Двадцативосьмилетние

Двадцативосьмилетние

ТЕЛЕПОЗИТИВ

Документальный фильм Сергея Мирошниченко "Рождённые в СССР", несомненно, стал главным событием нового телесезона. Хотя обсуждали большей частью другое - сведение счётов с профессией господином Лошаком, который "взорвал общественное мнение" своей псевдодокументальной претенциозной белибердой.

Забавно, что после показа очередной серии "Рождённых в СССР" можно было переключить канал с "Культуры" на НТВ и наглядно убедиться (что называется, в прямом эфире) в превосходстве гуманистической традиции над разлагающимся постмодернизмом.

"Культура" повторила фильмы, в которых, начиная с 1989 года, режиссёр каждые семь лет снимал двадцать своих соотечественников. Эта ретроспектива предваряла показ по "России 1" новой серии, которую уже успели посмотреть зрители Московского кинофестиваля этим летом. Героям фильма исполнилось двадцать восемь.

Конечно, к Сергею Мирошниченко есть масса вопросов. Можно поспорить с его оценками, тональностью закадровых авторских комментариев, которые касаются нашей Родины. Можно доказывать, что употреблять понятие "режим" в отношении советской власти не совсем уместно. Можно посетовать, что боль распада Великой империи не воспринимается как личная боль автора фильма, а существует только по эту, зрительскую, сторону экрана[?] Но по большому счёту применительно к фильму "Рождённые в СССР" мировоззренческие позиции Сергея Валентиновича, его взгляды на историю значения не имеют.

Потому что главное в фильме - герои, двадцать детей из разных уголков Советского Союза, разных национальностей, социальных срезов. Их судьбы - трагедии, счастье, поражения, победы - стали основой захватывающего повествования, в котором нет ничего, кроме просто жизни. И дело не в том, что режиссёру случайно попались какие-то уникальные дети. Фильм доказывает, что всякий человек при определённом ракурсе рассмотрения становится уникальным. То есть важно, какой угол зрения выбрал режиссёр, о чём спрашивает, в каких ситуациях снимает, что отбирает для показа. Дело в гуманистической концепции кино и таланте художника[?]

Смотришь фильм целиком, на твоих глазах вырастают люди, в последней серии - взрослые уже дяди и тёти, они рассказывают о себе, у них есть суждения о политике, общественных процессах, впечатления, ужимки, откровения. Большей частью крупные планы столичных, провинциальных, креативных, маргинальных, русских, евреев, киргизов[?] И, о чудо, не испытываешь к кому бы то ни было какого-либо раздражения! А кто-то говорит чушь, бред - то, с чем ты бы стал спорить до хрипоты, потерял бы человеческий облик, доказывая обратное[?] Но не в этом случае.

Сергею Мирошниченко удалось создать какой-то удивительный и странный по нынешним временам мир (тем более странный, что речь идёт о кинодокументе), в котором все люди - братья и сёстры, и всех жалко. Но мало того: ты, зритель, испытываешь не любопытство, а искренний интерес к чужой жизни и судьбе. И даже подумываешь о деятельном участии в связи с какими-то особо серьёзными чужими проблемами. Пусть и не предпримешь ничего, но ведь движение какое-то было! А ещё фантазируешь: что же с ними будет в тридцать пять?

Вадим ПОПОВ