IV.

IV.

1805 год.— Вена.

В национальном архиве нет никаких документов относительно пребывания Шульмейстера в Вене в 1805 году. Впрочем политическая роль генерального комиссара Венской полиции была ничтожна.

Всюду, где он служил, Шульмейстер оставлял впечатление чиновника мягкого и добросердечного. Не будучи в Вене строгим по отношению к жителям, он лишь следовал категорическим повелениям императора. "Император повелел, пишет Бертье в дневном приказе от 14 ноября, чтобы к частной собственности относились с полнейшим уважением и чтобы безусловное внимание выказывалось к населению этой столицы, которое с сожалением взирает на несправедливо объявленную нам войну и своим поведением доказывает столько же расположения к нам, сколько ненависти к русским, народу по своим диким нравам и обычаям внушающему такие же чувства и всем цивилизованным нациям".

В военном архиве (общая переписка Великой Армии) есть несколько документов заслуживающих обнародования. Рапорт от 21 ноября 1805 года начинается прямо со слов "Ваше Превосходительство", между тем как во всех остальных в заголовке поставлен титул генерала Савари.

Ваше Превосходительство. "Склады, найденные мною в Вене, заключают в себе кожи, башмаки, сапоги и одежду; они принадлежат австрийскому двору, но скрыты в частных домах. Мне нетрудно будет убедить владельцев этих домов, что я все знаю, тем более, что тот, у которого находится кожевенный склад, продал мне его за 200 флоринов с условием, чтобы я вывез кожи ночью, совершенно незаметно для французов. Орудия, скрытые в казематах, секвестрованы вчера по приказанию генерала Гюлена. В нескольких лье правее Вены должны быть еще хлебные магазины; я послал нескольких человек, чтобы убедиться в этом".

"Желательно в ограждение интересов службы Его Величества Императора и Короля, чтобы отдано было приказание человеку аккуратному и честному составить точный инвентарь всех складов, которые я открою, дабы все содержащиеся в них предметы поступили полностью на удовлетворение нужд армии".

"Третья армия, под начальством русского великого князя Константина и генерала Буксгевдена, двигается с распущенными красными знаменами, обычай практикуемый у русских для подъема духа (фанатизации) войск".

"Император Российский обещал три миллиона рублей трем армейским корпусам, если им удастся одержать решительную победу над французской армией, а великий князь Константин приказал сформировать небольшой отряд головорезов, решившихся в разгар боя проникнуть в расположение наших войск и попытаться... мое перо отказывается начертать эти слова, но Ваше Превосходительство поймете меня. Я не мог успокоиться, и вот главная причина, побудившая меня вчера в полночь оставить свое место на двое суток. Но возложенные на меня обязанности не пострадают от этого; их будет исполнять господин Циценшен. Чтобы получить более подробные сведения о положении войск Константина, я уговорил одного человека проникнуть в их квартирный район. Если это удастся ему, я пришлю Вам результат его поездки через эстафету. В Вене есть арсенал, известный под названием Мещанского арсенала, охраняемый мещанскою милициею. В арсенале хранится громадное количество ружей и других военных предметов".

"Следует ли оставить этот склад в неприкосновенном виде? Так как копия моего письма генералу Кларку, губернатору Австрии, не была приложена к моему рапорту, то мне остается теперь присовокупить вам, что я просил его распоряжений о возобновлении прекратившихся с приходом наших армий работ по возведению публичных зданий, чтобы доставить занятие большей части населения; это тем более легко выполнимо, что магистрат располагает достаточными средствами для покрытия сего расхода".

"Человеколюбие требует этой меры, и в наших интересах дать заработок для пропитания нескольким тысячам бедняков; они будут заняты и злонамеренным людям не удастся подбить их на восстание". Брюнн, 30 брюмера XIY года.

Привет и глубочайшее уважение. Карл Шульмейстер.

Приведенный рапорт написан в Брюнне, в нескольких стах верстах от Вены. Шульмейстер выехал из австрийской столицы накануне в полночь; следовательно, он продолжал проявлять прежнюю физическую деятельность; в Брюнн ему пришлось ехать с большою быстротою. Он действовал как самостоятельный начальник разведочной части, не ожидая приказаний от Савари, что доказывается его заботливым упоминанием о замене своей в Вене Циценценом.

С 21 ноября по 17 декабря в переписке Великой Армии нет никаких бумаг Шульмейстера. Но одно письмо, помеченное 24-м ноября, доказывает, что, помимо общеармейской штабной службы, каждый корпус имел свой отдел шпионства. Это письмо некоего Эрарда Летца, бывшего мирового судьи кантона Штромберга (Рейн-и-Мозель), агента секретной переписки Даву; оно адресованно генералу Лористону, губернатору города Бранау. Этот Летц называет себя Христофором Эдгардтом и просит Лористона передать его рапорт Даву или одному из генералов-адъютантов Наполеона.

17 декабря Шульмейстер посылает Савари следующий рапорт, подписанный часто употреблявшимся им псевдонимом Карла Фредерика. Отметка в архивном деле решительно приписывет этот рапорт Шульмейстеру; к тому же он написан тем же почерком, как все документы, подписанные "Шульмейстер".

Господину Савари, дивизионному генералу, адъютанту Его Величества.

Ваше Превосходительство.

"Имею честь уведомить Вас, что господин Гюртер, служащий в моем бюро, только что вернулся в 4 часа утра из второй поездки в главную квартиру принца Карла; вот что он доносит, всецело подтверждая свой первый рапорт".

"По прибытии вчера в 6 часов утра в Вимпассинг, первый неприятельский пост, он узнает о полном воспрещении, под страхом смертной казни, сообщений с армией принца Карла, и офицер, начальник поста, составленного из кроат, Оккулини, приказывает ему вернуться назад. "Но вы по крайней мере разрешите мне поздороваться с вашим майором", сказал ему Гюртер; что и было ему разрешено".

"Шульмейстер присовокупляет, что Гюртер узнал о выборе Эденбурга, центрального пункта в районе армий, как местопребывания главной квартиры принцев; что неприятель рассчитывает сосредоточить 15.000 чел.; что рапорт Гюртера заканчивается маловажными подробностями".

Вена, 26 фримера XIV года

Привет и глубочайшее уважение. Карл Фредерик.

Шульмейстер организовал настоящее разведочное бюро; он лично производил рекогностировки, но часто посылал также агентов, которые, как и он, умели всюду пробраться и имели знакомых офицеров в каждой армии. Как видно из приведенного рапорта от 17 декабря, агент Гюртер нашел средство переговорить с майором.

22 декабря 1805 года новый рапорт, не менее интересный, чем предыдущий.

Господин генерал.

"Имею честь уведомить Вас, что те же два человека, которых я недавно посылал для разведки армии Константина, только что прибыли из Эденбурга, куда я отправил их через Грац и Кермонт для ознакомления с расположением армии принца Карла. Они говорят, что левое крыло армии, силою приблизительно 30-35.000 чел., опирается через Кроацию на Лайбах; центр, в 12-15.000 чел., с главной квартирой обоих принцев, находится в Эденбурге; правое крыло, в числе около 36.000 чел., опирается на Буда-Пешт; что во избежании обезоружения инсурекционной армии венгерцы ухитрились дать ей другое название, а именно — постоянной милиции; что милиция Веспринского комитета, недавно организованная, прошла на днях через Эденбург; что этою милицией они пополняют армию или же присоединяют ее к другим корпусам подобный тому, как Яцигеры, Кюны и Гайдеркены, пополнив Палатинский гусарский полк, потерявший дивизион под Ульмом, образовали другой прекрасный гусарский полк, находящийся теперь в армии принца; что, благодаря этой хитрости, распущена одна только дворянская гвардия, которая была собрана в Пеште".

"Артиллерия находится в Эйзенштадте. Вся Венгрия оцеплена кордоном, прервавшим все сообщения".

"Войны очень опасаются, так как, раз только венгерцы организуются, они без разбора нападут на ту и другую армии; поэтому смущение велико; мнения настолько разделились и чувства так возбуждены, что эти бедные люди совсем потеряли головы, а мирный обыватель с грустью думает о будущем. Говорили о протестах со стороны французской армии по поводу воспрещения вывоза из Венгрии зерна и продовольственных продуктов и надеялись на скорое открытие сообщений тем или другим способом; говорили также о том, что в австрийской армии ощущается недостаток боевых припасов, в особенности пороха, что генералы Цах и Зимбшен обрекогносцировали весь район, занятый армией; что содержание войск обходится слишком дорого и что все желают мира".

Вена, I нивоза XIV года.

Привет и глубочайшее уважение. Карл Фредерик.

31 декабря 1805 года Шульмейстер отправляет Савари длинный рапорт в 7 страниц и подписывается Карлом Фредериком. Ограничимся изложением сущности этого донесения. Шульмейстер пишет, что агент, посланный для разведки армий принцев Карла и Иоанна, только что вернулся. Этот агент выехал в начале месяца и прибыл 4 декабря в Грац. У него были такие же полезные знакомства, как и других эмиссаров, так как 7 числа он обедал в Питау у богатого купца с двумя австрийскими генералами, от которых он узнал, что Карл и Иоанн соединились близ Марбурга, что за неимением перевозочных средств принц Карл сжег 700 повозок с продовольствием и снаряжением и теперь ощущает недостаток в них, что в каждом полку от 500 до 600 чел. ходят без обуви и больны дезентерией, что в армии нет также пороху. Агента задержали близ Кермонда и выпустили на свободу, благодаря некоему Максимилиану, главному администратору продовольственной части австрийской армии, и поставщику Биленфельду, которых агент знал уже давно; они явились поручителями за него перед генералом Вильгельмом, стоявшим со штабом в Чалагерчеге. Получив свидетельство на проезд в Кермонт, он прибыл туда в 3 часа II числа, отправился в отель Бадиани, занятый принцем Карлом, и, благодаря генералу Грюну, добыл до 12-го вечером свидетельство на проезд в Вену через Эдинбург. Хлопоты по получению этого свидетельства заставили его побывать несколько раз в отеле, где он узнал от генералов о поражении русских. Рапорт заканчивался обстоятельными подробностями об армиях принцев Карла и Иоанна; мы не приводим их, так как в минуту составления донесения Шульмейстером мир был уже заключен. Посланный агент показал себя достойным своего учителя. В Ульме мы видим Шульмейстера в свите Макка, Вернека и Мерфельдта. Здесь мы убеждаемся, что он сумел пробраться к Вильгельму, Грюну и другим генералам.

Французская армия очистила Вену 12 января 1806 года. Шульмейстер вернулся в Эльзас и затем отправился в Париж. В национальном архиве есть следующий документ от 18 марта 1806 года:

18 марта 1806 года.

Господину государственному советнику Нижне-Рейнскому префекту.

"Имею честь уведомить Вас, Милостивый Государь, что я разрешил господину государственному советнику полицейскому префекту выдать паспорт на Страсбург господину Шульмейстеру (Карлу). Через генерала Савари я узнал, что он, Шульмейстер, оказался полезным при Великой Армии и его услуги побуждают меня предложить Вам оставить без последствий постановление, по его словам принятое Вами несколько месяцев тому назад, о высылке его из Нижне-Рейнского департамента. Я впрочем надеюсь, что своим поведением он оправдает эту милость и что надзор, который Вы установите за ним, не будет иметь в основании никакого неблагоприятного предубеждения".

Этому документу предшествует записка, в которой Шульмейстер назван "страсбургским негоциантом". В ней есть слова: "Постановление префекта Нижнего-Рейна, сделанное тому назад около пяти месяцев, и требующее от него выезда из Страсбурга и департамента". Следовательно, Шульмейстер был выслан в сентябре 1805 года, когда началась война. Но текст постановления не сохранился и нет возможности выяснить причины высылки.

Шульмейстер недолго жил в Страсбурге; он вернулся в Австрию. К чему? Это путешествие в период полного мира облечено полнейшей тайной. Но в Вене бывший генеральный комиссар был узнан и арестован. Из документа управления венского военного архива, присланного в 1877 году Диффенбаху полковником Сакеном, директором архива, видно, что 31 марта Шульмейстер был заключен в тюрьму в Австрии вместе со своим соучастником Рипманом и пробыл там по крайней мере четыре месяца; его обвиняли главным образом в сношениях с французскими военачальниками в бытность на жаловании у Макка и в том, что он ссылался на соответствующее разрешение, данное ему Макком и Мерфельдтом для облегчения разведок, между тем как эти два генерала отрицали факт такового разрешения.

Бежал ли Шульмейстер из тюрьмы или был выпущен вследствие дипломатического вмешательства, легко допустимого, так как Шульмейстер не был австрийским подданным, а шпион-иностранец, вернувшийся к своим и захваченный впоследствии, не ответствен за прежние деяния? Этот вопрос остается открытым. Достоверно лишь то, что Рипман больше не появлялся; спрошенный же об его участи другой соучастник и приятель Шулъмейстера, нейфрейштадтский барышник Гаммель ответил, что он умер между небом и землею; а известно, что в Австрии, как и во Франции, шпионов вешали.

По возвращении из Австрии Шульмейстер купил имение под самым Страсбургом и назвал его Мейнау. В 1807 году он округлил свое приобретение и владел уже 148 десятинами. Наполеон щедро отплатил Шульмейстеру за 1805 год. В ту эпоху движимых имуществ было мало, промышленность только нарождалась. Для капитала было одно помещение — недвижимая собственность. Шульмейстер выстроил великолепный замок, предназначавшийся для кратковременных остановок императора во время путешествий. Постройки были окончены в 1809 году. Шульмейстер любил роскошь. Его поместье слыло за чудо. Замок имел 88 футов длины и 40 ширины; служба (2 здания) по 64 фута длины и 34 ширины; английский парк, украшенный беседками, статуями, гротами и т.п., занимал 2 1/4 десятины; посредине пруда в 1 1/3 десятины, на скале возвышалась каменная колоссальная статуя Нептуна.