Ю.И. МУХИН ВАС «ЗАКАЗАЛИ» ЖУРНАЛИСТУ О ПРИЕМАХ УНИЧТОЖЕНИЯ ПРЕЗИДЕНТОМ СВОБОДЫ СЛОВА В РОССИИ

Ю.И. МУХИН

ВАС «ЗАКАЗАЛИ»

ЖУРНАЛИСТУ О ПРИЕМАХ УНИЧТОЖЕНИЯ ПРЕЗИДЕНТОМ СВОБОДЫ СЛОВА В РОССИИ

Оценка состояния свободы слова в России

Напомню, что 18.06.07 на ежегодной конференции журналистов в Гамбурге Президенту России Владимиру Путину, единственному главе государства в семилетней истории этой конференции, была присуждена антипремия «за уничтожение независимой журналистики». А через четыре месяца, 17.10.07 в ежегодном докладе «Репортеров без границ» (RWB) «О свободе прессы в мире» Россия заняла 144-е место из приведенных в списке 169 стран. В настоящее время мировая пресса подтверждает данные выводы, констатируя, что в России положение со свободой слова не меняется.

Поскольку такая оценка напрямую задевает прессу России, то от СМИ России следовало ожидать либо массовых претензий к властям России, либо опровержения выводов иностранных наблюдателей как лживых и не имеющих отношения к истинному состоянию дел. Однако СМИ России просто молчат, делая вид, что массовым журналистам России ничего не мешает информировать общество совершенно свободно.

Причина в том, что, с одной стороны, массовый российский журналист, ввиду своей крайне низкой культуры, не нуждается в свободе слова и удовлетворяется пересказом разрешенных банальностей, искренне считая свою деятельность «свободной». При этом такой журналист еще и ненавидит тех журналистов, кто не ограничивается его кругом тем, а пытается сообщить обществу действительно важные сведения. С другой стороны, более культурная часть прессы откровенно боится режима, разнузданность которого по отношению к свободе слова и журналистов достигла состояния террористической фашистской диктатуры.

Конституция России прямо определяет виновного в данном состоянии дел.

Президенты России

Президент Российской Федерации, согласно статье 80 Конституции РФ, является гарантом Конституции Российской Федерации, прав и свобод человека и гражданина, то есть, гарантом и гражданских прав, установленных статьей 29 Конституции РФ: «Каждому гарантируется свобода мысли и слова …Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. …Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается».

Для защиты свободы журналистов президент имеет в Уголовном кодексе РФ статью 144: «Воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов путем принуждения их к распространению либо к отказу от распространения информации … лицом с использованием своего служебного положения — наказывается … лишением свободы на срок до двух лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового»

Мало этого, для осуществления своих обязанностей президенту дается право подбирать в судьи Российской Федерации честных и порядочных юристов (статья 128 Конституции РФ), дается право подобрать честного Генерального прокурора России (статья 129 Конституции РФ).

Президент России этих своих обязанностей гаранта Конституции не исполняет — на должности судей и прокуроров России им подбираются лица, безнаказанно совершающие преступления, предусмотренные этой статьей 144 УК РФ.

Такая политика президента России и дает основание мировому сообществу помещать Россию по уровню свободы слова в конце списка всех стран мира.

Эта политика Президента России и дает основание полагать, что президенты России видят свою задачу в лишении народа России права на получение информации и формировании корпуса журналистов из послушных холуев, готовых лгать народу России по заданию президента.

Журналистам России

Малокультурной части журналистского корпуса России, уверенной, что их послушное поведение позволит им безбедно существовать и считаться журналистами, можно и дальше не обращать внимания на ситуацию с удушением свободы слова в России. Но тем журналистам, кто способен самостоятельно оценивать обстановку и самостоятельно делать выводы, следует знать, как именно над ними поизмываются прокуроры и судьи, — с помощью каких противозаконных приемов. Это же следует знать и адвокатам журналистов.

Дело в том, что преступная банда в прокуратуре и судах в данном конкретном случае, скажем, в вашем, не обязательно будет выполнять заказ самого Кремля. Прокуроры и судьи, раз уж они безнаказанны, могут выполнить и заказ конкурентов вашего СМИ, и заказ иностранного государства, и просто «опустить» вас для пополнения статистики по их «борьбе с экстремизмом». Поэтому совсем не исключено, что ваши доводы во время следствия пересилят желание прокурора и судьи отличиться перед заказчиком, если заказчик не так силен. Так что сопротивляться насилию бандитов «правосудия» в любом случае имеет смысл.

Опускать вас будут с помощью закона «О противодействии экстремистской деятельности», который принят исключительно для удушения в России свободы слова. Но авторы этого закона постеснялись это прямо в него вписать, поэтому прокуроры и судьи, чтобы сфабриковать дело, вынуждены нарушать и этот закон, оставляя вам возможность обжаловать их беззаконие если не в России, то в Европе.

Конечно, хороший адвокат он и в Африке хороший адвокат, но нужно понимать, что и хороший адвокат выше головы не прыгнет — он может разгрести все процессуальные тонкости вашего дела, но в сути своего дела лучше подзащитного никто разобраться не может. И вы вряд ли достигнете успеха, если отстранитесь от своего дела и полностью переложите его на адвоката. Поэтому принципиальные особенности того, как против вас будет фабриковаться дело, надо все же знать.

Итак, о том, что с вами будет делать прокурорско-судейская банда (ПСБ).

Действия ПСБ против конкретного журналиста

1. Статья 29 Конституции РФ вводит единственное ограничение на деятельность физических лиц, связанную со свободой слова: «2. Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства».

Как видите, Конституция России наложила ограничения не на свободу слова, а на противоправную деятельность физических лиц — это очень важно понимать каждому работнику СМИ! Конституция без каких-либо оговорок гарантирует всем свободу слова, и никакое слово не может быть запрещено! Конституция внятно устанавливает: «Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается».

ЦЕНЗУРА — это система государственного надзора за средствами массовой информации. Закон «О СМИ» в статье 3 дает определение видов цензуры: «Цензура массовой информации, то есть требование от редакции средства массовой информации со стороны должностных лиц, государственных органов, организаций, учреждений или общественных объединений предварительно согласовывать сообщения и материалы (кроме случаев, когда должностное лицо является автором или интервьюируемым), а равно наложение запрета на распространение сообщений и материалов, их отдельных частей, — не допускается».

Ни Конституция, ни международные договоры, не вводят никаких запретов на свободу слова, даже если эта свобода является одним из орудий преступлений «агитация» или «пропаганда». («Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них».) Почему? Потому что слово и мысль по отношению к преступной пропаганде могут быть не только орудием преступления, но и орудием, предотвращающим преступление, то есть могут быть орудием контрагитации и контрпропаганды.

Как всем известно, показ лжи пропагандистского материала превращает его в очень сильный контрпропагандистский материал, а запрет этого материала является подтверждением его правдивости, то есть является пропагандой заложенных в нем идей. Как всем известно, главный способ преступной пропаганды — это подавление свободы слова, то есть подавление контрпропаганды.

Именно подавлением свободы слова ведется преступная пропаганда в фашистских странах — и именно поэтому Конституция РФ и запрещает любые покушения на свободу слова.

Вот теперь обращаю внимание журналистов, что когда против вас будет возбуждено уголовное дело, то оно будет возбуждено (как и против меня) просто за публикацию какого либо материала, а не за пропаганду или агитацию. ПСБ, вопреки Конституции РФ, даже не будет пытаться установить или доказать, что вы, автор материала, вели хоть какую-то пропаганду и агитацию. То есть, ПСБ возбудит против вас дело за ваши убеждения с целью заставить вас отказаться от них.

Да, пункт 9 статьи 47 закона «О СМИ» установил, что журналист имеет право «излагать свои личные суждения и оценки в сообщениях и материалах, предназначенных для распространения за его подписью», но ПСБ на это не обратит внимания и в деле упоминать не будет.

Да, нынешних, так сказать, журналистов и весь Союз Журналистов устраивает, что оставшихся свободными российских журналистов, попирая Конституцию, наказывают за убеждения, а не за агитацию и пропаганду, но вам и вашему адвокату стоит добиться, чтобы это обстоятельство — наказание вас не за агитацию или пропаганду, а за убеждение — фигурировало в вашем деле.

2. Закон «О противодействии экстремистской деятельности» в статье 2 «Основные принципы противодействия экстремистской деятельности» установил: «Противодействие экстремистской деятельности основывается на следующих принципах: признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина…».

То есть, если права и свободы человека этим законом нарушаются, то есть нарушаются его права на свободу слова и мысли, то положения этого закона не действуют в полном соответствии со статьей 18 Конституции России: «Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием».

Мало того, чтобы формально согласовать этот закон с Конституцией, Законодатель ввел в закон «О противодействии экстремизму» и в соответствующие статьи Уголовного Кодекса формальное, но достаточно четкое разделение между защищенным Конституцией мнением и убеждением, с одной стороны, и пропагандой и агитацией, с другой стороны. Выражение мнения и убеждения — это единичное действие, а агитация и пропаганда — это деятельность, то есть совокупность многих действий.

Конечно, даже много раз высказанное убеждение может и не являться пропагандой или агитацией — их еще нужно доказать суду, но однократное выражение какой-либо мысли — ЭТО УЖ ТОЧНО НЕ ПРОПАГАНДА И НЕ АГИТАЦИЯ, это защищенное Конституцией убеждение.

И в законах, когда речь идет о сфере свободы мысли и слова, либо прямо идет речь о пропаганде (пропаганда исключительности… пропаганда и публичное демонстрирование…), либо отдельные действия сводятся в деятельность и везде даются во множественном числе.

В законе «О противодействии экстремистской деятельности» нет понятия «призыв» как единичного случая, в нем только «призывы», то же и в Уголовном кодексе. В законе нет понятия единичного действия в сфере слова и идей, в нем только деятельность либо множество отдельных действий, по которым можно сделать вывод, что это деятельность по пропаганде и агитации. В законе нет понятия журналистский «материал», в нем только «материалы». Суд признает экстремистским не материал, а материалы, то есть несколько материалов сразу (статья 13). Одно предупреждение СМИ должно выноситься не за публикацию только одного «экстремистского» материала, а «в случае распространения через средство массовой информации экстремистских материалов либо выявления фактов, свидетельствующих о наличии в его деятельности признаков экстремизма… (статья 8).

Это второй вопрос, который ПСБ проигнорирует, — вам предъявят обвинение (как и мне) не за преступную деятельность по преступным пропаганде и агитации, а за публикацию единичного информационного материала.

3. Не только русский язык, но и закон не допускает выдергивание из материалов СМИ отдельных абзацев, предложений или слов и рассмотрения их отдельно от контекста, а ПСБ это противозаконное действие в вашем деле и произведет. К примеру, в моем деле материал «Смерть России!», состоящий из трех материалов, в свою очередь являлся составной частью дискуссии, размещенной в пяти номерах газеты и публиковавшейся в течение полугода. Причем, дискуссия была на тему, является ли национальность основой мировоззрения. А ПСБ рассмотрела не всю дискуссию и даже не всю подборку материала «Смерть России», в которой 1550 слов, а лишь отдельные слова из конца текста в 290 слов одного из трех материалов этой подборки и из пяти статей опубликованных в дискуссии!

Между прочим, если пользоваться этим противозаконным приемом, то сами документы ПСБ являются экстремистскими материалами, поскольку содержат слова, за наличие которых вас будут судить.

И ПСБ не смутит, что в статье 8 Закона «О противодействии экстремистской деятельности» указывается, что даже предупреждения СМИ выносятся только «в случае распространения через средство массовой информации экстремистских материалов», а не за «высказывания или призывы в опубликованных материалах» А в статье 1 этого закона разъясняется, что «экстремистские материалы — предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности». То есть призывать, обосновывать или оправдывать должен весь документ, а не вырванные из его контекста слова и предложения.

ПСБ проигнорирует и утвержденные заместителем Генерального прокурора М.Б. Катышевым «Рекомендации Генеральной прокуратуры об использовании специальных познаний по делам и материалам о возбуждении национальной, расовой или религиозной вражды, № 27-19-99 от 29.06.99», которые, как и закон, указывают: «В процессе прокурорской проверки или расследования уголовного дела главным объектом исследования и основным источником доказательств является сам текст публикации, выступления, требующие содержательного анализа и юридической оценки… — или — Выявление смысловой направленности текстов и используемых пропагандистских приемов является по таким делам центральным звеном в установлении противоправности деяния, — или — Установление смысловой направленности текстов по возбужденным уголовным делам данной категории…».

Тем не менее, вам, журналисту, попавшему под «заказ», ПСБ на это надо указывать на всех стадиях вашего дела.

4. Согласно закону, при возникновении в процессе рассмотрения гражданских и уголовных дел вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства и ремесла, суд назначает экспертизу. И когда требуется по заказу удушить какое-либо СМИ, то ПСБ прикидывается людьми, не понимающими русский язык, и назначают лингвистическую или психолингвистическую экспертизу. Формально, казалось бы, по закону.

Однако этим экспертам-лингвистам на разрешение ставятся ВОПРОСЫ ПРАВА — те вопросы, на которые может ответить только суд. Причем ставятся прямо диспозициями статей Уголовного кодекса или закона «О противодействии экстремистской деятельности».

И лингвисты бодро отвечают на вопросы юриспруденции. Почему? Потому что, если лингвисты откажутся отвечать на вопросы не из своей области знаний, как этого требует от них закон, то им не заплатят пятизначную сумму за экспертизу, а если напишут, что заказала им прокуратура, то заплатят. То есть, прокуратура совершенно откровенно использует алчность лингвистических подонков для фальсификации своего единственного доказательства.

Таким противозаконным приемом обвинение фальсифицирует доказательства — раз сказал лингвист, что он увидел в материале, к примеру, насильственное изменение основ конституционного строя, значит, суд это переносит в приговор или решение. А какие именно основы материал подрывает и чем именно — это лингвисту виднее.

Причем, прокуратура и суд утверждают, что они предупреждают экспертов об ответственности за заведомо ложные заключения. А что с этого предупреждения толку? Если бы экспертам ставили вопросы из области знания, в которой они специалисты, — из лингвистики, то тогда к ним можно было бы предъявить претензии за ложное заключение. Но ведь прокуратура и суды ставят им вопросы права, и теперь, при попытке возбудить против них уголовное дело, эти лингвисты и психологи немедленно прикинутся идиотами и заявят, что это следствие и суд заставили их отвечать на юридические вопросы, в которых они некомпетентны, поэтому они добросовестно ошибались, не имея юридического образования, а деньги за экспертизу получили правильно.

Субъективной стороной преступления по статье 307 УК РФ «Заведомо ложные показание, заключение эксперта или неправильный перевод» является умысел, а как вы докажете эксперту умысел ложности его выводов, если эксперт дает заключение по вопросам не своей области знаний?

Правда, еще Ленин как-то заметил, что иной мерзавец может быть полезен только потому, что он мерзавец, поэтому можно пробовать этого мерзавца-эксперта перекупить. Однако, если ПСБ получила серьезный заказ на вас или будет стремиться выслужиться перед агентурой иностранного государства, то это не поможет. К примеру, по одному из моих дел две последовательные экспертизы дали заключение об отсутствии экстремизма, но Замоскворецкий суд даже не рассматривал эти экспертизы, а назначал новые, пока Гагаринская прокуратура не нашла подонка, назвавшегося «психологом» и смастерившего то, что ПСБ и надо было.

Кстати, в том случае суд отклонил два заключения государственного экспертного учреждения и терпеливо ждал, пока Гагаринская прокуратура нашла суду экспертшу, не имеющую ни дня стажа судебных экспертиз, не представившую не только документов об образовании, но и документов, удостоверяющих ее личность. Причем, эта «специалистка» даже не поняла, что за экспертизу она делает, не поняла, что это гражданский процесс, и гордо сообщила, что она понимает свою задачу, как поиск признаков преступления по статье 282 УК РФ. После чего всего за 30 тысяч государственных рублей нагородила десяток страниц галиматьи этих признаков. При этом даже ее подпись на экспертном заключении не была никем заверена, даже предупреждение ее об уголовной ответственности не было заверено ни нотариусом, ни каким-либо учреждением. Как выяснилось на заседании суда, на должности, которую она назвала, работает человек с другой фамилией. То есть судом даже не было выяснено, существует ли в реальности такой человек? И суд проигнорировал заключение государственных экспертиз, все остальные доказательства, все наши ходатайства вызвать ее на допрос и свое решение построил только на бумажке этой «специалистки». Так что еще вы должны ожидать от ПСБ?

Но драться за свободу слова все равно надо.

5. Есть еще обстоятельство, которое вы и ваш адвокат можете использовать.

Умный человек подонком не станет — он найдет себе работу, на которой не придется творить подлости. А у интеллектуально недоразвитого образованца один путь карьеры — творить подлости в угоду начальству. ПСБ имеет соответствующий интеллект, поэтому надо использовать все случаи и ставить ПСБ вопросы, тем более что в гражданском процессе это возможно и прямо, а в уголовном процессе вопросы можно излагать в ходатайствах. К примеру, меня обвиняли в призывах к насильственному изменению конституционного строя, при этом ни представители Гагаринского и Савеловского прокурора, ни Савеловский и Замоскворецкие суды, ни эксперты ФСБ не смогли ответить на вопрос, что такое «основы конституционного строя». Мало этого, они даже не представляли, что это не просто слова такие, а первые 16 статей Конституции России. Эксперт ФСБ не смог ответить и на элементарный вопрос, что такое «насилие», и сослался на то, что это понятие не из его области знаний.

Мало этого, ПСБ может дойти и до такого маразма. К примеру, Савеловский суд после 29 заседаний по этому делу так и не определил, к какому именно виду экстремистской деятельности призывает материал «Смерть России!», и подытожил приговор всего лишь провозглашением понятия: «Таким образом, действия Мухина Ю.И. подлежат квалификации по ч.2 ст.280 УК РФ как совершение публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности, с использованием средств массовой информации».

«Экстремистская деятельность» — это всего лишь понятие, такое же, как и «преступная деятельность». Я в прениях указал прокурору, что такое беспредметное обвинение без указания, к чему именно призывает материал (к примеру, к насильственному изменению конституционного строя или еще к какой-нибудь деятельности, указанной в статье 1 закона «О противодействии экстремистской деятельности»), доказывает, что в материале нет призывов к экстремистской деятельности. Но ПСБ плевать на разницу между конкретной экстремистской деятельностью и понятием «экстремистская деятельность».

Напомню читателям, что в повести Солженицына «Один день Ивана Денисовича» есть такой короткий эпизод: «В контрразведке били Шухова много. И расчет был у Шухова простой: не подпишешь — бушлат деревянный, подпишешь — хоть поживешь еще малость.

Подписал.

И показания он дал, что таки да, он сдался в плен, желая изменить родине, а вернулся из плена потому, что выполнял задание немецкой разведки. Какое ж задание — ни Шухов сам не мог придумать, ни следователь. Так и оставили просто — задание».

То есть, тогдашние прокуроры и судьи, по Солженицыну, были такие подонки, что сажали в лагеря людей, даже не придумав, за что именно. Дали 10 лет за шпионаж, а в чем заключался шпионаж, подонки прокуроры и судьи придумать не могли. Но Солженицын — это литература «о сталинско-бериевских репрессиях», а подлинный случай, так сказать, «путинско-медведевских репрессий» — вот он! Меня, вернее, моего автора, обвиняют в экстремистской деятельности, так и не придумав, в какой именно.

Кстати, точно такое же Решение вынесено и Замоскворецким судом по гражданскому делу, так что ПСБ будет вводить этот маразм в прецедент.

Поможет вам понимание этого или нет — заранее сказать трудно. Мне не помогло, но у вас может быть другой случай.

Действия ПСБ против СМИ

6. В качестве доказательства экстремизма вашего СМИ будут использоваться предупреждения Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций. В этих предупреждениях будет утверждаться, что ваше СМИ обнародовало экстремистские материалы, и сам факт вынесения этих предупреждений, ПСБ будет использовать в дальнейшем, как доказательство экстремизма вашего СМИ и необходимости прекращения его деятельности.

Теперь о том, что установлено законом и что журналисту нужно знать, как «Отче наш».

Статья 4 Федерального закона «О средствах массовой информации» устанавливает: «Не допускается использование средств массовой информации в целях …осуществления экстремистской деятельности…». То есть, любые претензии газете могут быть предъявлены только за деятельность по публикации экстремистских материалов, а не за тот или иной единичный опубликованный материал, каким бы он ни был экстремистским. Не дать публиковать любой материал — это цензура, запрещенная Конституцией и наказываемая по статье 144 УК РФ.

Соответственно, статья 8 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» установила: «В случае распространения через средство массовой информации экстремистских материалов либо выявления фактов, свидетельствующих о наличии в его деятельности признаков экстремизма …редакции …выносится предупреждение…». Закон четко оговорил, что одно предупреждение выносится за деятельность — за несколько опубликованных экстремистских материалов, а не за один материал, и, главное, эти материалы уже должны быть признаны экстремистскими. И этот же закон в статье 13 установил, что «Информационные материалы признаются экстремистскими» не Россвязьохранкультурой, а «федеральным судом по месту их обнаружения, распространения или нахождения организации, осуществившей производство таких материалов, на основании представления» не Россвязьохранкультуры, а «прокурора». Только суд имеет право установить, экстремистский это материал или нет, никакой Россвязьохранкультуре закон это делать не разрешает.

Закон «О противодействии экстремистской деятельности» установил следующую законную схему вынесения предупреждения СМИ:

— заподозрив, что данная публикация может быть экстремистской, надзирающий орган, в нашем случае Россвязьохранкультура, обращается с заявлением к прокурору;

— если прокурор с этими подозрениями согласен, то он вносит в суд представление о признании данного информационного материала экстремистским;

— суд признает данный материал экстремистским;

— Россвязьохранкультура ожидает, когда таких, признанных судом экстремистскими, материалов появится в данном СМИ несколько, то есть, можно будет говорить о противоправной деятельности СМИ, и только после этого выдает СМИ одно предупреждение.

Но на деле Россвязьохранкультура присвоила себе функции суда, прекрасно зная, что действует незаконно, знает это и ПСБ.

К примеру, когда газета начала указывать судам на это обстоятельство, Россвязьохранкультура через Гагаринскую прокуратуру начала пытаться в Замоскворецком суде, как того и требует статья13 закона «О противодействии экстремистской деятельности», признавать экстремистскими те материалы, за которые она уже вынесла предупреждения, причем используя сам факт вынесения незаконного предупреждения, как доказательство экстремизма этих же материалов! Незаконность таких действий очевидна — сначала идет наказание, а через два года — установление вины, причем, фактом незаконного наказания доказывается сама вина.

Что поделать — безнаказанная банда есть безнаказанная банда.

7. Теперь вопрос, какой закон ПСБ применит, если получит уж очень строгий заказ, как в моем случае.

Формула предъявленного мне обвинения:

«Таким образом, Мухин Ю.И., опубликовав в 27-м (475-м) от 04.07.2006 г. номере газеты «Дуэль» статью Дуброва А.В. под своим названием «Смерть России!», совершил публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности с использованием средств массовой информации, — то есть совершил преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 280 УК РФ».

Как видите, ПСБ точно установила, что мое, главного редактора, деяние — публикация!

Статья 14 УК РФ дает понятие преступления как деяния, запрещенного Уголовным кодексом под угрозой наказания. Но во всем Уголовном кодексе РФ нет запрета на публикацию чего-либо под угрозой наказания! Сама мысль о том, что в России ответственное лицо средства массовой информации наказывается за публикацию чего-либо, является преступлением под названием насильственное изменение конституционного строя, поскольку статья 29 Конституции РФ устанавливает: «Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается».

Таким образом, в моем деле нет события преступления, тем не менее, ПСБ вынесло мне приговор, в данном случае по статье 280 УК РФ «Призывы к экстремистской деятельности». Но могла и по другой статье: раз уж законы нагло попираются ПСБ, то тогда какая разница, какой именно закон России этой бандой будет втоптан в грязь?

8. Еще момент для особо заказанных, а посему, особо избранных.

Повторю, по закону «О противодействии экстремистской деятельности» экстремизм информационных материалов дано устанавливать не главному редактору, не следователю или прокурору, а только суду. Так вот, на момент возбуждения против меня уголовного дела за публикацию материала «Смерть России!» и даже после года слушания этого дела в Савеловском суде экстремизм этого материала судом не был установлен.

Между прочим, Союз Журналистов России «Богданов & Федотов», сделали все, чтобы помочь ПСБ меня осудить (такие уж у нас «свободные» журналисты), а вот Союз Писателей России отправил председателю Савеловского суда свое возмущение:

«Уголовное преследование издателей и главных редакторов за публикацию произведений, не являющихся экстремистскими на момент публикации, вводит в России цензуру в самой циничной форме, поскольку редакторы и издатели даже не будут знать, какой цензор должен дать свое разрешение на публикацию данного материала — кто должен признать, что данная рукопись не является экстремистской?

Кроме этого, суд над Ю.И. Мухиным показывает, что конституционный строй в России насильственно изменен и статья 29 Конституции России, запрещающая цензуру, уже не действует».

9. Важная вещь, которую редакторам газет и журналистам тоже требуется знать, даже если это будут знать и их адвокаты.

По закону «О противодействии экстремистской деятельности» публикация даже заведомо экстремистских материалов — распространение их — не является преступлением. Это всего лишь правонарушение.

Соответственно, статья 20.29 «Производство и распространение экстремистских материалов» Кодекса об административных нарушениях устанавливает за это санкцию: «на должностных лиц — от двух тысяч до пяти тысяч рублей с конфискацией указанных материалов и оборудования, использованного для их производств».

Я ведь не сам писал статью, за слова из которой меня обвинили в экстремизме, таким образом, если бы даже на момент публикации материал «Смерть России!» был внесен в список экстремистских материалов, а я его все равно опубликовал, то максимально полагающееся мне наказание было бы до пяти тысяч рублей. Замечу, что против автора опубликованной мною статьи уголовное дело даже не возбуждалось. То есть, исполняя заказ орудующей в России иностранной агентуры ПСБ целенаправленно преследовала именно меня как главного редактора и газету «Дуэль» как СМИ.

10. Кроме пунктов 1–9 против вас будет использован весь комплекс беззаконных методов ведения следствия и суда, но это скорее забота вашего адвоката.

* * *

Не буду пугать коллег тем, что дело борьбы с ПСБ, «крышуемой» президентом, совершенно уж безнадежное, но в целом «четвертой власти» остается утешать себя статьей 49 закона «О СМИ»: «Государство гарантирует журналисту в связи с осуществлением им профессиональной деятельности защиту его чести, достоинства, здоровья, жизни и имущества как лицу, выполняющему общественный долг», — и теми благами, которые получили журналисты России, 20 лет укрепляя фашистский маразм первых трех властей.

Ю.И. МУХИН