Баланс сил

Баланс сил

Новый сайентизм и гендерное равноправие на Женевском часовом салоне SIHH-2014

section class="box-today"

Сюжеты

Часы:

Жить в интересные времена

Секунды до победы

/section section class="tags"

Теги

Часы

Культовая вещь

/section

В конце января вдоль Pont du Mont-Blanc, главного моста через Женевское озеро, развешивают флаги, весь город покрывается рекламой часов, ни в одном приличном ресторане вечером невозможно найти свободный стол, и все гранд-отели на набережных заполнены под завязку. В городе, вокруг которого сосредоточено швейцарское часовое производство, в 24-й раз проходит SIHH — Salon International de la Haute Horlogerie, которым открывается мировой календарь часовой индустрии. Из окрестных деревень, где на мануфактурах с видом на Альпы они собирают свои калибры, выбираются часовщики, со всего мира съезжаются пресса и закупщики, каждая марка подтягивает звезд, собираются коллекционеры и просто серьезные клиенты. И хотя за последние несколько лет рост часового рынка замедлился, швейцарская часовая промышленность остается одной из самых стабильных отраслей luxury goods, а швейцарский холдинг Richemont, устроитель SIHH и владелец большинства представленных тут брендов, — одним из ведущих мировых люксовых конгломератов и самой сильной часовой группой, опережая Swatch Group и Rolex. И SIHH — зримое тому подтверждение: за пять дней выставки заключаются миллиардные контракты, составляющие от 80 до 90% годового оборота часовых марок. Это пока остается неизменным. Что же изменилось? Тренды, и поскольку часовой мир — это не мир fashion, и изменения в нем происходят не каждый сезон, то любое смещение тут сразу заметно.

Звездное небо над нами

Несколько лет в часовом мире буквально царили всяческие metiers d’art — все с упоением покрывали циферблаты всевозможной эмалью, инкрустировали их соломкой, наносили гильоше, отделывали редкими породами дерева в технике маркетри, расписывали гризайлью, выкладывали золотыми гранулами, не говоря уже о банальном бриллиантовом паваже. И не то чтобы в этом году все сразу перестали это делать — вовсе нет, но общий акцент был смещен с metiers d’art на несколько иные вещи. Вехой стали новые часы Complications Po?tiques, представленные Van Cleef & Arpels. Тут следует помнить, что Van Cleef & Arpels были главными зачинателями повальной моды на metiers d’art — именно с их драгоценной идиллии с феями, эльфами, бабочками и цветами началось победное шествие metiers d’art по часовому миру. Они буквально открыли золотую жилу, выстроив вокруг этого современный часовой имидж старого ювелирного дома и даже запатентовав само название «поэтические усложнения». До этого года все их Complications Po?tiques были так или иначе связаны с этим миром прелестных созданий — начиная с феи, взмахивавшей палочкой, через знаменитый «Мост влюбленных» и головокружительные парные часы с девушкой на Эйфелевой башне и юношей на крыше Нотр-Дама и заканчивая прошлогодней балериной. А если и появлялись солнце, луна и звезды, то тоже исключительно в поэтическом виде. В этом году их часы в этой серии называются Midnight Planetarium и представляют собой настоящий наручный планетарий, сделанный по всем законам астрономических инструментов известным голландским мастером Кристианом ван дер Клаавом, который как раз и занимается оснащением часовых механизмов астролябиями и прочими астрономическими штуками. Часы с планетарием — его конек. На диски из авантюрина, который идеально представляет звездное небо, помещены шесть планет, видных с Земли невооруженным глазом: Меркурий, Венера, сама Земля, Марс, Юпитер и Сатурн. Все сделаны из разных полудрагоценных камней: Земля — из бирюзы, Юпитер — из агата, Меркурий — из змеевика и т. д., в центре — золотое Солнце. Каждая из планет движется по авантюриновому небосводу ровно с той же скоростью, что и по настоящему, и если Земле нужно 365 дней, чтобы обойти Солнце, то Меркурию — 88 дней, а Сатурну — 29 лет. Представьте себе, какая изящная и остроумная идея — сделать нечто, что будет меняться в течение 29 лет, то есть целой жизни! Это зримо воплощает идеальную ньютонову Вселенную на запястье, главный концепт механических часов вообще.

Конечно, разнообразные выдающиеся часы metiers d’art были у Cartier: неизменные животные и среди них жизнерадостный попугай, выложенный из окрашенных и высушенных розовых лепестков. Vacheron Constantin тоже продолжили свою серию metiers d’art — в прошлом году это были экзотические цветы из английских ботанических атласов XVIII века, в этом — национальные, в основном восточные, узоры.

figure class="banner-right"

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

И конечно, Van Cleef & Arpels тоже не могли обойтись без metiers d’art и показали свои традиционные Les Cadrans Extraordinaires («Исключительные циферблаты»), где циферблаты двух моделей, Midnight Nuit Bor?ale и Nuit Australe, представляющих созвездия Северного и Южного полушарий, сделаны в технике гризайль, а четырех моделей Midnight Constellations (созвездия Пегаса, Орла, Феникса и Петуха) — с гравировкой, эмалью и бриллиантами. И коллекцию Lady Arpels Zodiac из 12 часов с эмалью, резным перламутром и паважем драгоценными камнями. Но их общей темой на этот раз стала именно астрономия.

Астрономия вообще новое всеобщее увлечение. Указатели фаз Луны стали мелькать у разных марок еще в прошлом году, но в этом появились сложноустроенные и очень красивые «лунники». Например, руководитель конструкторского подразделения Cartier Кароль Форестье-Кацапи показала целых два: Rotonde de Cartier Terre et Lune и Rotonde de Cartier Jour et Nuit avec Phases de Lune Retrogrades. В первых в качестве указателя лунных фаз использован турбийон, который вращается на лазуритовом циферблате, и это очень оригинально и неожиданно. Вторые — один из самых красивых циферблатов не только SIНH-2014, но и вообще последних лет. Cartier исторически связан с ар-деко, и Rotonde de Cartier Jour et Nuit — одно из лучших воплощений этой связи. Верхняя половина циферблата с Солнцем и Луной — и они попеременно, в зависимости от времени суток, показывают часы, в то время как стрелка в стиле Breguet — минуты, а нижняя, с ретроградной стрелкой, — фазы Луны. На белый циферблат нанесен узор в технике гальванизированного гильоше, и он преломляет свет с легким серебристым сиянием. Корпус сделан из палладия, и все вместе выглядит волшебно.

Но самый поразительный и, пожалуй, самый совершенный вечный календарь с лунными фазами, на который ушло четыре года, получился у A. Lange & S?hne — это Richard Lange Perpetual Calendar «Terraluna». И это неудивительно, потому что совершенство — второе имя этой саксонской мануфактуры. А их главная стилистическая характеристика — гармоничность. В их часах все индикаторы всегда безупречно пропорциональны. Здесь на чистом белом циферблате — три счетчика (часов, минут и секунд), большая дата, указатель запаса хода (его хватает на 14 дней) и традиционные синие стрелки из вороненой стали. А вот главное — указатель фаз Луны — спрятан на обратной стороне корпуса. Конечно, это особое щегольство, но оно еще и практично: это не просто маленькое окошко с условной Луной — это диск глубокого голубого цвета (специальное покрытие, которое отражает только синюю часть спектра) с яркими звездами и выпуклой полусферой земного шара в центре, вокруг которого, как и положено, вращается Луна. Но показывается положение Луны не только относительно Земли, но и относительно Солнца (в роли Солнца — баланс). Надо сказать, что это тот редкий случай, когда обратная сторона чуть ли не лучше идеального циферблата — суперсложный открытый механизм с небом, Землей и Луной буквально завораживает.

Этот тренд можно назвать астрономическим, но его стоит определять шире. Очевидно движение от metiers d’art, то есть декоративности, к астрономии, то есть науке; от бабочек, цветов и узоров — к звездам, Луне и планетам. Его вполне можно назвать сайентизмом — и это важный поворот.

Van Cleef & Arpels Complications Po?tiques Midnight Planetarium

В погоне за тонкостью

Франк Тузо, директор по международному маркетингу и разработке часовых изделий Piaget, в ответ на мой вопрос, каково, на его взгляд, основное направление развития часового рынка сегодня, ответил, не задумываясь ни на секунду: «Конечно, это ультратонкие часы». И сказал он это не потому, что у Piaget многолетний опыт именно в этой сфере и с ними тут мало кто может соперничать, а потому, что это чистая правда. Тонкие, еще тоньше, самые тонкие — примерно так можно описать нынешнее положение дел в часовом мире. И у Piaget тут очередной мировой рекорд — они показали Piaget Altiplano 900P 38 мм с самым тонким механизмом с ручным заводом, их толщина всего 3,65 мм. Altiplano — это одна из самых узнаваемых моделей Piaget, она существует не первый десяток лет, но, пожалуй, никогда еще не воплощалась в такой радикальной форме. Чтобы добиться феноменальной тонкости, задняя крышка использовалась как платина, основа механизма, куда крепятся все его детали, а основные узлы были помещены не друг над другом, как обычно, а горизонтально, в одной плоскости, и все это вызвало совершенно новые инженерные решения. В результате получились одни из самых крутых ультратонких часов на рынке.

Но конкуренты у них тут есть, и это, конечно, дом Jaeger-LeCoultre, тоже прославленный среди прочего своими ультратонкими калибрами. Именно им принадлежал прошлогодний рекорд тонкости — это были платиновые Master Ultra Thin Jubilee толщиной 4,05 мм. В этом году вышли два новых варианта в розовом золоте: Master Ultra Thin Grand Feu и Master Ultra Thin 1907. В них стоит механизм с ручным заводом высотой всего 1,85 мм. У первых исключительно красивый и редкий белый циферблат в технике горячей эмали, дата 1907 в названии вторых отсылает к тому году, когда знаменитые часовщики Жак-Давид Ле Культр и Эдмон Жаже выпустили самые тонкие тогдашние карманные часы. Обе модели, особенно эмалевая, — настоящие часы мечты.

Vacheron Constantin Fabuleux Ornements

Но слово «ультратонкие» есть в названии еще одних часов, самой знаменитой модели Jaeger-LeCoultre — Grande Reverso Ultra Thin 1931. Кроме того что Reverso — вообще лучшие прямоугольные часы, простые и благородные, у этих есть еще несколько достоинств. Во-первых, это прекрасный винтажный циферблат по мотивам исторической модели. Во-вторых, второй ремешок из кордована (особой конской кожи), сделанный на мануфактуре Casa Fagliano основанной в 1892 году в Буэнос-Айресе и с тех пор выпускающей лучшие на свете ботинки для игры в поло, которые у них заказывают, например, Виндзоры. И в-третьих, цветосочетание: розового золота, из которого сделаны корпус и застежка, ремешка цвета порошка какао и циферблата цвета молочного шоколада — выглядит пленительно. И на руке эти Reverso сидят прекрасно — их толщина всего 7,3 мм.

Еще один важный игрок среди супертонких — главная мужская премьера Van Cleef & Arpels и одни из самых совершенных часов SIHH-2014, Pierre Arpels Heure d’ici & Heure d’ailleurs. Их сделали выдающийся часовщик — автор главных хитов серии Complications Po?tiques Жан-Марк Видеррешт и его ателье Agenhor. Это часы со вторым часовым поясом, отсюда и название — «Время здесь и время там». Двойной прыгающий час (часы «здесь» и «где-то там»), чьи показания меняются одновременно, ретроградная минутная стрелка. Но главное, это настоящий шедевр ничем не замутненного классицизма, с лаковым циферблатом, изящным тиснением пике в его центре и каллиграфически выписанным названием. По словам Жан-Марка Видеррешта, чтобы добиться нужной тонкости, пришлось создать специальный механизм, ни один из имеющихся на рынке ультратонких калибров не подходил.

Усложнения для всех

Обычно на презентациях серьезные часовые журналисты вежливо скучают на женских коллекциях и оживляются на мужских. Потому что, конечно, все самое интересное с точки зрения часового искусства, то есть общей конструкции и усложнений, случается именно там. Но милый часовой сексизм состоит не только в этом — самое обидное, что весь крутой дизайн тоже достается мужчинам. А женщинам традиционно остаются бантики, цветочки, бабочки и прочие довольно консервативные штуки. Между тем носить серьезные мужские калибры стало модно — это делают все, от Дженнифер Энистон до героинь стритфэшн. В прошлом году мы уже писали, что наметился своего рода часовой унисекс, когда мужские марки показывают новые часы, на которые тут же начинают засматриваться девушки. И вполне предсказуемо женские часы с усложнениями сегодня стали одним из главных часовых трендов. Однако самые блестящие модели с великими усложнениями по-прежнему мужские.

Если прошлый год был годом Grand Complication, когда в одной модели собираются все великие усложнения: хронограф, вечный календарь и минутный репетир, и их показали сразу A. Lange & S?hne и Audemars Piguet, то в этом году все знаменитые дома решили сосредоточиться на отдельных усложнениях.

Это были репетиры, и прежде всего сверхтонкий (7,9 мм) минутный репетир с турбийоном и автоматическим подзаводом Master Ultra Thin Minute Repeater Flying Tourbillon в линии самых сложных часов Jaeger-LeCoultre — Hybris Mechanica. Конструкция этого репетира была особым образом усовершенствована: репетир обычно звонит часы, четверти и минуты, и если четвертей нет, возникает пауза. Тут же эта пауза практически отсутствует, и за часами плавно следуют минуты — и это те самые детали, на которых держится весь мир haute horlogerie. Прекрасный минутный репетир с большим указателем даты показала Parmigiani Fleurier — Toric R?sonance 3. Сверх того это еще и замечательно красивый циферблат в стиле ар-деко. Дата тут в полночь меняется мгновенно, а не медленно переползает от одной цифры к другой.

A. Lange & S?hne Richard Lange Perpetual Calendar «Terraluna»

Очень популярны в этом году хронографы, например Montblanc в линии самых сложных часов Villeret 1858 (их делают на знаменитой мануфактуре Minerva в Виллере, которая теперь принадлежит Montblanc) показал ExoTourbillon Rattrapante — со сплит-хронографом, вторым часовым поясом и указателем времени суток, а также специально разработанной модификацией турбийона. А знаменитая итальянская марка Panerai представила целую серию хронографов: в корпусе Radiomir 1940, отсылающем к историческим моделям 1940-х годов, стоит механизм мануфактуры Minerva, с которой Panerai сотрудничал еще в 1920-е. Из трех версий — в розовом, белом золоте и в платине — самые особенные, конечно, платиновые Radiomir 1940 Chronograph Platino. Не только из-за платинового корпуса и лимита 50 штук, но и потому, что на фоне циферблата цвета слоновой кости очень рафинированно выглядят золотистые часовые метки и стрелки — рядом с синими стрелками хронографа. Дизайн, как всегда у Panerai, получился блестящий.

Ну а Audemars Piguet в этот раз показал очень запоминающийся концепт Royal Oak Concept GMT Tourbillon, любопытный не столько своими усложнениями (мировое время и турбийон), сколько общим исполнением. Это были одни из самых высокотехнологичных часов SIHH: корпус из титана, безель, заводная головка и кнопка управления из белой керамики, а самое главное, из такой же белой керамики сделан верхний мост, вертикально прорисовывающий открытый циферблат. Все вместе создает космического вида часы будущего. Несмотря на сумасшедший дизайн, часы получились на удивление симметричными и вообще сбалансированными. И, безусловно, эффектными.

IWC любит показывать сразу масштабные обновленные коллекции, состоящие из всех возможных вариаций, от самых простых до самых сложных моделей, и в этом году пришла очередь Aquatimer, существующих с 1967 года. Теперь это коллекция дайверских часов, посвященная Галапагосам, в ней есть и вечный календарь (Aquatimer Perpetual Calendar Digital Date-Month, лимит 50 штук), и хронограф (Aquatimer Chronograph Edition «50 Years Science for Galapagos», лимит 500 штук). Последняя модель, посвященная 50-летнему юбилею исследовательской станции имени Чарльза Дарвина, — одни из лучших дайверских часов последнего времени. Корпус, заводная головка и кнопки этого хронографа покрыты матовым черным каучуком — это одновременно очень красиво, очень приятно тактильно и напоминает о вулканической черной лаве Галапагосов. И особая деталь — изумительный флуоресцентный голубой цвет покрытия стрелок и часовой разметки.

Дайверская тема вообще сегодня так популярна, что даже Cartier показал первые в своей истории часы для ныряльщиков — Calibre de Cartier Diver. Но все-таки самыми эффектными сложными часами Cartier стало еще одно создание Кароль Форестье-Кацапи и еще одно великое усложнение — вечный календарь Rotonde de Cartier Astrocalendaire. В нем применена совершенно новаторская система отображения вечного календаря, «амфитеатр» — концентрические ступени с цифрами (их отмечает движущееся синее окошко), спускающиеся к турбийону в самом центре.

Конечно, эти футуристические часы, как и все остальные, — мужские. Женские часы с усложнениями — это такая адаптированная сложность. Но если прогресс будет развиваться такими темпами и суперсложные часы будут становиться ультратонкими, то скоро их вообще не придется гендерно маркировать. И это только радует.