчленить, унизить и поставить на службу своим интересам. И в этом у Америки не должно быть конкурентов. Бжезинский пишет об этом прямым текстом — главная и единственная гипердержава, управляющая миром, — это Америка. Больше не должно быть никого. В своих книгах он делает акцент на «безопасности», на том, что, устанавливая единоличную доминацию, Америка стремится к глобальной безопасности, что, по сути, означает исключительно безопасность американских интересов. Всё, что по Бжезинскому называется безопасностью в Евразии, есть безопасный путь к американской доминации. Всё это реализуется на наших глазах. Бжезинский — публичная фигура, не чиновник, но общественник, поэтому не скрывает не только своих взглядов, но и своих эмоций. Но так мыслит вся американская элита, обременённая реальной властью, скрывающая свои воззрения и эмоции под маской сдержанного официоза; в Америке все элиты мыслят мессиански, стратегически, глобально. В отличие от наших элит, плебейски мотивированных исключительно финансово: «есть бабло — будем заниматься, нет бабла — неинтересно». Какие уж тут сетевые войны…

Существование в Америке тайных обществ обосновано в первую очередь тем, чтобы сохранять эту правильную, эсхатологическую мотивацию, а также подчёркивать, что принадлежность к элите — это принадлежность к особой касте. И это доступно не всем. Тайные общества и ордены существуют ещё и для того, чтобы подчеркнуть вожделенную недоступность, закрытость и подлинную избранность элит.

На постсоветском пространстве сейчас можно тоже встретить закрытые элиты. Но это скорее закрытость воров, сидящих на общаке. Единственное опасение, которое возникает у них в этой связи, — не допустить ещё кого-то до власти, которую они понимают исключительно как возможность повышения своего личного благосостояния. Ведь с каждым новым человеком придётся делиться, а это воспринимается весьма болезненно. Российские элиты тоже закрыты именно по причине нежелания делиться, посвящать ещё кого-то, помимо тех, кто есть, в подлинные мотивации, которые далеки не только от мессианского идеализма, но и от банальных интересов государства. И это уже скорее издержки происхождения. Из-за этого не существует ни социальных лифтов, ни каких-либо иных способов продвижения в элиты. И это обнадёживает менеджеров Manifest Destiny.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.