Анна Серафимова ЖИЛИ-БЫЛИ

Анна Серафимова ЖИЛИ-БЫЛИ

Посещение столицы одной из бывших соцстран началось для нас, группы журналистов, приятно: мы поселились в прекрасной гостинице. Горничные были приветливы, вид из окна попросту сказочен, система звукоизоляции на высоте современных технологий, и шум центра города не врывался в твою дремоту. В сон провалилась я довольно быстро. Утром подумалось: уж если не вся жизнь, то прошедшие сутки удались точно.

     Второй сюрприз ждал на завтраке в зале просторного, стильно оформленного ресторана. Еда "вприглядку" с таким интерьером — удовольствие из изысканных, скажу я вам. А жизнь всё преподносила по куску сахара: в гостинице остановились и наши милые соотечественники. Среди них был популярный актер.

     Зоя, журналистка провинциальной газеты "Рабочее время", стала подстрекать: "Давай подойдем". Я была категорична: и сама не пойду, и её прошу не выглядеть смешно с приставаниями к известным людям. Зоя не отступалась: она хочет сделать интервью. "Но люди здесь на отдыхе! — увещевала я её."

     Зоя пыталась оправдать свои поползновения на знакомые лица тем, что если бы те не хотели внимания, то завтракали бы в номерах. И была в этом права.

     Но я предположила, что они здесь чувствуют себя в безопасности, так как иностранцы их не знают. Зоя отстаивала свое желание на болтовню с актером. Мол, битый час он тут сидит, и никто на него не обращает внимания. Он уже грустит, что никому до него нет дела.

     Что правда, то правда. Актер одного тона, прославившийся сыгранной давненько ролью холерического молодого студиоза, с годами нарцисствующий изощренным образом, словно специально обращал на себя внимание: сел за столик едва ли не у самых дверей, и всякий входящий-выходящий невольно бросал на него взгляд. Медленно ходил вдоль стола с закусками, словно показывая, что никуда не спешит. Мы точно не спешили, так как пришли пораньше, чтобы поболтать с коллегами, с которыми оказались в разных группах, ездили по разным мероприятиям и видеться могли только за завтраком.

     В автобусе, не солоно от актера отхлебавши, Зоя прочитала мне лекцию о необходимости оказывать людям внимание, коли они всем видом его алкают. Вид из окна, меняющийся с хорошего на очень хороший, смягчал нудность призывов к актёролюбию.

     На второй день ситуация повторилась: в ресторан с отрешенным видом вошел нарцисс, смотрел по сторонам, ходил вдоль шведского стола. И снова Зоя занялась подстрекательством: давай подойдем, а то мне одной неудобно. Поскольку слово "неудобно" произнесла она, то я её била её же оружием: неудобно отдыхающего человека теребить.

     Когда же мы вышли из лифта и направились через широкий холл к выходу, то наткнулись на актера, который стоял возле чемоданов, рядом топтались два человека, как клоны похожие на Ивана Урганта. Только постарше. Может, это и были Иваны Урганты. Только постарше. Им удивительным образом удавалось сочетать напыщенность и суетливость

     В просторном холле это место — буквально на тропе от лифта до выхода — оказалось самым удобным для группы, пытающейся ничем не привлечь к себе внимания надоедливых поклонников: просто невозможно не наткнуться. Все вынуждены были обходить троицу. Но все были иностранцы! Что им муки неузнаваемости российской звезды! Зоя, слава Богу, сохранившая трогательную порывистость провинциалки, просто потребовала: "Давай подойдем! Я точно подойду. Но что я? Попрошу дать интервью для газеты с тиражом 10 тысяч экземпляров? Это еще более оскорбительно, чем то, что вообще никто не узнает! У него уже ломка! Для них же узнаваемость — наркотик, я читала. Вот мы три дня его видим, и ни одна собака, в том числе мы, к нему не подошла. Ладно, иностранцы! А мы-то по-русски говорим, он же слышит. Он чуть уж не лег поперек дороги, лишь бы заметили. Думает, наверное, что популярность проходит, другие кумиры у молодых". Зоя себе немного льстила. Тридцать зоиных лет — не такая это и буйная молодость.

     Для демонстрации ажиотажного внимания молодёжной аудитории очень сгодился 24-летний фотограф Коля. Молодежная делегация из Зои и Коли направилась подбодрить своим вниманием увядшего нарцисса. Зоя подходила к актеру с улыбкой, которая гадким образом лезет на губы в подобных случаях и напоминает виляние хвоста собаки, выражающей лояльность и любовь: "Можно взять у вас интервью?"

     Боже! Вот оно! — возликовал внутренне актер. И полилась домашняя заготовка, которую всё не представлялось случая исполнить. "Интервью? Вы что? Какое интервью?! Никаких интервью!" Два Ивана Урганта, только постарше, стали еще напыщеннее и удивительно для их веса суетливы: "Никаких интервью!" Зоя промямлила: "Вы даже не узнали, какое издание",

     Да уж… На представителя "Таймс", "Пари матч", "Эсквайер" она явно не тянула. "Ни для какого!" — вскричали все трое. Коля с фотоаппаратом получил свою порцию звездеца от троицы. "Это ты чего аппаратуру готовишь? Убрать камеру!" — Иваны стали своими сытыми телами закрывать актера. Ошалевший Коля только и выдал: "Дак я и ничего".

     Суета, крики, привлекли внимание скучающих в креслах фойе иностранцев. Они поняли, что тут какая-то звезда, что звезду атаковали папарацци. Стали переговариваться и уточнять, кто из троих — звезда. Звезда стала принимать позы опекаемой персоны, чтобы сомнения заграницы рассеялись. В этой гостинице это был её звездный час.

     Провинция, слава опять-таки, Богу, сохранила не только благородную порывистость и простодушие, но и чувство юмора. Изгоняемые Зоя и Коля, развернувшись, пару мгновений ошарашенно молчали, а потом одновременно расхохотались. Зоя обернулась и произнесла раздельно: "Де-шёв-ка".

     Троица не знала, как реагировать. Ведь говаривала Анна Ахматова: если на улице громко крикнули "дурак", не обязательно оглядываться. Вот и "звезда" делала вид, что это к ней не относится. Хотя это относилась именно к ней.