Глава 9. Цена ошибки

Глава 9. Цена ошибки

Жозефу Фуше, герцогу Отрантскому, министру полиции императора Наполеона I и Шарлю Морису Талейрану-Перигору, князю Беневентскому, герцогу Дино, бывшему епископу Отенскому, министру иностранных дел того же императора приписывают фразу: «Это хуже, чем преступление, это — ошибка».

Не суть важно, кто именно из них произнес эту фразу — оба упомянутых государственных деятеля по своему масштабу и умению адекватно оценивать политическую ситуацию навсегда внесли себя в список исторических личностей первого ряда. Важна оценка роли ошибки в политике — «хуже преступления».

Действительно, многие политические ошибки оказываются роковыми, хорошо, если только для государственных деятелей, которые лично или по наущению команды эти ошибки допустили. Часто ошибки становятся роковыми и для народов.

Когда Тимошенко прислушалась к мнению своих соратников, убеждавших ее в том, что власть «не посмеет посадить», а если и посадит, то ненадолго и тут же выпустит, она допустила политическую ошибку. Очевидно, при всем желании, Януковичу было бы намного сложнее закрыть Тимошенко до суда, а затем и решением суда, если бы не избранная ею ошибочная конфронтационная стратегия (если «не посмеет», значит можно и даже нужно идти на обострение, чтобы показать всем, какая храбрая девушка Юля и какой трусливый мальчик Витя).

Политика нельзя упрекать за готовность рискнуть. Риск столь же неизбежно присущ принятию политических, сколь и военных решений. Поговорка «Кто не рискует, тот не пьет шампанского», — очень точно отражает глубинную сущность стратегии. Невозможно добиться сокрушительной победы, не рискнув сокрушительным поражением. Однако, идя на риск, следует максимально полно просчитывать все возможные варианты и понимать как ты будешь «выходить из боя», если события начнут разворачиваться не по твоему сценарию.

Откажись Тимошенко от конфронтационной стратегии ведения судебного процесса, ее было бы невозможно закрыть до приговора. Оставаясь на свободе, она бы могла куда более эффективно мобилизовывать и внутреннюю оппозицию, и зарубежных друзей для своей защиты. В конце концов, до самого последнего дня имела бы возможность эмигрировать и бороться с «преступным режимом» из-за рубежа, как поступали многие политики до нее, в том числе и такие успешные, как аятолла Хомейни и Беназир Бхутто.

Что же она получила, выбрав стратегию конфронтации? Безусловно, если бы ее не решились отправить в тюрьму, она бы победила сразу и навсегда. Янукович мог бы писать отречение и оговаривать условия капитуляции. Но, как мы знаем, чувство самосохранения в этом случае не подвело украинскую власть, и Тимошенко оказалась в тюрьме. Как только за ней захлопнулась дверь камеры, выяснилось, что теперь уже не только «преступный режим», но и «демократическая оппозиция», и «люди доброй воли всего мира» заинтересованы в том, чтобы проблема Тимошенко как-нибудь побыстрее рассосалась без выхода ее на волю.

Власть не заинтересована в выходе Тимошенко из тюрьмы, поскольку каждый проведенный там день усиливает жажду мести. Юлия Владимировна и раньше не была пацифисткой. Вряд ли ее обидчики сомневаются, что если ей удастся вернуться к власти (а выход из тюрьмы сделает такое возвращение неизбежным), то конец их будет ужасен.

Оппозиции Тимошенко не нужна, поскольку все руководящие должности, в том числе и в БЮТ, уже переделили, с учетом ее продолжительного отсутствия. Соратники почувствовали вкус спокойной, без ежедневного надрыва, «оппозиционной борьбы». У них появилась возможность торговаться с властью за решение своих мелких личных проблем, а не ложиться костьми из-за политических амбиций Тимошенко. При этом Юлия Владимировна в тюрьме — отличный агитационный материал на выборы, без напряжения проводящий в парламент минимум 50–60 руководящих партийцев только по списку. В общем, сейчас они «князья-избиратели» (курфюрсты) Священной Римской империи (фактически независимые монархи), а вернется Тимошенко, и станут простыми «солдатами партии», «рабами самодержицы».

Коллеги из других оппозиционных партий также предпочтут бороться «за свободу Тимошенко» против «преступного режима», а не с ней, за лидерство в оппозиции или поддержку электората.

Наконец, зарубежным друзьям Тимошенко надо рано или поздно налаживать контакты с действующей украинской властью. Брюссель и Вашингтон действительно не хотят полноценного разворота Украины в сторону Москвы, а Янукович отказывается выполнить требование освобождения Тимошенко. От требования отказаться невозможно, Запад никогда не уступал туземным вождям. Но и оставлять Януковича дальше без поддержки себе дороже — режим исчерпал последние ресурсы и в любой момент может рухнуть. Единственное спасение — идти на поклон в Россию. Янукович может сломаться как только осознает, на краю какой пропасти он стоит. Никто не знает, когда осознает и осознает ли вообще, но рисковать Запад не может. Кроме того, Запад уже начал работать с новыми лидерами оппозиции и готовить новый переворот. Для затравки не хватает только нового Гонгадзе. Но ведь популярная Тимошенко для этой цели подходит куда больше, чем в свое время подходил малоизвестный журналист.

В общем, в результате вольной или невольной ошибки своей команды Юлия Владимировна оказалась в положении, когда и друзьям, и врагам она больше нужна мертвая, чем живая. Сейчас гарантом ее выживания выступает власть, поскольку соратники Тимошенко получают от ее трагической гибели куда больше выгоды, чем ее политические противники. Но такое шаткое равновесие не будет постоянным. Да и Янукович не лично караулит Юлию Владимировну, а человек слаб, его легко соблазнить, особенно если этот человек всего лишь надзиратель, а то и обычный заключенный.

Результат, казалось бы, незначительной ошибки — политик, только что боровшийся за абсолютную власть не может успешно бороться даже за собственную жизнь.

А теперь взглянем на Януковича. Виктор Федорович явно ходит у Бога в любимцах. Количество его невынужденных политических ошибок-преступлений зашкаливает, а с него как с гуся вода — даже президентом вопреки всему стал. Но мы же помним анекдот о том, как Бог посылал набожному еврею плот, лодку, вертолет, а тот все равно утонул. Или как говорится в другом анекдоте о Боге и набожном еврее, хотевшем выиграть в лотерею: «Изя, ну дай же и мне шанс! Хотя бы купи лотерейный билет!» Янукович оставляет Богу все меньше шансов.

Кстати, его ошибки, как и ошибки Тимошенко, не только и даже не столько личные, сколько ошибки команды. Причем, если Тимошенко, пусть и прислушиваясь к рекомендациям команды, все же принимала решения лично, то Янукович получает удовольствие от того, что президентствует, а вопросы формулирования и реализации государственной политики передоверил узкому кругу приближенных.

Вся украинская политика последних двух лет, с момента избрания президентом Януковича и перехода власти в руки его придворной камарильи, вращается вокруг двух тем — желания снизить цену на газ, но при этом ничем не поступиться России, и держать в тюрьме Тимошенко и при этом дружить с Европой. Надо ли в очередной раз доказывать, что эта политика нереалистична? Она практически загнала Януковича в политическую и дипломатическую изоляцию, выпила последние соки из экономики страны, до предела накалила социально-политическую ситуацию и поставила страну, народ и власть на грань катастрофы.

При этом надо отметить, что лично Янукович, приняв российские предложения, ничем не поступается, наоборот — многое приобретает. Он и так царствует, но не правит. Так у него корону никто и не отберет — носи на здоровье. Еще и второй срок бы обеспечили, которого иначе не видать как собственных ушей. Власть утратит придворная клика, группа газовых переговорщиков, которая как раз и загнала Януковича и страну в тупик. А самому Виктору Федоровичу даже удобнее, если стратегические решения за него будет принимать Путин — надежнее как-то. В отличие от людей, окружающих Януковича, Владимир Владимирович слово всегда держал и никого никогда не предавал, как бы ему лично от такой последовательности ни было неудобно.

Короче, для Януковича все остается как было, но гарантом его дальнейшего царствования становится российская власть. Однако истинные правители Украины — придворная камарилья, «специалисты» по газу и иностранным делам уходят из политики навсегда.

Эти люди тоже не так много теряют — только власть и возможность на власти зарабатывать. Экспроприировать их никто не собирается. Но они, имея миллиарды, никак не могут остановиться, они видят смысл жизни в бесконечном приумножении и без того запредельных состояний и не могут приумножать их вне воровских теневых газовых схем. Не хотят они понять и того, что время этих схем прошло. Теперь либо они перейдут в состояние политиков и олигархов на пенсии, либо история и творящие ее личности будут к ним беспощадны, и они останутся не только без денег и имущества, но вполне могут оказаться в положении Тимошенко, когда сама их жизнь окажется обузой и для друзей (бывших), и для врагов.

Кроме того, не стоит забывать, что процессом против Тимошенко нынешняя власть не только создала прецедент преследования политиков, чьи состояния возникли там же, тогда же и так же, как состояния иных деятелей оппозиции, оставшихся на свободе по причине своей никчемности, а не честности, и так же, как состояния представителей самой власти. Теперь посадить можно любого — должность и деньги уже не спасают.

Наконец, народ очень зол. В стране становится некомфортно, а удирать некуда — и Европа, и США, и Россия с удовольствием выдадут украинских беглецов на суд и расправу на родину, предварительно конфисковав все «нажитое непосильным трудом». Чтобы другим туземным вождям было неповадно морочить голову белым господам и не слушать добрые советы. Каддафи тоже думал, что всех умнее и пытался играть со всеми, а Ассад выбрал Россию. И где сейчас Каддафи, а с Ассадом пока все в порядке, хоть его армия, в отличие от ливийской, с мятежниками справиться не может.

Политика беспощадна к тем, кто допускает ошибки-преступления. Даже великий Наполеон умер на острове Святой Елены сравнительно молодым, успев до этого увидеть крах всего им построенного, предательство друзей и ближайших соратников, а его ошибки были не столь катастрофичны.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.