Миру — мир, России — Крым, любимый фильм — «Чапаев» Петр Скоробогатый

Миру — мир, России — Крым, любимый фильм — «Чапаев» Петр Скоробогатый

Президент Владимир Путин в ходе прямой линии с россиянами зафиксировал основные тезисы международной политики России, притушил перегибы внутренней дискуссии по Украине, не забыл про социалку, а вопросы экономического роста обошел вниманием

section class="box-today"

Сюжеты

Прямая линия Путина:

Миру — мир, России — Крым, любимый фильм — «Чапаев»

Всем все доказал

/section section class="tags"

Теги

Прямая линия Путина

Вокруг идеологии

Долгосрочные прогнозы

Принятие Крыма в РФ

Кризис на Украине

Россия vs США

Россия и Европа

/section

Прямую линию с президентом в этом году можно характеризовать как будничное мероприятие, особенно для зрителей, плотно погруженных в информационное пространство (а мало ли таких сегодня на фоне украинских событий?). Никаких неожиданных вопросов, минимум эмоциональных высказываний, никаких свойственных президенту шуток на грани политического фола и емких просторечных фраз, мгновенно уходящих в народ. Наконец, никаких новых рекордов — после достигнутых формальных «вершин» в прошлогодней прямой линии по количеству вопросов и общего времени конференции рано или поздно нужно было остановиться.

figure class="banner-right"

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

С другой стороны, если вы привыкли сверять часы именно по таким диалогам президента с народом, лучшего способа понять ритм государственной политики не найти. Из 2,5 млн поступивших вопросов Владимир Путин ответил на 85, посвятив больше половины эфира подробному изложению своей позиции по Украине и геополитическим раскладам, а в оставшееся время дал понять, что никакие внешние угрозы не отвлекают власть от решения насущных социальных проблем россиян.

Владимир Путин был спокоен, уверен в себе и проводимой государственной линии, в целом соответствовал образу лидера, который консолидировал нацию и пользуется огромной популярностью в народе. Вместе с тем президент последовательно исполнял роль психотерапевта, стараясь умиротворить и примирить самые разнообразные силы внутри и вовне: патриотов и либералов, оппозиционеров и государственников, сторонников федеральной и унитарной Украины, дружественно просигналил и европейцам, и американцам, потрафил и китайцам, и саудитам. В общем, ошиблись те, кто полагал, что президент четко детерминирует нынешнюю российскую ситуацию с точки зрения противостояния внутренних и внешних сил.

Об Украине

Взвешенные и дипломатичные формулировки Владимира Путина в отношении ситуации на Украине для многих оказались сюрпризом, особенно на фоне первых жертв на Юго-Востоке этой страны. Собственно, единственным эмоциональным выпадом всей конференции и стала реакция на действия Киева: «Совсем с ума сошли?! Танки, бронетранспортеры, пушки тянут! Против кого пушки-то тянут? Совсем обалдели, что ли?! Системы залпового огня, самолеты летают боевые, “Сушки” летают! Совсем сбрендили, что ли?!» Президент подчеркнул, что у него остается «право использовать вооруженные силы на Украине», но он надеется, что воспользоваться им все же не придется. А вот обвинение в присутствии российских военных на Украине — «чушь полная».

В остальном — спокойная уверенная позиция «на экспорт», которая, надо думать, эхом отзывалась в устах министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова на четырехсторонних переговорах в Женеве, проходивших одновременно с президентской прямой линией. Путин наверняка держал в уме возможность столь знаковым мероприятием пробиться сквозь «бетонную стену цензуры» (по выражению пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова ) к уху западного зрителя, и агрессивная риторика была не к месту.

Владимир Путин подчеркнул, что Россия оказалась вынужденно втянута в украинский конфликт и никогда «не планировала аннексий и военных действий в Крыму», «все делалось с колес»: «Когда возникла ситуация с угрозами и притеснениями, когда народ Крыма начал говорить, что он стремится к самоопределению, тогда мы задумались, что нам делать. И именно тогда, а не пять, десять, двадцать лет назад было принято решение, чтобы поддержать крымчан». Президент до последнего ждал результатов референдума, и, когда получил убедительные результаты, «в этих условиях поступить иначе мы не могли». Владимир Путин признал, что «за спиной сил самообороны Крыма, конечно, встали наши военнослужащие, и действовали они очень корректно, но решительно и профессионально». Впрочем, активного участия российских военных в обеспечении безопасности на полуострове и раньше никто не отрицал, тем более что их количество соответствовало рамкам соглашения с Украиной по Черноморскому флоту.

Объяснил президент и геополитические опасения: «Были соображения такого порядка, что если мы ничего не сделаем, то они втащат в НАТО Украину, скажут: “Вас это не касается”, и натовские корабли окажутся в городе русской военно-морской славы — в Севастополе. Если туда зайдут войска НАТО — а они же там поставят ударные средства, — тогда для нас это имеет уже геополитическое значение: тогда Россия окажется практически выдавленной из Причерноморья. И это реальное выдавливание России из этого очень важного для нас региона мира, за который сколько косточек русских положено в течение всех предыдущих веков».

Что касается сегодняшних отношений с киевскими властями, Владимир Путин отметил: «В рамках межгосударственных отношений, уверен, мы найдем взаимопонимание», а если «россияне и украинцы любят и уважают друг друга», то они обязаны найти взаимопонимание. Вместе с тем Россия по-прежнему не считает киевских правителей легитимными, хотя и не отказывается от контактов с кем бы то ни было. Под вопросом и признание грядущих президентских выборов, поскольку избирательная гонка проходит «в абсолютно неприемлемых формах», а, «строго говоря, по Конституции Украины, если ее не поменять, новые президентские выборы при наличии юридически действующего президента Виктора Януковича проводить невозможно». Путин подчеркнул позицию, которая на сегодняшний день для России остается принципиальной: «Если на Украине хотят, чтобы выборы были легитимными, нужно изменить Конституцию, говорить о федерализме, децентрализации и т. д.».

Российский президент упомянул и ряд украинских политиков: представителей Востока «Царева и харьковского губернатора ( Михаила Добкина . — “Эксперт” ) — в целом мы представляем, что это за люди», электорального лидера Петра Порошенко — «он производит у нас конфеты и карамель» и традиционно тепло — Юлию Тимошенко : «У нас в свое время с ней были достаточно добрые деловые отношения». К слову, на Украине гадают, чем вызван такой пассаж в отношении «оранжевой принцессы». С одной стороны, доброе отношение российского «ворога» способно убить и без того невысокий рейтинг «политика с косой», с другой — Путин явно дал понять, что готов понять и простить (а значит, продолжить партнерскую работу) ряд радикальных высказываний Тимошенко: «Она хоть и призывает там “расстреливать русских из атомного оружия”, я думаю, что это сделано, скорее всего, в ходе какого-то эмоционального срыва».

О геополитике

В контексте украинских событий президент достаточно много времени уделил геополитике, одновременно посылая флюиды миролюбия и бесстрашия по поводу санкций. «Мы сами всех задушим, что вы так боитесь? — отреагировал Путин на “удушающий” жест главы международного агентства “Россия сегодня” Дмитрия Киселева , характеризующий агрессивную политику НАТО. — Страха у нас нет — ни у меня нет, ни у кого не должно быть». Сигнал и рядовым гражданам, и национальным элитам.

В посылах президента западным партнерам неявно, но прослеживалась определенная дефиниция. Стараются «поссорить Россию и Украину, разделить, растащить единый, по сути, народ» так, как это «с Югославией сделали», — характеристика в большей степени политики Вашингтона, отповедь тем силам, которые «побаиваются нашей мощи, как один из наших государей говорил, нашей огромности». Вопрос шестилетней Альбины о том, спасет ли Барак Обама Путина, если тот тонуть будет, вряд ли случайно попал на прямую линию. И хотя «личных отношений» у президентов не сложилось, хотелось бы надеяться на «порядочность и мужественность» американского лидера, отреагировал российский коллега.

«Мы все люди одной цивилизации. Да, у нас есть свои особенности, но глубинные ценности у нас одни» — это уже сигнал европейским партнерам, ведь «было бы прекрасно, чтобы Европа была от Лиссабона до Владивостока», иначе «если будем заниматься сепаратизмом, то мы все будем малозначимыми неинтересными игроками». И это несмотря на «другое звучание консервативных ценностей» в Европе, которое характеризуется «стремлением к повышению своего суверенитета», а также на то, что «блоковая система мира давно себя изжила».

Картина мира, по Путину, такова: если западные партнеры включают архаичный блоковый статус, активируют элемент противостояния, то «у этого единого полюса возникает иллюзия, что все можно решить только с помощью силы», в ином случае складывается силовой баланс и «появляется желание договариваться». «Доверие — ключевой вопрос на межличностном и межгосударственном уровне», — уверен российский президент, но пока что страны НАТО обманывают Россию, вопреки обещаниям расширяясь на восток, а генсек альянса и вовсе приходит на встречу с Путиным с диктофоном, а после выкладывает разговор в прессу.

Россия пока не собирается строить антизападные альянсы, подчеркнул президент, предпочитая реализовывать интересы внешней политики в двусторонних межгосударственных отношениях. Например, с Китаем, с которым мы «естественные соседи, а в этом смысле и в известной степени и естественные союзники»; кроме того, «у нас никогда не было таких доверительных отношений в военной сфере». Или с Саудовской Аравией: «Я с огромным уважением отношусь к хранителю двух мусульманских святынь королю Саудовской Аравии, он очень умный, взвешенный человек. И не думаю, что наши саудовские друзья пойдут на какие-то резкие изменения во вред себе и экономике России». Это пассаж из весьма подробного ответа на вопрос о санкциях в отношении российского нефтегазового сектора. По мнению Владимира Путина, реальных возможностей усилить давление на мировые цены на энергоносители у Запада нет. Иных же санкций, по всей видимости, России бояться пока не стоит. О них в прямой линии ни слова.

О внутренней политике

Жесткое отстаивание национальных интересов не должно приводить к «шельмованию людей», придерживающихся отличной от государственной трактовки событий в Крыму и на Украине, отметил президент. Обеспокоенность властей перегибами в дискуссиях по этому вопросу внутри российского общества обозначилась в составе персон, приглашенных на прямую линию. Константин Ремчуков , Ирина Прохорова , Ирина Хакамада , Андрей Норкин — условно оппозиционные, либеральные деятели — в режиме свободной дискуссии поделились с президентом опасениями в связи с «идеологическими гонениями», преследованием деятелей культуры по политическим мотивам, отказом людям, придерживающимся иных точек зрения, «в звании патриота».

Владимир Путин признался, что не чувствует «особого изменения ситуации, особого накала даже в связи с событиями в Крыму и Севастополе»: «Есть борьба мотивов, борьба точек зрения, но за это не хватают и не упекают в лагеря, как было в тридцать седьмом году. Люди, которые высказывают свою точку зрения, они, слава богу, живы, здоровы, занимаются своей профессиональной деятельностью». При этом «то, что они встречают отпор, то, что они встречают другую позицию и неприятие их собственной позиции, — вы знаете, у нас часть интеллигенции не привыкла просто к этому. Некоторые люди считают, что то, что они говорят, — это истина в последней инстанции и по-другому быть не может, и, когда они что-то видят в ответ и слышат в ответ, это вызывает такую бурную эмоциональную реакцию», — констатировал президент. Более того, «некоторые желают поражения своей стране», в чем Путин рассмотрел некую историческую преемственность: «Большевики, как известно, в ходе Первой мировой войны тоже призывали к поражению своего правительства, своей страны — ну довели до революции».

Однако в итоге президент согласился, что «мы ни в коем случае не должны скатиться в какие-то крайние формы борьбы, ни в коем случае не должны шельмовать людей за их позицию. И я постараюсь сделать все, чтобы этого не было».

Прокомментировал Путин и ситуацию с коллективным письмом деятелей культуры в поддержку воссоединения Крыма. Подобные инициативы, конечно, имеют право на жизнь, однако должны идти «по наитию, по зову сердца и души»: «Это ни в коем случае не должно кем-то организовываться, вот этого я не могу поддержать. Это, мне кажется, ни к чему», — подчеркнул президент.

Интересен нюанс, связанный с выступлением Ирины Хакамады. Прямая трансляция в эфире американского информационного агентства Associated Press прервалась в тот момент, когда оппозиционер интересовалась возможным компромиссом между двумя государствами, с учетом того что США выделяют Украине 1 млрд долларов на проведение президентских выборов. Стала причиной сбоя техническая проблема или внутренняя цензура, неясно. Но последний вариант весьма вероятен, особенно на фоне отстранения от работы на радио «Свобода» журналиста Андрея Бабицкого за пост в поддержку позиции России по Крыму. Отметим, что это СМИ вещает на деньги американских налогоплательщиков, а сам Бабицкий является последовательным критиком Владимира Путина.

О стране

Социальная и экономическая повестка оказалась капитально вытеснена украинским кризисом на периферию прямой линии. Создалось впечатление, что президент особенно и не готовился к внутрироссийской тематике — не поражал привычным потоком цифр и показателей, приводимых по памяти, не объявлял о новых направлениях работы, не открывал неизведанные сферы и точки приложения государственной политики. Более того, за всю прямую линию в эфир не поступило ни одного вопроса об экономических проблемах страны, которые очевидно беспокоят сограждан не меньше, чем внешнеполитическая нестабильность. Думается, это не случайно — у президента пока еще нет на руках готового плана по выходу из кризиса, дефицит экспертных предложений очевиден, хотя дискуссии и продолжаются. А потому настораживать россиян неуверенной экономической риторикой было бы неверно.

В итоге в центре внимания президента оказалась социальная сфера. Индивидуальные проблемы жителей страны — квартиры, дороги, условия жизни — по традиции решались, кажется, еще до реакции главы государства на сами просьбы. В остальном — ежегодный управленческий триллер: как чиновники на местах непрофессионально исполняют государственные заветы. Завышенные тарифы ЖКХ, исчезающие сельские ФАПы — фельдшерско-акушерские пункты, сокращение зарплат из-за крымских затрат, восстановление Дальнего Востока после наводнений, государственные и частные инвестиции в Крым — вот, пожалуй, и весь круг социальных вопросов прямой линии.

Непременный сигнал коррупционерам: «Если вы публично, как в Китае, расстреляете 350 крупных воров, то народ будет с вами?» — «У нас никогда за воровство не расстреливали. Но надо говорить не о тяжести наказания, а о его неотвратимости. Вот к этому мы и будем стремиться. Но я специально прочитал этот вопрос, чтобы чиновники разного уровня видели настроение народа».

Довольно неуклюжей оказалась реакция на вопрос про новую первую леди: «Мне сначала бывшую супругу замуж надо выдать, а потом я уж о себе подумаю». Позиция, в общем-то, благородная, но для публичного пространства грубоватая.

Любимый фильм — «Чапаев», шесть часов на сон, жить хотел бы в Санкт-Петербурге, никакого пожизненного президентства и железного занавеса.

Завершил прямую линию Владимир Путин философским эссе о русском народе.

О русских

Заключительное выступление президента об особенностях русского человека большинство комментаторов посчитало незначительным, чересчур артистичным и даже несколько затянутым. Хотя, если присмотреться, Владимир Путин последовательно активизирует общественную дискуссию о национальной политике во многих официальных выступлениях — и на валдайском форуме, и на большой пресс-конференции с журналистским сообществом, и в послании Федеральному собранию, закладывая фундамент широкого обсуждения этого острого вопроса.

«Русский человек, или, сказать пошире, человек русского мира» — важная оговорка, семантический вакуум — что есть русский? Национальность как ядро российской общности или же сама общность, скрепленная единой территорией, историей или культурой? Вопрос открытый. Притом что генетический код всего «русского мира» — «мощный, гибкий, устойчивый», так как создан на основе тысячелетнего обмена генами внутри страны, которая «как пылесос, втягивала в себя представителей различных этносов, наций, национальностей».

В ответе на основной вопрос об особенностях русского народа Владимир Путин дает, по сути, ценностную дефиницию различия между западным и русским мирами: «Человек русского мира прежде всего думает о том, что есть какое-то высшее моральное предназначение самого человека, какое-то высшее моральное начало. И поэтому русский человек, человек русского мира, он обращен больше не в себя, любимого. Хотя, конечно, в бытовой жизни мы все думаем о том, как жить богаче, лучше, быть здоровее, помочь семье, но все-таки не здесь главные ценности, он развернут вовне. Вот западные ценности заключаются как раз в том, что человек в себе сам, внутри, и мерило успеха — это личный успех, и общество это признает. Чем успешнее сам человек, тем он лучше».

«Мне кажется, ведь только у нашего народа могла родиться известная поговорка “На миру и смерть красна”, — продолжает Владимир Путин. — Как это так? Смерть — это что такое? Это ужас. Нет, оказывается, на миру и смерть красна. Что такое “на миру”? Это значит, смерть за други своя, за свой народ; говоря современным языком, за Отечество. Вот в этом и есть глубокие корни нашего патриотизма. Вот отсюда и массовый героизм во время военных конфликтов и войн и даже самопожертвование в мирное время. Отсюда чувство локтя, наши семейные ценности. Конечно, мы менее прагматичны, менее расчетливы, чем представители других народов, но зато мы пошире душой. Может быть, в этом отражается и величие нашей страны, ее необозримые размеры. Мы пощедрее душой».