Помирать, так с Музычкой

[Сашко Билый против украинской государственности]

Незадолго до своей смерти Александр Музычко сообщил о том, что новой властью Киева готовится его убийство. Этот факт свидетельствует в пользу того, что информация о готовящемся покушении появилась у него от самих нынешних майдановских элит, которые были увлечены разделом сфер влияния и внутренней борьбой за власть. Вполне понятно, что прежде чем приступить к ликвидации, с Музычко провели неформальные беседы, осуществили устные попытки вразумить, успокоить, призвать к порядку. Вот исходя из звучавших предупреждений и даже предложения денег за то, чтобы он покинул территорию бывшей Украины, он и сделал такое заключение. Потому как Сашко не собирался приводить себя к порядку. Как не собирался входить в формат имитирования государства, которого больше нет; сохранять лицо власти, которую таковой не считал; поддерживать официоз, в который не верил. Явно нарушая новый имидж поборников евроинтеграции и бывших майдановцев, стремящихся в Европу, Музычко и сделал несложный вывод о том, что его, скорее всего, ликвидируют. И это было очевидно не только ему одному.

Очевидно и то, что Киев не имел возможности контролировать экстремистов в силу того, что не мог опереться на правоохранительные органы, которые, в свою очередь, не могли опереться на закон, которого, в свою очередь, не было на Украине. Вся эта цепочка несоответствий не давала возможности хунте как-либо присмирить ни Музычко, ни подобных ему активистов Майдана — представителей «Правого сектора», «Тризуба», УНА-УНСО, так называемых сотников, которые опирались на реальную силу, на вооружённых людей, имеющих стволы с разграбленных складов Львовской области. А это действительно реальная сила в условиях рухнувшей государственности, которая не подчинялась ни Раде, ни правительству, ещё раз подчёркивая, что Киев не является источником суверенитета и власти. И это создавало огромные проблемы, в том числе и в разговоре с западными кредиторами, потому что кредиты даются тем, кто контролирует ситуацию в стране. Если же вы её не контролируете, значит, у вас нет государства, значит, просто не с кого будет потом спросить. Придут сотники с Майдана, вас расстреляют, возьмут за ноги, выволокут из Рады, из правительства — и с кем потом разговаривать по поводу возвращения кредитов? Музычко демонстрировал несостоятельность украинской государственности как таковой.

Засевшая в Киеве хунта, что было ясно ещё до всякого Майдана, столкнулась с теми же самыми проблемами, с которыми столкнулся в своё время Янукович, а именно с необходимостью поиска средств для поддержания затухающей украинской государственности как таковой. Потому что государство — это дорого. А окончательно порвав отношения с Россией, они со всей неизбежностью осознали, что теперь единственный и последний их инвестор, спонсор и заёмщик — это Запад. Поэтому-то так важно встроиться в тот формат, который Западу наиболее понятен, приятен глазу и приемлем для тамошних политиков. Именно исходя из визуальной, стилистической и эстетической оценки Европа зачастую и распределяет займы, транши и прочую финансовую поддержку. Поэтому майдановские элиты и решили всё же начать соблюдать некую имиджевую сторону, отдельные презентационные формальности, в которые явно не вписывался Сашко Билый со своим брутальным стилем, со своим автоматом, ножами, бритой башкой и заявлениями, которые лежали абсолютно вне рамок евроимиджа. Нужно было что-то с этим делать, как-то корректировать эстетическую сторону нового бандеровско-демократического государства. Ясно было, что таких людей нужно выводить из сферы внимания мировых СМИ и вообще из сферы публичной политики куда-то на периферию, маргинализировать их. Но как, если именно они являлись мотором бандеровского переворота?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.