Рай и ад

Каждый раз, когда случаются трагедии и люди уходят из жизни по чужой злой воле, всегда звучит один тот же вопрос: «Господи, за что?»

Слова утешения найти невозможно. Что может сравниться с горем матери, потерявшей ребенка; мужа, оплакивающего любимую жену; жены, внезапно овдовевшей; осиротевших детей?

Религии ищут слова утешения, зачастую повторяя одну и ту же фразу: «Они теперь в лучшем мире. И на все Божья воля». Смирение и невозможность осознания.

Должно быть, само представление о лучшем мире необходимо как компенсация всех ужасов и несправедливостей нашей жизни. Ад служит той же цели – ну хоть где-то зло должно быть наказано. Психологически – бесспорно, но вряд ли этого достаточно, чтобы было истиной.

Описания ада и рая, столь хорошо известные, тем не менее не являются каноническими – то, что сказано в Ветхом и Новом Заветах, совсем не напоминает путеводитель и уж точно не дает ответа на вопрос, какими мы там окажемся после Страшного суда, хотя есть указания даже о месте его проведения (впрочем, с этим тоже не все однозначно)…

С уверенностью можно сказать, что у нас нет ни одного реального живого эмоционального свидетельства существования ада или рая как мест получения наивысшего блаженства или вечных мук. Иначе следовало бы предположить, что человек необучаемое и на редкость глупое создание.

Боль ведь несет функцию самосохранения человека, как и страх. Мы не пытаемся прыгнуть в бездну или в жерло пылающего вулкана – нас сдерживает страх боли. В то же время мы с радостью готовы совершать добрые поступки, если четко знаем, что получим за это конфетку. Однако, когда речь заходит о глобальной поведенческой модели, эти барьеры не поставлены – конкретная боль и вполне осязаемая радость вдруг уступают место абсолютно эмоционально не выраженным и не закрепленным в сознании моделям.

Даже таланта Данте не хватило для описания места столь страшного, чтобы удержать человечество от преступлений.

Не думаю, что понятие свободы выбора объясняет отсутствие зримых представлений об аде и рае. Но, с другой стороны, здесь человек останавливается, так как не может осознать замысел Творца. Остается лишь строить догадки и предположения.

Если предположить модель отношений между Богом и его творением, человеком, как систему отношений между Отцом и сыном – к чему есть некоторые указания, учитывая то, как Господь воспитывал и наставлял человека, – мы можем отметить, что в случае совершения человеком дурных поступков (которые всегда являлись невыполнением прямых Божественных указаний) следовала кара: изгнание из Эдема, Потоп, уничтожение Содома и Гоморры, – то есть давалось однозначное представление о том, «что будет, если…» Однако о рае и аде речь не шла – ведь сама идея возвращения в Эдем работает лишь для тех, кто его покинул. А расширенное толкование подразумевает полное изменение конструкции, так как наслаждений как таковых, в современном смысле, там не было. Так что Господь, если бы хотел усилить педагогический эффект, мог бы показать, что будет после смерти в одном и в другом случае, так же убедительно, как он демонстрировал свое расположение знамениями и гнев карами.

В Новом Завете присутствует множество прямых указаний на то, что в Царствие Небесное войдут иными, преображенными, светящимися. Остальное – уже наши попытки экстраполировать собственный земной опыт.

Поэтому, по моему более чем дилетантскому мнению, ад и рай не соответствуют образам, к которым обращается массовое сознание.

По истечении нашего срока на Земле происходит переход в неведомую нам реальность – не исчезновение, но именно уход в реальность, которую нам не дано осознать из мира сегодняшнего. При этом ад – это, скорее всего, не край мучений, а отсутствие Света, когда душа лишается Преображения и Божественного благословения. Таким образом, идея горения в геенне огненной несет смысл уничтожения, а не вечных мук. А Преображение столь прекрасно, что осознать эту степень чудесного мы не в силах – нет даже этих регистров в мире, нас окружающем.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.