Информация к размышлению Периферия – ближняя и дальняя

Информация к размышлению

Периферия – ближняя и дальняя

Традиционное для профессиональных организаций и ведомств «практическое востоковедение» рассматривает Ближний и Средний Восток, ограничивая себя географическими рамками – в лучшем случае всего региона, а иногда какой-либо его части. Между тем процессы, идущие на исламской периферии – на Балканах, в Африке, Закавказье, Центральной, Южной и Юго-Восточной Азии, важны для понимания происходящего в регионе, как и деятельность сетевых исламистских структур, активных в исламском мире и за его пределами. Экономическая и политическая роль новых исламских игроков часто преуменьшается. Между тем она растет, как растет и их значение для обеспечения международной безопасности.

Ведущими игроками «второго ряда» исламского мира являются Индонезия и Малайзия – мусульманский «Дальний Восток». Малайзия со времен Мохаммада Мохатхира – амбициозного и авторитарного премьер-министра, превратившего эту страну в одного из «дальневосточных тигров», сочетает экономическую политику, опирающуюся на эксплуатацию государственными компаниями запасов углеводородов, официальный этно-конфессиональный протекционизм в пользу малайцев-мусульман и демонстративную фронду в отношении Запада и Китая. Индонезия, население которой превышает 240 миллионов человек, – крупнейшая страна мусульманского мира и член G-20. Джакарта в 1998 г. покончила с тридцатитрехлетним правлением Хаджи Мухаммеда Сухарто, однако экономика страны развивается медленными темпами и ее внешняя политика по-прежнему ориентируется на США. Дискриминационный курс, который оба государства проводят в отношении индусов, китайцев, христиан и племен, исповедующих традиционные культы (Индонезия – на Калимантане и Новой Гвинее), провоцирует эмиграцию образованной молодежи из числа меньшинств, сепаратизм и партизанскую деятельность в отдаленных районах.

Под влиянием распространения в регионе из Саудовской Аравии и Пакистана салафитских идей в обеих странах усилилось влияние исламистских радикалов. Последние провоцируют конфликты мусульман с властью в Таиланде с территории Малайзии и вступают в альянсы против центральных властей с сепаратистами в индонезийском Ачехе. Они ведут борьбу с неисламским коренным населением на христианском Амбоне и индуистском Бали, организуют теракты против западных и китайских компаний, а также иностранных туристов. Малайзия и Индонезия придерживаются в отношении исламистов двойных стандартов, преследуя после резонансных терактов и позволяя им действовать там, где их интересы совпадают с политикой Куала-Лумпура и Джакарты.

Стремясь к увеличению веса на международной арене, Малайзия и Индонезия добиваются этого через Организацию исламская конференция, контакты с Лигой арабских государств, Турцией, Пакистаном, Саудовской Аравией, ОАЭ, Катаром, Ираном и другими ведущими игроками исламского мира, поддерживая высокий уровень координации политики с Западом. Как следствие они выступают с направленными против Израиля заявлениями, как Мохатхир, принимают участие в таких антиизраильских акциях, как «флотилии свободы», осуждают антииранские санкции ООН и, подобно Индонезии, заявляют о готовности участия в миротворческой деятельности в Ливии после прекращения там военных действий. Этноконфессиональные конфликты, проблемы экономики и сепаратизм могут в перспективе поставить под вопрос территориальную целостность Малайзии и Индонезии. Пресечение распространения с их территории в регионе радикального исламизма – общий интерес Китая, Запада, включая Австралию и Новую Зеландию, и государств Юго-Восточной Азии, в том числе Таиланда, Сингапура и Вьетнама.

«Дальневосточные тигры» – часть восточной исламской периферии Ближнего и Среднего Востока. В нее помимо них входят: беднейшая страна Южной Азии – Бангладеш, сравнимый по богатству только с нефтяными монархиями Персидского залива Бруней, превышающая большинство стран исламского мира по численности мусульманская община Индии и ряд значительно меньших общин Юго-Восточной Азии. Бангладеш испытывает такое же давление радикального ислама, как Пакистан. Его близость к Индии и Юго-Восточной Азии, распространенность «отходничества» – преимущественно в страны Залива, многомиллионная диаспора в США, Великобритании и тех же странах Залива превращают страну в плацдарм, используемый «Аль-Каидой» для вербовки будущих шахидов. Под давлением извне радикальные исламистские настроения распространяются в регионах традиционной веротерпимости – Таиланде и на южных Филиппинах. В то же время составляющие 13,4?% из 1,2 миллиарда жителей Индии мусульмане, несмотря на притеснения, которым они подвергаются (примером которых является Гуджаратский погром 90-х годов), в абсолютном большинстве лояльны к своей стране.

Южное «подбрюшье» БСВ составляют Тропическая Африка и Сахель. Последний является тылом исламистских группировок, крупнейшей из которых является «Аль-Каида Магриба», тесно связанная с радикалами в Марокко, Алжире, Ливии и Тунисе. Война между режимом Каддафи и бенгазийской оппозицией позволила АКМ получить доступ к ливийским арсеналам, что превратило группировку в наиболее сильную вооруженную структуру Сахеля. Тропическая Африка, включая крупнейшую страну континента, Нигерию, – зона исторического конфликта между христианами и мусульманами, усиленного трайбализмом. Возможности, которые Африка предоставляет для пополнения радикальных группировок, как их ресурсная база и тыл – до ЮАР включительно, превращает Черную Африку в важнейший плацдарм исламистов. После устранения конкурентов в лице Египта и Ливии «дирижерами» в исламской Африке остались Саудовская Аравия в партнерстве с США и Катар, опирающийся на Францию. Свою игру в регионе в поставках оружия и разработке сырья, в том числе уранового, ведет Иран и с нарастающим успехом Турция.

Северной периферией Ближнего и Среднего Востока являются Центральная Азия, Закавказье и Балканы. Постсоветские мусульманские республики, Синцзянь-Уйгурский автономный район – Восточный или Китайский Туркестан, Албания, Косово, Македония и Босния являются полем конкуренции различных исламских проектов. Турция, Иран, Саудовская Аравия, Катар и Пакистан (на востоке) имеют здесь свои взаимопересекающиеся интересы. Регион привлекателен для сетевых исламистских структур, от «Братьев-мусульман» до «Аль-Каиды», однако на большей его части из-за противодействия местных правительств они могут достичь лишь ограниченных успехов. Уязвимы для них нестабильные зоны, прошедшие гражданскую войну: Таджикистан, Киргизия и Балканы – в первую очередь Босния. В отдельных районах этих стран «ваххабиты» живут в компактных поселениях. В других: постсоветских республиках, Китае и неисламских странах, входивших в состав бывшей Югославии, не имеют этих возможностей. Влияние Ирана и Турции в Центральной Азии и Закавказье ограничено. В Таджикистане Иран имеет прочные позиции в экономике, но в религиозной сфере инициативы шиитских властей ИРИ блокируются местными суннитскими лидерами. Азербайджану сближение с Ираном и Турцией мешают их позиция по Карабахскому конфликту (Тегеран и в определенной мере Анкара балансируют между Арменией и Азербайджаном) и неприятие Баку доминирующей политической роли как ислама, так и пантюркизма. Туркменистан ограничивает сотрудничество с ИРИ инфраструктурными проектами и газовым транзитом. Неформальное влияние на местную элиту оказывается Анкарой и Тегераном через их культурные центры. Основной проблемой региона является контрабанда оружия, наркотрафик и роль, которую он выполняет как транзитная зона для перемещения в Европу, Россию и Китай террористов.

Отметим, что в борьбе «центров силы» на БСВ, после исчезновения из числа претендентов на лидерство Ирака и Сирии и ослабления влиятельных Ливии и Египта, осталось две группы проектов, определяющих будущее региона: религиозно-финансовые и имперские. Первые – инициативы Саудовской Аравии и Катара, сложное переплетение экономических и политических интересов их высшего руководства. Вторые демонстрируют Турция и Иран. Ограничение и пресечение интересов этих стран – предмет конкуренции исламистских «сетевиков» и заинтересованности соперничающих «великих держав». Меняющийся расклад сил между догматичным Эр-Риядом, более современной Дохой, динамичной и все более исламизирующей Анкарой и Тегераном представляет чрезвычайно любопытную картину для внешнего наблюдателя.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.