Свобода лучше / Общество и наука / Общество

Свобода лучше / Общество и наука / Общество

Свобода лучше

/  Общество и наука /  Общество

Кто останется за решеткой в результате грядущей амнистии

Владимир Путин согласился с предложениями президентского Совета по правам человека о проведении широкой амнистии к двадцатилетию Конституции. Проект будет доработан в кратчайшие сроки, и президент сам внесет его в Думу. Кто окажется «на выходе»? По словам Путина, сей акт государственного милосердия может распространяться только на тех лиц, которые не совершили тяжких преступлений, а также деяний, связанных с насильственными действиями в отношении представителей власти. Амнистия, как заметил президент, должна носить «умиротворяющий характер». А это значит, что общественности не стоит тешить себя по этому поводу всякими несбыточными мечтаниями.

Казнить нельзя, помиловать

Две комиссии президентского совета — одна под руководством бывшего судьи Конституционного суда Тамары Морщаковой, другая во главе с «яблочником» Андреем Бабушкиным — уложились с заданием президента в пару недель. Различие между их вариантами амнистии было лишь в том, что один содержит конкретный перечень статей УК, на которые амнистия не распространяется, другой — нет. Но в итоге в администрацию был направлен единый вариант. Правозащитники сошлись в том, чтобы не амнистировать лиц, осужденных за тяжкие преступления против личности и государства. «Амнистия никогда не касалась убийц и насильников», — пояснила «Итогам» Тамара Морщакова. Также никто не предлагает миловать террористов, похитителей людей, наркоторговцев, шпионов или осужденных за бандитизм.

Кого же может коснуться этот гуманный акт? По мнению членов СПЧ, более либеральный вариант амнистии мог затронуть 250 тысяч человек. Речь прежде всего об осужденных по статьям средней и небольшой тяжести, а также совершивших преступление впервые или отбывших половину — две трети срока наказания по тяжким, но ненасильственным преступлениям. Ну и, конечно, женщины с малолетними детьми, беременные, пожилые люди, тяжелобольные и т. д. «Это не прощение на любых условиях, — пояснила «Итогам» Тамара Морщакова. — Кроме того, в каких-то случаях речь пойдет об освобождении, а кому-то только сократят срок пребывания в тюрьме».

Публику, конечно, интересуют знаковые сидельцы — Михаил Ходорковский, Платон Лебедев. Отсидев две трети срока, бывшие совладельцы «ЮКОСа» могли бы претендовать на амнистию в ее либеральной вариации. Правозащитники уверены: от амнистии выиграют и потерпевшие, ведь компенсировать нанесенный ущерб осужденные будут активнее, находясь на свободе.

Амнистия может коснуться и фигурантов громких дел о коррупции. Например, под «прощальную» кампанию, по мнению источников «Итогов», имеют шанс попасть главная фигурантка дела «Оборонсервиса» Евгения Васильева (находится под домашним арестом), экс-губернатор Тульской области Вячеслав Дудка (получил 9,5 года колонии за взятку)...

Между тем в президентском сове- те не скрывают, что верстали проекты прежде всего с прицелом на «политических». К ним правозащитники, в частности, относят участниц скандальной панк-группы Pussy Riot Надежду Толоконникову и Марию Алехину, фигурантов дела о беспорядках на Болотной площади в мае 2012 года и активистов экологической организации «Гринпис». Однако их государство прощать, похоже, не собирается.

Казнить, нельзя помиловать

В коридорах власти куда более умеренный взгляд на грядущую амнистию. На встрече с авторами проекта Владимир Путин ясно дал понять, что фигурантов «болотного дела» документ не коснется. По крайней мере, тех, кто совершил преступления, связанные с насильственными действиями в отношении представителей правоохранительных органов. Насилие в отношении сотрудников МВД как раз и инкриминируется участникам акции оппозиции.

В целом Владимир Путин высказался за широкую амнистию, такую, как проведенная в 2000 году. Та кампания, объявленная в честь 55-летия Победы в Великой Отечественной войне, коснулась примерно 120 тысяч осужденных и подследственных. Однако в данном случае проблема не только и не столько в количестве прощаемых. В коридорах власти явно не горят желанием амнистировать фигурантов громких уголовных дел.

Так, по словам официального представителя Следственного комитета Владимира Маркина, «у нас советники по правам человека поддерживают отъявленных экстремистов». А по мнению депутата Госдумы Юрия Синельщикова, амнистию затеяли ради освобождения конкретных личностей, которых государственно мыслящий депутат ни в коем случае не хотел бы увидеть на свободе.

На стороне сторонников «узкой» амнистии — статистика. В последнее время кампании по освобождению заключенных широтой, мягко говоря, не впечатляют. Скажем, проводимая сейчас экономическая амнистия затронула пока лишь 1431 человека. Реально из колоний и СИЗО было освобождено чуть более четырехсот человек. Столь же локальными являлись все амнистии последнего десятилетия. Скажем, по амнистии в честь 60-летия Победы на свободу вышли лишь полторы сотни человек.

Глава комитета Госдумы по конституционному законодательству Владимир Плигин также полагает, что в масштабной амнистии особого смысла нет. По его мнению, в системе уголовного наказания произошли серьезные изменения, и сейчас по большинству составов преступления осуждают условно. В общем, сажают нынче мало, а значит, и освобождать практически некого.

Что же до персоналий, то бизнес-омбудсмен Борис Титов недавно усомнился в том, что досрочно на свободу выйдут те же Ходорковский с Лебедевым. Сроки их заключения истекают соответственно в августе и мае будущего года. Ждать осталось недолго, чего же огород с амнистией городить? Кроме того, в постановлении об амнистии, скорее всего, будет запрет на освобождение рецидивистов, а бывшие совладельцы «ЮКОСа» осуждены дважды.

Хулиганкам из Pussy Riot и вовсе осталось посидеть по три с небольшим месяца. Толоконникову, например, после ее бунта в мордовской колонии этапировали аж в родной Красноярский край. Формальности же займут столько времени, что практический смысл акции теряется. Тут, правда, имеется также смысл символический. И он подчас оказывается важнее практического. Авторы проектов амнистии даже не исключают, что кое-кто из знаменитых сидельцев может отказаться от освобождения, поскольку она не предусматривает реабилитации. В Думе и вовсе звучат предложения подойти к вопросу индивидуально. Копья ломают чуть ли не по каждой статье УК. Представители силовых ведомств называли цифры: из 9,5 тысячи инвалидов I и II группы, отбывающих наказание, 8,5 тысячи совершили тяжкие и особо тяжкие преступления. Мол, если у нас инвалиды таковы, то что говорить о здоровых зэках? Из 15 тысяч осужденных женщин около 42 процентов также проходят по тяжким статьям, самая распространенная из которых — незаконный оборот наркотиков. Дескать, их освобождение представляет угрозу для здоровья нации в прямом смысле слова. Наконец, противники широкой амнистии упирают на то, что следует избежать повторения опыта 1953 года, существенно ухудшившего криминогенную ситуацию в стране. Впрочем, по словам Михаила Федотова, прежние широкие амнистии показали, что количество рецидивов среди освобожденных в рамках этих кампаний было в 2,5 раза ниже, чем среди тех, кто вышел в назначенный срок.

Кроме того, власть не так давно объявила о намерении сократить на 18 процентов штат сотрудников системы исполнения наказаний. Без уменьшения числа заключенных, по мнению правозащитников, реформу не провести… Баланс между этими практически непримиримыми позициями найти будет сложно.

Но если масштаб государственного милосердия окажется скромным, не пройдет и года, как контингент зэков в российских тюрьмах может превысить тот, что был до амнистии. Сажают у нас, увы, куда чаще, чем освобождают.