Николай Коньков ОСЬ: “ЛУЖКОВ - ЗЮГАНОВ”

Николай Коньков ОСЬ: “ЛУЖКОВ - ЗЮГАНОВ”

РЕЧЬ И ДАЖЕ МЫСЛЬ о возможном политическом союзе Юрия Лужкова и Геннадия Зюганова совсем недавно могла показаться бредовой. Как, ельцинский “лучший мэр”, проводник московских рыночных реформ — в едином строю с главным защитником всех обездоленных этими реформами, “красно-коричневым” лидером коммунистов? Почему и, главное, зачем? Ведь “В одну телегу впрячь не можно/Коня и трепетную лань”,— предупреждал сам Александр Сергеевич Пушкин. А низкую эффективность подобных союзов в известной басне про лебедя (не красноярского), рака и щуку отметил еще Иван Андреевич Крылов.

По крайней мере со стороны все выглядит именно так. И все же этот союз, пусть не заявленный открыто и никак не оформленный, становится не только настоятельной политической потребностью, но и реальностью общественной жизни России после кризиса 17 августа. Не слишком вдаваясь в конспирологические аспекты проблемы, отметим все же, что в ней присутствует “подводная часть айсберга”, разглядев которую, мы, возможно, получим “ключ” ко многим другим секретам последнего десятилетия. Поэтому обратимся прежде всего к обстоятельствам места, времени и действия.

Июль. Похороны генерала Льва Рохлина. Первая встреча Зюганова и Лужкова не в качестве политических антагонистов (никто больше из “партии власти” тогда на кладбище не пришел). Первое интервью Лужкова газете “Завтра”. Чей-то призыв к Лужкову и Зюганову “взяться за руки, чтобы спасти Россию”. Резкая, но сдержанная по отношению к столичному мэру реакция на событие “демократической” прессы (телевидение практически отмолчалось).

Август-сентябрь. Лужков играет роль не самой заметной, но ключевой фигуры в правительственном кризисе. Именно его неприятие и.о.премьера (встреча с Черномырдиным 3 сентября, красноречивое молчание после того на Совете Федерации) “прикрыла тылы” фракции КПРФ и Госдумы в целом, исключив варианты силового роспуска парламента и заставив Ельцина пойти на уступки. 28 сентября в Лондоне Лужков заявляет о своей готовности при некоторых условиях идти на президентские выборы в качестве кандидата. Тем самым он фактически завершил свою антиельцинскую эволюцию, которая была заявлена еще в конце прошлого года (выступление Лужкова на съезде “Движения за новый социализм”).

Октябрь. Лужков обеспечивает проведение массовой акции протеста в Москве и ее доброжелательное освещение московскими газетами и ТВ, окончательно оформляется политическое движение "Левого центра", куда входит политическое крыло ФНПР "Союз труда" во главе с А.Исаевым, "Союз народовластия и труда" А.Николаева, а также все подписанты "Движения за новый социализм" с координатором в лице Ю.Петрова.

Функции Зюганова — и это надо отметить особо — свелись к классическому понятию о демиурге-перводвигателе: "движет, оставаясь неподвижным", не прилагая к тому видимых усилий, никак не изменяя своей позиции, он оказался в центре всех политических комбинаций. Самые спорные положения, озвученные за последние годы Зюгановым: о “выдавливании” ельцинизма через регионы, о “системной оппозиции”, о думском импичменте президента — неотвратимо становятся реальностью. И на этом фоне слова лидера КПРФ о том, что в России лишь 15 человек до конца понимают происходящее, уже не выглядят косвенной саморекламой, что с некоторым (и обидным для себя) запозданием понял даже такой квалифицированный системный оператор, как Борис Березовский.

Нынешнее движение Лужкова и Зюганова параллельным политическим курсом вызвано целым комплексом внешних и внутренних причин, без понимания которых говорить о формах и перспективах их, если не союза, то взаимодействия, будет, по меньшей мере, некорректно. Поэтому продолжим анализ проблемы через исследование данного комплекса причин.

Важнейшими составляющими в нем, по нашему мнению, являются причины внешнеполитического характера. Точно так же, как “поседание” Зюганова в Давосе (февраль 1996 года) предопределил его дальнейшее поведение в предвыборной кампании и после нее, сегодня глобальный финансово-экономический кризис добивает остатки послевоенной системы, где США являются “полюсом силы” и доллар — “мировой валютой”. Если два года назад деловая и политическая элита Запада в Давосе не выразила согласия сотрудничать с “левым” Зюгановым как лидером новой России, то сегодня она очевидно расколота и в отношении к РФ, и в отношении к “левым” идеологиям как таковым. Во всяком случае, последние выборы в Великобритании и совсем недавно — в ФРГ обозначили явный крен общеевропейской политики в сторону государственного регулирования и стимулирования внутреннего спроса через систему социальных выплат.

Почему это важно? Потому что солидарные обязательства России перед внешними кредиторами зашкалили за 200 млрд. все тех же долларов. Это — сумма, превышающая годовое производство РФ. Но дело не столько в ней, сколько в величине приблизительно на порядок большей, как оцениваются компетентными аналитиками суммарные “постсоветские” активы за рубежом. Сегодня их пребывание под “чужой” юрисдикцией становится для владельцев-распорядителей данных активов все более рискованным, а возврат, хотя бы частичный, в Россию требует совсем иного вектора работы, чем тот, на который был запрограммирован весь ельцинский режим. Иными словами, “валютный насос” не сегодня-завтра может заработать в обратную сторону, но для этого нужно переменить всю политическую инфраструктуру России. Деньги же могут вернуться в Россию только тем путем, которым и уходили: через Москву. Вот какой глобальный вопрос объективно призвана разрешить ось Лужков-Зюганов.

Отношения двух этих политиков сегодня строятся по принципу симбиотическому: гриб не становится деревом, а дерево — грибом, но их взаимодействие позволяет и тому, и другому освоить новые почвы, новые экологические ниши, где поодиночке выжить невозможно. Именно такой принцип симбиоза позволит и Лужкову, и Зюганову не оттолкнуть от себя своих прежних сторонников, но совместно расширить свою социальную базу за счет активизации ранее политически инертных слоев, направляющих свой гнев против “гаранта” уже явно проваленных реформ.

Лужковский "новый социализм", а вернее, социал-демократизм, воплощаемый в лозунгах типа “работать по-капиталистически, распределять по-социалистически”, его уже заявленная смычка с тред-юнионами Шмакова — неизбежно влекут за собой попытку перейти во внутренней политике от “черного”, монетарно-либералистского капитализма колониального типа, к “белому”, государственному капитализму по европейским моделям, за развитие которого, кстати, в свое время высказывался и Ленин, отмечавший, что “Россия страдала не столько от капитализма, сколько от его недостатка”. Но это соображение, послужившее идейной основой НЭПа, дополнялось тогда безусловным требованием полной политической власти коммунистической партии как реализации принципа “диктатуры пролетариата”. Теперь же подобное требование ставить никто не собирается: КПРФ признает необходимость “многоукладной экономики” и “многопартийной демократии”.

Такая принципиальная совместимость “программного обеспечения” позволяет рассматривать ось Лужков-Зюганов, говоря словами все того же Ленина, как “политику всерьез, надолго, но, конечно же, не навсегда”. Проблемы мировой конкурентоспособности СССР-России не могли быть решены и не могут быть решены в рамках глобального лобового противостояния “мы-они” по всему миру. Поскольку и Лужков, и Зюганов понимают конкурентоспособность прежде всего как экономическую и производную от нее политическую конкурентоспособность страны, им может быть близок прежде всего опыт “корпорации Япония” как страны тотального госкапитализма, и современного Китая, что в идеале выстраивает “евроазиатскую” ось мировой политики: от Ла-Манша до Шанхая. Завершенная в 1994 году линия оптико-волоконной связи через всю Россию и стальной хребет Транссиб-БАМ являются основой для инфраструктуры этой оси.

Вопрос лишь в том, способны ли Лужков и Зюганов прикрыть собой растерзанную Россию, защитить ее от слетевшихся стервятников куполом общенациональных интересов,— куполом, неуловимо похожим на чернобыльский “саркофаг”? Ответ на этот вопрос очевиден: в принципе способны. Основным политическим капиталом сегодня, как всегда, является доверие. Гигантский потенциал русской столицы, умноженный на заявленное доверие профсоюзов и москвичей к политике Лужкова, возводится в высокую степень доверием широких масс к социальным программам коммунистов. С учетом возможных пересечений, около 50 миллионов активного населения России могут действенно поддержать такую ось. Но эта идеальная для современной России комбинация "левого края" и "левого центра" может состояться лишь в результате целенаправленных усилий как той, так и другой стороны в их борьбе с реальными политическими противниками.

Главным направлением их совместной борьбы является, конечно, устранение Ельцина и режима “декабрьской” конституции 1993 года, неизбежно порождающей спор за президентское первенство и “контроль надо всем”. С другой стороны, немедленный слом нынешнего конституционного устройства нашего государства может повлечь за собой резкое усиление регионального сепаратизма и развал РФ на куски, в чем сильно заинтересованы определенные внешнеполитические силы, прежде всего республиканцы США. И как раз эту опасность имел в виду А.Лукашенко, выступая в Омске против досрочного ухода Ельцина с поста президента РФ.

Пройти между этими Сциллой и Харибдой современной российской политики способны только мудрые и взвешенные лидеры, вожди не по названию, а по существу своему. Сомнения и в Лужкове, и в Зюганове по этому вопросу есть, и они достаточно серьезны. Никто не сомневается в их способности семь раз отмерить. Но вот вовремя отрезать — и то косо-криво — удавалось только московскому мэру в экстремальной ситуации “кровавого октября”, когда он стоял еще по ельцинскую сторону баррикад.

История — весьма причудливое искусство, и за пять лет многое поменялось в России. Неизменным оставался только курс правящего режима Ельцина. В сентябре 1998 года, с утверждением главой кабинета министров Евгения Максимовича Примакова, обозначились первые, еще формальные признаки его поворота. Но дело ими, конечно, не ограничится.

Судьба оси Зюганов-Лужков, судьба всей России, а значит, и всего мира в будущем веке сегодня решается в регионах, в городах и селах российской глубинки. Но именно эти регионы по-прежнему расстреливаются "демократами" из всех калибров массовой информации. Вопрос о власти сегодня является вопросом о контроле за информационным полем. Именно это — то звено, ухватившись за которое, можно вытащить всю цепь. Пора захватывать и разворачивать орудия СМИ в обратную сторону — тем более, что все возможности: и правовые, и финансовые, и организационные — у государства есть. Конечно, реализовать их будет делом нелегким. Тем более, что само государство, его институты сегодня не выступают как единое целое, а Примаков предпочитает выжидать. Но решив эту, важнейшую на сегодня, политическую задачу, ось Лужков-Зюганов может не только записать на свой счет вторую полноценную победу, но и привлечь к себе всех колеблющихся. Как говаривал Наполеон, "Бог на стороне больших батальонов".

Николай КОНЬКОВ